Очередной «день триффидов»: За борщевик заплатит дачник
Депутаты решили возложить борьбу с ошибками Хрущева на простых россиян
Чиновники вновь намерены пощипать дачников, владельцев ИЖС и фермеров — в Госдуму собираются внести законопроект, предусматривающий крупные штрафы за обнаруженный в их владениях борщевик. Документ ещё не обнародован, хотя сами депутаты его уже активно комментируют. Но всё, как обычно, сводится к тому, что крайними останутся простые граждане.
От 20 тысяч рублей до 50 тысяч рублей — для граждан, от 50 тысяч рублей до 100 тысяч рублей — для должностных лиц, от 400 тысяч рублей до 700 тысяч рублей — для юридических лиц. Такие штрафы хотят ввести для тех, у кого на участке будет выявлен борщевик Сосновского (лат. Heraclum sosnwskyi). Впрочем, размер финансового наказания могут и повысить.
«Перед внесением законопроекта в Госдуму размер штрафов может быть пересмотрен. Сумма должна быть такой, чтобы выплачивать штраф оказалось менее выгодно, чем избавиться от борщевика», — говорит первый заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в Госдуме Дмитрий Вяткин.
Активность депутатов в отношении данной темы, которая началась не вчера, а аж в начале этой весны, уже принесла свои результаты. Негативные. Если в прошлом году обработка одной сотки от вредного растения стоила 3−4 тысячи рублей, то сейчас цены подскочили до 5−7 тысяч рублей и выше.
Борщевик — зло, тут даже сомнений быть не может. Но его живучесть сильно преувеличена. Да, корни очень длинные, уходят глубоко, при выкапывании рвутся, потом снова прорастают.
«Нужно спасать землю, сажать там что-нибудь, если будут культурные растения — борщевик сам по себе исчезнет. Он растет только на брошенной земле! Надо не штрафами людей загонять, а поощрять. Допустим, взял фермер гектар земли, привел её в порядок — надо ему платить денежку. Тогда он будет заинтересован извести борщевик и выращивать какие-то культуры», — считает председатель сельскохозяйственного производственного кооператива «Агрофирма «Элитный картофель» Владимир Акатьев.
Это — про заросшие опасным сорняком поля, таковых, увы, всё больше и больше. Однако вовсе не потому, что борщевик наступает столь спринтерскими темпами. Просто жизнь окончательно уходит из деревень, в том числе подмосковных, не говоря уже про другие регионы. Никто не косит траву, не пашет поля, не пасёт скот. Бывшие колхозные угодья выкупают всякие бизнесмены, точнее, выкупали — сейчас на рынке недвижимости полный аут. А заниматься сельским хозяйством барыги-спекулянты не хотят, им подавай сверхприбыли.
В быту самый лучший способ извести борщевик — лопата и толстые обрезиненные перчатки. Перчатки совершенно необходимы, так как растение ядовитое, можно получить тяжёлые ожоги. Выкапываем, стараясь по-максимуму вытащить корень, уничтожаем. Борьбу надо вести перманентно, причём не дожидаясь, пока сорняк вымахает в человеческий рост — «паровозы нужно давить, пока они ещё чайники». За год дачный участок можно полностью «дезактивировать», причём с гарантией. Которую не дают различные «патентованные» борцы с сорняками.
Всякая химия тоже имеет право на существование, но применять её нужно умеючи. То есть в сочетании со знаниями о растениях, о циклах их жизни.
«Соседку банально „развели“ — приехал молодой парень с какой-то фирмы и начал ходить по её участку с распылителем химикатов. Обещал, что корни борщевика подохнут. Хотя дело было весной (прошлого года), когда растения, наоборот, черпают ресурсы из корней, у них период вегетации. Обрабатывать надо осенью, тогда, наоборот, идёт накапливание „запасов“ в корнях, и химия подействует. А так вполне ожидаемо не подействовала — у неё на участке снова „джунгли“, рабочие их регулярно косят», — рассказывает подмосковный садовод Григорий.
Такие тонкости, понятное дело, никто заказчикам не объясняет. Главное, чтобы платили, причём постоянно — и весной, и летом, и осенью. А «гарантию» на произведённые работы дают минимальную — до трёх месяцев. Если дают… Чаще всего таковая вовсе не предусмотрена. На руки потребитель услуг в лучшем случае получает документ, где написано, что он со всем согласен. Вообще со всем! И ему ничего не должны. Но чаще всего никакого документа нет и в помине, а «борцы с триффидами» работают за наличку.
Кстати, если у вас половина участка заасфальтирована плюс стоит дом — ценник будет всё равно за все сотки, означенные в документах на землю! То есть фактически ценник сейчас — 7−10 тысяч рублей за сотку, а то и больше. Спасибо депутатам Госдумы!
«Законопроекта пока нет, говорить не о чем. Хотя каким он будет представить несложно — граждан начнут щемить за каждую былинку. При этом владельцы заросших полей, а также местные власти, которые расплодили у себя на «казённых» землях эту нечисть, останутся безнаказанными.
Вот вам история на сей счёт. Один мой знакомый чуть не купил 5 гектаров земли в Волоколамском районе Московской области, очень ему хотелось себе устроить просторную «фазенду». Земля, понятное дело, сельхозназначения, но проблема не в этом. Просили на неё подозрительно недорого, хотя место очень красивое. Выяснилось, что это «особо ценные земли сельскохозяйственного назначения», которые положено обрабатывать, запускать их запрещено — типа огромные штрафы. Хотя там всё напрочь заросло, уже берёзы в обхват. И, как ему объяснили в Минсельхозе (нашлись там знакомые), его разорят этими поборами. А нынешнего владельца не трогают, потому что блатной. Такое вот у нас в стране правоприменение", — рассказывает житель Подмосковья, юрист Михаил.
Есть и ещё одна интересная юридическая коллизия, но они применима исключительно в правовых государствах. А РФ таковым не является. Итак, Российская Федерация — как бы правопреемник Советского Союза. Прощает советские долги всяким людоедским режимам, отменяет подписанные СССР международные правовые акты, творит прочую дичь. По сути, антигосударственную и антинародную. Предательскую.
Тогда как в проблеме борщевика виновато как раз государство, при Хрущёве ряд «новаторов» решили наскоком решить проблему кормов для скота и дать стране много-много силоса. Коровы от борщевика болели и умирали, в общем, очередной «волюнтаризм» вроде попыток выращивания кукурузы за Полярным кругом. Кукуруза в тундре благополучно сдохла, а вот борщевик помирать не собирается.
«Если ехать к нам от Углича по западному берегу Волги, то после поворота направо, в районе деревни Сера, по правую руку будут видны многочисленные столбы. Разные про это ходят байки, но, на самом деле, всё просто — в начале 60-х строили цех по переработке борщевика на корм скоту. Но не достроили, бросили. Так как эксперимент был признан неудачным», — рассказывает владелец музея ретро-техники «Старый гараж» (г. Мышкин) Николай Лушин.
В «Отраслевом классификаторе сорных растений РФ» с 2015 года борщевик Сосновского имеет номер 5506. И с ним, как правопреемник СССР, должна, по идее, бороться РФ! То есть наше государство. Но это, как несложно догадаться, из разряда ненаучной фантастики. Хотя было бы неплохо отправить чиновников косить поля борщевика, причём без средств защиты.
Кое-где местные власти вдоль дорог уничтожают особо мощные заросли. Но только вблизи крупных населённых пунктов, и те, что на виду. Чуть в сторону от дороги — нетронутые зонтичные джунгли. Причём травят бездумно, уничтожая только листву. Вскоре всё снова отрастает.
Положим, у себя на участке вы сорняки вывели. Но за забором муниципальные (частные, иные) земли, где этого борщевика как грязи. Семена летят к вам, туда же тянутся и корни. Бороться бесполезно. То есть вас будут постоянно штрафовать.
Или вот так: вы оплатили уничтожение сорняка, фирма взяла с вас деньги. Будет ли документ об этом гарантией от штрафов, если оно всё равно выросло? Вопрос, в общем-то, риторический.
Что-то делать в проблемой борщевика Сосновского, бесспорно, нужно. Однако в стране сейчас есть и более важные проблемы, требующие оперативного решения. Общеэкономические. Которые в итоге позволят победить и сорняк. Однако вместо того, чтобы содействовать развитию экономики, в том числе, на селе, парламентарии думают, как бы ещё обложить народ поборами. Ничем хорошим это всё не закончится. В том числе для самих депутатов. Закон об борщевике собираются запустить с весны 2024 года, но есть все основания предполагать, что дело до этого не дойдёт.