Дело Сергея Кузьмина, обвиняемого в убийстве 15-летней давности. Позицию стороны защиты поддержала Екатерина II
Сегодня в Новгородском районном суде продолжились прения по делу, имеющему, определённо, большое социальное значение, за которым мы следим на протяжении всего процесса (прежние публикации здесь и здесь). В убийстве мастера спорта по тяжёлой атлетике Константина Казакова в ночь с 26 на 27 мая 2004-го года обвиняется его друг Сергей Кузьмин. Вину он не признаёт. По ходатайству подсудимого, дело рассматривается с участием коллегии присяжных заседателей.
Вначале вехи давней истории, необходимые для понимания ситуации.
В 2004-ом году убийство Константина Казакова раскрыто не было, хотя допросили очень многих знакомых убитого, а также людей, заметных в районе улицы Державина, где и было совершено преступление (если конкретно, на территории детсада № 21).
Среди прочих — неких Дмитрия Мезеткова (к настоящему времени умер) и Андрея Тупицина, с которыми, и это установлено точно, Казаков в тот вечер пил пиво на улице – в том детском саду. Оба говорили о том, что, допив пиво, все трое разошлись по домам – живые и здоровые.
Была допрошена и некая Елена С., чьи показания позднее (много позднее — в 2018-ом году) стали краеугольным камнем в деле обвинения Кузьмина. Но тогда, в 2004-ом, она предложила следствию две версии, никак ещё не связанные с именем Кузьмина. Сначала заявила, что присутствовала при убийстве, и убийцей является её друг – тоже по имени Сергей (но не Кузьмин!), который, приметив сидящего в одиночестве нетрезвого человека (Казакова) подошёл к нему с намерением «снять» 100 рублей (рубль в 2004-ом был другим). Завязалась драка, в ходе которой тот Сергей применил нож. Потом, спустя три дня после первого допроса, заявила: «Всё, что раньше говорила, я придумала». И предложила другую версию: той ночью она шла близ садика, услышала крики, подошла, увидела драку. Испугалась, отошла, погуляла, покурила, а потом вернулась посмотреть, чем закончилась драка. Увидела, что один человек лежит на земле, другой сидит на нём и наносит удары, ещё двое стоят неподалёку. В контакт с теми людьми она не вступала. Никаких имён не называла.
Преступление в 2004-м, повторюсь, раскрыто не было. Долгих 14 лет дело находилось среди «приостановленных».
О раскрытии преступления 14-летней (тогда – 14-летней) давности отрапортовали в 2018-ом году. Никакого тебе дедуктивного анализа, никаких многосложных построений. Всё намного проще: в 2018-ом году та самая Елена С. вновь изменила свои показания, и на допросе у следователя Ржевского (чем был вызван новый интерес к личности Елены С., история умалчивает) заявила, что знает человека, который совершил убийство Казакова. Это – Кузьмин.
Версия была подкреплена показаниями двух человек: матери и дочери Юрьевич.
Мать – Наталья Юрьевич – в 2004-ом сожительствовала с Кузьминым. И тогда, давая показания, говорила, что всю ночь Кузьмин провёл дома. А в 2018-ом, когда они уже разошлись, сказала на допросе у следователя, что, на самом деле, с 26 на 27 мая 2004-го Кузьмин дома не ночевал, а вернувшись днём 27 мая, стал просить о том, чтобы она, когда вызовут в милицию, говорила, что всю ночь тот провёл дома. В 2018-ом Юрьевич-старшая добавляла, что в 2004-ом Кузьмин сказал ей, что это он убил Казакова. В том же допросе (от 2018-го года) мать сказала, что разговор между ней и Кузьминым слышала дочь.
Дочери – Розе Юрьевич – в 2004-ом году было 12 лет. Спустя 14 лет, будучи уже 26-летней женщиной, Роза Юрьевич вдруг вспомнила (воистину чудеса человеческого организма!), что она делала 12 лет назад – именно в такой-то день, именно в такой-то час. И «показала» следователю, что именно 27 мая 2004-го года, вернувшись домой из школы, услышала как отчим просит мать, чтобы сказала в милиции, что он всю ночь провёл дома.
Любопытная деталь. Ещё перед тем допросом Юрьевич-младшая попалась «на наркотиках». И если сам допрос ещё проводился в кабинете следователя, то очная ставка между матерью и дочерью — уже в новгородском СИЗО.
* * *
Какой урожай был собран в суде?
Андрей Тупицин остался на показаниях 2004-го года, согласно которым, допив пиво, все трое, включая Казакова, разошлись по домам. Обе Юрьевич отказались от показаний 2018-го года, заявив, что они оговорили Кузьмина. И только Елена С. подтвердила свою последнюю версию, согласно которой она была очевидцем того, как Кузьмин убивал Казакова.
В своих показаниях Кузьмин заявил, что к убийству друга никакого отношения не имеет.
Прокурор Ольга Бондаренко, выступая в прениях перед присяжными, сказала, что считает: виновность Кузьмина в убийстве доказана.
* * *
На чём особо заострил внимание, выступая в прениях, адвокат Константин Пакин?
Во-первых, на «обличительных» показаниях периода предварительного следствия матери и дочери Юрьевич и отказе от них в суде.
Во-вторых, на личности Елены С., появившейся в речи адвоката в таком контексте. Обращаясь к присяжным, адвокат произнёс: «Уважаемые присяжные заседатели, знаете ли вы, кто конкретно вложил в руку Кузьмина нож и кто конкретно сделал его убийцей Казакова?». А потом ответил: это Елена С.
Личность, безусловно, очень неоднозначная. Как минимум, трижды поменявшая свои показания.
В 2004-ом году Елена С. жила у своего брата и его жены на правах няньки, присматривавшей за детьми, Как явствовало из показаний жены брата, в ночь с 26 на 27 мая 2004 года «нянька» вернулась пьяная. И, как явствовало из речи адвоката Пакина, злоупотреблявшая в последующий период настолько, что однажды вылила кипяток на ребёнка, после чего была изгнана из дома. Адвокат напомнил и то, что, допрошенная в суде, жена брата назвала Елену С. лживой.
«Её показания вызывают у меня недоверие», – сказал адвокат.
В-третьих, остановился и на психологическом моменте. Кузьмин, Мезетков, Тупицин и Казаков были друзьями. Ссоры между друзьями порой случаются. Но чтобы до смертоубийства... Тем более, если по версии следствия и стороны обвинения, ссорились двое. А что же те двое — Мезетков и Тупицин? Просто смотрели, как один друг убивает другого, не вмешиваясь, а наоборот подзуживая: «Убей! Добей!» («Убей! Добей!», – это из последних показаний Елены С.: она говорила, что слышала такие выкрики)? Труднопредставимая ситуация. Вдвойне, если учесть, что, по определению матери погибшего (сказавшей в суде: «Мне кажется, Кузьмин не мог убить. Он тощий был, а у Кости кулак как у меня голова».), Кузьмин был – «тощий», а тот же Тупицин – очень даже крепкий и ростом под 2 метра. Если б дошло до крайности, он легко мог бы поднять Кузьмина над землёй и подержать так – пока не охолонёт. Да и не стоит забывать, что сам Казаков – мастер спорта по тяжёлой атлетике. Что за «рамы» мастера спорта по штанге, может понять только тот, кто сам занимался штангой.
В тот момент Казаков был настолько пьян, что даже не мог сопротивляться? Так нет... В ходе посмертной экспертизы было установлено, что находился он в «средней степени опьянения».
И, наконец, в-четвёртых... Адвокат обратил внимание присяжных ещё и на то, что на бутылке из-под пива, изъятой с места происшествия, нет отпечатков пальцев Кузьмина, а в деле нет его одежды, испачканной кровью Казакова. По мнению адвоката, и группа крови из подногтевого содержимого Казакова не совпадает с группой крови Кузьмина.
Но с последним прокурор Ольга Бондаренко не согласна (чтобы сформировать мнение по этому вопросу, нужно иметь медицинские познания – А.К.). О чём она и сказала в ходе реплик.
На этом этапе, кстати, прокурор разделила позицию адвоката в одном: относительно склонности Елены С. ко лжи. Она процитировала одно из показаний Елены С., где та говорит следователю о наличии у неё... не одного (что — в действительности), а двух братьев. Ложь? Ложь. Но прокурор объяснила её тем, что Елена С. «настолько боялась за свою жизнь, что придумала второго брата», и, как можно было понять, упоминанием не об одном, а о двух братьях хотела придать себе веса: «она всё время под защитой».
Повис лишь один вопрос. Коль Елена С., и правда боялась за свою жизнь, то... кого она боялась? Если б она придумывала могучих братьев в беседе с каким-нибудь представителем оголтелого криминала — это одно. Но она ведь тогда беседовала не с «криминальным типом», а со следователем. И уж его-то никак не могла бояться — в том смысле, что вот возьмёт и убьёт.
Так что... Очень интересны и эти показания Елены С.
В целом же, разумеется, прокурор Ольга Бондаренко выразила несогласие с позицией адвоката Кнстантина Пакина.
В своих репликах адвокат Пакин не согласился уже с мнением прокурора. Но это — нормальный состязательный процесс.
* * *
В скором времени присяжные уйдут в совещательную комнату, чтобы вынести своё суждение по этому, безусловно, очень непростому делу. И решить судьбу обвиняемого Кузьмина.
Подумать – есть о чём.
И о психологическом моменте, когда плохо поддаётся объяснению тот факт, что друзья рассорились до «19 ножевых ранений», а двое других их не разняли, хотя вполне могли это сделать.
И о том, что не может 26-летний человек (Роза Юрьевич) вот так вдруг вспомнить, что делала 14 лет назад – будучи 12-летним ребёнком – в определённый день, в определённый час. И о том, что «изобличающие» показания она дала, когда сама попалась на другом и очень серьёзном преступлении.
Для меня, например, «включение» в процесс этой Розы Юрьевич очень показательно. Не было бы её «спустячетырнадцатилетнего озарения», доверия к наработкам следствия было бы больше.
Завершая своё выступление, адвокат привёл и высказывание Екатерины II: «Лучше оправдать десять виновных, чем обвинить одного невиновного», – крылатая фраза, которую знают все юристы, но вспоминают, как правило, адвокаты.
Фото автора