Итоги’2020, часть II — блокировки сайтов и преследование СМИ
Запрет защищённых почтовых сервисов, ограничения аниме и музыки, разблокировка Telegram, борьба с «коронафейками», декабрьское ужесточение законов, дела Светланы Прокопьевой и Ивана Сафронова, а также гибель Ирины Славиной.
Подводим итоги года и последовательно вспоминаем самые громкие случаи ограничений для интернет-ресурсов и нашумевшие кейсы цензуры в СМИ.
.
Блокировки почтовых сервисов
.
Первыми — в начале года — пострадали защищённые почтовые сервисы. В январе заблокировали нидерландский StartMail и швейцарский ProtonMail. В феврале — немецкий Tutanota. Названная причина во всех случаях одна — анонимные пользователи при помощи сервисов «продолжают преступную деятельность», рассылая ложные сообщения о минированиях. По данным ФСБ, письмо с угрозами взрывов с адресов на ProtonMail получили более 800 объектов в четырех регионах России, включая суды, школы, детские сады и больницы.
StartMail сообщила о нежелании российских властей вести борьбу с лжеминёрами, основываясь на европейском законодательстве, и отсутствии попыток со стороны силовиков или других представителей российского государства выйти на диалог с сервисом, чтоб установить личности злоумышленников.
Логика российских властей поистине удивительна: вместо того, чтоб разыскивать авторов сообщений, они блокируют один за другим защищённые почтовые сервисы, с которых злоумышленники рассылают свои сообщения.
.
Запреты аниме и музыки
.
«РосКомСвобода» отследила в этом году новый всплеск интереса властей к сайтам с аниме. В начале несколько популярных порталов попали в реестр заблокированных, и среди основных причин здесь либо «пиратство», либо наличие на сайте порнографического контента.
Ближе к концу года (в октябре) прокуроры заблокировали аниме ID:Invaded за «жестокость и побуждение к суициду». Сериал рассказывает о бывшем полицейском, который с помощью спецоборудования попадает в подсознание серийных убийц и других отрицательных персонажей; там есть сцены, характерные для современной японской культуры, однако по сюжету главный герой не культивирует насилие, а наоборот — расследует преступления. Решение о блокировке данной ссылки, на наш взгляд, сомнительное. Нельзя сказать, чтоб в данном эпизоде как-то культивировалась жестокость и, уж тем более, нет там призывов, побуждающих молодёжь к совершению противоправных действий.
В декабре в Санкт-Петербурге Колпинским районным судом приняты к производству дела, связанные с «пагубным влиянием японского аниме на умы детей в РФ». Судом были зарегистрированы пять административных исков, включающих сорок девять ссылок, с просьбой признать информацию запрещённой к распространению на территории России. К числу «крамольных» питерские прокуроры отнесли мультфильмы «Эльфийская песнь», «Тетрадь смерти», «Токийский террор», «Межвидовые рецензенты» и «Наруто».
Кроме того, суд проверит песню «Я съел деда», которую исполняет Morgenshtern.
Музыканты, к слову, тоже в течение года внезапно неоднократно подверглись гонениям. Так, в апреле Роскомнадзор внёс в реестр запрещённых сайтов страницу форума hip-hop.ru, где проводились онлайн-баттлы. Поводом для блокировки стало решение Железнодорожного районного суда Улан-Удэ от 2015 года. Суд счёл, что в записи на форуме содержатся «материалы экстремистского характера в форме изображений и текстовых комментариев».
В сентябре Роспотребнадзор запретил текст рэпера Face «Суицид» и русскоязычный вариант композиции «Blackthorn Winter» группы Blackthorn. В текстах ведомство обнаружило пропаганду самоубийств.
В августе 2020 года суд в Пензе признал экстремистскими песни бывшего участника группы DDT Вадима Курылёва. Речь идёт о композициях его новой команды «Электрические партизаны» — «Левый террор», а также «Звезда и автомат (R.A.F)». Мы обнаружили их уже внесёнными в список экстремистских материалов Минюста в октябре, после чего это дело получило в обществе большой резонанс. Уже в ноябре первые ссылки на эти песни стали вноситься Роскомнадзором в реестр запрещённых сайтов.
Охота за крамольными (или похожими на таковые тексты) со стороны государственных органов не прекращается уже много лет. Поводом для блокировки может стать всё, что угодно: наркотики, экстремизм, суицид, etc.
.
«Внимание российских надзорных ведомств, прокуроров и судов к аниме и музыкальным произведениям прослеживалась практически с самого начала введения реестра запрещенных сайтов — еще лет 8 назад. В картинках и звуках представители госведомств искали и продолжают искать запрещенные формы эротики, призывов к суициду, пропаганду наркотиков, проявления экстремизма и тому подобное. Всё это подается под соусом защиты детей от вредной информации и подрыва устоев российской государственности. Конечно, в подавляющем большинстве случаев — всё это выглядит максимально абсурдно и нелепо. К тому же сразу возникает «эффект Стрейзанд», когда всё запрещённое становится более интересным и привлекательным для тех лиц, кому это пытаются запретить видеть, и происходит обратный эффект популяризации того или иного явления, которое государство пытается ограничить. Тем более, если общество не видит в этом те же маркеры «харама», какие почему-то видят гослица-цензоры. Но и просто наполнение палочной системы найденной «запрещёнки» тоже нельзя сбрасывать со счетов: ничего личного — просто кому-то надо что-то писать в отчётах по эффективности борьбы с сетевыми ведьмами и демонами. В любом случае — ничего общего с защитой детей и нашей безопасностью эти действия со стороны государства не имеют», — руководитель «РосКомСвободы» Артём Козлюк.
.
Блокировки сайтов
.
Одной из самых громких блокировок года стало ограничение Генпрокуратурой России впервые доступа к одному из госсайтов Украины, произошедшее впервые. В заблокированной публикации говорится о том, что российские власти якобы скрывают масштабы распространения вируса на территории неподконтрольной украинским властям части Донбасса и в Крыму.
Весной началась очередная атака на биткоин-сайты. Так, в марте мы обнаружили в реестре запрещённых, по крайней мере, пять таких ресурсов, причём в обосновании прокуроров фигурировали всё те же самые аргументы, которые были в деле, выигранном юристами «РосКомСвободы» и по которому Верховный суд, казалось бы, уже всё расставил по своим местам. Однако произвол в отношении сайтов, посвящённых криптовалютам, рос из года в год, а решение ВС попросту игнорировалось региональными судами.
В мае компания Ontarget подала в Мосгорсуд иск о блокировке на территории России принадлежащего Google видеосервиса YouTube. В качестве повода для иска назвали то, что некоторые каналы на YouTube якобы предлагают соискателям «обмануть будущих работодателей и пройти тесты за них», в том числе размещая разработанные Ontarget тесты. Эта жалоба повторная: в 2018 году Мосгорсуд уже обязал Google удалить спорный контент, но истцы не удовлетворены блокировкой конкретных страницы, поскольку тут же появляются новые.
Эксперты отмечают, что требование закрыть доступ к видеосервису чрезмерно, а суд может счесть его злоупотреблением со стороны истца. «РосКомСвобода» же считает российское «антипиратское» законодательство устаревшим, непроработанным и местами токсичным. Кроме того, что иногда прописанные нормы оборачиваются таким вот абсурдом, антипиратские законы не решают проблему соблюдения авторских и исключительных прав, особенно с учётом того, что блокировки достаточно легко обойти, они могут использоваться для давления на конкурентов, политической и другой цензуры.
В октябре Генпрокуратура заблокировала заблокировала телеграм-бот Etlgr для работы с электронной почтой. Предполагаем, что в его работе Генпрокуратура обнаружила какие-то «следы экстремизма» или незаконной финансовой деятельности — о причинах такого решения можно только догадываться, поскольку на сайте надзорного ведомства об этом нет никакой информации.
В августе издание «Батенька, да вы трансформер» подало жалобу в ЕСПЧ по блокировке своей статьи в России. В тексте статьи рассказывалось о девушке Тэо Логос (по паспорту — Анна Глазова), которая около 10 лет употребляет наркотики. Материал был направлен на то, чтобы «снять стигму, связанную с наркопотреблением, и поднять вопрос о правах и свободах наркопотребителей», следует из жалобы. Однако в МВД сочли, что материал создает «положительный имидж» наркопотребления и тем самым подпадает под определение информации, подлежащей включению в реестр запрещенной.
«Батенька», к слову, является постоянной мишенью для многих надзорных ведомств и силовых органов России, поэтому его материалы улетают в бан по многим причинам, но самые частые — наркотики и суицид. Естественно, не обходится без традиционного абсурда. Например, Роспотребнадзор в начале декабря заставил удалить статью о неудачных самоубийствах. Ирония ситуации в том, что смысл текста сводится к необходимости жить дальше, но это не помешало властям увидеть в нём совсем противоположное — «пропаганду суицида».
Пожалуй, любимый повод для «наезда» на СМИ у Роскомнадзора — присутствие мата в новостях. Так, в июле ведомство заставило Znak.com удалить ссылку на Instagram Сергея Шнурова, где тот в свойственной себе стихотворной форме раскритиковал российских звёзд за поддержку поправок в Конституцию. Естественно, на самом сайте издания никакой обсценной лексики не было, но разве это когда-нибудь останавливало РКН?
Прокуроры тоже не отстают в поддержании уровня абсурда в своих исках, которые суды почему-то склонны удовлетворять. В Санкт-Петербурге в октябре запретили рекламу экскурсий по крышам города, а в Кировской области — сайт с описанием любительских раскопок. Генпрокуратура тоже в течение года не давала никому заскучать, но одним из наиболее странных её решений была блокировка анонса митинга в защиту озера Байкал на сайте КПРФ в Иркутске — очевидно, ведомство увидело здесь призыв к массовым беспорядкам и экстремизм.
Уже под самый конец года случилось ещё одно событие, которое можно отнести к разряду абсурдных, поскольку суд в Калужской области признал запрещённой информацией фотографии с кладбища. Им был удовлетворён иск Роскомнадзора к местному блогеру и краеведу Артёму Майнасу, выложившему на мемори-сайте фото надгробия обнинского учёного Феликса Кашина.
На фоне грустных новостей как луч свет в тёмном царстве выделяется июньская разблокировка Роскомнадзором популярного мессенджера Telegram.
.
Преследование СМИ
.
В весеннем рейтинге свободы прессы, составленном «Репортёрами без границ», Россия не изменила своих позиций, оставшись на 149 месте из 180. На самое последнее место в рейтинге попала Северная Корея. Первые пять строчек по уровню свободы прессы заняли Норвегия, Финляндия, Дания, Швеция и Нидерланды.
Весна — начало «борьбы» с «коронафейками»
1 апреля Владимир Путин подписал закон об уголовной ответственности за распространение фейков о коронавирусе. По нему физических лиц могут оштрафовать на сумму от 300 до 700 тыс. руб. или ограничить их свободу на срок до трёх лет. Если такие фейки причинили вред здоровью — штраф от 700 тыс. до млн руб. или лишение свободы на срок до трёх лет. В ответ на это объединение федеральных и региональных российских СМИ «Синдикат-100», куда входят, в том числе «Медуза», «Дождь», «Новая газета», «Эхо Москвы», «Такие дела» и Znak, составили открытое письмо, в котором раскритиковали закон о фейках о коронавирусе.
Роскомнадзор, по собственным данным ведомства, ограничил в 2020 году доступ более чем к 1 тыс. якобы недостоверных материалов о коронавирусной инфекции, среди которых ложная статистика заболеваний и смертности, а также информация о продаже поддельных лекарств, справок и пропусков. Однако статистике Роскомнадзора доверять сложно, поскольку известны случаи претензий серьёзным изданиям за публикации, в которых была использована официальная информация из медицинских учреждений. Та же судьба постигла некоторые журналистские расследования. В большом количестве наказывались обычные пользователи за выражение своего мнения и даже шутки.
Так, например, в октябре суд оштрафовал издание «Коммерсантъ-Уфа» за апрельский материал, в котором говорилось, что администрация Уфы зарезервировала 1000 мест на городском кладбище для умерших от COVID-19 людей. Новость об этом также написали несколько СМИ Уфы. В их числе — портал ProUfu (главред тоже оштрафован), журналистам которого информацию подтвердил пресс-секретарь администрации города Марсель Байдавлетов. Примечательно, что на суде он заявил, что действительно подтверждал изданию информацию, однако не считает свои слова официальным комментарием, поскольку журналистка ProUfu обратилась к нему в мессенджере WhatsApp, а не через официальный запрос на бланке издания и с печатью. Журналисты ProUfu утверждают, что пресс-служба города давно общается со СМИ в мессенджерах.
Автора телеграм-канала «Сорокин хвост» Александра Пичугина оштрафовали на 300 тыс. руб. Поводом для — внимание — первого уголовного дела за «коронафейк» послужила шуточная публикация о готовящейся акции по инфицированию населения на Вербное воскресенье некоей организацией. Там также описывалось массовое паломничество верующих в Серафимо-Дивеевский монастырь в разгар пандемии коронавируса, «предположив», что акция, организаторы которой известны ФСБ, повторится на Пасху. Несмотря на явно ироничный окрас сообщения, это не помешало ФСБ возбудить против журналиста уголовное дело, Следственному комитету — провести у него дома обыск, а суду — вынести шокирующий своим формалистским подходом приговор.
.
«Россия таким образом стала одной из немногих стран, где установлена именно уголовная ответственность за фейки. И дело Александра Пичугина продемонстрировало, как эту статью применяют. Мало того, что сама статья очень «вязкая», плохо и нечетко сформулированная. Ее применение оказалось ее еще более «вязким». Суд не попытался соотнести содержание статьи закона с текстом и здравым смыслом. Борьба с фейк-ньюс больше похожа на кампанию, чем на применение закона для защиты законных интересов граждан», — говорит директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова.
.
«Радио Свобода» получило штраф в 300 тыс. руб. за интервью Татьяны Вольтской с врачом-реаниматологом, рассказавшем о нехватке ИВЛ в больницах Санкт-Петербурга. В материале журналистки говорится, что врачи испытывают дефицит оборудования и средств защиты, и иногда им приходится решать вопрос об отключении «безнадежных» больных от аппаратов ИВЛ, чтобы попытаться спасти жизнь другим пациентам. Врач рассказал ей, что «сортировка» больных, эта «принудительная эвтаназия» (по словам Вольтской) в России происходит с 90-х годов, но никто об этом не пишет. Коронавирус только усугубил ситуацию.
На саму журналистку хотели завести уголовное дело, но в итоге ограничились делом административным.
Под горячую руку чиновников из Роскомнадзора попала статья и на украинском портале «Обозреватель», где рассказывается о пенсионерках из организации «Отряды Путина», которые на камеру заявили о своём скептицизме в отношении пандемии коронавируса. В конце видеоролика пожилые дамы провели сеаспрнс символического сожжения распечатанных на бумаге фотографий вируса.
Фонд «Справедливость для журналистов» отметил, что в России (наравне с Азербайджаном, Казахстаном, Таджикистаном и Узбекистаном) журналистов преследовали за несоблюдение введенных правил и положений о распространении «фейковых новостей» касательно пандемии COVID-19 особенно жестко. Штрафы, допросы, административные протоколы и уголовные дела, задержания, аресты и даже длительные тюремные сроки были характерными методами пресечения независимого освещения пандемии.
Лето — Светлана Прокопьева и Иван Сафронов
Псковскую журналистку Светлану Прокопьеву признали виновной в оправдании терроризма (ч. 2 ст. 205.2 УК), но приговорил только к штрафу в 500 тыс. руб. (прокуратура просила 6 лет колонии).
.
«Парадоксальная ситуация, — прокомментировал тогда приговор глава псковского «Яблока» Лев Шлосберг, — для государственной системы России сегодняшнее решение — это компромисс, а для гражданского общества это достижение. Мы все понимаем, что Светлана невиновна, система просто не умеет сдавать назад — она в такой форме идёт на компромиссы, в такой форме признаёт свою неправоту. Обвинение полностью развалилось в суде».
.
Напомним, уголовное дело против Прокопьевой возбудили в феврале 2019 года. В эфире «Эхо Москвы в Пскове» она, рассуждая о мотивах Жлобицкого, подорвавшегося в архангельском УФСБ, сказала, что государство само подталкивает молодых людей к радикальным действиям. Осенью 2019 года Прокопьевой предъявили обвинение, и несколько десятков изданий в знак солидарности с журналисткой опубликовали отрывок из её эфира на радиостанции.
7 июля ФСБ задержала советника гендиректора «Роскосмоса» Ивана Сафронова, ранее писавшего для «Коммерсанта» и «Ведомостей» на тему вооружений. ФСБ обвинила бывшего журналиста в работе на одну из стран NATO и разглашении гостайны. Спецслужба отрицает, что дело как-то связано с журналистской деятельностью Сафронова, его коллеги считают иначе. Более того, они обнаружили, что в тексте постановления, подписанного 13 июля 2020 г. следователем по особо важным делам СУ ФСБ Александром Чабаном, нет ни одного упоминания о госкорпорации «Роскосмос». Защита Сафронова подала жалобу на возбуждение против него уголовного дела о госизмене. Юристы утверждают, что постановление ФСБ не конкретно и не содержит необходимых оснований для начала расследования.
Письмо Профсоюза в его поддержку подписали сотни людей, связанных с медиа, в том числе из «РосКомСвободы».
.
Осень — Ирина Славина
К сожалению, главным событием осени стала гибель редактора нижегородского издания KozaPress Ирины Славиной, которая вот уже несколько лет испытывала прессинг со стороны властей, а также ряда «доброжелателей», писавших на неё доносы. Её несколько раз штрафовали как за гражданский активизм, так и за публикации в принадлежащем ей издании. Рано утром 1 октября в её квартире устроили обыск, в котором участвовали, как писала сама Ирина, «12 человек: сотрудники СКР, полиции, СОБР, понятые». Уже на следующий день она совершила акт самосожжения у здания МВД в Нижнем Новгороде, и от полученных ожогов скончалась на месте. Перед этим на своей странице Facebook она написала, что в своей смерти просит винить Российскую Федерацию.
Журналисты сделали публичное обращение в МВД, Следственный комитет и Прокуратуру России с требованием расследовать жестокое преступление — доведение Ирины Славиной до самоубийства. Однако следственный комитет дважды отказался возбуждать уголовное дело по факту её смерти. Психиатрическая экспертиза якобы установила, что Славина
«с высокой степенью вероятности обнаружила признаки психического расстройства в форме смешанного расстройства личности… Суицид, совершенный Мурахтаевой, следует расценивать как рациональный: явился результатом внутренней переработки, осознанного решения уйти из жизни».
.
Зима — ужесточение наказаний за клевету
Ускорившаяся к Новому году Госдума приняла ряд законов, усложняющих журналистам их работу. Это и закон о иноагентах-физлицах, и о конфиденциальности данных о силовиках, и о клевете. Последний предусматривает крупные штрафы, обязательные работы и даже реальные сроки (до пяти лет). Подробнее читайте в нашем первом обзоре.
Медиаюрист Галина Арапова прогнозирует, что ограничения будут работать в совокупности. Например, законы о конфиденциальности данных силовиков и клевете могут препятствовать проведению журналистских расследований. «Мы стоим на пороге года молчания, года, когда попытка высказать свое мнение критического характера, которое расходится с официальной позицией органов власти, будет расцениваться либо как клевета в отношении неопределенных лиц, либо как запрещенная деятельность. Это может стать, пожалуй, самым серьезным ограничением свободы слова за последние годы», — считает Галина Арапова.
Также специально для «РосКомСвободы» Галина Арапова дала обширный комментарий по итогам всего года:
«Этот год невозможно оценивать в отрыве от ситуации пандемии: связанные с ней ограничения наложили негативный отпечаток в том числе на работу журналистов. Например, сотрудников СМИ не пускали в суд на процессы из-за санитарно-эпидемиологической обстановки и не предоставляли информацию из госорганов со ссылкой на то, что чиновники на карантине.
Тенденция последних лет в целом — достаточно высокий уровень контроля со стороны государства. В этом году контроль усилился в связи с законом о «фейк-ньюс» по поводу коронавируса. В итоге к концу года здесь имеем как уголовные приговоры (Александр Пичугин), так и административные наказания (Татьяна Вольтская). И подобных кейсов много.
Определённые тематические блоки, например, вокруг пандемии, государство контролирует всё жёстче и жёстче. Кульминацией стал ужесточение законов об иностранных агентах, клевете и др. Это ставит независимых журналистов в тяжёлое положение. Пространство для высказываний для них сужается, остаются только официальные СМИ и собственные площадки в соцсетях.
В новом году будем наблюдать ухудшение ситуации со свободой слова».
.
.
.