«Вишневый сад» Вологды
С премьеры «Вишневого сада» в Вологодском драмтеатре, состоявшейся 27 марта, некоторые зрители уходили еще во время первого действия, а те, кто просмотрел спектакль до конца, кричали «браво!»
В чем тут дело?
В школе классику препарируют, вычленяя идеи, образы героев… Только пожив, начинаешь воспринимать их как живых людей и понимать смысловые глубины текстов, но заложенные учителями клише восприятия остаются, что мешает оценивать свежий взгляд и смелые решения режиссеров. На просмотре чеховской пьесы в постановке одного из театров Львова, в рамках фестиваля «Голоса истории», зрителей буквально вогнали в ступор. Актеры шагали на ходулях (в первом ряду сидеть было страшновато), за время действия было сказано очень немного фраз, а сам «Вишневый сад» был продан и вырублен меньше, чем за час сценического действия. После такого эпатажа работа Б.Гранатова в ТЮЗе лет десять назад, тоже достаточно непривычная, воспринималась уже спокойно.
Линас Зайнскаускас в спектакле Вологодской драмы погрузил зрителя в чеховский текст на четыре часа (в программке обозначено 3 часа 20 минут), ничего к нему не прибавив. Некоторая замедленность действия ощущалась лишь в конце последнего действия, но в этом Чехов «виноват»: очень уж героям трудно было покидать родовое гнездо.
Во время просмотра спектакля подумалось, что хорошо бы воскресить Антона Павловича на четыре часа вологодского действа. Известно, что он не был доволен слишком грустно-лиричной постановкой своей пьесы «отцами-основоположниками» в МХТ. Думаю, что спектакль не оставил бы его равнодушным. По крайней мере, комедийный элемент, а Чехов обозначил жанр пьесы, как комедию, в спектакле присутствовал: и игре персонажей, и в сценах без слов и в известных всем музыкальных фрагментах, соответствующих настроению мизансцен, но взятых с «другой полочки» зрительской памяти. Кстати, такого интересного, уместного и важного для понимания спектакля музыкального оформления, я в драматических театрах не видел, пожалуй, никогда.
Чтобы оценить все режиссерские находки, нужно смотреть спектакль минимум три раза — или в записи, время от времени нажимая на паузу и сверяясь с текстом автора. Тогда в полной мере можно оценить и мастерское обыгрывание авторских ремарок, и даже реквизита (особенно поразил своим многоцелевым назначением «многоуважаемый шкаф»). Хотя после хорошего спектакля в памяти зрителя должны отпечататься не все эти находки и не детали актерской игры, а настроение, общее впечатление, и, возможно, ассоциации со своей жизнью.
Лично у меня осталось яркое впечатление о работе Сергея Закутина, который «попал в роль» с первого выхода на сцену в роли Епиходова и почему-то вызвал ассоциацию с одним бывшим депутатом гордумы. Две пантомимы с его участием можно показывать как отдельный номер в «капустниках»: будет смотреться не хуже пантомим Полунина или давней миниатюры в нашем ТЮЗе в исполнении Межова и Полушкина. Когда смотрел на наглого и самоуверенного Яшу в исполнении Мурада Халимбекова, то постепенно нарастало желание закатить ему оплеуху. Режиссер угадал затаенное зрительское желание и врезал-таки Яше в физиономию рукой Епиходова.
Отсутствие предлога «в» в названии поста — не ошибка. Когда я смотрел на графическую часть спектакля (не удивляйтесь — она там есть и тоже иногда вносит комедийный элемент в действие), то вдруг понял, что Лопахин в исполнении Н. Акулова нарисовал мне когда-то цельный зеленый уголок Вологды, между железной дорогой и рекой, ныне расчерченный на участки-кварталы. Это — микрорайон «Прибрежный». Поэтому в финале взгрустнул, не веря утешительным словам Ани насчет будущей радости, как не поверила им и Раневская. Увы, не будет «неба в алмазах» (ну это уже из другой пьесы Антона Павловича).
Хорошо, что спектакли в нашей драме ставят не только свои, но и приглашенные режиссеры. Это дает возможность вологодскому зрителю не только прикоснуться к разным стилям в современном театре, но и отучает от потребительского отношения к театральному искусству. Ведь современный спектакль — это не иллюстрация пьесы, а совместная работа автора, режиссера, актеров и зрителя. Те, кто кричал «браво» в финале премьерного спектакля, с этим согласны.
