Россия отправляет своих военных в Казахстан: насколько запланированна такая «неожиданность» и к чему это может привести? Мнения отечественных политических экспертов
Январь 2022 года начался с протестов в городе Жанаозен на юго-западе Казахстана. Формальным поводом стало повышение цены на сжиженный автомобильный газ в два раза — до 120 тенге.
Очень быстро протесты поддержали жители городов преимущественно на западе и юге страны: Алматы, Актобе, Актау и других. Экономические лозунги сменяли политические с требованием отставки президента Касым-Жомарта Токаева и ухода от власти Нурсултана Назарбаева, который на момент начала событий был председателем Совета безопасности.
В некоторых городах, в частности в Алматы, на улицах вспыхнули беспорядки. Были разгромлены и разграблены магазины, банки, оружейные склады, захвачен аэропорт. При этом правоохранительные органы часто не препятствовали происходящему.
В ответ глава Казахстана распустил правительство и сообщил, что отстранил Назарбаева с поста председателя Совбеза. В конце концов Токаев призвал страны Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) ввести миротворческий контингент для наведения порядка.
6 января власти России направили несколько подразделений ВДВ и инженерных войск в соседнее государство.
«Клановая система для казахов очень важна»
Политик Роман Юнеман, выросший и закончивший школу в Казахстане, описывает сложную систему взаимоотношений в стране:
«Казахстан разделён на три жуза, это большие региональные объединения родов. Клановая система для казахов очень важна, каждый казах знает свой ру, то есть род...
Запад Казахстана — это младший жуз. Исторически он самый воинственный и националистически настроенный. И весьма протестный, кстати, — вспомним расстрел нефтяников в Жанаозене в 2011 году, который Назарбаеву многие до сих пор не простили.
Так вот. Элита западного Казахстана — группа, непредставленная во власти, и в первую очередь её самый крупный род — адай.
А ещё западные регионы — это нефтедобыча. И они не получают от неё достаточно средств. Местное население и элиты чувствуют себя обделёнными...
Откуда начались протесты? Именно с западных регионов. Где протесты встретили меньше всего сопротивления? Там же. Где военные и полиция сейчас в основном переходят на сторону протестующих? На западе страны».
Юнеман считает главной причиной начавшихся протестов ухудшение уровня жизни населения:
«Предпосылки для протестов объективные: большие экономические проблемы, общая усталость от антиковидных мер и закрученных гаек. Есть ещё и нарастающий фактор раздражения от китайской экспансии, но он заслуживает отдельного разговора...
Но всё же основной фактор социальный. Бедность и отсутствие перспектив. Ещё несколько лет назад уровень жизни в Казахстане был примерно сопоставим с российским (не считая Москвы). Но за последние 2-3 года уровень жизни упал очень сильно. Такое сейчас по всему миру, но в Казахстане ситуация особенно тяжёлая».
«Алматинские мародёры формируют общую картинку»
Первым публично о необходимости введения сил стран ОДКБ заявил Токтар Аубакиров, первый казахский космонавт. Политолог Андрей Пиотковский обратил внимание на то, что космонавты в последнее время становятся трансляторами идей, выгодных власти:
«Космонавтки и космонавты не делают судьбоносных политических заявлений спонтанно и по собственной прихоти. Особенно, если в ответ на них через полчаса прибегает в Думу обнулиться президент России или просит ввести в страну иностранные войска президент Казахстана.
Имя Аубакирова на века войдёт в исторический эпос. Политтехнологи (возможно, российские) приготовили для него текст невероятного запредельного трагизма: „Я не могу убить своего брата, пусть придёт русский и убьёт его“».
Профессор Высшей школы социальных и экономических наук Григорий Юдин заметил, как менялась риторика провластных медиа. К моменту приглашения стран ОДКБ и их войск в информационном пространстве «остались» только мародёры:
«В российских и белорусских каналах вечером 5 января резко появилась и всё вытеснила тема „мародёров“, которой там до этого вообще не было. Произошло это одновременно с обращением Токаева за интервенцией. Судя по тем свидетельствам, которые пробиваются из Алматы, „на улице вечером оказались какие-то совершенно другие люди“. Вместе с тем, в других городах атмосфера явно иная: к примеру, в Актау протест продолжается мирно. Однако это вообще выпало из повестки, там сплошные алматинские мародёры, которые формируют общую картинку происходящего в Казахстане».
Екатеринбургский политик Константин Киселёв подтверждает, что пространство официального интернета в России реагировало на происходящее в зависимости от «политической целесообразности»:
«Встреча друзей. Все обсуждают события в Казахстане. Алиса (та, что от „Яндекса“) воспроизводит музыку. И тут кому-то приходит в голову спросить у Алисы, а что там в Казахстане происходит? И Алиса молчит. Весь мир, вся страна, весь интернет обсуждают, а Алиса молчит!!! Молчит та, которая и привязана к интернету. Та, которая и есть российский интернет.
Но вот проходит пара-тройка часов. И одному из нас вновь приходит в голову обратиться к Алисе. И она взрывается кучей официальной информации: К.-Ж. Токаев обратился к нации, беспорядки будут ликвидированы, Р. Кадыров заявил и т. д. Это что? Ответ прост. Поступила методичка из Кремля. И Алиса по методичке шпарит, не останавливаясь. Это всё, что нужно знать за алгоритмы „Яндекса“, впрочем, и всего российского интернета».
«Беда России — это постоянное желание иметь влияние»
Как только стало известно, что Россия направит в Казахстан свой военный контингент, многие провели параллели с тем, как вёл себя СССР в рамках Варшавского договора.
«Венгрия-1956, Чехословакия-1968, Казахстан-2022. Как я и говорил, доктрина Брежнева сменяется доктриной Путина об „ограниченном суверенитете“», — написал главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов.
Политолог Аркадий Дубнов сравнил происходящее с 1979 годом, когда были введены войска в Афганистан:
«Итак, „миротворческие силы ОДКБ отправляются в Казахстан на ограниченный период с целью стабилизации и нормализации обстановки в стране“. Почти с такой же формулировкой были определены задачи ввода советских войск в Афганистан в декабре 1979-го.
— Они перебрали все варианты решений и выбрали, как всегда, наихудший, — сказал мне сегодня ночью один известный действующий политик.
— Но они-то думают, что схватили Б-га за бороду, — ответил я...»
Гарри Каспаров на своей странице в «Фейсбуке» опубликовал заявление «Форума Свободной России»:
«Войска путинской России, лукашистской Беларуси и, возможно, других государств — членов ОДКБ намерены отправиться в Казахстан не для спасения его от внешней агрессии, а для жестокого подавления казахского народа. Таким образом, можно констатировать, что в 2022 году ОДКБ превратился в аналог Варшавского договора, под эгидой которого советские войска вводились для кровавого подавления народных выступлений в Венгрию и Чехословакию...
Мы призываем российских военных не проливать кровь граждан соседней страны и не позорить российские армию и флаг ещё одним преступлением путинского режима перед другими народами, моральная ответственность за которое ляжет на их соотечественников и потомков».
Депутат Заксобрания Санкт-Петербурга Борис Вишневский прямо называет ввод войск войной и преступлением:
«Совет коллективной безопасности ОДКБ решил направить в Казахстан „Коллективные миротворческие силы“. Вот только российские силы, как и советские, миротворческими не бывают. Силы Путина могут „творить“ только войну. Это хуже, чем ошибка. Это преступление».
По мнению публициста Дмитрия Ольшанского, ничего кроме ненависти вмешательство России в дела другого государства не принесёт:
«Беда России — это постоянное желание „иметь влияние“ и „производить впечатление“ на каких-то „союзников и партнёров“, спасать чужую стабильность, укреплять чужие троны, защищать — вместо своих, русских, — чужие интересы во имя каких-то барабанно-торжественных абстракций „дружбы и сотрудничества“, „интернационального долга“ и прочей туманно-лживой „большой игры“, после чего неизменно оказывается, что нас попросили на выход, денег и жизней мы потратили изрядно, не получили взамен ничего, а там, где мы действовали, нас ненавидят».
«Нам тут в коллективном Воронеже тоже будет весело»
Политик Леонид Гозман рассуждает о возможных последствиях ввода российских войск в Казахстан и приходит к неутешительным выводам:
«Протесты в Казахстане ничем не грозят России, но, возможно, представляют собой угрозу для власти наших нынешних правителей. Значит, наши солдаты будут защищать там не Родину, не её безопасность, а, в лучшем случае, существующий сегодня в России режим. А это не одно и то же.
В наших солдатах там будут видеть оккупантов, а значит, они там будут погибать: казахстанцы будут сопротивляться.
Часть военных Казахстана перейдут на сторону Сопротивления. Кто-то, не делая этого открыто, будет помогать оружием и деньгами. Число жертв увеличится.
Наши солдаты там будут убивать, пусть даже стреляя в ответ. Это будет усиливать ненависть к нашей стране и ко всем нам. А к нам вернутся люди с опытом убийств.
Наше руководство, напуганное происходящим в Казахстане, будет закручивать гайки, ужесточать внутреннюю политику».
Журналист Павел Каныгин пишет, что, призывая войска извне, власти Казахстана не задумываются о «цене, которую придётся заплатить». Однако он предполагает, что и россиян ждут последствия.
«Всем этим авторитарным многовекторным режимам, заигрывающим поначалу со всеми, Москва оказывается нужна только в часы полного хаоса, когда надежда только на тупую силу (ну или спецборт RT, как было с Беларусью). И о цене „наведения конституционного порядка“ никто уже не думает. Не думают ни отчаянные режимы, ни Кремль, чьими оранжевыми страхами год от года по мере старения всё легче манипулировать.
Ну и нам тут в коллективном Воронеже тоже будет весело. Последствия белорусских протестов 2020-го ещё не пережили, закатав всё и всех в асфальт, а теперь ещё и за Казахстан отдуваться».
«Вопрос смены власти — это вопрос политической гигиены общества»
По состоянию на 6 января непонятно, чем закончатся протесты и беспорядки в Казахстане. Но вывод, что такое практически невозможно в стране, где есть свободные выборы и сменяемость власти, сделали многие.
В частности, об устойчивости власти высказалась политик Эмилия Слабунова:
«По итогам первых дней событий в Казахстане так и напрашиваются несколько хрестоматийных выводов для авторитарных режимов.
Отдавать цены на социально значимые товары на откуп электронным биржам и свободному рынку можно при условии наличия свободной политической конкуренции и свободных выборов в стране...
Зачистка оппозиции через аресты, посадки, политические убийства лидеров в конечном итоге становится смертельно опасной для правящих сил, потому что в условиях стихийных протестов переговоры вести не с кем...
Объективно заканчивается время „глухой“ власти, от неё требуется быть „слышащей“...
Вопрос смены власти — это вопрос политической гигиены общества. Простой сменой масок политическое здоровье общества не обеспечивается. Свободные и честные выборы, сильная легальная оппозиция, сменяемость власти, независимые СМИ, реально работающие каналы обратной связи — вот основа настоящей, а не мнимой стабильности».