Жил такой парень
Благодаря проекту "История ММК - история твоей семьи" фонды комбинатского музея продолжают пополняться интересными документами и новыми именами.
"Магнитогорский металл" с первого дня поддерживает проект музея ММК, публикуя на своих страницах "безымянные" фотографии работников предприятия и воспоминания опознавших их родственников. Постепенно проект расширил свои границы: теперь уже сами горожане приносят в музей документы и фотографии родных и знакомых, работавших на ММК, для того чтобы их имена не затерялись во времени.
Работник кислородно-конвер-терного цеха Максим Сердцев передал в музей фотографии своего прадеда - Александра Степановича. На групповых пожелтевших снимках, датированных 1933-1934 годами, молодой парень - на вид ровесник Максима - с серьёзными, немного уставшими глазами.
- Разбирали вещи, оставшиеся после бабушки, и нашли эти фотографии, - рассказывает машинист крана ККЦ Максим Сердцев. - Узнал на них своего прадеда. На одном снимке он запечатлён во времена работы в механическом отделении магнитогорской школы ФЗУ имени Клима Ворошилова, на другом - в составе ударной бригады слесарей, досрочно выполнившей плановый ремонт доменной печи № 2. На семейном совете решили отнести фото в музей комбината, чтобы сохранить для истории и потомков.
О своём предке Максим знает по рассказам старших родственников. Известно, что родился Александр Степанович Сердцев в Верхнеуральске. В 1929 году вместе с женой, родителями и тремя детьми перебрался на Магнитострой. Участвовал в строительстве первой доменной печи, затем работал преподавателем-инструктором в ФЗУ имени Клима Ворошилова.
- Видимо, взяли его на преподавательскую должность, потому что он владел грамотой, - рассуждает правнук. - В то время на Магнитострое не многие умели читать и писать.
Жили Сердцевы в бараке на пятом участке, всемером в одной комнате. Вода - в колонке, удобства - на улице, на весь барак - общая кухня. Двери в комнаты не закрывали, так как красть было нечего: все жили одинаково бедно. Летом, спасаясь от духоты и тесноты, брали матрацы и всей семьёй выходили спать на улицу. Нередко рядом на импровизированных лежанках располагались соседи по бараку.
"Папа после работы шёл на строительство Соцгорода, - вспоминала дочь Александра Сердцева Мария Александровна Макарова в книге "Не гаснет памяти свеча". - На носилках, тележках, лебёдках поднимали кирпич, раствор, доски. Всё делали вручную. Устраивали субботники, в которых принимали участие не только взрослые, но и мы, дети. Дом № 25 по улице Пионерской, в котором мы поселились, был построен первым. Он предназначался для преподавателей горного института, индустриального техникума и школы ФЗУ. Сколько же было радости, когда мы получили ордер на комнату в квартире на двух хозяев на четвёртом этаже. Поначалу не было водопровода, канализации, туалет общий - на улице. От нашего дома в сторону улицы Кирова проложили рельсы и по ним пригнали вагон, в котором устроили баню. Но Соцгород быстро благоустраивали, появились газоны, клумбы, фонтаны".
Большой семье жить в одной комнате, пусть даже и в благоустроенном доме, было сложно, поэтому Сердцевы решили вернуться на родину в Верхнеуральск. Александр Степанович устроился механиком на пивзавод, а в свободное время занимался хозяйством да мастерил мебель. Изготавливал кушетки, комоды, модные этажерки и даже ковры "рисовал".
"В японскую войну папа был на фронте радистом-связистом, а когда вернулся, сам сконструировал приёмник, - отмечала Мария Александровна. - В 1941 году его призвали на Великую Отечественную войну. От Верхнеуральска до Магнитогорска везли на открытых грузовых машинах".
- Прадед воевал на Карельском перешейке, - рассказывает Максим. - Там и погиб. Ему было всего 38 лет. Мой дед рассказывал, что Александр Степанович был радистом-связистом. Его убило осколком мины, когда он чинил перебитый кабель, пытаясь восстановить связь. В документах указано место захоронения - братская могила в Карело-Финской ССР, Медвежьегорский район, 14-й разъезд. Кстати, дед вслед за прадедом тоже отправился на фронт, дошёл до Берлина и демобилизовался в 1947 году.
Прабабушка Максима - Антонина Дмитриевна - в 34 года осталась вдовой с тремя детьми. Не вернулись с фронта и два её родных брата. Справиться с горем помогала работа. Для того чтобы прокормить, одеть и обуть детей, штукатурила колхозные коровники и свинарники, косила сено, сажала картофель, выполняла общественные поручения. И всю свою жизнь - 78 лет - ждала с фронта своего мужа.
- Дом в Верхнеуральске, в котором жил Александр Степанович с семьёй, стоит до сих пор, - с гордостью отмечает Максим. - Строил его ещё мой прапрадед. Так что это родовой дом, в котором выросло не одно поколение Сердцевых. Думаю, ему больше ста лет.
Сам Максим много лет назад переехал из Верхнеуральска в Магнитогорск и, попробовав себя в разных сферах деятельности, устроился на комбинат, где работает уже десять лет.
- Начинал в старом листопрокатном цехе, где в годы войны катали броню, - вспоминает он. - До сих пор там стоит клеть, привезённая в 1941 году с Украины. Когда производство остановили на реконструкцию, нас, машинистов крана, временно "раскидывали" по другим цехам. Я попал на ККЦ да так там и остался. Управляю мостовым краном, так что, можно сказать, всегда на высоте. В смену переносим более пяти тысяч тонн слябов - горячих и холодных. Снимаем их с прокатной линии, составляем в штабеля. А после того, как их перепишут и возьмут пробы, грузим в вагоны. Работа интересная и ответственная. Хотя временами бывает тяжело и всегда - очень жарко. Но все трудности перекрывает то, что у нас очень хороший коллектив. Все работаем в звене, зависим друг от друга: оператор, подкрановый, машинист. Ошибка одного скажется на всех. Поэтому чувство локтя очень важно.
На вопрос: "Почему решили принести фотографии в музей, а не оставили в семейном архиве?" - Максим ответил после короткого раздумья.
- Мы долго рассматривали эти фотографии, - объяснил он. - Несмотря на то, что сделаны они более 80 лет назад, сохранность отличная, все лица хорошо "читаются". Вот и подумали, что в музее, а тем более на страницах газеты, их увидит большое количество людей. Вдруг кто-то узнает своего предка и сообщит какую-то новую информацию, в том числе и о моём прадеде. Получится история с продолжением.