Какой Александр Невский нужен в ХХI веке?
Масштабный проект «Александр Невский: Великий Северный путь», в котором объединились СПбИИ РАН, Новгородский, Владимиро-Суздальский музеи-заповедники и музей истории Петербурга, а партнёром выступала компания «Норникель», завершился на берегах Невы, в Петропавловской крепости экспозицией «Легенда о герое». Там же прошла международная научная конференция, презентация двух документальных фильмов – про то, как снимал свой знаменитый фильм Эйзенштейн, и про то, как в XVIII в. переносили мощи Невского из Владимира в Петербург. Кроме того, совместно с издательством «РОССПЭН» организаторы подготовили альбом «Реликварий Александра Невского».
Кстати, 6 декабря, в день памяти князя, в Северной столице состоялся и грандиозный фестиваль «Чудо света-2021». По всему периметру крепостных стен ночью можно было увидеть завораживающее световое шоу, которое начиналось с битв Александра Невского за русскую землю.
Новый ракурс предлагают немцы
– Александр Невский – это скрепа? Так звучало со многих площадок во время юбилейных мероприятий, которые проводили, кажется, все в уходящем году...
– Конечно, скрепа. Только не горизонтальная, а вертикальная.
– Это как?
– Подумайте только: традиция почитания Александра Невского сохранилась на протяжении 8 веков. В истории России вообще мало многовековых живых, настоящих традиций. И князь Александр – одна из них, которая доказывает, что мы народ с многолетней историей.
– Но на вашей научной конференции немец Фритьоф Шенк, профессор Базельского университета как раз осуждал эту «вертикаль». Он говорил, если помните: Невский в России – и великий дипломат, и великий воин… А правильнее было бы, по его мнению, показать его так, как это делают в Ельцин-центре, – князем, которого Псков и Новгород призывали на княжение, а потом выгоняли… Это прекрасно иллюстрирует, как воспринимают эту нашу самую древнюю традицию на Западе.
Плакат «Бьёмся мы здорово, колем отчаянно - внуки Суворова, дети Чапаева». По рисунку Кукрыниксов (Михаил Куприянов, Порфирий Крылов, Николай Соколов). Текст Самуила Маршака. Москва, типография "Гудок", июль 1941-го. Государственный музей истории Санкт-Петербурга
– Мне кажется, не стоит делать акцент на идеологическую составляющую…
– Но Шенк это делает.
– Да. И мы это делаем, к сожалению. Но вы несправедливы к Шенку. Его, как русиста, который долго жил в России и тепло к нам относится, беспокоит меняющееся отношение к нам Европы. И в его докладе я увидел попытку предложить нам некий новый ракурс взгляда на Александра Невского. Он предлагает не делать акцент на то, что князь был герой-антизападник, а сказать о том, что он был встроен в систему демократических институтов, что в средние века на Руси уже была демократия. Он пытается показать нам, как идеологически можно повернуть образ Невского, чтобы избежать ненужного напряжения с Западной Европой.
Каждому веку – свой Невский
– Интересно, что их обижают поражения многовековой давности. Но как говорить о Невском-герое, не упоминая о том, с кем он сражался?
– Мне кажется, в феномене князя главное другое: что его образ был важен на всех этапах нашей истории. Причём, важен и востребован по-разному.
Сначала, в XIII-XIV вв., он был важен именно как государственный деятель в непростое для Руси время. Как князь, который осуществил союз светской и церковной власти (собственно, его житие и было написано в таком ключе). Когда он умер, митрополит Кирилл сказал: «Закатилось солнце земли Суздальской», потом это переделали в «закатилось солнце земли Русской». Дело в том, что митрополиты жили в Киеве, который к времени правления Александра Невского был совершенно разорён монголами. А в северо-восточной Руси далеко не каждый князь был готов принять митрополитов: нужно было ещё выстроить систему взаимоотношений, чтобы церковь поддерживала великокняжескую власть. И Александр Невский в этом отношении сделал очень много.
В XV в. в новгородских летописях уже использовались ратные подвиги Александра Невского – как защитника от западноевропейского агрессора.
А, скажем, в XVI в. московских князей – Рюриковичей – его ратные подвиги интересовали мало. Для них гораздо большее значение имело то, что Александр Ярославич был родоначальником их династии. Другими словами, он не был бы канонизирован, если бы не был предком Ивана Грозного.
В XVIII в. князь воспринимался как предшественник Петра I в его анти-шведской политике. Петру I не нужна была династическая составляющая (он вообще относился к другому роду). И царь актуализировал ратные подвиги Невского, зарядив их такой идеологической силой, что этот заряд до сих пор выстреливает. Причём, в одну сторону – Западной Европы.
В ХХ в. Александр Невский снова предстаёт как защитник русской земли от немецких псов-рыцарей. Но то были особые условия войны, где люди напряжены до предела и все понятно: жизнь – смерть, герой – предатель, чёрное – белое… Сейчас мы живём в других условиях и не можем все воспринимать так плакатно, жизнь наша богата полутонами. А нам предлагают именно плакатный образ Невского.
– С удивлением узнала из доклада доктора исторических наук СПбИИ РАН Бориса Ковалёва, что во время войны образ Невского использовали и пропагандисты вражеской стороны…
– Да, это был очень интересный доклад. И мне кажется, сегодня очень важно прописать, как именно использовали образ князя Александра в пропаганде, какие были механизмы, чтобы самим отказаться от этого.
И меня очень беспокоит как раз то, что сейчас князя активно используют именно в различных идеологических построениях. А мне хотелось бы поместить его в пределы культурной памяти.
«Слишком много дежурных мероприятий»
– Память Александра Невского чтили весь год, причём, организаторами выступали многие учреждения. Не перебор, как думаете?
– Перебор. Мне кажется, мы сейчас просто замыливаем образ князя. Огромное количество дежурных мероприятий, где к нашему знанию об Александре Невском не добавлялось ничего нового, а лишь повторялось, что это скрепа, это наше все… Некий джентльменский набор штампов. Думаю, это может привести к отторжению образа Александра Невского – я уже по себе это чувствую…
– Уже не любите?
– Я-то как раз люблю, занимаюсь изучением Александра Невского много лет, и дальше буду это делать. Но если в начале года у коллег и журналистов вызывало интерес, когда я говорил: «У нас идут мероприятия, связанные с князем...», то сейчас реакция иная. Всем надоело.
И, к сожалению, отторжение уже пошло. Вспомните, какой-то учитель в Сибири написал в своём ЖЖ, что Невский – предатель и колаборационист. Его тут же привлекли к ответственности.
– Но его привлекли не за Невского, а за то, что он сравнил его с нацистским предателем генералом Власовым…
– Конечно, с исторической точки зрения это некорректное сравнение. Но я сейчас не об этом, а о том, что отторжение восприятия образа князя как героя уже пошло, хотя и проявляется в некорректной форме. И происходит это как раз потому что, повторю, слишком много было дежурных мероприятий, кричалок идеологических и т.д. И так же, боюсь, замылят образ Петра I в 2022-м, когда начнут отмечать 350 лет со дня его рождения. Мне кажется, мы с этими скрепами пережимаем. Я вспоминаю 775-летний юбилей Невского в 1996-м. Тогда было все не так разухабисто.
Плакат «Ледовое побоище», 1943 г., по рисунку Владимира Серова (1910-1968), хромолитография. Государственный музей истории Санкт-Петербурга. В апреле 1942-го в СССР отмечали 700 лет со дня Ледового побоища. К юбилейной дате Серов создал картину «Ледовое побоище», которая потом воспроизводилась в плакатах и открытках
– Вы хотите сказать, что большинство учреждений отмечали юбилей Невского для галочки?
– Как раз наоборот. Но слишком переусердствовали. В XXI в. нам пора отказаться от использования героев прошлого в идеологии настоящего. Пора перейти к следующему этапу и оставить эти идеологические подтексты. Александр Невский нам важен не потому, что он победил шведов. Не потому, что договорился с татарами. Не потому, что был предком московской династии. А потому, что он связывает всю русскую историю…. Он – ниточка, которая связывает все наши замечательные сюжеты эпохи. Он – скрепа историческая, а не скрепа нашего общества.
И таких ниточек у нас мало. Такова уж особенность нашей истории. Мы каждые полвека все начинаем заново. Старый мир «разрушим до основания, а затем мы наш, мы новый мир построим». И разрушаем действительно очень много. А вот здесь не разрушили...
Какие ещё доклады Алексей Сиренов назвал интересными:
- Особо я бы отметил кандидата философских наук из государственного музея Истории религии Светлану Семенову. У них в ГМИР была выставка иконографии Александра Невского, и они предложили свою систему классификации: как при разных императорах изображали князя. При Павле I Невскому придавали черты этого императора, при Александре I – его черты и т. д.
- Из доклада Светланы Рубцовой, сотрудника Переславль-Залесского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, выяснилось (я этого не знал), что в музей писали кавалеры ордена Александра Невского, уроженцы этих мест, родины князя, чувствуя свою причастность его подвигам. Это очень любопытно: ведь орден – это сообщество людей. Изначально у ордена Александра Невского был капитульный храм, куда в день почитания святого приходили кавалеры ордена, потом устраивались застолья… В советское же время орден был просто наградой. На материалах Переяславского музея я увидел, что какие-то элементы старого представления об ордене сохранялись и во Время Великой Отечественной.
- Любопытным оказался и ваш материал – про освободителя Освенцима генерала Фёдора Красавина, кавалера этого ордена. Интересно было бы собрать биографии всех кавалеров, встроить их в некую систему.
(Редактора отдела нашей газеты Елену Скворцову организаторы пригласили участвовать в конференции, так как она подробно изучала биографию генерала Красавина. Краткое изложение этой биографии читайте здесь).