10 мощных историй о рынке реликвий и святынь
Как монахи, воры и даже императоры и цари, не говоря уж про простой средневековый люд, обретали, торговали, крали, раздавали, выгрызали, подменяли, отбирали святые мощи и реликвии.
В VIII веке в мире зародился новый очень прибыльный бизнес — продажа мощей. Дело в том, что в 787 году Седьмой Вселенский собор, он же Второй Никейский, запретил строить церкви без мощей.
Утром мощи — вечером церкви. Строительство церкви дело не только богоугодное, но и прибыльнее, а чем известнее мощи, тем больше паломников со всей Европы будет посещать церковь.
Мощи были настолько ценным товаром, что народ просто с ума сходил, когда появлялась возможность обзавестись кусочком засушенного тельца (а то и всем тельцем) святого. Якобы в 1000 году в Италии жители одного городка хотели убить монаха Ромуальда, ещё при жизни заработавшего репутацию святого, чтобы на его мощах построить новую церковь. Неизвестно, почему коварный план по превращению живого человека в мощи не осуществился, возможно, решили подождать, когда земная слава Ромуальда станет ещё громче.
Фома Аквинский скончался в итальянском монастыре Фоссанова. Монахи этого монастыря обезглавили труп знаменитого теолога, разделали его и выварили, таким образом получив высококачественные мощи, которые можно распродать по частям, оставив себе самую лучшую часть.
А французский король Карл VI однажды на пиру устроил раздачу мощей своего канонизированного предка Людовика IX. Он подарил по ребру своим дядюшкам герцогам, а нескольким кардиналам велел разделить одну ногу. Карл, кстати, имел прозвище Безумный. Больше тридцати лет он мучался припадками безумия. То ему казалось, что он сделан из стекла и вот-вот разобьётся, то отказывался мыться и менять бельё, то не узнавал жену и дрался с прислугой.
Елизавету Венгерскую, принцессу, ставшую сиделкой для больных бедняков, ещё при жизни стали почитать как святую, считалось, что она способна излечить смертельные болезни и творить чудеса. Елизавета сменила дворец на больницу для бедных после смерти мужа. Такая смена обстановки далась принцессе нелегко. Говорят, чтобы победить брезгливость, она целовала прокажённых. Когда экс-принцесса не ухаживала за больными, она просила милостыню.
На похороны Елизаветы пришло безумное количество народа, паломники устроили давку. Счастливчики, которым удалось подойти к гробу, растерзали на кусочки платок, покрывавший лицо покойницы, отрезали себе на память ногти, волосы, мочки ушей и даже соски Елизаветы. К лику святых Елизавету Венгерскую причислили спустя три года.
В честь Елизаветы построили храм, куда в большом количестве приходили паломники, желающие поклониться святой принцессе и исцелиться. Потомок Елизаветы Филипп I Великодушный, чтобы избавиться от паломников, приказал вынести мощи из храма, разделить их на части и захоронить в разных местах. Слуги Филиппа, конечно же ослушались и спрятали мощи.
Паломники, пришедшие поклониться мощам, часто были серьёзной проблемой. В городах проходили ежегодные процессии с мощами и другими священными реликвиями, хранящимися в местной церкви. Процессия проходила очень весело, народ пил, развратничал, бранился и всё это в непосредственной близости к телам святых.
В народе считалось, что раз ты несешь святыни, то тебе в этот день всё прощается. Местных святош и городскую администрацию такое резкое падение нравственности не устраивало, но они помалкивали в тряпочку, так как паломники приносили большие деньги в городскую казну. Подумаешь раз в год побуянят, зато каждый ожидающий чуда обязательно пожертвует церкви, чтобы чудо уж точно произошло, остановится в местном трактире, заплатит за ночлег и еду. Нет ничего лучше для средневекового туризма, чем святые мощи.
Мало было заполучить мощи святого, надо было их ещё и удержать. У мощей некоторых самых популярных святых дежурила круглосуточная охрана, их запросто могли украсть. Ворам церковных реликвий работы всегда хватало.
Захотел какой-нибудь аббат или местный вельможа голову Иоанна Крестителя, как вор уже готов ему её принести на тарелочке с голубой каёмочкой за скромную по сравнению с рыночной стоимостью этой реликвией плату.
Самым знаменитым вором мощей в IX веке был диакон Деусдон. Он быстро сообразил, как заработать в условиях зарождающегося рынка, и сколотил ОПГ по краже священных реликвий.
Вскоре расхитителей гробниц и похитителей реликвий развелось как грибов после дождя. Подобно детям лейтенанта Шмидта они поделили всю Европу на части, Деусдону, как самому уважаемому вору, достался самый лакомый кусок. Говорят, что Деусдон и члены его шайки ни разу не были пойманы за руку, а среди их заказчиков были не только монахи и богачи, и но французский король Людовик I.
Настоящий пик мощевого бизнеса в Европе пришёлся на XIII век, когда в результате четвёртого крестового похода крестоносцы разграбили Константинополь. Прикарманенные рыцарями в Константинополе реликвии и мощи ещё долго ходили по Европе, и часто каждая их частей тела святого существовала в десятках, а то и сотнях экземпляров.
В Европе в Средневековье была популярная байка, основанная на реальных событиях, про торговца мощами, которую зафиксировал Бокаччо в «Декамероне».
Один пройдоха Чиполла ходил по городам с сундуком ангельских перьев, которые, конечно же, были никакими не ангельскими, а принадлежали когда-то экзотическим попугаям. Так как простой люд в Европе попугаев никогда не видал, то перья всегда расходились на ура. В одном городе торгаша решили провести и заменили в ларце перья на угли. Но Чиполла не растерялся, он сказал крестьянам, что это те самые угли, на которых язычники изжарили святого Лаврентия (Лаврентия заточили в клетку и жарили на углях). Ни одного уголька не осталось у Чиполлы, всё раскупили.
История с похожим на помешательство почитанием народного святого произошла в Москве в 1861 году. Юродивый Иван Яковлевич Корейша, он же «московский пророк», якобы исцелял и предсказывал, а на самом деле оскорблял и троллил приходивших к нему просителей. Выслушать оскорбление и быть оплёванным Корейшей считали за честь богатейшие люди столицы.
Мёртвое тело юродивого пришли обмывать знатные дамы, а воду, которой обмывали труп старика, они потом использовали как лекарство. Попрощаться с юродивым пришло пол Москвы. Говорят, все цветы, которыми был устлан гроб разобрали в миг, а когда закончились цветы, принялись терзать покрывавшую тело ткань, и, наконец, от гроба стали отрывать и отгрызать куски. Кто мог, урвал себе волос или ноготок Корейши.
Иван Корейша не был канонизирован РПЦ.
Хорошо заработали на российском рынке мощей греки в XVI-XVII веках. Они продавали десятую ногу или тридцатое ребро очередного святого, рассказывая русским покупателям, что тем самым спасают святыни от поругания на родине. Из сохранившихся документов известно, что руку святого при Алексее Михайловиче можно было купить за 70 руб., частицу мощей святого Петра — за 35 руб., примерно столько же стоила частица Креста Христова. Платили грекам преимущественно пушниной. Для сравнения на рубль в XVII веке можно было купить небольшое стадо овец или сотню куриц.
Греческие патриархи подписывали сертификаты подлинности на любую фальшивку, пока Москва платила за мощи.
1655 году Алексей Михайлович попросил афонских монахов привезти в Россию на гастроли голову Иоанна Златоуста и Константинов Крест. За святыни царь заплатил 2000 рублей и оставил грекам расписку с обязательством вернуть реликвии через какое-то время. Спустя 10 лет крест и голова всё ещё находились в России. Греки приехали к царю и попросили вернуть святыни афонскому монастырю. За 1000 рублей глава делегации внезапно забыл, за чем приехал, а его помощник, возмутившийся такой несправедливостью, был отправлен в Соловецкий монастырь для обмена опытом.
В 1693 году, спустя 17 лет после смерти царя, греки вновь напомнили о реликвиях. Грекам сказали, что не было никакой расписки, за святыни заплатили — было дело, а вот возвращать никто не обещал. Но чтобы не портить отношения с Грецией Россия обязалась платить монастырю, давшему голову, раз в четыре года по 500 рублей. В 1753 году выплаты завершились, когда греки, потеряв всякую надежду на возвращение реликвий, объявили, что голова, хранящаяся в России, ненастоящая. То есть она настоящая, но принадлежит не Иоанну Златоусту, а Андрею Кесарийскому. Так до сих пор и неясно, где Иоанн, а где Андрей. А афонском монастыре Ватопед говорят, что у них Златоуст, в РПЦ клянутся, что Златоуст в Храме Христа Спасителя, а на Афоне Андрей Кесарийский. Но тут, как это и бывает в религии, остаётся поверить им на слово.
Автор: Михаил Мосягин