Алтайский самородок
Мы часто – и резонно – вспоминаем первых строителей российских пассажирских железных дорог, ведь благодаря их труду самый надёжный вид транспорта стал известен на всю страну. Но не забудем и о рельсовых дорогах промышленного назначения, которые стали появляться в России за несколько десятилетий до возникновения публичных железнодорожных магистралей, и, соответственно, об инженере Петре Козьмиче Фролове, предложившем проект самой первой чугунной железной дороги от Змеиногорского рудника до Корбалихинского сереброплавильного завода.
Он родился на Алтае – в Змеиногорске. Этот город уже тогда являлся важным для империи центром горнорудной промышленности. Интенсивно развивался местный рудник, работал сереброплавильный завод. Своими техническими диковинами Змеиногорск во многом был обязан выдающемуся изобретателю Козьме Фролову – отцу нашего героя. Сын мастерового, внук крестьянина, Козьма Дмитриевич окончил горнозаводскую школу в Екатеринбурге. Среди его изобретений – золотопромывочная машина, на тот момент самая производительная в мире. Талантливый гидротехник, он внедрил на производстве конные водоподъёмники для откачки воды из шахт. Сын Пётр с детства интересовался техникой и помогал отцу во всех начинаниях. Его послали постигать науки в далёкий Петербург, в горное училище. Получив диплом, Пётр Козьмич вернулся на родину, служил «по маркшейдерской должности и заведованию лесов» на Змеиногорском, а затем на Гольцовском, Семёновском и Лазурском рудниках. Талант инженера сочетался в нём с разнообразными способностями в других областях знания. Например, географы помнят, что именно Фролов первым составил точные карты Иртыша и его притоков. Расцвет его инженерной деятельности пришёлся на «дней Александровых прекрасное начало». Фролов разработал дерзкий проект рельсовой железной дороги. В то время нигде в мире ничего подобного не было – по размаху, по смелости инженерной мысли. Не решились пойти на такой эксперимент и русские заводчики. Лишь одна его идея сразу нашла поддержку промышленников – разработка чугунной дороги на конной тяге от Змеиногорского рудника до Корбалихинского сереброплавильного завода.
Фролов продумал весь производственный цикл. Чугунные рельсы длиной в 1,8 метра отливались в Томске и Змеиногорске. Для перехода на примыкающие ветки использовался специальный поворотный круг, который приводили в движение лошади. Чугунка увеличила эффективность перевозки руды в 25 раз! Всего лишь два километра дороги – но Фролов применил на этой дистанции немало инженерных новшеств. Инженер спроектировал и мост через реку высотой 11 метров, и постепенно снижающийся виадук, и выемки глубиной 5 метров. И всё это удалось построить всего лишь за 2–3 года! Змеиногорская чугунка, заработавшая в 1809 году, стала первой в мире надземной железнодорожной магистралью.
Безусловно, об этом техническом чуде узнали и в Петербурге, и в промышленных городах империи. Фролов заработал репутацию одного из лучших инженеров страны. Заводчики и губернаторы наперебой приглашали Петра Козьмича в свои вотчины, надеясь, что он и для них сделает нечто подобное. И Фролов действительно разработал ещё три других технологически похожих магистрали: одну на родном Алтае, вторую – в Поволжье, третью – в Воронежской области. Правда, проекты эти, к великому сожалению, реализовать не удалось. Скорее всего, помешали наполеоновские войны, заставившие всю страну затянуть пояса.
Памятник инженеру в Змеиногорске
Но талантливый специалист не канул в безвестность: его старания заметил император Александр I. Инженера ожидала политическая, управленческая карьера. В 1822 году его назначили Томским гражданским губернатором. За короткий срок – всего за несколько лет – Фролова пять раз награждали орденами. Редчайший случай для статской службы! Заслуг у него действительно было немало. Так, по настоянию Фролова открылись первые в Западной Сибири бумажная фабрика и типография. В губернии значительно увеличили выплавку железа, чугуна и особенно свинца. Также Фролов создал и первую в губернии метеорологическую станцию. Словом, забот у губернатора хватало, однако о своей чугунке он не забывал: часто посещал, проверял, реконструировал. Надеялся внедрить эту технологию на всех предприятиях губернии.
Из Томска его перевели в Петербург. Пётр Козьмич, исполняя ответственные поручения императора, достиг высоких чинов. Нередко Александр I поручал Фролову деликатные дела, связанные с конфискациями имений за различные провинности, со спорными имущественными вопросами, полагаясь на его честность… Изобретения, чертежи будущих железных дорог превратились в своего рода творческую отдушину инженера-чиновника. К сожалению, из всего обилия железнодорожных проектов Фролова единственной работающей оставалась только та самая первая чугунка в Змеиногорске.
Скончался изобретатель и управленец в 1839 году 64 лет от роду. По тем временам – возраст весьма почтенный. Похоронен на Тихвинском кладбище петербургской Александро-Невской лавры – рядом с величайшими деятелями империи. Своё главное богатство – собрание старинных русских книг – он завещал Императорской публичной библиотеке. Любопытный факт: его родной брат Гавриил, служивший в охране на Колывано-Воскресенских заводах, стал прадедом Надежды Крупской…
А славная Змеиногорская дорога Фролова бесперебойно проработала четверть века. Правда, после его смерти обслуживание и ремонт горной магистрали прекратились, и постепенно она пришла в упадок. Её пытались реконструировать, но не хватило ни опыта, ни управленческой воли руководства. Увы, достойного преемника у выдающегося инженера не нашлось… Зато осталась добрая память на родной земле. Сегодня на месте Змеиногорской чугунки установлен мемориальный камень. В городе открыт музей, посвящённый уникальной дороге. А Петра Фролова справедливо считают одним из основоположников железнодорожного дела в России. Жаль только, что его имя мало кому известно за пределами Змеиногорска. Выдающийся инженер, изобретатель, строитель первой русской промышленной чугунки достоин большего. Ведь он – предтеча всех российских железнодорожников.
Первая чугунная железная дорога по проекту Фролова