Крестовый поход против балков в Югре. Чем закончится восьмилетний процесс?

В Югре, по планам правительства, к 2021 году не должно остаться ни одного жилого балка или вагончика, которые «украшали» округ с 60-х годов. На переселение югорчан региональные и муниципальные власти потратили без малого восемь лет и около 14 млрд рублей. Из почти 10 тыс. балков нерасселенными остались около 480 строений. NEFT вспомнила, как программа переселения стартовала с нуля, почему время от времени буксовала и что получилось в итоге.

Почему война с балками была неизбежна

«В балке не было ни окон, ни двери, внутри – по колено снега. Выгребли его, достали рамы, дверь. Поставили печку-буржуйку и 6 ноября справили новоселье и праздник Великого Октября. Вместо стола был ящик из-под папирос, а стульями служили ящики поменьше. С буржуйкой было много горя, она «ела» много дров. С вечера натопишь – жарко, а утром вода в умывальнике замерзала. Вот так жили всю зиму», – приводит старший научный сотрудник Тюменского госуниверситета Игорь Стась воспоминания нефтеюганца по фамилии Рябов.

Рябов оказался в Югре в 1960-е, во времена активной геологоразведки и освоения Cевера нефтяниками. Для государства на первом месте было выполнение плана по добыче нефти, о нормальных жилых условиях для людей думали в последнюю очередь. В итоге первопроходцы строили жилье сами, из подручных средств.

Достать материалы на строительство балка уже было счастьем. Зачастую, мебель для внутренней обстановки сколачивали наспех из тех же досок, из которых было сделано жилье. Из удобств: печное отопление, привозная вода, туалет на улице, благо хоть проблем с проведением электричества не было. Вне балочных стен обстановка была не лучше. Криминогенность в советское время, говорит Стась, в этих трущобах была выше, чем в городских районах. Тем не менее, балки появлялись тысячами. Само собой, о юридическом статусе такого жилья не думал никто.

«На 1 января 1968 года в Сургуте насчитывалось 1 000 самостроев, в Нефтеюганске – 1 400, в Урае – 700, в Нижневартовске – 400. При этом советская статистика на существование балков закрывала глаза. Их нет в отчетах по жилому фонду, они не считались даже индивидуальным деревенским или ведомственным жильем», – рассказывает Стась.

Из-за этого просчета советских чиновников балки, вместо того, чтобы остаться одним из страшных воспоминаний прошлого, стали кошмаром югорчан в настоящем. Показательна история семьи Энже Сорокиной из Нягани. Несколько лет назад югорчане переехали в нормальную уютную квартиру, но до этого люди больше 30 лет прожили в балке.

«Мы поселились в балок в 1987 году, когда супругу дали ведомственное жилье. По меркам времянки у нас было все неплохо обустроено: имелось отопление (и обогреватели), со временем появилось центральное водоснабжение. Повезло, с инфраструктурой – рядом были школа и котельная. Может поэтому не спешили переселять», – рассказала NEFT Энже.

Из-за дыры в законодательстве (сначала в советском, потом в российском) юридически балки не существовали. Их не включали ни в какие федеральные программы по сносу жилья. Из-за отсутствия внимания Москвы буксовали все региональные инициативы.

«Знаю, что Наталья Владимировна пыталась и через Москву, и встречалась с жителями – продвигалось все медленно», – вспоминает югорчанка.

Скриншот прямой линии с президентом Фото: NEFT
В итоге история переезда семьи Энже закончилась благополучно. В 2017 году жительница Нягани рассказала об условиях жизни президенту РФ Владимиру Путину во время прямой линии. Выступление женщины, которая вскоре переехала в новое жилье, помогло региональным властям. До этого югорские чиновники несколько лет вели крестовый поход против балков: война была ожесточенной, нервной, но теперь, спустя восемь лет сражений, она, кажется, близка к завершению.

Диспозиция перед началом крестового похода

В Советском Союзе балки считались нормальным явлением. В 90-е власти этой проблемой также не интересовались. Пока нефтяным регионом руководил Александр Филлипенко ( с 1996 по 2010 годы), почти все внимание властей уходило на стройку крупных имиджевых объектов. Например, Центра зимних видов спорта, который позже назвали его именем. «Биатлонный центр», как его называют югорчане, появился в 1997 году и стал местом многих международных соревнований и стартов. Все эти проекты, безусловно, вдохнули новую жизнь в регион, но на войну с балками решилась только губернатор Наталья Комарова.

«Я сама северянка, мне 24 года было, когда я приехала в Новый Уренгой. Я сама жила в балке, сама жила в бараке. Поэтому знаю, что это такое. Нам нужно освободиться от этого жилого фонда», - объясняла она журналистам.

Война против балков началась в 2012 году. На тот момент в Югре было 9998 самостроев. К сентябрю 2020 года, по словам самой Комаровой во время инаугурации на новый срок, областной и муниципальной власти удалось избавиться от 9279 балков. В 2021 году балки должны исчезнуть навсегда.

Фото: NEFT

Все чиновники обязаны работать в рамках законов, поэтому война с балками оказалась настолько сложной задачей. В начале десятых годов в российской юриспруденции не существовало такого понятия, как времянка или балок. Югорчане, пользуясь хаосом в законах, умудрялись в них прописываться, но ситуацию это не улучшало. Легально продать или приватизировать такую постройку было нельзя. Принять участие в какой-то из программ по переселению хозяева балков тоже не могли — балки не считались ветхим или аварийным жильем. Власти одного из самых богатых регионов страны были связаны по рукам и ногам. Непонятно было и как работать муниципальным властям, которые должны крайне осмотрительно тратить любые деньги.

«Вот у вас куча денег, вот балки, которые надо расселить. Но кого признать участником программ, сколько давать денег, как рассчитывать размер субсидии? Выдавать деньгами или покупать готовое жилье? Все нужно было предусмотреть. Не было готовой программы, она дорабатывалась в течение двух лет, пока набирала обороты. Не было готового плана, чтобы взять и списать. Думаю, такая проблема была во всех муниципалитетах», – вспоминает глава Сургутского района Андрей Трубецкой.

Некоторым мэрам пришлось столкнуться с недоверием населения. «Многие к программе относились по-разному. Где-то сумма субсидий не устраивала, кому-то приходилось вкладывать свои деньги . Приходилось проводить инвентаризацию жилья и слышать проблемы людей, ведь целые семьи жили с туалетом на улице и привозной водой», – рассказывает глава Нягани Иван Ямашев.

Как шли бои

Согласно сообщению на официальном сайте правительства Югры, в 2010 году Комарова вышла с инициативой по «легализации» такого жилого фонда к президенту и премьер-министру. После того, как в Кремле дали добро, югорчане стали создавать правовую базу для решения проблемы.

Следующие два года ушли на инвентаризацию зданий. Итогом этой работы, которая завершилась в 2012 году стало две вещи. Во-первых, было подсчитано точное число балков: 9998 строений. Во-вторых, сам термин «балки» появился в окружном законе «О регулировании отдельных жилищных отношений в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре».

В 2012 году окружные власти запустили программу «Обеспечение доступным и комфортным жильем жителей ХМАО-Югры». Следом за этим свои локальные программы с таким же названием стали появляться в муниципалитетах. Полномочия по расселению и ликвидации балков перешли к мэрам. Города наметили индивидуальные планы, округ взял на себя софинансирование их выполнения, начали выделяться субсидии на покупку нового жилья балочникам.

Если югорчанин оформил прописку в балке до 1995 года, то имел право на субсидию в 70% при покупке жилья в новостройке (не старше 15 лет) в Югре. Если же владелец прописался после этого срока, то мог претендовать на 50% субсидии. Более чем 25-летнее проживание в балке, даже без прописки (но подтвержденное судом) также давало право на 70% субсидию. Сумма субсидий незначительно отличалась в разных муниципалитетах. Как правило, ее размер зависел от количества членов семьи:

«Например, в Нижневартовске субсидия составляет на одного человека 1 млн 300 тыс, на семью из двух человек 1 млн 700 тыс. Если три человека проживают, то 2 млн 200 тыс.. Если больше семья, то три миллиона и более. Это для граждан, которые вселились в приспособленное жилье до 1 января 2012 года», — рассказывала начальник управления по жилищной политике администрации Нижневартовска Ирина Потамошнева.

Те, кто вселился в трущобы после 2012 года, когда программа уже начала действовать, претендовать на участие в ней не могли. Важно также и то, что человек не должен был иметь другое жилье в России или пользоваться другой жилищной программой. После переезда в новую квартиру балок уничтожался.

Следующие годы, несмотря на экономические кризисы и падение курса рубля, программа работала.

Как война с балками отразилась на позициях Комаровой в Кремле

«Победа над балками – 100% заслуга команды Комаровой», – говорит глава Нягани Иван Ямашев.

Для Комаровой решение вопроса с приспособленным жильем стало одним из главных проектов на губернаторском посту. В каждую личную встречу политика с президентом, Путин неизменно спрашивал у Комаровой, как обстоят дела с балками. Несмотря на то, что первоначальный расчет на то, что балков не будет уже в 2020 году не оправдался, Комарова все равно произвела впечатление на действующую власть.

«Это одна из ее сильных сторон. Если ей удастся избавиться от балков полностью, бесспорно ей это прибавит политических очков и в дальнейшем укрепит ее позиции в регионе. При этом Комарова довольна открыта и спокойно говорит о сдвигах сроках окончания проекта. Вопрос с балками был инициирован благодаря ей, а критиканы будут всегда. Раньше такое понятие, как балок даже не учитывалось в юридическом поле. Она все это легализовала. Это ее заслуга», – уверена политолог Наталия Елисеева.

С коллегой солидарен Основатель консалтинговой компании Bakster Group Дмитрий Гусев:

«Депутаты и политики обещали решить проблему балков десятилетиями. То, что Комаровой удастся этот процесс не просто начать, но и завершить – это, конечно, плюс. Уверен, что люди будут за это благодарны. То, что она делает – важное дело и именно поэтому ее поддержал президент, выдвинув в очередной раз на губернаторство. Благодарность людей укрепит ее политический вес».

Последняя спецоперация против балков

По словам главы департамента строительства Югры Кирилла Мыскина на 1 ноября 2020 года в округе остались чуть более 700 балков, 481 из которых не расселен. В них остаются жить 480 югорских семей. Он добавил, что в течение 2020 года программа была дофинансирована более, чем на миллиард, чтобы «точечно» решить оставшиеся проблемы. При этом завершить операцию по освобождению Югры от балков власти планируют к 1 января 2021 года.

В аутсайдерах программы остались всего два муниципалитета: Пыть-Ях и Нефтеюганск – там львиная доля балков, в которых все еще живут люди. В первом 284 балка остаются нерасселенными, во втором - 181. В депстрое Югры подчеркнули, что именно в этих городах изначально было больше всего времянок: 1672 в Пыть-Яхе, 1409 – в Нефтеюганске.

В беседе с NEFT мэр Пыть–Яха Александр Морозов признался, что не может гарантировать завершение балочной программы в этом году: «Срок остается до конца 2020 года, буду максимально стараться завершить эту задачу».

Глава Нефтеюганска Сергей Дегтярев рассказал, что основные сложности возникли с переселением людей, которые поселились в балки после 2012 года. Эти люди не попали под субсидии и, вполне логично, не хотят лишиться единственного жилья.

«Мы ищем варианты их переселить. Один вроде разработали, но прокуратура не пропустила. Останавливаться на этом не будем», — говорит Дегтярев.

Губернатор при этом регулярно поторапливает отстающих:

«Жилые дома в Югре строятся, деньги для реализации программ выделены. Решайте вопросы по сносу приспособленных помещений и расселению граждан настойчивее, эффективнее», – обратилась она недавно к главам.

Провал программы расселения в муниципалитетах вполне может стоить управленцам должности, считает президент фонда «Региональная политика», кандидат юридических наук Павел Манченко: «Это является одним из главных направлений работы правительства Югры. Сбои в программе и низкое освоение средств по ним – это, безусловно, показатель неэффективности работы глав Пыть-Яха и Нефтеюганска. Если должностные лица не смогли вовремя сформировать конкурсную документацию и провести установленные законом процедуры, то искать виноватых извне было бы неправильно. Главам нужно контролировать работу подчиненных и вовремя принимать управленческие или кадровые решения. Если они этого не сделали, то обязаны взять на себя личную ответственность за срыв программы переселения из балков».

Впрочем, у глав муниципалитетов есть еще целый месяц, чтобы поставить точку в восьмилетней войне.

Материал опубликован в рамках партнёрства с изданием neft.media.