Легкие планеты страдают от коронавируса, или коррупция в тайге
Дмитрий Голованов – руководитель Бюро журналистских расследований «Факт», Председатель Союза журналистов Красноярского края, руководитель группы «СМИ против коррупции» провел масштабное расследование о том, как на самом деле «пилят» лес в Эвенкии.
«Варварское отношение к лесу должно уйти в прошлое» — слова президента России Владимира Путина, а несколько лет назад уполномоченный по правам человека в Красноярском крае Марк Денисов сказал по поводу нарушений, творящихся в лесу, следующую фразу:
— Тайга это наша всеобщая кладовая, а если в кладовую долгое время не заглядывал хозяин, хозяевами кладовой начинают считать себя крысы…
Появилось ощущение, что «хозяин» наконец-то приоткрыл дверь в кладовую. А что, если помочь ему распахнуть её пошире, раскрыть серые схемы и помочь честным предприятиям? Ведь именно к этому призвал нас Президент?
Эвенкия – огромная территория. Количество вырубаемого здесь леса несопоставимо ни с чем. Из Красноярска попасть сюда не так просто, нужно заказывать вертолёт. Но есть и другие пути. Например, Усть-Илимск. Попасть в тайгу из этого городка, ставшего легендарным благодаря песне Пахмутовой, не составляет большого труда – сто километров по так называемой Капаевской магистрали, и ты на территории Эвенкии…
Хотя точнее было бы сказать, по направлению, названному «магистралью», по всей видимости, местными остряками.
Журналистов не пускают в тайгу
Красноярские журналисты заявили о нарушении их прав
Наша съёмочная группа двигалась по тайге именно в том направлении: от Усть–Илимска в сторону Эвенкийского района Красноярского края. Неожиданно наш путь преградил шлагбаум. Рядом с ним – балок, в котором обосновалась охрана, и обосновалась она, по всей видимости, уже давно. КПП стоит прямо посреди тайги, на территории, которая никому не принадлежит, не находится ни в аренде, ни в обременении. После долгих препирательств, контролёр всё-таки согласился связаться по рации с руководством завода Красноярского центра строительства. Как выяснилось из беседы, именно они самовольно установили в тайге шлагбаум. Может быть, этот объект предусмотрен в рамках реализации инвестиционного проекта ООО «Красноярский центр строительства»?
Для того, чтобы передвигаться дальше по тайге, нам предложили связаться с руководством завода и спросить разрешения. Впрочем, представитель руководства завода, а именно главный инженер Евгений Викторович Позняк вскоре появился.
Кстати, как нам стало недавно известно, Евгений Викторович и его предприятие «Плеяда» числятся в больших должниках, фирма обанкрочена, более 28 миллионов долга требуют кредиторы.
Позняк долго и тщательно проверял и даже фотографировал предоставленные документы. Но это ничего не изменило. Представитель руководства завода сообщил, что решить сам этот вопрос не может.
Шлагбаум нам так и не открыли. Причину объяснили коротко: «В тайге – коронавирус!»
А коронавирус здесь «бушует», скорее всего, с 2017 года, так как именно с этого времени, вдали от любопытных глаз ООО «Красноярский центр строительства» реализует свой инвестиционный проект – строит завод по переработке леса.
Попасть на него, как мы убедились, постороннему человеку невозможно: хозяева предприятия почему-то ограничили доступ в лес. А «хозяин» у леса, между тем, совсем другой: государство под названием Российская Федерация. И от его имени за порядком на этой территории обязаны следить его полномочные представители – Министерство лесного хозяйства Красноярского края, а также Краевое государственное бюджетное учреждение «Тунгусско-Чунское лесничество».
Как потом выяснилось, руководитель лесничества, Валерий Алексеевич Дюрягин, прекрасно знает про то, что посреди тайги стоит КПП Красноярского центра строительства, и он даже рассказал нам, что неоднократно, в «устной форме» предупреждал о недопустимости такого ограничения. Однако дальше этого не пошло.
Почему государственный человек ведёт какие-то устные переговоры с людьми, занимающимися явным самоуправством, почему не выдаст предписание, не обратится прокуратуру, в суд, наконец, не понятно. Ведь наведение порядка в лесном хозяйстве – это его прямая обязанность.
Если посмотреть на спутниковую фотографию местности, которую нам так и не удалось посетить из-за самовольно установленного шлагбаума, то можно отчетливо увидеть, что вырубка леса в том месте, где должен стоять завод, началась гораздо раньше, чем был заключен договор аренды с ООО «КЦС». Кроме того, рядом с арендованными обществом территориями, образовались целые проплешины в лесном массиве. Кто там вырубил лес, законно или нет, нам еще предстоит узнать.
ООО «Красноярский центр строительства» реализует инвестиционный проект с 2017 года. Но уже за это время его «реализаторы» смогли внести в него значительные изменения, увеличив в два раза объем перерабатываемой древесины. Как следует из актуализированного инвестиционного проекта ООО «КЦС», «потребность в лесных ресурсах выросла с 522,3 тыс. куб. м до 1 043,1 тыс. куб. м».
То есть, ежегодный объём заготавливаемой древесины вырос вдвое, и превысил миллион кубов! Для того, чтобы внести изменения в инвестиционный проект, необходимо было заново согласовать во всех инстанциях эту цифру, но следов этих согласований мы не нашли…
Кто подписал разрешительные документы, где они? Эти вопросы мы хотели задать Максиму Скворцову, начальнику отдела инвестиционных проектов в области освоения лесов. Однако интервью не случилось: телефон Скворцова молчит, а пресс-служба Министерства сначала удивилась, почему эти вопросы мы хотим задать именно Скворцову, а потом попросила предоставить все вопросы в письменном виде. Мы могли бы задать эти вопросы и первым лицам министерства: министру Димитрию Маслодудову, его заместителю Андрею Черкашину, но, как известно, эти господа сегодня дают интервью следственным органам.
Что характерно, еще в 2016 году компанию «Красноярский центр строительства» разыскивали приставы, за неуплату сборов в Фонд социального страхования, и как обозначено на сайте приставов, были вынуждены прекратить исполнительное производство, так как не смогли установить местонахождение должника.
А уже в 2017 году ООО «Красноярский центр строительства» приступает к реализации миллиардного проекта на территории Красноярского края. Напомним, что одним из условий отбора претендентов на участие в конкурсе инвестиционных проектов, является именно отсутствие задолженности по налогам и сборам в бюджеты всех уровней, выполнение всех своих бюджетных обязательств.
Как следует из информации, размещенной на сайте Правительства Красноярского края, «Красноярский центр строительства» в рамках реализации проекта, осуществил запуск цеха лесопиления, завершил строительство общежитий, ремонтно-механических мастерских, провёл испытание моста через реку Катанга. Построен или нет сам завод, пока непонятно, и каким образом работает этот цех лесопиления, под открытым небом или в стенах завода, нам узнать не удалось, ведь на территорию завода вход любопытным посторонним воспрещен.
ООО «КЦС» продекларировало, что в рамках реализации инвестиционного проекта на предприятии создано 383 рабочих места (эта информация размещена на сайте Правительства Красноярского края). Но на сайте ФНС «За честный бизнес» размещена информация о том, что по состоянию на конец 2019 года в ООО «КЦС» числится 97 человек. Вероятно, за 10 месяцев 2020 года на работу было принято еще 286 человек, но кто эти люди? Злые языки говорят, что это граждане ближнего зарубежья. Ничего утверждать на этот счёт не будем, но ведь нам самим посмотреть на то, как добывается лес и работает завод не дали возможности, может, как раз, и по этой причине. Кроме того, ООО «КЦС» определено местом для исправительных и обязательных работ осужденных. Может, спецконтингент и заполнил недостающие вакансии, и зарплаты ему в разы меньше. Кстати, в регионе стоит задача в первую очередь обеспечить работой местное население.
Ещё один странный факт: под инвестиционный проект были отведены зараженные леса, на которых изначально была произведена санитарная рубка, а уж потом, был заключен договор аренды с ООО «КЦС».
Причины проведения санитарной рубки не известны. Так иногда делается, чтобы очистить территорию. Но подобные процессы не могут происходить без ведома Министерства лесного хозяйства Красноярского края и Тунгусско –Чунского лесничества. Санитарные рубки производятся за бюджетные деньги. Удивляет и разбег цен государственных контрактов на санитарные рубки: от трех рублей до семисот рублей за один кубический метр.
Довольно сомнительный способ высвобождения площадки под размещение завода: если следовать букве закона, Красноярский центр строительства должен был сначала очистить территорию под размещение завода от леса, перевести эти земли в другую категорию, произвести работы по возмещению вреда лесному фонду, а уж потом строить завод.
Но, как выяснилось, руководство этого предприятия пошло другим путем: обратилось в арбитражный суд с иском к министерству лесного хозяйства Красноярского края о внесении изменений в договор аренды лесного участка в части изменения характеристики переданного в аренду под строительство завода участка, указав, что на этой территории были произведены санитарные рубки леса. Министерство, естественно, с иском согласилось, несмотря на то, что при оценке предложенного инвестпроекта в 2017 году, вопрос о больном лесе на участке, планируемом под производство, не поднимался.
Свою продукцию КЦС в основном поставляет Китаю, только вот все убытки и ущерб остаются России.
Отдельная тема – этот возврат государством НДС предприятиям –экспортерам. По отчету за 2019 год, НДС у Красноярского центра строительства составил более 30 миллионов рублей.
Двойная плата за госконтракт
Мы решили посмотреть, где ещё есть шлагбаумы. Следующий объект нашей съёмки: участок тайги, на котором ведёт работы ООО «Кодинское». Здесь мы застали только следы контрольно-пропускного пункта. Сломанный шлагбаум, забытая поленница дров, чёрные квадраты на месте вагончика. Такое ощущение, что КПП эвакуировалось в панике…
Что делал этот шлагбаум в тайге, на каком основании был установлен? Мы попытались прояснить этот вопрос, обратившись к лесозаготовителям.
Вот что по телефону рассказал нам коммерческий директор компании «Лидер Трейд» Владимир Литвинцев:
«Контрольно-пропускной пункт ООО «Кодинское» установило с единственной целью – брать мзду именно с нашей компании. Мы выполняли государственное задание: производили санитарную рубку и вывозку леса, который расположен рядом с участками ООО «Кодинское». Нам предложили поистине кабальные условия: заключить договор, по которому мы должны произвести ремонт лесной дороги в течение 10 дней по завершению вывозки древесины, кроме того, по этому договору мы обязаны были платить ООО «Кодинское» ежемесячную плату в размере трехсот тысяч рублей. Но и этого мало: мы должны были внести обеспечительный платёж в размере семи с половиной миллионов рублей на случай, если вдруг мы повредим «линейный объект» лесовозами. Понимая, что «хозяева дороги» нашли бы любой предлог, чтобы не возвращать нам «обеспечительный платёж», мы такой договор подписывать отказались и стали возить лес объездными путями. Это привело к удорожанию работ. А ведь мы, напомню, занимаемся санитарными рубками по государственному контракту, то есть, с нас, по сути ООО «Кодинское» в лице Сергея Медведева попыталось получить бюджетные деньги. Мы направляли жалобы по этому поводу во многие инстанции, однако никакой реакции на это нарушение не последовало».
Если исходить из Плана лесоуправления и ответственного лесопользования, утвержденного приказом всё того же директора по лесозаготовке и лесообеспечению ООО «Кодинское» Сергея Медведева (план находится в открытом доступе в сети Интернет), это предприятие ведет свою лесную деятельность на основании трех договоров аренды, заключенных в ноябре 2008 года, и в этом документе мы не нашли упоминания какой-либо лесной дороги.
В 2011 году, правда, в другом квартале №411 Чемдальского лесничества ООО «Кодинское» построило линейный объект (круглогодичную лесную дорогу), но по окончании договора аренды передало эти участки государству.
Числится ли этот линейный объект (лесная дорога), где ООО «Кодинское» установило КПП для ООО «Трейд Лайн», в Перечне лесных дорог, какие права на неё у ООО «Кодинское», – не известно. По утверждению предпринимателей, на эту дорогу прав у ООО «Кодинское» нет, поэтому КПП и шлагбаум они установили незаконно, также как и незаконно пытались собирать с них деньги за проезд лесовозной техники. А тот факт, что к нашему приезду контрольно-пропускной пункт «ООО «Кодинское» скоропостижно «самоликвидировался», скорее всего, подтверждает то, что стоял он на этом месте действительно незаконно.
Хочется обратить внимание и на то, что более безобразного участка тайги, чем тот, который предстал перед нашим взором в арендованных владениях ООО «Кодинское», мы не встречали на всём своем пути. Если сказать коротко – выжженное и вырубленное поле: коряги, порубочные остатки, невывезенный кругляк, вдоль лесной дороги – выработанные карьеры.
Возможно, из этих карьеров берётся гравий для подсыпки дороги. Кто копает эти карьеры и, есть или нет у предприятия лицензия на недропользование, кто будет заниматься их рекультивацией, чем были засыпаны уже отработанные карьеры – этими вопросами, надеемся, зададутся надзорные и контролирующие органы. Как утверждают очевидцы, рекультивацию карьеров проводят самым варварским способом, а именно: заваливают ямы порубочными остатками, отходами, сверху присыпав землей. Такой подход вполне может стать причиной лесного пожара.
В 2018 году ООО «Кодинское» подписало Соглашение с представителями экологических организаций WWF России (Всемирный фонд дикой природы), Некоммерческое партнерство «Прозрачный мир» о сохранении и ответственном управлении лесами высокой природоохранной ценности в пределах аренды ООО «Кодинское», оно тоже есть в открытом доступе. Но, одно дело сохранять леса и ответственно ими управлять на бумаге, а другое – сохранять их на самом деле…
Избирательный подход к бизнесу
Надо отметить, что вся дорога, так называемая Капаевская магистраль, по которой мы передвигались, находится в ужасном состоянии: рытвины, кочки, колдобины. Дорогу, по сути: никто не содержит, а ведь лесовозы идут каждый день. Срок эксплуатации лесовоза пять лет, но по такой дороге, по словам заготовителей и перевозчиков, машина выдерживает от силы года три. Предприниматели и организации, которые занимаются заготовкой и перевозкой леса, конечно, заинтересованы в том, чтобы лесная дорога была нормальной, чтобы не билась техника.
ИП Фёдоров, который занимается заготовкой древесины не первый год, решил взять в аренду лесной участок, чтобы построить нормальную лесную дорогу, по которой можно будет возить лес. Заключил с Министерством лесного хозяйства Красноярского края договор аренды, разработал проект освоения лесов и получил в аренду участок для строительства лесной дороги протяжённостью 130 километров и шириной 10 метров.
Чтобы начать строительство дороги, Федоров завез технику, поставил шлагбаум, балок для работников, дорожные знаки, заключил договор с охранным предприятием на охрану объекта строительства.
Он направил в адрес юридических лиц и индивидуальных предпринимателей коммерческое предложение о заключении договоров на право проезда по его линейному объекту большегрузной техники и возмещения вреда, нанесенного дороге крупногабаритным транспортом.
В конце сентября Федорову были направлены представления и предписания правоохранительных и надзорных органов об устранении препятствий для проезда лесоперевозчиков. На место, где расположился КПП Фёдорова, на вертолёте дважды вылетала группа представителей власти, правоохранительных органов и лесничества из Эвенкийского района. Шлагбаум опломбировали, документы, которые находились на КПП, изъяли. Оставили только журналы, в которых Фёдоров отмечал с сентября по октябрь лесовозы, перевозящие лес, в том числе и с завода ООО «Красноярский центр строительства» и ООО «Кодинское». В этих журналах чётко видно, кто какой лес везёт. Что наряду с пиломатериалами с завода КЦС везут и кругляк. Может, это и стало основной причиной жалоб на Фёдорова? Ведь, согласно условиям инвестиционного проекта, круглый лес из тайги вывозить запрещается, его следует перерабатывать на месте…
Вместе с представителями правоохранительных органов на КПП Фёдорова появились люди, которые вели видеосъёмку. Она легла в основу анонимного видеоролика, вскоре размещенного в социальных сетях в группе «Инцидент- Иркутск». Кто вел съёмку, какое было редакционное задание у съёмочной группы, не известно. Эти люди не предъявили Фёдорову никаких документов.
То, что на Капаевской магистрали размещено несколько КПП, в ролике не говорится вообще, также как и то, что плату за проезд большегрузного транспорта взимают или пытаются взимать многие арендаторы лесных участков, причем как на законных, так и на незаконных основаниях, среди них КПП Усть-Илимского филиала АО «Группа «Илим», ЗАО «КАТА», ООО «Кодинское».
Куда везут кругляк?
На пути еще один КПП, который принадлежит Красноярскому государственному казенному учреждению «Лесная охрана».
Функции этого учреждения заложены в самом его названии. Учредитель – Министерство лесного хозяйства. Через КПП проезжают лесовозы, отмечают свой груз, предъявляя товарно-транспортные накладные. По этим документам, думаем, несложно проконтролировать, что везут, к примеру, с территории завода Красноярского центра строительства: кругляк, баланс (некачественное сырье для ЦБК) или пиломатериалы. Ведь одним из условий реализации инвестиционного проекта является именно запрет вывоза круглого необработанного леса.
Однако, как нам стало известно, каких-либо нарушений пунктом лесной охраны не обнаружено. Даже, несмотря на то, что в адрес Министерства лесного хозяйства в сентябре 2020 года поступали сообщения о том, что Красноярский центр строительства вывозит с территории завода круглый лес, и даже сообщались номера лесовозов.
Министерство перепоручило разобраться в этом лесной охране, и те отрапортовали, что нарушений при транспортировке древесины обнаружено не было. Что такое нарушения при транспортировке древесины, и что такое нарушение условий инвестиционного проекта, объяснять Министерству не надо. Но, подменяя эти понятия, оказывается, можно закрыть глаза на нарушения.
Обоснование платных пропусков
Ещё одно КПП, которое мы встретили, принадлежит ЗАО «Ката». Дорога идет на Ванавару. Здесь нас пропустили без проблем. Пояснили, что пропускают весь легковой транспорт, машины с продуктами, грузом для обеспечения жизнедеятельности поселка. Как пояснил контролёр, платные пропуски требуются только для лесовозов, так как они разбивают дорогу. Собранные средства идут на восстановление и ремонт дороги. Стоимость пропуска складывается из объёма перевозимого груза и количества километров, которые необходимо проехать.
Помощь крупному бизнесу
Ещё несколько шлагбаумов и КПП, которые мы встречали на своем пути, принадлежат Усть–Илимскому филиалу АО «Группа Илим» – крупнейшему в России экспортёру и поставщику леса. Расположены они чуть ли не на въезде в Усть-Илимск, так сказать, ворота города, которые большегрузному транспорту никак не объехать.
Надо сказать, что объекты свои компания оберегает ревностно. Даже снаружи КПП не разрешают снимать, словно не брёвна и пиловочник везут по этой дороге, а пушки и ракеты.
После долгих препирательств на КПП (нам запрещали вести видеосъёмку) журналистов пригласили в офис компании, дескать, там всё и объяснят. Но в офис нас так и не пустили. Долгие телефонные переговоры на вахте закончились вызовом группы быстрого реагирования частной охранной фирмы «Ангара», оберегающей покой Усть-Илимского филиала «Группы Илим».
Почему так упорно не желали идти с нами на контакт его руководители?
Возможно, не хотели лишних вопросов. Например, почему Усть-Илимский филиал компании, заключая договоры с лесозаготовителями на право перевозки по дороге тяжеловесных и опасных грузов, регламентирует себя, как собственника 245 километров, а на самом деле в собственности у компании только 96,8 километров?
Этот факт нам подтвердило руководство ООО «Лидер Трейд»: акты по договорам с «Илимом» они подписывают именно за 245 километров. К примеру, сумма по такому договору за 2019 год у них составила три миллиона шестьсот рублей.
Но, если у предприятия в собственности только 96,8 км, то значит, никаких оснований для того, чтобы брать деньги за остальные километры, у «Илима» нет. Да и не понимают лесозаготовители, за что они должны платить: дорога не обслуживается и не ремонтируется. «Илим» содержит только те участки, которые ведут к их делянам.
Возможно, в головном офисе, который находится в Санкт-Петербурге, даже и не знают о дорожных проблемах лесоперевозчиков в Усть-Илимске.
Надо отметить, что дорога, за проезд по которой АО «Группа Илим» взимает с лесоперевозчиков плату, проходит по тайге. По пути встречаются лесные ручьи и речки, здесь – водоохранная зона. Как шло строительство лесной дороги в водоохранной зоне десять лет назад, чем отсыпали дорогу, где копали карьеры, теперь уж вряд ли кто и вспомнит. А то, что лесная дорога здесь была еще в бытность советских леспромхозов, сегодня и вовсе никто не помнит.
АО «Группа Илим» – крупнейший заготовитель и экспортер леса, 50% акций находятся у братьев Зингаревичей и Захара Смушкина, в 2018 году он даже попал в список Forbes как долларовый миллиардер. Остальным пакетом акций в 50 % владеет американская фирма. Продукция лесопереработки этого предприятия идет в основном на экспорт, одним из крупнейших партнеров является Китай.
Но вот что настораживает: Министерство лесного хозяйства Иркутской области регулярно подает иски к «Группе Илим» в целях возмещения ущерба, наносимого природе и животному миру. Так, например, с этой компании в этом году в бюджет муниципального образования взыскано 13 миллионов рублей в счет возмещения ущерба.
Только в суде Усть-Илимского района за последние несколько месяцев по группе Илим было принято несколько решений о понуждении компании очистить территорию от порубочных остатков и возместить ущерб.
Но это сущие мелочи для такого крупного игрока на лесном рынке. Уполномоченный по правам коренных малочисленных народов на территории Красноярского края Семён Пальчин обеспокоен состоянием лесов после лесных рубок: уничтожается лес, охотничьи угодья.
Непоправимый урон наносят лесозаготовители животному миру. Он призвал компании, которые занимаются лесозаготовками, разработать и принять политику в отношении коренных малочисленных народов, в рамках которой не нарушать их права. Среди этих компаний Пальчин упомянул «Краслесинвест», ООО «Кодинское», АО «Группа компаний ИЛИМ», ООО «Красноярский центр строительства», ООО «Приангарский ЛПХ» и другие.
Сетует уполномоченный по правам коренных малочисленных народов Красноярского края, и на то, что на территорию, где вырубается лес, контролирующие органы, практически, не выезжают.
Понятно, что объёмы потребляемых лесных ресурсов у «Группы Илим» растут с каждым годом. Поэтому губернатор Иркутской области Игорь Кобзев пообещал гиганту лесной отрасли содействие в реализации крупного инвестиционного проекта «Строительство целлюлозно–картонного комбината». АО «Группа Илим» помогут в части обеспечения лесными ресурсами и в части строительства лесной инфраструктуры. Итогом проекта станет создание современного комбината по производству картона мощностью 600 тысяч тонн в год, благодаря чему это предприятие приобретет статус комбината-миллионника. Однако настораживает то, что лесные ресурсы не бесконечны, а их восстановление – дело серьёзное и ответственное.
Итак, мы видим, что при реализации инвестиционного проекта могут иметь место множественные нарушения, о которых мы написали. Просим считать наш материал основанием для проведения проверки контрольно-надзорными органами. Результаты этих проверок мы обязательно опубликуем.
Сообщение Легкие планеты страдают от коронавируса, или коррупция в тайге появились сначала на Anticorr.media.