Писатель Михаил Любимов: об отдыхе в Крыму
Посоветовать, куда поехать отдыхать, – сразу нажить врагов. Одним достаточно погреть пузо у любого моря, другим – подержать за щекой запасного червячка на рыбалке, третьим – грязи и источники, некоторым принципиально важно отдохнуть за границей, а потом многозначительно молвить, что в его любимом Херес-де-ла-Фронтера делают херес.
ПОЕХАТЬ в Крым – что в пекло кровавого боя попасть. Многие сердились и отговаривали: один мужик с болью вспоминал, как в пионерлагере в Евпатории его приучали какать «орлом», – с тех пор он в Крым ни ногой. Родственник готов был заколотить нас в ящик, но не выпускать на съедение коронавирусу, видимо, представлял все тяготы, связанные с транспортировкой трупов в столицу. Наконец, я наткнулся на острую политическую оппозицию в лице милой дамы, заклеймившей мой въезд на «оккупированную территорию». Эта теплолюбивая южанка в отместку умчалась на Балтику, попала в холодную погоду, кое-что застудила, но от железобетонных принципов своих не отказалась, и в результате жестоко меня отфрендила из «Фейсбука».
Родственный прессинг одержал победу, нас повезли на автомобиле (безвозвратные авиабилеты Москва – Симферополь – Москва сгорели).
Автострада великолепна, но подобна глупой красотке: восхитительно, когда мчишься, но по мере движения становится скучно и грустно, и некому ни руку подать, ни морду набить. Летят однообразные заправки и мотели – вот и вся радость жизни. Из Москвы выехали пораньше без всяких происшествий, у Воронежа – пробка из-за ремонта дороги, дальше пробок было больше, по моим подсчётам, потеряли чистых 4 часа, но ситуация меняется постоянно. Ночевали в мотеле недалеко от Ростова за 1500 руб. (о, где ты, советская кастелянша, принимавшая в суздальском мотеле бельё на выезде? Как тщательно она щупала полотенца, как сурово отчитала жену за некие пятна на простыне!). А тут даже ключ не сдавал, оставил в двери, не хуже недавнего ночлега в Шотландии, рядом дешёвая столовая, всё чисто и благолепно.
Главный таракан подобных мест, если по большому счёту, – это архитектурный беспредел, явившийся во всю Россию под знаменем свободы и демократии (повод причислить меня к мракобесам и обскурантам, как воинствующий критик Белинский несчастного Гоголя). В столовке WC отсутствует, зато в 50 м стоит архитектурный шедевр за 20 руб. сеанс, туда заходят немногие, ведь рядом простор степей. К туалету примыкают шиномонтаж, бензоколонка, некий загадочный сарайчик, склад с дровами и т.д. по списку большого абсурда.
Приближение к Крымскому мосту ознаменовалось повышенным сердцебиением (сколько прочитано о его дырявости и скором разрушении, не говоря уж о пробандеровских подрывниках!), пейзаж становился всё живописнее, мелькнули мотель, «жигули» с обнадёживающим лозунгом «Сдаём жильё». Вот и мост! В душе моей грянул оркестр, казалось, что я лично освободил весь Крым от немецких оккупантов или поговорил по душам с Путиным (пафосно рыдаем). Оркестр почему-то триумфально перешёл на свадебный марш Мендельсона, я обнял жену и глотнул виски из фляжки… Но тут нас вынесло на автостраду «Таврида», по ней мы пролетели до Алушты за какие-то час сорок пять, а ведь пересекли почти весь Крым!
Уже темно, в машине мы порядком измотались, не говоря о впечатлениях. Спа-отель «Море», необычная металлическая скульптура у входа, похожая на терминатора. В просторное фойе спустилась тёмная ночь, но в освещённой ресепшен виднелись маски, оказавшиеся улыбчивыми девушками. Я протянул паспорта и ваучер, повернул голову и вдруг увидел головы мертвецов, сверлящие меня безжизненными глазами. Это было целое кладбище, в голове у меня помутилось, Господи, спасался от коронавируса, доездился, доигрался до дурдома! В состоянии ужаса я проследовал к лифту (sic!) за портером (sic!), оперативно (sic!) подхватившим чемоданы, жена, словно очарованный странник, следовала за мной. В номере я успел надеть халат (sic!) и вышел на балкон, там на столике стояло комплиментарное блюдо (sic!) с фруктами. Дохнуло бризами и муссонами, внизу простиралось море, наверху сияли приветливые звёзды. Как писал Борис Пастернак, «Приедается всё. Лишь тебе не дано примелькаться!». Абсолютно измождённый, я вернулся и рухнул в кровать под музыку волн.
В 7 утра я слетел на пляж, где уже гужевалось несколько ранних энтузиастов, мускулистый спасатель выдал полотенце, притаранил лежак и зонт, солнце ещё не палило, и я вошёл в воды. Предварительно натянул купальные туфли (эх, старче, бывало, носился по гальке, как весёлый заяц!). Вода идеальная, понырял, прополоскал горло и нос, поплавал, даже забыл, что два года назад в Коктебеле точно так же радовался морю, а потом оказалось, что там отсутствуют очистные сооружения и вокруг дерьмо. Проделал лёгкие физупражнения и в плавках вернулся пред очи изумлённой супруги, свежий как огурец с грядки.
Ванная была набита зубными щётками, пастой, ватными палочками для чистки длинных ушей, шампунями, увлажнителями и прочей парфюмерией, которую обычно любитель халявы жадно утягивает в своё домашнее логово. Разумеется, сушка для волос, мини-бар и сейф. На пути к завтраку снова увидел вчерашнее кладбище мёртвых голов, они оказались изящными изваяниями, сделанными на основе археологических раскопок в России. Стояли на постаментах по всему фойе русские князья и монгольские ханы, неандертальцы, воины в кольчуге. Что это? Парижский Лувр? А дальше герой Крыма, адмирал Фёдор Ушаков, воспетый Толстым Хаджи-Мурат, правая рука Шамиля, и, конечно, Её Императорское Величество Екатерина Алексеевна, отвоевавшая Крым у турок. Неожиданно бумажная дама в бальном платье, нет, это мадридский Прадо! Сейчас возникнет безумный Сальвадор Дали. Но вот абстрактная, длинноволосая Афродита в пене, наконец, огромный блестящий металлический робот с ребёнком на руках (он напомнил старому дзержинцу о Железном Феликсе, опекавшем беспризорников во время русской разрухи).
Завтрак нас поразил: балык, говяжий язык, сыро-колбасный набор, оливки и маслины, четыре вида каши (овсянка, сэр!), все виды молочного, жареный бекон, моя слабость и трагедия! Паровой судак, рыбные котлеты, омлет с барабулькой… тут перо моё дрожит. Сладкое и пироги я пропускаю, дабы не искушать диабетиков, зато кофе из заморского аппарата пяти видов, а фрукты народ открыто уносит в номера в тарелках (помню, в отелях за бугром наших отлавливали с фруктами на выходе, хотя опытные бабы уносили в сумках всё, что желали).
После завтрака самое время изучить этот необычный спа-отель, расположенный в хвойном парке на горном склоне. Несколько корпусов с разными номерами, включая двухэтажные, открытый и закрытый бассейны, рестораны и даже небольшая часовня для верующих. Большинство ходят пешком, но мы садимся в электромобиль (подобное видел лишь в тайском отеле в израильском Эйлате) и катим по аллеям мимо шикарного спортзала и клиники для жаждущих и страждущих.
Друзья мои, после таких впечатлений как не выпить? Высаживаемся у ресторана близ бассейна, вокруг уже плещутся мамы и дети, не буду врать, орут! И хочется треснуть по заднице! Устраиваемся под развесистым деревом, в меню осьминог, рибай стейки, сибас, креветки, в общем, весь джентльменский набор столичного пижона, и цены, не буду скрывать, московские. Но, прежде чем выпить крымского вина, хочу пофилософствовать и воздать должное размаху и художественному вкусу предпринимателя и почётного гражданина Алушты Александра Лебедева, он баллотировался в московские мэры и известен многим по книге «Охота на банкира». Воздаю должное всем причастным к строительству этого замечательного оазиса, а заодно и братьям Роттенберг, всем творцам Крымского моста и автострады «Таврида». Что греха таить, любим мы катить на богатых тридцать бочек арестантов, но если все российские капиталисты пойдут по этому пути, то Россию ждёт великое будущее. Я видел всё это своими глазами, сердце моё трепетно билось, без ложного пафоса могу повторить слова Александра Суворова: «Я горжусь, что я русский!»
Но вот и сомелье с меню, это уже серьёзно. Признаюсь, что я давний винодуй, хотя не брезгую виски и порой люблю рвануть водяры. Чем дольше пью вино, тем меньше в нём разбираюсь. Обожаю пьяницу Омара Хайяма: «Вино ведь мира кровь, а мир наш кровопийца! Так как же нам не пить кровь кровного врага?» Удивляют меня приверженцы всех заморских вин, даже турецкой отравы: всегда в голову врывается мужик, хлебающий французское пойло из картонки и закатывающий глаза от счастья! Очень немногие дамы разбираются в вине, они обычно ведутся на «вкусненькое». Два года назад в Коктебеле меня нацелили на сухие вина «Солнечной долины», они оказались вполне на уровне. Сейчас из ложной солидарности с женой предпочитаю белое сухое, в Крыму пил бюджетное местное шардоне, прогресс большой, в глотку лилось легко, но пока не дотягивает до французского пуи фюме или новозеландского совиньон блан. Вокруг хохотали какие-то девоньки и трескали огромными бокалами популярную крымскую шипучку, именуемую шампанским. Nunc est bibendum! И ещё выпьем, как говорил Гораций после победы при мысе Акциум. Вино тянет на сравнения.
Прошлые два года мы по две недели радовались прелестям итальянского острова Искья. Жили в однокорпусном отеле 4 звезды, на первой линии, номер обычный, без балкона и вида на море, цена – 120 евриков. Завтрак стандартный: сыро-колбасный набор, каши, омлеты, моя страсть – жареный бекон, что-то сладкое, неважный кофе разносил официант. Сравнивать с пиром желудка на нашем завтраке не могу из уважения к Данте и Верди. Кстати, итальянцы в нашем отеле галдели, как стая гусей и гусынь, грудились вокруг скромного бассейна, к морю выползали лишь одиночки. Свой пляж у отеля отсутствовал, переодевались (прикрыв срам) и купались у прибрежной забегаловки, иногда пропуская там по стаканчику. Правда, в нашем отеле имелся бассейн с целебной водицей якобы из источника, я там плескался и мучил ступни на камешках, однако в пышущего здоровьем Аполлона, увы, не превратился.
На Искье мы присосались к соседнему ресторану Джузеппе, любимому месту карикатуриста и ресторатора Андрея Бильжо. Обедали легко: потрясающие креветки, кальмары и осьминоги, паста, сыр, всё заливали литром бесподобного искитанского вина местного, разумеется, розлива, общий счёт – 70 евро. Для меня, путешественника по натуре, склонного постоянно менять места, чрезвычайно важна местность вокруг. В Искье высится уходящий в море старинный замок, притягивает улица с магазинами мировых брендов, недешёвым фастфудом и даже местечко с манящей надписью Cannabis. На острове полно парков и разных источников, на пароме можно переплыть в Неаполь, где опера, музей живописи Каподимонте и царство жулья. В Крыму есть что посмотреть, экскурсий навалом, по поводу жуликов могу лишь догадываться. А вот в Италии меня грабили неоднократно, запомнился несчастный мальчик в ресторане римского вокзала, который просил милостыню и попутно слямзил у меня кошелёк из внутреннего кармана пиджака, висевшего сзади на стуле. Боже, я разволновался, Остапа понесло…
Но это семечки по сравнению с филигранной операцией, которую проделали со мной испанские жулики в самом центре Мадрида. Представьте меня в панаме и шортах, с трепещущей от нежности женой, на вид благодушного пузатого толстосума. Мы пересекали площадь, когда мои шорты вдруг окрасила красная жидкость, напоминающая вино, – откуда оно взялось? Народу – тьма! Словно из-под земли явились на свет два приятных кабальеро, жаждущие мне помочь, один журчал «ах, эти проклятые мальчишки!», оба ласково повели меня в соседний туалет, заблокировали дверь и предложили отмыть шорты. А ещё говорят, что человек человеку волк, думал я, обнажаясь до трусов. Тут заметил, что один миляга, стирая шорты, очень тщательно их прощупывал, а другой соответственно обследовал мою наплечную сумку. Бедняги не знали, что деньги носит моя жена, оставшаяся за дверями. Счастливый, я натянул мокрые, но чистые шорты (моментально отмылись, это не вино!) и благодарно пожал руки ворюгам. А что делать? Ребята честно постирали шорты, не бить же за это по морде или звать полицию!
Вернёмся в Крым. У него один враг и одна беда: мы сами, наступление цивилизации на природу, беспорядочная застройка. В Италии это уже давно чувствуется по заоблачному потоку туристов, отравляющих и природу, и собственное любование храмами и галереями. Уже не хочется затянуть «Вернись в Сорренто» и туда вернуться, всё заасфальтировано и отретушировано, где вы, хулиганистые бамбино и непосредственные джульетты? В Алуште пока ещё не появилась улица с модными бутиками, но великолепна набережная с киосками и забегаловками, торгуют шашлыками и чебуреками, супами, фруктами и охлаждённым соком. Я съел у армянина четырёх жареных лангустинов за 300 руб., пожевал раков из Поволжья и выпил пива. Слева элегантно свисал с горы огромный аквапарк, по весьма протяжённой набережной курсировали электромобили (100 руб. с рыла) до запретного знака, далее шла пешеходка и обычная кутерьма: мужики с гитарами и аккордеонами, поющие девицы в купальниках, хихикающие парни на скамьях. Разумеется, Карабас-Барабас и королева Виктория со шляпами для денег, застывшие статуи, просто бульвар Рамблас в Барселоне! Вокруг обжимались страстные пары, эх, эдак лет шестьдесят назад я тоже, приняв на грудь пару стаканов алжирского вина из цистерн, сам волочился за юбками по ялтинской набережной. Заигрывал, спрашивал, который час, а они, стервы, гэ-гэ-кали в ответ.
В общем, в центре Алушты и бутиков навал, и вообще всё, что нужно для балды. Поковылял ещё немного, хотел заскочить в самый популярный в городе кабак «Жюль Верн», но оказалось, что всё заранее забронировано. В сердцах взял такси (500 руб.) и, петляя по горам на серпантине в объезд, добрались до Дома-музея писателя Ивана Шмелёва, голодавшего тут в Гражданскую войну и эмигрировавшего в Париж. Его шедевр «Солнце мёртвых» – о страшных днях в Алуште, оторвитесь от смартфонов и айфонов, прочитайте! Некоторые читатели воскликнут: «Так это отдых московского барина!»
Конечно, я жил в дорогом отеле, который не каждому по карману. Но есть и другие варианты. Внезапно в Алушту, отказавшись от моего содействия, нагрянула внучка, молодая драматическая актриса, девушка самостоятельная. По подсказке нищего у церкви, с помощью татуированного молодца по кличке Тюремщик нашла на окраине угол за 1000 руб., море под боком, там же столовка с комплексным обедом за 500 руб. (борщ, макароны по-флотски + пиво), чего ещё надо для молодого таланта? Вот недавно одна известная журналистка мечтала слинять из ненавистного Крыма, ибо рядом на пляже некий мужлан уплетал свой борщ. Понимаю аристократку, бесспорно, ей по душе собственная вилла в Сардинии с лакеями, наверное, если покопаться, такие построены и в Крыму… Но меня борщи радуют в любом виде, а девушки (не мужики) с борщом даже привлекают…
Так неслись наши блаженные дни в Алуште. Обычно через две недели я начинаю тосковать по дому, тут же мы прожили аж двадцать дней! И это несмотря на возможные, но маловероятные муки брошенного дома кота-красавца (не надо только криков и слёз, он не голодал!). Обратно на автомобиле нас не повезли, семейный совет мудрейших заказал нам купе в экспрессе Севастополь – Москва. Мой опыт поездок в поездах богат и разнообразен. Летом 1941 года, когда мы драпали из Киева под натиском немцев на Восток и маму не пускали в переполненный эшелон, она втиснула меня через окошко в руки курящих офицеров. О, как я волновался, как боялся, что мама останется на перроне! Помню и благостные времена первой поездки дипломатом (ещё не шпионом) в Хельсинки осенью 1958 года: просторное купе вагона царских времён, сияющие зеркала, шикарный сортир с умывальней, отделанные бронзой ручки на дверях.
Симферопольский вокзал просторен, но много ожидающих на воздухе, некоторые ходят голые по пояс, видно, такова мода. Подходит поезд, погружение проходит чинно и благородно, предлагают услуги носильщики. Купе, конечно, не царское, вторая полка – верхняя, отдельный WC с душем и набором вожделенных шампуней, впечатляющий ТВ, электронные замки. В стоимость (не хряк свинячий, аж 40 тыс.!) входят обед и ужин. Вспомнил, как в 60-е, ещё юным переводчиком Интуриста, очутился вместе с английским профессором в поезде Самарканд – Ташкент. Множество офицеров в пижамных штанах и кителях на голое тело, бегавших с чайником за кипятком на остановках. В четырёхместном купе почивала в халате толстая узбечка, её грязноватые потрескавшиеся ступни наводили на грустные мысли о жизни народа. Профессор-лейборист был чрезвычайно деликатен и выходил из купе, лишь только дама начинала шевелиться… Часы на стене показывали за полночь, жена не пустила меня на верхнюю полку, опасаясь, что я рухну оттуда на неё, и мы мирно закемарили под стук колёс.
Утром я проснулся с ощущениями Эркюля Пуаро, трясущегося по Европе в суперкомфортном Восточно-Симплонском экспрессе. Подали омлеты и кофе, ТВ, разумеется, не работал, я тут же отразил свои впечатления в «Фейсбуке» и получил массу взволнованных откликов. Некоторые вообще возмутились, что я раскатываю в отдельном купе, другие мудро советовали выходить на остановках для покупки с рук. Один дружок вспомнил, как купил дыню через окошко вагонного туалета, другой интересовался, продают ли на пути воблу. Однако вымуштрованная проводница разъяснила, что с рук продают возле вокзала, остановка длится не больше пятнадцати минут и лучше не рисковать. К обеду пред нами предстала модная и красивая дама с обеденным меню, заказали салат цезарь, свиную отбивную, по бокалу вина и кофе. Тут русское воплощение Эркюля Пуаро подняло левую бровь и надменно спросило: «А виски у вас бывает?» Ответ ошеломил: «Только шотландский «Баллантайнс» и ирландский «Джеймсон». С ума сойти! Интересно, что пили в Восточно-Симплонском экспрессе? Или они только выясняли, кто кого замочил? Двести пятьдесят граммов скотча принесли в пяти миниатюрных бутылочках, это грело душу и растягивало удовольствие… Когда мой Восточно-Симплонский экспресс приближался к Казанскому вокзалу, из Интернета прилетело: «Ну чо, блин, Эркюль Пуаро, пожировал в Крыму, теперь, небось, в Европу ни ногой?» Ха-ха, ещё как ногой! Только бы рубль не обрушился в дым и ковид не бушевал!
