Дмитрий Быков (опрос) // альманах «Текст и традиция», том 8, 2020 год
Сергей Кибальник, Сергей Оробий
Достоевский в XXI веке
Что такое русская классическая литература для современного писателя? И прежде всего — самый читаемый из русских классиков (не только у нас — во всём мире), Достоевский, — в сопоставлении с Чеховым, Толстым?
С этим и подобными вопросами мы уже обращались к некоторым российским писателям XXI века: Андрею Арьеву (Санкт-Петербург), Роману Арбитману (Москва), Евгению Водолазкину (Санкт-Петербург), Наталье Гранцевой (Санкт-Петербург), Веронике Кунгурцевой (Сочи), Михаилу Кураеву (Санкт-Петербург), Виктору Мальцеву (Санкт-Петербург), Александру Мелихову (Санкт-Петербург), Сергею Носову (Санкт-Петербург), Александру Снегирёву (Москва), Герману Садулаеву (Санкт-Петербург).
Ответы эти показались нам настолько показательными, что они, с нашей точки зрения, заслуживают отдельного разговора. Ведь здесь мы подходим к таким краеугольным для современной культуры вопросам, как природа литературы XXI века и та роль, которую она играет в современной России. Однако, прежде чем приступить к подобному разговору, нам показалось интересным узнать мнение на сей счёт ряда других русских писателей и критиков XXI века: Дмитрия Быкова (Москва), Игоря Волгина (Москва), Дмитрия Данилова (Москва), Роберта Джексона (США), Бориса Егорова (Санкт-Петербург), Евгения Ермолина (Ярославль), Вячеслава Куприянова (Москва), Людмилы Сараскиной (Москва). С их ответами можно познакомиться ниже. А вопросы были такие:
<...>
Достоевский в XXI веке
Что такое русская классическая литература для современного писателя? И прежде всего — самый читаемый из русских классиков (не только у нас — во всём мире), Достоевский, — в сопоставлении с Чеховым, Толстым?
С этим и подобными вопросами мы уже обращались к некоторым российским писателям XXI века: Андрею Арьеву (Санкт-Петербург), Роману Арбитману (Москва), Евгению Водолазкину (Санкт-Петербург), Наталье Гранцевой (Санкт-Петербург), Веронике Кунгурцевой (Сочи), Михаилу Кураеву (Санкт-Петербург), Виктору Мальцеву (Санкт-Петербург), Александру Мелихову (Санкт-Петербург), Сергею Носову (Санкт-Петербург), Александру Снегирёву (Москва), Герману Садулаеву (Санкт-Петербург).
Ответы эти показались нам настолько показательными, что они, с нашей точки зрения, заслуживают отдельного разговора. Ведь здесь мы подходим к таким краеугольным для современной культуры вопросам, как природа литературы XXI века и та роль, которую она играет в современной России. Однако, прежде чем приступить к подобному разговору, нам показалось интересным узнать мнение на сей счёт ряда других русских писателей и критиков XXI века: Дмитрия Быкова (Москва), Игоря Волгина (Москва), Дмитрия Данилова (Москва), Роберта Джексона (США), Бориса Егорова (Санкт-Петербург), Евгения Ермолина (Ярославль), Вячеслава Куприянова (Москва), Людмилы Сараскиной (Москва). С их ответами можно познакомиться ниже. А вопросы были такие:
1. Какой была Ваша первая встреча с Достоевским?
2. Считаете ли Вы себя «человеком Достоевского» или «человеком Чехова» (или Вам кажется более подходящим какой-то другой вариант)?
3. Каждый большой писатель занимает важную культурную нишу. Представим мир без Достоевского: что бы мы потеряли? Или приобрели? А Вы сами?
4. Чьи традиции и мотивы — Достоевского, Толстого или Чехова — Вы полагаете более актуальными для современной русской литературы?
5. Сейчас все учатся писать. Представим, что Достоевский открыл школу литературного мастерства. Чему у него стоило бы поучиться будущим прозаикам? А чему, по Вашему мнению, не стоило бы учиться категорически?
2. Считаете ли Вы себя «человеком Достоевского» или «человеком Чехова» (или Вам кажется более подходящим какой-то другой вариант)?
3. Каждый большой писатель занимает важную культурную нишу. Представим мир без Достоевского: что бы мы потеряли? Или приобрели? А Вы сами?
4. Чьи традиции и мотивы — Достоевского, Толстого или Чехова — Вы полагаете более актуальными для современной русской литературы?
5. Сейчас все учатся писать. Представим, что Достоевский открыл школу литературного мастерства. Чему у него стоило бы поучиться будущим прозаикам? А чему, по Вашему мнению, не стоило бы учиться категорически?
Дмитрий Быков, поэт, прозаик (Москва)
1. Насколько помню, в двенадцать лет прочёл «Идиота», тогда очень понравилось. При перечитывании впечатление было совсем не то. Видимо, тогда свою роль сыграло место чтения — пансионат под Ялтой. Ровно в момент чтения сна Ипполита (про насекомое) обнаружил на стене огромную сколопендру. Убили её с матерью тем самым томом «Идиота», уж очень дико она выглядела. Сколопендр с тех пор бояться перестал, но сон считаю исключительно талантливым, хотя он и списан отчасти с тургеневской «Собаки», вышедшей годом ранее.
2. Человеком Житинского. Человеком Честертона и Уайльда. Человеком Капоте, с поправкой на более традиционные вкусы. Но человеком Достоевского — ни в какой степени. Пожалуй, если брать тот период и ту страну, то человеком Некрасова в наибольшей степени.
3. Без Достоевского многие тёмные глубины не были бы высвечены, конечно. А поскольку культура никого не может сама по себе сильно улучшить или ухудшить, то надо оценивать только масштаб нового знания, которое человек привнёс. Достоевский привнёс очень многое, и без него такая степень рефлексии — соответственно, и эксгибиционизма — была бы достигнута очень нескоро.
4. Самые актуальные — традиции Чехова, по-моему. Сейчас нужнее всего воспитанность.
5. Учиться — внутреннему монологу, фельетонной точности и хлёсткости, публицистической ярости. А не учиться… Да нет, пожалуй, он крепкий профессионал, плохому не научит.
1. Насколько помню, в двенадцать лет прочёл «Идиота», тогда очень понравилось. При перечитывании впечатление было совсем не то. Видимо, тогда свою роль сыграло место чтения — пансионат под Ялтой. Ровно в момент чтения сна Ипполита (про насекомое) обнаружил на стене огромную сколопендру. Убили её с матерью тем самым томом «Идиота», уж очень дико она выглядела. Сколопендр с тех пор бояться перестал, но сон считаю исключительно талантливым, хотя он и списан отчасти с тургеневской «Собаки», вышедшей годом ранее.
2. Человеком Житинского. Человеком Честертона и Уайльда. Человеком Капоте, с поправкой на более традиционные вкусы. Но человеком Достоевского — ни в какой степени. Пожалуй, если брать тот период и ту страну, то человеком Некрасова в наибольшей степени.
3. Без Достоевского многие тёмные глубины не были бы высвечены, конечно. А поскольку культура никого не может сама по себе сильно улучшить или ухудшить, то надо оценивать только масштаб нового знания, которое человек привнёс. Достоевский привнёс очень многое, и без него такая степень рефлексии — соответственно, и эксгибиционизма — была бы достигнута очень нескоро.
4. Самые актуальные — традиции Чехова, по-моему. Сейчас нужнее всего воспитанность.
5. Учиться — внутреннему монологу, фельетонной точности и хлёсткости, публицистической ярости. А не учиться… Да нет, пожалуй, он крепкий профессионал, плохому не научит.
<...>