Ровно 30 лет назад, 19 августа 1990 года, уголовники захватили самолета в Якутии. Советские спецслужбы тогда не смогли обезвредить угонщиков. Почти как в сюжете голливудского блокбастера «Воздушная тюрьма», группе заключенных, совершивших побег, удалось долететь до Пакистана. Они рассчитывали обрести там свободу и политическое убежище, на деле же им пришлось провести много лет в суровых азиатских тюрьмах, испытание которыми пережили не все.

«Передайте командиру: взорвем всё»

19 августа 1990 года из аэропорта города Нерюнгри в воздух поднялся пассажирский самолет «Аэрофлота» Ту-154, пунктом назначения которого был расположенный в 800 километрах город Якутск. Никто из 89 пассажиров не обратил внимание на потенциальную опасность: вместе с ними на борту находилось 15 арестантов.

Убийцы, воры, угонщики, грабители, рэкетиры — по заведенной в то время региональной практике они этапировались на обычном самолете в Якутск из местного изолятора временного содержания (ИВС).

Самому юному из них, уроженцу Донецка Константину Шатохину, едва исполнилось 16 лет: трудный подросток, оторвавшись от родительского контроля, сбежал на Север и вскоре угодил за решетку за кражи и угон машин. Самым пожилым оказался трижды судимый 50-летний Владимир Боблов, получивший очередной срок за убийство собутыльника.

Был среди зэков и психически больной 24-летний Андрей Сомов — он украл два ящика водки и, несмотря на диагноз, был привлечен к уголовной ответственности. При этом его пребывание в ИВС и подконвойное сопровождение были незаконны: Сомов получил два года особых принудительных работ («химии») и должен был сам добираться до места отбытия наказания. Позже следователь, который вел его дело, был уволен.

Уголовники расположились в своих креслах под присмотром троих конвоиров. Практически все они сидели со свободными руками — наручники были только на троих.

Владимир Евдокимов был инвалидом: совершив одно из убийств, намеренно прострелил себе ногу в надежде доказать, что расправа над жертвой была самообороной. Но убийца перехитрил сам себя — ранение оказалось слишком серьезным, и ногу пришлось ампутировать. Евдокимов передал бортпроводнице клочок бумаги, на котором набросал сообщение о захвате и потребовал отнести его командиру корабля.

«Какие шутки? Самолет захвачен!»

Стюардесса нажала тревожную кнопку и отправилась в кабину пилотов. Прочитав записку, командир Ту-154 не поверил в реальность происходящего и счел это глупым розыгрышем, приуроченным ко Дню воздушного флота СССР. К тому же склонялась и стюардесса — она вернулась к Евдокимову с вопросом, не шутит ли он.

Услышав ее слова, с соседнего места сорвался 26-летний рэкетир Андрей Исаков, в его руках был обрез. С криком «Какие шутки? Оставаться на местах, самолет захвачен!» заключенный направил оружие на вскочившего конвоира, сержанта Сергея Борща.

Тот тоже успел направить автомат на арестанта. Повисла напряженная пауза, при этом остальные зэки предпочли не вмешиваться в происходящее. Два других конвоира, немного отойдя от шока, потянулись за своим оружием. Это заметил Евдокимов и приказал им не двигаться. Показав сумку с муляжом бомбы, пригрозил взорвать самолет.

Шокированные пассажиры между тем наблюдали за развитием событий. Оказавшиеся за спиной сержанта Борща женщина с маленьким ребенком рыдали от страха — мать принялась умолять Исакова не стрелять в нее и малыша. По другим данным, Исаков схватил женщину и приставил обрез к ее виску. Ситуация продолжала накаляться.

КГБ спешит на помощь

Оценив обстановку, бортинженер Камошин встал между Борщом и Исаковым и принялся уговаривать конвоира опустить оружие. Тот не соглашался и, перенервничав, случайно нажал на спусковой крючок. Грянули выстрелы... К счастью, первые три патрона были холостыми — никто не пострадал, и разгерметизации салона не произошло.

Пока самолет нарезал круги в воздухе, вырабатывая топливо, среди пассажиров началась паника: женщины и дети рыдали, кто-то из мужчин достал из ручной клади дыни и стал жадно поедать одну за другой, а еще один, прихватив свой дипломат, раз за разом срывался с места и направлялся к выходу. Бортпроводницам стоило немалого труда удержать пассажиров на местах.

В аэропорту Нерюнгри в рамках введенного антитеррористического плана «Набат» Ту-154 уже ожидали осведомленные о ЧП группа захвата, милиционеры из местного УВД, чекисты, скорая и пожарные. К слову, сотрудники КГБ добрались до места не без приключений: их уазик по пути заглох, а медлить было нельзя.

Переговоры со стороны террористов вел Андрей Исаков: он пообещал отпустить стариков, женщин и детей, но только при выполнении двух требований. Первое — привезти оружие, рации, бронежилеты и парашюты на случай экстренной ситуации. И второе, самое главное, — доставить из ИВС на борт грабителейВладимира Петрова и Сергея Молошникова. Первый был идейным вдохновителем, а второй — непосредственным организатором дерзкого захвата.

Обрез в протезе и бомба из глянцевых журналов

31-летний Молошников был беглецом со стажем. Одну из попыток вырваться на волю он совершил в 1988 году — нанес себе ранение в область груди и, оказавшись в тюремной больнице, сбежал с помощью подельников. Скрываться Молошникову удавалось на протяжении года, после чего он вновь угодил в руки правосудия и вернулся в ИВС.

В начале лета 1990 года рецидивист вновь решился на побег — воспользовался оплошностью надзирателей и исчез. На этот раз в бегах он провел три дня, а потом был избит до полусмерти поймавшими его милиционерами. Но этот опыт не охладил пыл Молошникова.

Одним из первых, к кому с предложением обратился Молошников, был снайпер, бывший участник боевых действий в Афганистане. Он наотрез отказался принимать участие в «операции», но помог зэку информационно — рассказал об устройстве Ту-154 и расположении скрытых люков, через которые в салон могла проникнуть группа захвата.

А вот Евдокимов воспринял идею с большим энтузиазмом: пытаться бежать ему было не впервой. Во время одной из своих отсидок одноногий «джентльмен удачи» сумел пробраться в цистерну с соляркой и выехать за пределы колонии.

Обрез Евдокимову принес один из тюремщиков — молодой парень польстился на импортный спортивный костюм, переданный ему в качестве платы за оружие. По одним данным, надзирателя позже посадили на четыре года, по другим — после развала СССР он успел бежать и укрылся в Узбекистане.

По воспоминаниям Константина Шатохина, в нерюнгринском ИВС в начале 90-х царила настоящая анархия — доходило до того, что надзиратели принимали участие в фасовке гашиша, который потом передавали заключенным. За небольшую плату можно было достать что угодно — от водки до лекарств и глянцевых журналов.

«Бомбу» готовили в ночь на 19 августа — боялись, что раньше муляж могут обнаружить при досмотре камеры. «Взрывчатку» положили в сумку Исакова — по правилам каждый заключенный мог перевозить с собой ручную кладь весом до десяти килограммов.

Личные вещи 15 арестантов в изоляторе особо никто не досматривал, а в аэропорту проверка и вовсе не проводилась — автозак прибыл за считаные минуты до взлета, зэков привезли прямо к трапу самолета и сразу же отвели на борт.

В итоге к делу, помимо главаря, оказались привлечены трое — Исаков, Евдокимов и Петров, остальные заключенные даже не подозревали, что их ждет во время перелета. К слову, Петрова и Молошникова в числе этапируемых на Ту-154 не было, но данное обстоятельство подельников абсолютно не смущало: согласно плану, сообщники должны были за ними вернуться, что и случилось.

«Вы зэки, мы одной крови»

Силовики поначалу пытались действовать хитростью: доставили к трапу мать Исакова, которая связалась с сыном по радио.

Но Исаков к просьбам матери остался безучастен. Почти уговорить террориста сдаться удалось знавшему его сотруднику уголовного розыска. Но в дело вмешались высшие чины, которые в ультимативной форме потребовали отдать оружие и освободить пассажиров. Исаков рассвирепел.

В доказательство своих слов Исаков с подельниками под дулами автоматов вывели из самолета сержанта Борща и показательно стали зачитывать ему смертный приговор. Учитывая лихое прошлое террористов и опасность взрыва самолета из-за попадания пуль в топливный бак, чекисты отказались от идеи взять самолет штурмом.

Силовики согласились выполнить все требования зэков: вскоре Молошников и Петров прибыли к самолету. При этом шестеро заключенных отказались участвовать в побеге и изъявили желание вместе со стариками, женщинами и детьми покинуть салон.

Среди побоявшихся пули в спину оказался и Владимир Боблов — по его словам, расстрелом ему открыто угрожал его сокамерник, 28-летний вор Сергей Шубенков. В итоге на борту остались 11 зэков, семеро членов экипажа и около 30 пассажиров-мужчин.

Новым пунктом назначения был выбран Пакистан: Молошников знал, что у этой страны нет договоренности с СССР о выдаче беглых преступников. Некоторые заключенные, знавшие о боевых действиях между Пакистаном и Индией, рвались записаться в наемники и воевать.

При этом о своих планах зэки решили власти не извещать: опасаясь штурма, для отвода глаз они спрашивали о возможности вылететь в Индию или Корею.

«В Пакистане мы вас оденем в бриллианты»

Лететь было решено с дозаправкой в Красноярске и остановкой на ночевку в Ташкенте. К слову, несмотря на требования захватчиков, на борт никакой еды не доставили, привезли только сладости. Тогда зэки достали свои припасы.

Понимая, что не сомкнувшие глаз пилоты могут в итоге не справиться с управлением, террористы отпустили членов экипажа выспаться в профилактории Ташкента, оставив в качестве подстраховки стюардесс и второго штурмана. Сторожили важного заложника по очереди. Штурман пытался уговорить зэков сдаться, но тщетно.

Тем временем среди силовиков снова поднялся вопрос о штурме, на этот раз — с использованием газа. Но и от этой идеи, во избежание паники и стрельбы на борту, в итоге отказались. Утром уголовников ждал неприятный сюрприз: отоспавшиеся члены экипажа отказались возвращаться на борт.

Разъяренный Исаков опять вывел из самолета сержанта Борща и пообещал его расстрелять, если в течение десяти минут экипаж не вернется на Ту-154. Допустить убийство конвоира силовики не могли — к самолету вскоре прибыл экипаж, а также новый пилот и знающий английский язык радист.

О том, что самолет захвачен уголовниками, их даже не предупредили: обоих привело в ступор требование террористов поднять руки вверх, но они быстро сориентировались и сопротивления не оказали.

Новые члены экипажа принесли атласы и всевозможные летные карты — члены экипажа до последнего не знали, какая страна будет выбрана пунктом назначения. Отпустив второго пилота, террористы приказали лететь сначала в Индию, потом поменяли курс на Афганистан, а затем — на Пакистан.

«Не хотим жить в Советском Союзе и просим убежища»

Вылетевший в 7:30 из Ташкента самолет двигался к назначенной цели: едва он вошел в воздушное пространство Пакистана, с ним поравнялись два истребителя F-16. В ходе переговоров экипажу удалось убедить летчиков в том, что борт захвачен и открывать по нему огонь не следует.

Изначально курс лежал в аэропорт города Пешавар, но там в посадке категорически отказали. С земли летчикам поступил сигнал следовать в город Карачи.

Пилоты предложили захватчикам лететь в другую страну, но те отказались. Самолету пришлось долго кружить, вырабатывая топливо. Когда оно было на исходе, Молошников приказал сажать лайнер в любой более-менее пригодной для этого местности.

Пассажиров предупредили о жесткой посадке, приказали пристегнуться и максимально сгруппироваться, потом экипаж решился в последний раз связаться с пакистанским диспетчером. Услышав о намерении сажать лайнер на рулежную дорожку аэропорта, он наконец дал разрешение на приземление в аэропорту.