«Мы долго молча отступали, …». Обеспечение отступающих войск в 1812 г.
Тыловое обеспечение русских армий в Отечественной войне 1812 г. глазами ее очевидца
Уже прошло более двухсот лет после славных дел российского воинства, защитившего свою Родину от Наполеоновского нашествия. Но до сих пор эти события вызывают интерес у тех, кому не безразлична история русской армии. Отечественная война 1812 года довольно подробно отображалась в мемуарной литературе ее участников. Большое внимание в воспоминаниях и записках обращается на анализ боевых действий и характеристики высших должностных лиц русских армий. Они являются источником для историков, рассматривающих этот период, и служат основой для умозаключений о героическом подвиге русских воинов на полях сражений.
Интересными для изучения являются Записки начальника Главного штаба 1-й Западной армии генерала А.П. Ермолова в Отечественную войну 1812 года. На страницах своих записок он дает подробный отчет действий русских войск в каждом периоде боевых действий. Ермолов А.П. критически и ярко характеризует военачальников, возглавляющих русские дивизии, корпуса и армии. Однако не только боевые действия описал Алексей Петрович, большое внимание он обратил на вопросы тылового обеспечения действующих армий, показал важность всестороннего обеспечения войск для достижения победы над противником.
В предлагаемых авторами, статьях общий ход боевых действий армий представлен без особых подробностей, однако основу составляет тыловое обеспечение, то, как его увидел генерал А.П. Ермолов.
В военных кругах России, перед началом Наполеоновского вторжения, рассматривался план ведения наступательных действий на территории сопредельных государств, одним из которых была Пруссия. Сторонником такого плана был Военный министр (Барклай-де-Толли) правительства Александра I. Одним из позитивных условий рассматривалась местность для ведения боевых действий на территории Пруссии, и наличие изобильного продовольствия.
Для ведения наступательных действий были созданы большие запасы материальных средств в магазинах (базах снабжения) Белостокской области, Гродненской и Виленской губерниях. Но начало войны вносило свои коррективы. Сопредельные государства не стали театром военных действий, на котором разворачивались события Отечественной войны.
Вечером 11 (23) июня 1812 года через реку Неман с возвышенного и лесистого берега на русский берег на лодках и паромах переправилась рота французских сапёров. Это произошло в трёх верстах вверх по реке от Ковно, в Литве. После полуночи 24 июня 1812 года по четырём наведённым выше Ковно мостам началась переправа французских войск через пограничный Неман. В 6 часов утра 12 (24) июня 1812 года авангард французских войск вошёл в российский город Ковно. Переправа 220 тысяч солдат Великой армии под Ковно заняла 4 дня.
17 (29) июня—18 (30) июня около Прены южнее Ковно Неман перешла другая группировка (79 тысяч солдат). Почти одновременно 18 (30) июня ещё южнее, около Гродно Неман пересекли 4 корпуса (78—79 тысяч солдат).
На северном направлении возле Тильзита Неман пересёк 10-й корпус. На южном направлении со стороны Варшавы через Буг начал вторжение отдельный Австрийский корпус (30—33 тысяч солдат).
Наполеон после пересечения границы ставил перед собой задачи не дать возможности соединиться русским корпусам, для их совместных действий. Среди местных поляков, французы имели много своих приверженцев, которые снабжали командование наполеоновской армии сведениями о дислокации и передвижении русских войск. «В бумагах, взятых у неприятеля, найдено квартирное расписание войск, расположенных в Литве [западных районов Белоруссии]». В этих же документах были списки русских генералов и данные о численности русских войск. Численный состав определялся по данным довольствия хлебом, «собираемым взамен податных недоимок».
1-я Западная армия отступала в оборудованный лагерь в районе Дриссы, однако, по мнению, начальника Главного штаба армии, лагерь был не пригоден для размещения большого количества войск. Его укрепления не соответствовали требованиям к фортификационным сооружениям. Такое же мнение высказывалось и командованием французской армии, «которые назвали лагерь образцом невежества в науке укрепления мест».
Главным штабом, при котором находился император Александр I, было поручено флигель-адъютанту графу Потоцкому в случае угрозы захвата уничтожить переправу у Диены. Подразделение графа, проявляя излишнее усердие, зажгли магазин с запасами продовольствия, хотя до неприятеля было не менее 70 верст. При этом, граф Потоцкий со своими подчиненными поспешил возвратиться к армии, не заметив, что местные жители растащили все запасы. Это продовольствие потом использовалось для довольствия 6-го корпуса, под командой генерала Палена, отступающего в арьергарде. К 19 июля 1-я армия выдвинулся к Полоцку. Во время движения к Витебску из 6-го корпуса было отправлено для нужд армии большое количество продовольствия.
Интересный эпизод описан в записках начальника штаба 1-й армии генерала А.П. Ермолова. «В Полоцке погрозил я кандалами комиссионеру 7-го класса Юзвицкому, который отправлялся с суммою денег уплатить за купленный, будто им у евреев провиянт на том берегу, где неприятель, и откуда никто не помышлял перевезть его на нашу сторону, хотя в армии чувствуем уже был недостаток. Благоразумны были распоряжения генерал-интенданта Канкрина, который во время пребывания армии в укрепленном лагере, заготовил большое весьма количество печеного хлеба, но много из него принужден был оставить, потому что время отступления армии было не определено, и невозможно было собрать средств, перевозке соразмерных».
В это время в течение четырех дней из боевых подразделений выделялось «три тысячи человек нижних чинов» для работ по хлебопечению. Эти работы проводились в строгом порядке, поэтому запасы созданы были большие. Но, судя по воспоминаниям Ермолова, весь хлеб был оставлен при поспешном отступлении армии. Наверное, часть средств, выделенных для заготовок продовольствия, было просто расхищено и в дальнейшем списано на оставленные запасы. Характеризуя должностных лиц следует отметить, что генерал Г. Канкрин был сам человеком умным и честным, но оказался не в состоянии противостоять казнокрадам в провиантской комиссии. Поэтому имели место хищение средств, отпущенных для заготовок продовольствия.
Большое значение уделялось охране транспортов с материальными средствами и обозов, В частности, при переправах через реки из состава 1-й армии выделялись отряды, обеспечивающих охранение следующих в арьергарде войск и прикрывающих перевозки хлеба с противоположного берега.
При отступлении необходимо на командование русских армий ложилась ответственность за некоторые решительные меры. По приказу генерала П.И. Багратиона в Бобруйске, в крепости, были оставлены все больные 2-й армии. Учитывая, что противник не имеет возможности осаждать крепость, командующий армией оставил в ней небольшой гарнизон защитников, возглавляемый генерал-майором Игнатьевым, который смог организовать сбор у местного населения всего необходимого для снабжения гарнизона. При этом указывается, что население не было отягощено поставками. По всей видимости, были произведены взаимовыгодные расчеты с поставщиками.
При отступлении к Смоленску, в первую очередь из Орши в него были отправлены все обозы. Такое решение вытекало из необходимости ускорить движение войск и их переправу через Днепр.
Перед соединением 1-й и 2-й армий, была угроза захвата противником Смоленска войсками маршала Даву, размещенными в Орше и Дубровне. Если бы это произошло, то произошел срыв формирования местного ополчения и, что самое важное, уничтожение магазинов с запасами продовольствия. «Потеря магазина была бы нам чувствительна, ибо продовольствие армии производилось и недостаточное и неправильное». Этим примером генерал А.П. Ермолов отмечает недостатки в обеспечении войск русской армии продовольствием.
Несколько эскадронов кавалерии французской армии ворвались в город Велиж, где разгромили подразделение рекрут, набранных для доукомплектования войск русской армии. Отмечено, что при выставлении караулов и на построении, которое длилось всю ночь, солдатам-рекрутам не были выданы патроны, которые находились в обозе. Если рассмотреть соотношение сил и средств, то против нескольких эскадронов (максимально 500 всадников), противостояло восемь батальонов вооруженных одними штыками солдат (около 2500 человек), не имеющих боеприпасов.
В это же время неприятель истребил один артиллерийский парк [гужевое подразделение с артиллерийскими боеприпасами и имуществом] «на 166 лошадях, по худому их состоянию отставших от прочих».
В Поречье генерал-провиантмейстер Н.О. Лаба докладывал военному министру, что комиссионер [чиновник (офицер) продовольственной службы (комиссии)], сжег магазин с продовольствием, что бы не допустить его захвата неприятелем. «В нем находилось несколько тысяч четвертей овса и 64 тысячи пудов сена». Однако данный поступок не нашел положительного отклика у военного министра и начальника Главного штаба 1-й армии. Запасы эти были созданы в течение двух недель в одном пункте, по указанию старшего начальника. В этом же населенном пункте было взято большое количество обывательских подвод для оказания помощи армии, на которых можно было погрузить эти запасы.
Генерал А.П. Ермолов отметил: «Я осмелился сказать министру, что за столь наглое грабительство достойно бы вместе с магазином сжечь самого комиссионера». Генерал Н.О. Лаба, в 1814 году назначенный директором Провиантского департамента (продовольственной службы русской армии), выслушал все, не смущаясь. Во время исполнения им должности, связанной с обеспечением армии продовольствием, это был не единичный случай. Таким образом, поддержка со стороны старшего начальника, позволяла должностным лицам продовольственной службы уходить от судебной ответственности за неправомерные действия.
Ещё до начала кампании 1812 года были заготовлены громадные запасы провианта и фуража, преимущественно в западных губерниях; устроены новые магазины и хлебопекарни, благодаря чему, не смотря на плохие урожаи, наличность запасных магазинов к началу военных действий в продолжение первых двух периодов войны вполне обеспечила продовольствие русских войск.
Как отмечал историк Ф.П. Шелехов: «Заслуга лучшей подготовки к войне всецело принадлежит военному министру генералу Барклаю де Толли и его ближайшим сотрудникам по хозяйственной части генерал-провиантмейстеру Лабе и генерал-кригс-комиссару Татищеву».
Необходимо отметить, что в западных районах Российской Империи, там, где были созданы магазины с продовольствием, местное население было настроено не всегда дружелюбно к русской армии, уповая на восстановление Польского государства, в границах Речи Посполитой. Из-за этого отсутствовала возможность поднять и вывезти заготовленные запасы. И только в границах Смоленской губернии население проявляло живейшее участие к нуждам русских воинов, оказывая всемерное усердие и не щадя своих жизней. Именно в это время зарождается сопротивление к врагу в виде самообороны, выясняя у военного командования «позволено ли им будет вооружиться против врагов и не подвергнуться ли за то ответственности?».
В это же время начали множиться грабежи мирного населения и беспорядок среди солдат 1-й армии. Для пресечения этого принимались командованием жесткие меры, одним из которых явилось патрулирование районов размещения войск и контроль со стороны старших начальников. В Поречье оставалось мало местных жителей, и разрозненные группы солдат, при отсутствии контроля со стороны своих офицеров, занимались грабежом и захватом домов обывателей. Вину за это А.П. Ермолов возлагает, в первую очередь, на командиров полков и их подчиненных офицеров, которые не контролировали отлучку личного состава.
Во время первого перехода от Поречья в Главный штаб 1-й армии пришло сообщение от князя П.И. Багратиона, в котором сообщалось, что 2-я армия приближается к Смоленску и может вступить в город на один день позже войск 1-й армии. Главнокомандующий Барклай-де-Толли высказал свое видение ситуации соединения с войсками 2-й армии: «Как уже соединение армий не подвержено ни малейшему затруднению, полезнее, полагает он, действовать по особенному направлению, предоставив 2-й армии операционную линию на Москву. Продовольствия для двух армий будет недостаточно. В Торопце и по Волге большие заготовлены запасы, и Тверская губерния пожертвовала значительное количество провиянта, что потому, предполагает он, с 1-ю армиею и идти по направлению на Белый и вверх по Двине».
Этот эпизод показывает, как личные разногласия между военачальниками, не желание наладить взаимодействие между войсками, прикрывались надуманными проблемами продовольственного обеспечения. Интересным является факт, что в начальный период боевых действий были созданы значительные запасы продовольствия в населенных пунктах, расположенных по Волге. Их накопление было связано в большей мере за счет пожертвований населения для нужд армии.
Прибывшая к Смоленску 1-я армия столкнулась со скудными запасами продовольствия, складированными в магазинах. В этих условиях личный состав вынужден был приступить «к заготовлению хлеба и сухарей» Тем более в 12 верстах от Смоленска расположилась 2-я армия. В своих записках А.П. Ермолов часто обращает внимание на низкие запасы продовольствия, или полное их отсутствие в районах предстоящих боевых действий. Особенно ярко характеризуются некоторые должностные лица, на которые возлагались надежды по своевременному и полному обеспечению войск. В частности, гражданский губернатор Смоленска барон Аш, зная о прибытии в район Поречья армии, отправлял обозы с хлебом в Витебск для продовольствия населения и войск, расквартированных там. Начальник штаба 1-й армии определяет такое попустительство со стороны местного губернатора обычной беспечностью.
Немногим больше пользы было от губернского предводителя дворянства Лесли, на которого было возложено формирование земского ополчения. Отмечено, что «собранные толпы мужиков без всякого на лета их внимания, худо снабженные одеждою, совсем невооруженные». Для руководства ополчением был назначен престарелый генерал, неспособный к командованию. Что бы как-то решить проблему вооружения ополчения, распоряжением главнокомандующего были переданы из кавалерийских частей негодные ружья. Целью этого было хоть чем-то вооружить ополченцев.
Во время четырехдневного пребывания 1-й армии в Смоленске войска приняли все возможные меры для создания войсковых запасов хлеба и другого продовольствия. После выхода обоих армий из города в нем были собраны все хлебопеки, произведена эвакуация раненых и больных в Вязьму, а для поддержания порядка оставлен один полк.
2-я армия сначала заняла позиции западнее Смоленска, однако, вынуждена была оставить их и вернуться в город. Причиной стало качество воды и, как следствие, неудовлетворительная санитарно-эпидемиологическая обстановка.
Арьергардные бои под Смоленском обеспечивали плановый отход западных армий в глубь России к Москве. Из-за трудностей и несогласованных действий по заготовке продовольствия и фуража, кавалерии приходилось создавать дополнительные запасы не только в обозах. «…генерал-адъютант Уваров приказал 1-му кавалерийскому корпусу запастись фуражом и вьючить на лошадей сено».
В ходе отступления принимались меры по охране и обороне обозов, следующих за армиями. Для их охранения создавались подразделения и части. «Сильные партии» отправлялись вверх по Днепру для наблюдения за противником и обеспечению беспрепятственного продвижения, оправляемых из Смоленска обозов и транспортов на Дорогобуж. Не вызывали опасения раненые, заранее эвакуированные в Вязьму.
При дальнейшем отступлении первой и второй армий к Москве и оставлении Дорогобужа арьергардные бои, которые вел корпус генерала (атамана) Платова, позволил войскам оторваться на значительное расстояние от противника. Поэтому в районе селения Семлево было решено дать время солдатам на починку обуви. Было отмечено, что обозы спасающихся от французских войск местных жителей затрудняли движение армий. Выделенное на длительный привал время давало возможность пропустить беженцев и освободить дороги для беспрепятственного продвижения войск.
Для охраны и обороны обозов армии и эвакуированного вместе с войсками тяжелого имущества командование 1-й армии нередко выделяло значительные силы. В частности с этой целью был отправлен «отряд из двух драгунских полков, двух гренадерских баталионов и четырех орудий конной артиллерии в команде генерал-майора Шевича». Этому отряду была поставлена задача выйти на дорогу к Духовщине, для создания условий беспрепятственного движения обозов.
Оставляя Вязьму, начальник штаба 1-й армии генерал А.П. Ермолов своевременно распорядился эвакуировать раненых из города в сторону Москвы. При этом, было учтено мнение главного инспектора медицинской части Виллие об эвакуации раненых двух армий по разным дорогам (путям эвакуации), чтобы не создавать пересечения колонн и не сосредотачивать их в одном населенном пункте - в Москве. «При отправлении было целью обойти Москву; дальнейшее о них попечение и размещение в военные госпитали возложено было на распоряжение Военного министерства непосредственно. Раненые, которые могли возвратиться в скором времени, содержались в ближайших госпиталях».
По оценке генерала Ермолова в самой Вязьме и близлежащих селах было сосредоточено более 1600 человек раненых, которых необходимо было эвакуировать. Эвакуация их была поручена генералу Кикину, которому помогал комендант главной квартиры Ставраков. Ни один раненый не был оставлен неприятелю. Чтобы оценить объем эвакуационных работ можно провести несложные вычисления. Эвакуация производилась с использованием гужевого транспорта. На каждой пароконной повозке можно было разместить не более четырех раненых, лежачих или сидячих. Таким образом, только для перевозки потребовалось бы 400 – 450 повозок и до 900 упряжных лошадей. При условии, что каждый транспорт при эвакуации делал не один переход, то все равно, количество конского состава и повозок представляется значительное. При этом было вывезено из угрожаемого района 100 тысяч аршин холста и более 70 пудов различных лекарств «из вольной аптеки». Эти материальные средства были переданы на нужды госпиталя одним купцом.
Русское купечество живо отозвалось к нуждам армии. В прочем, некоторые примеры говорили об обратном. Интересен пример, когда один откупщик, в доме которого квартировал главнокомандующий 1-й армии, ни за какую цену не хотел продать хорошего столового вина. Вино, на сумму более 20 тысяч рублей, было закопано, и откупщик скрывал место хранения. Однако «расторопные французы дали свет сокрытым сокровищам на сожаление бережливому откупщику». Так что примеры разные и разные собственники были в те далекие и героические времена.
Позиция при селе Федоровском была выгодной с тактической точки зрения, и на ней были возведены некоторые полевые укрепления. Но ее недостатком являлось невозможность обеспечить войска водой в необходимом количестве. Единственным источником являлось озеро на левом крыле армии, которое имело болотистые и топкие берега. Для обеспечения водопоя, а в основном потребителями воды в эти годы являлся конский состав, была сооружена к берегу насыпь. Эта работа проводилась под руководством полковника Манфреди, «по части путей сообщения при армии». Однако и озеро, и, сооруженная к нему, насыпь были удалены от людей, что вызывало не мало затруднений. Так же возникала угроза захвата водопоя неприятелем, а осуществить защиту пункта водоснабжения было невозможно.
Таким образом, отступление русских армий от западных границ к Москве было сложным. Длительные марши, совершение маневров, занятие промежуточных рубежей и арьергардные бои осложняли действие войск. В это же время достаточно большие трудности для войск оказывали громоздкие обозы, необходимость эвакуации раненых и больных, выделение значительных сил и средств для охраны и обороны тыловых структур. Нехватка воды на некоторых позициях, занимаемых войсками в ходе отступления, заставляли командование оставлять их.
Большие запасы продовольствия, заранее заготовленные на случай боевых действий, были либо оставлены, либо уничтожены во время убытия войск из населенных пунктов. Из некоторых мест не были вывезены раненые и больные, оставленные неприятельским войскам с минимальной защитой или без таковой вовсе. Не всегда эти акции были обоснованы и продуманы, а порой происходили по вине должностных лиц, в том числе и высшего командования армии.
См. далее:
2. Роль тылового обеспечения при Бородино и после сдачи Москвы в 1812 г.
В. Головинский, Р. Дорофеев, oboznik.ru
Литература:
1. Керсновский А.А. История русской армии, т. I
2. Записки генерала Ермолова, начальника Гланого штаба 1-й Западной армии, в Отечественную войну 1812 года.
3. Тиванов В.В. Денежные капиталы в русской армии.
4. Военный устав, 1716 года.
5. Воинский устав, 1796 года
6. Краснов В., Дайнес В. Русский военно-исторический словарь
7. Википедия. Открытая энциклопедия