«На нас испытывали лекарства». Как ребенок прошел все круги ада концлагерей
В новомосковском храме в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость» практически на каждой службе можно встретить ничем не примечательную внешне старушку. Несмотря на возраст Валентина Ивановна Лисовская, в любую погоду приходит в Божий дом, чтобы поблагодарить Господа, даровавшего ей сил пройти все круги ада концентрационных лагерей Прибалтики.
Как тиф «спасал» солдат
«Война началась когда, мы жили в Великих Луках, - начинает свой рассказ Валентина Ивановна. - Великолукская область, которая теперь Псковская, Новосокольнический район, село Сергиево. Жили в большой семье, и я была уже 10 ребенком. Папа прошел три войны – гражданскую, Первую мировую и вторую Отечественную. Мама всегда была домработницей, а когда папа дома находился, то работал на железной дороге механиком. Поправлял поезда. Дети старшие работали в Новосокольниках, а меньшие – кто учился, кто и дома сидел.
Дедушка наш был священником, но перед войной его коммунисты посадили за пропаганду религии... Боев я не помню, но вот как наши партизаны спасали раненных красноармейцев, переправляя их за линию фронта, вспоминаю отчетливо, потому что уже и не сильно маленькая была, так еще и сама в этом деле принимала участие.
Немцы же очень боялись тифа, а меня сажей мазали, волосы рестрепывали, табличку с надписью «Тиф» прикладывали, и я лежала, как бы от температуры в бреду металась, а подо мной, в телеге, прятали солдат и офицеров русских.
Немцы разные были, одни конфетки давали или хлебушка детям, а другие ходили и все грабили да уничтожали. Однако, какие бы они не были, в конце, когда наши войска стали уже близко подходить, всех жителей деревни согнали в поезда, чтобы везти в Освенцим, а совсем старых и слабых – сожгли в сарае заперев...
Напыление для протезов из детских зубов
До Освенцима состав почему-то не дошел, и нас определили в лагерь под городком Алитус, в концлагерь «Каунас». Условия были очень жестокие. Нас избивали, кормили очень плохо – давали похлебку из кормовой свеклы и комбикорма – это суп. И 125 грамм хлеба на весь день.
И то, еду давали оттого, что на нас испытывали лекарства – таблетки и порошки засыпали в рот и следили, чтобы мы все проглотили, а иногда просто рот заклеивали, чтобы выплюнуть не могли. Еще у нас кровь брали, чтобы отправлять на фронт немецким солдатам. Из зубов же детских делали напыление для протезов.
Однако немцы были намного добрее, чем власовцы, бандеры и финны. Эти очень над нами издевались и избивали постоянно, до самого последнего дня, когда уже Красная Армия этот концлагерь освободила.
Мы прятались, кто где мог, а меня уже отправили по транспортеру вниз, в газовую камеру. На мое счастье один из солдат, увидел это и меня вытащил! Потом поднял на руках высоко-высоко и кричит: «Я девочку спас»! Тут и мой брат старший, Арсентий, выскочил и говорит, что я его сестра.
Солдаты забрали нас в воинскую часть временно и меня в этот период отдали в детдом в Каунасе, где я пробыла два года. Отношение было хорошее, и я уже там пошла в первый класс, но мама ушла на фронт, сестра ушла на фронт и два брата на фронт убежали.
Василию был уже 19-й год, пришел весь в медалях, раненый и с туберкулезом легких. Лежал в Перлеберге (городок на юге Германии), но там не вылечили. Приехал, побыл с нами немножко и его отправили в Симферополь в госпиталь инвалидов отечественной войны. Там он пролежал и быстро умер.
Я все это когда вспоминаю сейчас, молюсь, - у меня дома есть икона большая и маленькая, - чтобы Господь даровал нам жизнь без войн, чтобы всегда у нас мирное небо было и чтобы наши дети росли послушными, а сейчас дети растут непослушными.
Мне еще хочется, чтобы воспитывали детей в духовном образе, чтобы почаще они в храм ходили, чтобы взрослые чаще занимались с ними, чтобы у всех людей были любовь и уважение к старшим, особенно ветеранам, которых осталось очень мало».