«Провалилась „Единая Россия“, вот сразу воронок и приехал»: Мазур о протестах в Хабаровске

Руководитель аналитического отдела Тайги.инфо Алексей Мазур рассуждает о стихийном протесте в Хабаровском крае после ареста губернатора Сергея Фургала. Эксперт уверен, что всплеск энергии не рассосется безболезненно для власти, а значит регион ждет новых выступлений и политиков нового уровня, которые будут разыгрывать карту «нелюбви» к Москве. Глядя на падающий рейтинг Владимира Путина и размышляя о грядущем транзите, наверняка приходит в разные высокие, но не слишком умные головы простая мысль: «А не закрутить ли нам гайки потуже? Не устроить ли новый 1937-й?» Хорошо бы прижать журналистов, придавить оппозицию, а элиту напугать так, чтоб и думать на сторону не смела. Элита — она же самая опасная. Народ внизу может быть недоволен, но пока нет лидеров, нет спонсоров, нет организаторов и системных политиков, то их протест обречен. Двадцать лет убедительно показывают — пока что-то не организуют «сверху», ничего и не будет. В этой парадигме выросло уже не одно поколение «кремлевских кукловодов». И с репрессиями у нас всё отработано. Берешь любого за жабры, вбрасываешь в информационное поле чудовищное обвинение, а жертву изолируешь и прессуешь. И публика чешет в затылке, может и правда виноват? Бывают же шпионы? Могла же разведка завербовать журналиста? Журналисты удобны в качестве резидентов, ведь они везде ходят, со всеми разговаривают. Да и Фургал — разбогател же в 1990-е? Занимался лесом в «нулевые», а там разборки криминальные. Неужели чистым остался? Вот и докопались до старых грехов. С Голуновым да, нехорошо получилось. Чистый расследователь, топорный подброс. Но Сафронов ведь и не журналист уже. Пиарщик, да к тому же и у Рагозина. Кто за него теперь заступится? Но что-то пошло не так. Почему-то неидеальные герои с изъянами в биографии получили широкую поддержку. Один — у бывших коллег-журналистов, а другой — у избирателей, которые впервые в современной российской истории массово вступились за своего избранника. Оппозиционных мэров Ярославля и Братска сажали, губернаторов сажали — никто не выходил на улицу в их защиту. А в Хабаровске вышли. И это совершенно новая история. Люди стали осознавать, что против произвола надо протестовать независимо от того, идеально чиста его жертва, или нет. Если Фургал — организатор убийств, то почему 15 лет его не трогали, позволяли быть депутатом Госдумы? А сколько единороссов-губернаторов и депутатов у нас из бывших бандитов? Их что-то никто не пакует на глазах у публики. Но как только стал в своем крае популярнее Путина, как только провалилась «Единая Россия» на всех выборах, вот и воронок приехал. В Хабаровские прорвался нарыв, огромный нарыв, который набухает по всей провинции, а особенно в Сибири и на Дальнем Востоке. Мало того, что все налоги уходят в столицу, где асфальт по три раза за год перекладывают, а в регионах, откуда богатство качается, по дорогам проехать невозможно. Так ещё и не дают жить так, как хотим. Не дают выбрать того, кого хотим. А если вдруг выбрали вопреки всему, то нет, надо отобрать, снять, арестовать, но не допустить. И вот Хабаровск скандирует: «Позор Москве!». Борясь со своими худшими страхами, Кремль их и реализует. В Хабаровске накопилось недовольство. Дальний Восток видит, как по другую сторону речки за тридцать лет выросли заводы и небоскребы в тех местах, где были лишь хибарки. А по эту сторону ничего существенно не поменялось, только повымерли маленькие городки и села. Хабаровск обозначил основные требования нестоличной России. Право на выбор, право на самоуправление, право на свои налоги, право на справедливый суд и следствие. И нелюбовь к жирующей Москве. Начинал свое правление Владимир Путин на фоне региональной коррупции и множества региональных ханств и баронств. Тогда казалось, что федеральная бюрократия честнее и лучше региональной. Вряд ли так было на самом деле просто у федеральной бюрократии вскоре оказалось очень много денег из-за роста цен на нефть. Но те иллюзии прошли. Провинция насмотрелась на эмиссаров центра, которым нет дела до местного населения, на грабительские концессии, которые навязывают регионам, чтобы выдоить досуха, на склады с деньгами в квартирах московских полковников. Сначала осознала местная элита, но ей деваться некуда. А теперь уже дошло и до широких народных масс. И Хабаровский край, и Иркутская область показали, что можно жить без единороссовоской вертикали власти. И ничего, жизнь не останавливается. А хабаровчанам даже понравилось — иначе не вышли бы десятки тысяч человек в защиту арестованного губернатора. Что будет в Хабаровске дальше? Вряд ли такой всплеск народной энергии рассосется безболезненно. Если десятки тысяч вышли на улицу, значит тысячи будут принимать участие в местной политической жизни еще месяцы. Скорее всего, все «системные политики», включая ЛДПР, постараются откреститься и отмежеваться от народного протеста. Появятся новые, зачастую экзальтированные, лидеры. Между ними начнутся конфликты (в том числе — инспирируемые извне), и постепенно движение зачахнет. Отсутствие политической культуры — огромная проблема для всех народных организаций в России. Но эта волна станет питательной почвой для новых организаций и для расширения гражданского общества. И может быть, появятся и новые яркие политики. Любое голосование в Хабаровском каре будет теперь максимально протестно, вряд ли в ближайшие годы там сможет избраться единоросс.