Искусствовед Сергей Пухачев: «Зрителю на выставке должно быть интересно»
Корреспондент ФАН побеседовал с искусствоведом Сергеем Пухачевым, основателем и идейным вдохновителем «Новгородского центра современного искусства».
В Великом Новгороде благодаря энтузиазму искусствоведа Сергея Пухачева успешно работает «Новгородский центр современного искусства» — арт-пространство, которое никого не оставляет равнодушным. Оформление, необычная атмосфера, интересные выставки, лекции — и все это в исторической части города, где каждый уголок дышит историей. Как НЦСИ удается конкурировать с фресками Феофана Грека? И конкуренция ли это?
Корреспондент ФАН поговорил с Сергеем Пухачевым о том, что такое современное искусство, и место ли ему в небольшом провинциальном городке.
— Сергей, с чего началась история «Новгородского центра современного искусства» в Великом Новгороде?
— Летом 2009 года мы провели пробную выставку в цокольном этаже культурного центра «Диалог», чтобы проверить, не отсыреют ли там картины. И уже в сентябре у нас были представлены две выставки — Зураб Церетели и «Портрет минус фотография».
А в эту пятницу у нас открывается уже 398-я выставочная волна. Поясню для тех, кто у нас не был, почему не выставка, а именно волна. У нас в Центре несколько залов, и можно сразу представить несколько выставок разных авторов.
— Почему вы, искусствовед из Свердловска, решили создать центр современного искусства в Великом Новгороде — в городе, где на каждом углу церковь со старинными фресками?
— Именно поэтому. Во-первых, я считаю, что в каждом нормальном городе, который считает себя культурным, должен быть центр современного искусства. Я уверен, что в области культуры должны быть некие общественные институты, такие, как Центр музыкальной культуры имени Рахманинова, который занимается музыкальной культурой, или наш НЦСИ, которые не живут историей, а работают с тем, что происходит здесь и сейчас.
Видите ли, никто не отрицает прошлое, но нельзя жить только тем, что делали раньше. Температура в обществе замеряется по разным параметрам. Если на выставку современного искусства приходит два человека, значит, мы что-то сильно упустили, мы в долгу перед публикой. Если приходит двести человек в таком городе, как наш, то это нормальный показатель.
— Почему именно такое количество посетителей служит критерием успешности работы?
— Мы ориентируемся на «немецкую норму»: три процента от населения города в год должны посещать театр, филармонию, оперу, музей. Если больше — прекрасно! Если меньше — закрывается финансирование.
В нашем городе три процента это примерно пятьсот человек в месяц. У нас пока получается триста-четыреста, а в этот «ковидный» год двести пятьдесят человек пришло. Год заканчивается, уже можно подводить итоги. Но мы к «немецкой норме» тянемся и получаем бюджетное финансирование.
Немцы считают, что если приходит меньше людей, чем эти самые три процента, то у тебя все плохо: плохой театр, плохой спектакль, плохая выставка. А если три процента — значит, все нормально, больше и не ходит, это же не рок-концерт.
— Кто из посетителей вас как директора Центра больше интересует — туристы или жители Великого Новгорода?
— Меня интересуют наши жители, но за счет них мы пока количества не набираем. Может быть, мы набираем качество, но у нас нет инструментов, чтобы его измерить. Что думает и чувствует человек до посещения выставки и после? Я подозреваю, что и в стране таких инструментов нет, тонких социологических опросов, просто беседы на уровне «понравилось — не понравилось».
— А как же дискуссии на выставках, на выступлениях поэтов, как в 60-е годы прошлого века? Это могло бы стать таким инструментом. Люди, которые приходят на выставку обсуждают, спорят? Или смотрят и молча уходят?
— Спорят. Сначала я думал, что культура дискуссии ушла, и у людей пропало желание высказаться. Но я чувствую, что это время возвращается. Одна из наших задач — обратная связь, мы тоже не знаем пока, как это сделать, но ищем в этом направлении.
Вот вы спросили — туристы или новгородцы. Пока туристы, но почему? Потому что фасад нашего Центра привлекает, каждый второй говорит: «Я не мог пройти мимо!» Но это, может, и не совсем тот посетитель, который нам нужен.
— Вам как директору важнее наполнение кассы или рост культурного уровня того, кто посетит эту выставку?
— Конечно, второе. С одной стороны, у нас есть финансовый план, и его надо выполнить. Но если вы меня спросите, о чем я думаю бессонными ночами... Думаю о том, как наш Центр современного искусства сделать полноценным центром современной культуры. С лекциями, диспутами, встречами с интересными людьми, с писателями, с художниками, все это на фоне экспозиций — вот это для меня самое главное.
— Насколько активно представлены в Центре новгородские художники? И как вы можете оценить культурную жизнь Великого Новгорода?
— Я вырос в большом городе Свердловске, можно себе представить, что за художественная жизнь в городе-миллионнике. Кроме того, есть своего рода отсечка по количеству жителей. Чтобы выставка окупила себя, в городе должно жить не меньше четырехсот тысяч человек.
Например, мы приглашаем выставку, и если она коммерческая, сразу спрашивают, сколько человек живет в городе. Если меньше четырехсот тысяч, то даже не разговаривают, так как не окупится. А у нас двести с небольшим тысяч человек в городе живет, у нас маленький город, это важно, размер имеет значение.
Что касается бурной художественной жизни, то она есть. Есть очень интересные художники, скульпторы, их просто по количеству не так много. И в ходе выставочной волны одну выставку мы делаем обязательно новгородского автора. Три привозим из Питера — одна непременно наша.
Возможно, у меня оптика другая, но я же наших художников знаю, как облупленных. Мне интересно распаковывать работы из Питера, которые я впервые вижу, а наши-то я знаю, кто что принесет. Возможно, я ошибаюсь, но мне всегда обидно, когда говорят: «Это наше, родное! Давайте занимается своей новгородской историей, культурой!»
Давайте, но при этом хотелось бы помнить, что мы в открытом мире живем. К сожалению, до Москвы нам не дотянуться, дорог транспорт, но уж питерских художников мы в Новгороде покажем!
— Я частенько наблюдаю за людьми, которые приходят на выставки, и вижу, что если выставляется новгородский художник, его всегда сопровождают друзья, единомышленники...
— Семья, да.
— У петербургских же художников тут группы поддержки нет, поэтому посетители смотрят на картины. Не так?
— Скорее всего, так. Тут придут цветы вручить, встанут в кружок... Тусовка. Так и в Питере происходит. Там тусовка, тут тусовка, а когда приезжает незнакомый художник, речь идет о картинах.
— В начале нашей беседы вы сказали фразу: «Мы в долгу перед публикой!» Можете объяснить, что вы имели в виду?
— Я часто об этом думаю. Долгое время художники рассматривали себя как авангард оппозиционной мысли. В 60-е, 70-е годы прошлого века любая квартирная выставка собирала толпы народа, но речь о качестве не шла, достаточно было показать два кубика, поставленных друг на друга, назвать хитро и вызвать этим интерес публики.
Но публика — не дура! Она потихоньку поняла, что, во-первых, ее водят за нос, во-вторых, она в средней массе своей «не догоняет», не понимает, что происходит. Нам сейчас предлагают очень много выставок питерского андеграунда. Есть очень интересные вещи, а есть вещи закрытые — вот это меня беспокоит!
— Что значит закрытые?
— Непонятные, надо много объяснять, тратить много слов, рассказывать публике, что этим хотел сказать художник. Пояснишь, растолкуешь — вроде ничего, но я чувствую, что посетитель выставки уходит, и больше он к нам не придет, потому что потеряет время. Человеку важно понятное, на неинтересные и непонятные вещи он не пойдет. Поэтому мы побежали за публикой, как бы это не было прискорбно. Потому что мы должны публику вытягивать до более высокого уровня, но теперь мы должны вкусы публики учитывать в большей степени.
— Не докатитесь ли вы так до Никаса Сафронова?
— Я лучше застрелюсь! (смеется) Если честно, я показал бы Сафронова, но с отрицательными комментариями, но я говорю про другое. Мы должны сделать так, чтобы публика не чувствовала себя чужой в наших пространствах, для этого мы стараемся делать оформление, чтобы и смешно где-то было, и забавно, но и просветительская нотка присутствовала.
Например, новгородский часовщик специально для нашего Центра сделал точную копию часов Уччелло флорентийского собора Санта Мария дель Фьоре. Считается, что они начали отсчет нового времени. Это часы с одной стрелкой, они идут назад, у них двадцать четыре деления.
Для чего нам это надо? А чтобы человек, посетитель, задался вопросами. Почему одна стрелка? Почему они идут назад? Почему двадцать четыре деления? Потому что время измеряется по-разному. Бывает время быстрое, бывает медленное, бывает растянутое, бывает сжатое, бывает скучное, веселое. Ты с любимой девушкой проводишь время, и тебе секунда кажется вечностью, а на каком-нибудь скучном докладе или скучной выставке думаешь — когда же все это кончится? И мы каждый метр пространства нашего Центра будем использовать так, чтобы зрителю было интересно, чтобы заставить его думать.
— Кого Центр будет выставлять в ближайшее время?
— В пятницу, к сожалению, в формате онлайн, состоится открытие сразу нескольких выставок. Во-первых, это выставка живописи и графики петербургской художницы Дарьи Коллеговой под названием «Вчера». Питерский художник и теоретик искусства Александр Кондратьев и группа «Кочевье» продолжают линию русского авангарда, у истоков которого стоял еще Петров-Водкин. Будет интересная выставка-игра «Путешествие с Андерсеном» из питерского музея Анны Ахматовой. Новгородские художники представят живопись и графику на выставке «С Новым годом!», такая у нас будет выставочная волна. Приходите!