Бесплодие – приговор?
Сколько в семье должно быть детей? Один, двое, трое, еще… А если их нет совсем? Для кого-то это вообще не проблема. Однако в православных семьях с традиционными ценностями бездетность может восприниматься как наказание Божие, доставлять глубокую печаль и смущение. Как в такой ситуации не опустить руки? Поговорим с женщинами, которые прошли через испытание бездетностью.
«Носить тяготы друг друга – в этом суть семейной жизни»
Галина Ефремова, пенсионерка:
– Прожили мы с мужем 25 лет, а 1 января 2022 года мой Валера умер. Он был творческим человеком, писал стихи. У него вышло несколько поэтических сборников. Детей мы хотели, но не получалось.
Так что можно сказать, что книги заменили нам детей.
Первые годы совместной жизни было тяжело – притирка характеров. А потом ты становишься с человеком единым целым.
Я долгое время не могла забеременеть. А когда предложила мужу сходить провериться, он сказал, что на все воля Божия: если захочет Господь, то даст детей, нет – значит, нет. Так детки и не появились. Что ж, будем служить Господу…
Мы с Валерой вместе пришли к Богу. Каждое воскресенье ходили в храм, исповедовались, причащались. Считали, что человек может быть счастлив и без детей.
После смерти любимого мужа я начала читать святых отцов. Смирение приходит с годами. Конечно, Бог сказал: «Плодитесь и размножайтесь», – но муж и жена могут служить Ему, не только рожая детей. Они должны носить тяготы друг друга – в этом суть семейной жизни.
И смысл жизни – не в детях, а в служении Господу.
«Наш ребенок ждал нас в детском доме»
Варвара Шульга, православный психолог:
– Тема бездетности непростая, я сама через это прошла: после трех благополучных родов – четыре замершие беременности. Первую мы с мужем тяжело переживали. После второй пошли по врачам.
Когда такое происходит, возникает вопрос: почему Бог не дает детей? Моя обида на Него была очень сильна. Ведь в глубине души я считаю себя хорошей. Так думает, наверное, каждая. Мы считаем себя хорошими и не понимаем, что не так. Я стараюсь, а Он почему-то не дает… Первое, что приходит на ум, – наказание. Но Бог никогда никого не наказывает смертью другого. Это мы сами себя наказываем своими делами.
Мой ребенок замер на 14-й неделе, и лишь на 19-й мы об этом узнали. Получается, пять недель я носила мертвого ребенка! Я рыдала, молиться не хотелось категорически. Но я знала, что за меня молилось много людей.
Когда меня везли на «скорой» в больницу, я вспомнила историю Иова многострадального, и мне стало как-то спокойно. «Что ты обижаешься? – сказала я сама себе. – Посмотри, какие испытания выпали на долю этого человека! А у тебя ребенок просто стал ангелом. По сути, ничего страшного не произошло, если сравнивать с тем, что он пережил».
Время в больнице я вспоминаю с теплотой. Все ненужное отходило на второй план, оставалось только главное. А главное – это Бог. Это чувство ни с чем не сравнить: Он рядом, на расстоянии вытянутой руки. Самое главное – научиться доверять Ему. Ему, на самом деле, виднее, сколько должно быть детей, когда они должны родиться, должны ли…
Почему Он забрал у меня моего ребенка? Но ведь нет МОИХ детей. И те, которых Он мне дал, тоже не мои. Они Его.
Такие испытания делают нас лучше – добрее, отзывчивее на чужую боль, сильнее. Они позволяют нам обратиться в сторону Бога. Пока у нас все хорошо, мы редко к Нему поворачиваемся. Многие женщины, пройдя через это, спустя некоторое время говорят, что все было не зря. Приходит осознание, что это было нужно для чего-то.
Мы с мужем взяли приемного ребенка. Мысль об этом появилась у меня еще со студенческих времен, когда я проходила практику в детском доме. Но когда замерла первая беременность, она стала настойчивее появляться. Я долго думала, как сказать об этом мужу, и буквально в тот же день он рассказал мне, что слушал лекцию-беседу протоиерея Андрея Ткачева о необходимости брать приемных детей. Так у него это отозвалось, и поэтому эта идея в нас поселилась. Еще одна беременность и переезд с ремонтом отвлекли нас от этой темы, но уже после третьей замершей пришло осознание: надо брать! Ведь наш ребенок, Егорка, ждал нас, он уже был в детском доме, а мы все что-то там откладывали!
Приходит ли утешение, когда берешь ребенка? В моем случае, наверное, да. Но здесь нужно избегать ситуации сравнения, о которой говорят психологи, работающие в школе приемных родителей. Сравнение с потерянным ребенком часто происходит не в пользу приемного по многим причинам. Это неправильно, нельзя ни в коем случае заменять одного ребенка другим. У меня этой замены не было, так как я искала не младенца, а трех-четырехлетнего малыша, хотя страх такой был.
«Мы были как отдушина для бездетных родственников»
Елена Ромашова, супруга священника:
– Сколько себя помню, нам с родителями всегда помогали бабушка и дедушка. На самом деле, моя мама была бабушкиной племянницей: у Нины Кузьминичны и ее мужа своих детей не было, и все свое тепло они отдали нам. После окончания учебы мама переехала из Архангельской области в Нижний Новгород, где тетя Нина была ее единственной родственницей. Потом мама вышла замуж, появились мы с братом. Нас бабушка с дедушкой любили, как родных внуков.
По выходным мы ездили к ним в гости. Они к нам тоже приезжали. Дедушка, не жалея времени, занимался с нами и многому научил, например, что-то мастерить, чинить. А бабушка тоже любила рукодельничать: она плела макраме. И когда я приезжала к ним в гости, мы занимались с ней рукоделием вместе. Сейчас я преподаю в воскресной школе творчество.
Люблю что-то создавать своими руками. Думаю, в этом есть заслуга и моей бабушки тоже.
Она была верующим человеком: ходила в храм, а когда плохо себя чувствовала, к ней приходил священник. Вместе с соседками они исповедовались, причащались, соборовались. Вера в Бога и забота о ближних наполняли ее жизнь. Конечно, они переживали, что у них не было собственных детей, но со временем смирились, отдавая всю свою любовь и заботу нам. Думаю, мы были для них как отдушина. А мы благодарны Богу, что в детстве рядом с нами были такие добрые и светлые люди, которые многому нас научили.
«Как же сложно довериться Богу!»
Екатерина Зимина, домохозяйка:
– Мне поставили диагноз «вторичное бесплодие» пятнадцать лет назад. Начались круги ада, по-другому не скажешь. Ты каждый месяц высчитываешь день, потом с замиранием сердца ждешь, что покажет тест, и понимаешь, что опять не получилось. Снова принимаешь таблетки, проходишь всевозможные процедуры… Только надежда не дает сойти с ума.
Когда пытаешься вылечиться и забеременеть, мир и интересы сужаются до дат овуляции и историй счастливых женщин с детишками. Желание забеременеть становится «идеей фикс», думать о другом очень трудно. Трудно принять мысль, что второго ребенка не будет. Многие люди не понимали, почему я так хочу родить, ведь у меня уже есть сын!
Муж поддерживал меня, готов был сдавать анализы, сколько нужно. Через пять лет дорогостоящих процедур, таблеток, уколов мы добрались до ЭКО. До сих пор вспоминаю это время с содроганием: путь в пропасть. Иначе это не назову.
Перед работой и после посещения врача я заходила в храм в честь Владимирской Оранской иконы Божией Матери. Молила Бога, просила Его о помощи. Он услышал меня – отвел от этой процедуры. Врачи не стали делать ЭКО, так как не нашли ни одной живой клетки, оплодотворять было нечего.
Для меня в тот момент это стало трагедией. Я уговаривала мужа на повторную процедуру. Ведь врачи не сказали прямо, что у нас не будет детей, – они предложили сделать еще одну процедуру через три месяца. Но муж был непреклонен, говорил, что все эти уколы и таблетки очень опасны, что он больше не хочет видеть, как я издеваюсь над своим организмом. Ни слезы, ни крики, ни истерики – ничего не помогало. Вот тогда он предложил мне взять ребенка из детского дома.
Во мне тут же проснулась гордыня. Как так?! Я же могу сама родить, у меня есть сын! Хотелось чувствовать, как внутри развивается жизнь.
Сложно и больно ломать себя, но я согласилась с мужем. Мы пошли в опеку, собрали документы, прошли школу приемных родителей. Я приняла эту мысль, но надежда внутри все еще жила. Когда все было пройдено и подписано, нам предоставили доступ к базе данных детей-сирот и сказали: «Выбирайте!» Мы не смогли этого сделать. Мы сдались и забросили идею об усыновлении.
Однажды я ехала с работы, вышла на остановке и увидела синий забор с надписью: «Строительство храма в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость». В этот момент меня пронзила мысль: у нас обязательно будет ребенок, девочка! Я стояла как вкопанная и плакала от этой мысли. Да, скоро я обниму свою доченьку! Муж, конечно, смеялся и говорил, что я все придумала.
Это было началом пути к вере. Время шло, но я его не торопила, настолько была уверена, что все будет так, как должно быть. Прошло совсем немного, и я поняла, что ношу ребенка под сердцем. Так у нас появилась Дарья – подарок Бога. Наша нечаянная радость. Неисповедимы пути твои, Господи! Слава Тебе за все!
Как же это просто – и как же сложно довериться Богу! А Он от нас только и ждет – доверия.
Татьяна ГАРИНА
Публикация журнала «Моя надежда»
(Нижегородская митрополия)