Воскресая в древних звуках
Сергей Попов, Воронеж
* * *
Когда закатная косая,
над жидкой жизнью нависая,
пойдёт подмигивать и тлеть,
Давид, Софония, Исайя
вернутся в умственную клеть.
Она темна и пустотела –
душа немногого хотела.
А в детстве – вовсе ничего.
И только шествовала смело
глядеть на Божье торжество.
Пугаясь тьмы ветхозаветной,
велась на свет полузаметный
и содрогалась от имён,
ведь ими перечень несметный
безумий в книге окаймлён.
Михей, Захария, Иона
мешали жить во время оно –
шли чередой в дошкольном сне.
И ночью не было закона
непроходимой новизне.
И воскресали в древних звуках,
и умирали в крестных муках
названья страхов и людей,
ведь всяк у сердца на поруках –
и шкет, и книжный иудей.
Когда смыкаются начала
и сны от первого причала
идут рубежною рекой,
каким бы счастьем ни качало –
пощады нету никакой.
И по воде, по странной суше,
всё невесомее и глуше
словарный выморочный шум…
И не спасают наши души
Осия, Авдий, Аввакум.
Михаил Кривоносов, Александров, Владимирская обл.
Что есть жизнь на Земле?
Посвящается моему ангелу,
моей любимой Татьяне!
Что есть жизнь на Земле?
Я скажу вам – Любовь!
В многомерном её измерении.
Это – пение птиц,
И журчанье ручьёв,
Озарения новь,
Дуновение ветра,
Колокольчика звон,
Запах роз под окном,
Детский лепет, картинки из детства.
Это всё, что рождает
Приятность души
И, поверь, никогда не погубит!
Как я счастлив,
что есть это всё на Земле.
Эти звуки любви и мгновенья,
О которых ты помнишь потом до зари
И мечтаешь о сути творенья…
Кто придумал всё это,
Зачем, почему рядом зло и любовь,
Радость жизни и слёзы,
Красота лебедей
и смерть близких людей,
Солнца луч
и унынье промозглой погоды?..
Это всё называется жизнь!
Боже мой!
И дано тебе Господом Богом,
Чтобы понял одно:
Что любить – это жить
По божественным вечным законам,
Не хулить, не хамить,
А любить и творить,
Созидать, украшать, помогать.
Рано утром вставать,
За ошибки – прощать
И всегда понимать,
Что любить – это жить
По божественным вечным законам.
Татьяна Царёва, Москва
Поэтам в смутные времена
Лишь книги сиять будут. Книг наших бойся!
Стихов наших бойся! И образов бойся!
Светлана Леонтьева
Нас обольщают фальшивками,
грош им цена!
Нас убивают быстрей,
чем мы можем родить,
Только по-прежнему
песня поэта слышна,
Держат стихи
мирозданья непрочную нить!
Нас перессорив, того и гляди на убой
Вдруг поведут,
развернув своё знамя полка,
Только поэты на этой земле голубой
Не маршируют,
а звёзды считают пока.
И существуют, наверное, только затем,
Чтобы остался незамкнутым
горечи круг,
Мы – это мир.
И пускай нас немного совсем,
Держим мы Землю
в ладонях натруженных рук.
Самых бесстрашных
потом закуют в кандалы
По одному и тихонечко всех истребят,
Но из руин и обломков, из серой золы
Встанет Поэзия грудью
за верных солдат!
Бойся тогда и пощады уже не проси,
Мы – это правда,
а правда за Божьим щитом!
Так испокон повелось на Земле,
на Руси –
Нас убивают, а мы воскресаем потом!
Алексей Грибанков, Москва
Юле
Всё же вспомни обо мне
Вопреки морозной стуже,
В час, когда потонет ужин
В терпком, пламенном вине.
Вспомни раз, хоть иногда
Лучик взгляда озорного,
Нежно сказанное слово
И объятья без стыда.
Я незримо трону вновь
Лаской трепетные плечи.
Как в далёкий зимний вечер,
Наяву согрею кровь.
Нам привидится, как шли
Под кипящей снежной пылью.
Там, где сказка стала былью,
Где любовь свою нашли.
Не печалься, я с тобой,
Словно ангел твой хранитель,
Сердца светлую обитель
Облеку своей судьбой.
А когда забудешь вдруг
Ты меня в горниле буден,
Мы во сне встречаться будем,
Уж не ведая разлук!
Лидия Оганесян, Москва
* * *
И дерево себя перерастает.
И кроной шелестит под лёгким ветром.
И обнимают ствол могучий ветви.
И гул и шёпот в воздухе витают.
Но с высоты последнего листа
увижу я, что формула проста:
он вырвался, и шелеста не слышит,
и устремляется всё выше, выше,
и, приводя себя опять в движенье,
приходит с небом в соприкосновенье...
Я говорю про лист – частицу древа.
И ведь неважно, справа или слева
он вырос, чтобы вырваться в простор
голубизны. Он – не шпион, не вор,
первопроходец, может быть, вполне,
но, впрочем, говорить о том не мне...
...Он шелеста не слышит, но струится
в нём кровь, и в том магическая связь
меж матерью и сыном, что стремится,
поняв, отдать...
И, в лоно возвратясь,
мечтает вновь
в простор пуститься синий.
Но как ему поверю я, в бессилье
взирая снизу? Точка, да и только, –
он мал, и в нём я не увижу толка.
«Но как понять?» – спросила.
И в ответ
я стала веткой, стеблем, корнем, соком
и вознеслась так высоко-высоко,
что на мгновенье увидала свет.
Николай Рассадин, Псков
Неуютные города
Куда же ты,
мой мальчик несмышлёный?
Скажи, куда торопишься, куда?
Переходить дорогу на зелёный
В огромных, неуютных городах?
В них зебры на асфальте выгорают,
В них небоскрёбы тянутся к луне,
В них на фаготах ангелам играют
Бескрылые в полночной тишине.
Проспектов,
переулков штрих-пунктиры
Запутают и заведут в тупик.
В парадных козлоногие сатиры
Портвейном угощают даму пик.
В безумный этот мир
фантасмагорий,
Как в бездну, окунаться не спеши,
Пока его копьём святой Егорий
В лучах заката жизни не лишит.
Елена Ткачевская, Москва
* * *
Взмывает звон над крышами,
всё выше,
над колокольнею, до низких облаков,
пронзает их, всё дальше он и тише
И затихает в пограничье снов.
Полёты окликая птичьи,
Вибрируют бока колоколов,
Озвучены тревога и величье
Из прошлых незапамятных веков.
Звон колокольный
то как песнь свирели,
А то похож на вздохи старика.
От повседневной суеты да канители
Его мелодия простая далека.
Как важные слова текут в молитву,
Так звуки заполняют всё окрест.
Берёзы шелестят и травы никнут
Под праздничный
воскресный благовест.
Полосу подготовил Владимир Смирнов, член Союза писателей России