Путешествия по России: такой разный Кавказ. Путешествие второе
Добрый день, друзья! Сегодня мы с вами вновь отправляемся на Кавказ. К слову, если вы вдруг пропустили первое путешествие, ознакомиться с ним можно здесь.
Сегодняшний рассказ будет совсем другим, не похожим на предыдущий. Путешествие, о котором мы расскажем, вряд ли можно назвать туристической поездкой, но мы надеемся, что оно будет для вас интересным. А нашим проводником по Чечне и Осетии станет Василий Никитенко.
Спасибо Василию за рассказ и фотографии! Путешествуйте с нами, это захватывает!
Поездка на Кавказ: Чечня и Осетия
Было час тридцать ночи. Я досмотрел фильм "Ночевала тучка золотая", где затронута тема насильственного переселения народов. Смотрел его ранее урывками, но целиком - впервые. И так он меня тронул, что за 20 минут я собрался, покидал самые необходимые вещи в машину, и поехал из Великого Новгорода в Чечню.
Когда подъезжал к Бологому по новой трассе М11, стало немного неуютно на душе и в мыслях. Но я эти мысли тут же прогнал, пролетев удобный съезд и поворот, ведущий обратно к дому. Стало очевидным, что отступать поздно. С рассветом я проехал МКАД, и около 9 утра задремал в машине прямо у трассы "Дон" на границе Тульской и Липецкой областей с глубоким осознанием того, что путешествие неотвратимо началось.
В Ростовскую область - на свою вторую родину, где проходило мое летнее детство, добрался к закату. Пахнуло запахом юга в открытое окошко авто. Запах степей, южного букета степных трав. Даже запах креозота на железнодорожных переездах здесь какой-то особенный, южный. И огромное красное солнце, садящееся за холмы на границе Луганской Народной республики, словно из старых советских фильмов про красноармейцев. Я специально проехал по сельским дорогам там, где когда-то с друзьями колесил на видавших виды мотоциклах. Здесь, всего в 5 километрах за колхозным поселком Урывский, в 2004 году упал самолет. Это были теракты с участием басаевских смертниц. Надо же, а ведь мы в детстве срывали здесь кукурузу с колхозного поля. А туда ли я еду? - вновь стало неуютно на душе...
Спать не хотелось. Ехал всю ночь, обогнул Ростов и еще потемну свернул из Краснодарского края на трассу "Кавказ". Дорога разительно ухудшилась. На участках шел ремонт, и возникали стихийные пробки, хотя и ненадолго. На огромных плакатах красовалась социальная реклама: "Вы находитесь на территории казачьего края. Соблюдайте традиции и обычаи". "Чего сделать-то нужно, нельзя ли поконкретнее?" - подумал я.
Пятигорск
Въехал в Пятигорск. Время было предзимнее и откровенно не туристическое. На "букинге" забронировал номер. Правда когда приехал на место, гостиница оказалась хостелом, но зато каким - огромный новый, уютный дом, как это у нас принято говорить - в "евростиле". С парковкой и единственным на тот момент постояльцем - то есть мной. Хозяйка - русская женщина, еще в 80-х годах с семьей переехали из Гудермеса. Сын, занимающийся продвижением гостиницы - бравый парень. Военный по профессии. Альпинист-походник со стажем, знает весь Кавказ наизусть, в том числе с высоты вершин.
- А в Чечню опасно ехать?
- В Грозный нет, сейчас безопасно. В горы лучше не ездить. Да и что горы Чечни? У нас вот Домбай, Эльбрус, Осетия - Цейское ущелье, Кармадон - еще и лучше красоты.
Я выслушал и на ус намотал.
Мы буквально сдружились с семьей. По утрам я попутно отвозил Наталью Михайловну в город по делам, а она вечерами кормила меня вкусным пловом, пельменями и компотом из слив из собственного сада. Я решил, что Пятигорск будет моим местом дислокации, откуда я буду совершать набеги в те или иные уголки Кавказа. Так оно и случилось.
Боже, Пятигорск. Ведь это то самое место, где нужно платить за "Провал", чтобы не очень сильно проваливался. Провал - это пещера в горе, а на ее конце - грот с озером. Можно постоять перед этим озером, послушать довольно сухонькие истории из встроенных в стены динамиков. Понюхать запах сероводорода, полюбоваться подсветкой. В целом, место атмосферное, словно находишься в подземном хранилище душ у голландца Михеля из "Сказки, рассказаной на ночь". Вот только перегородка, сделанная глупо в виде клетки, мешает обзору сильно. Могли бы как-то поуютнее придумать.
Рядом с провалом есть интересное место, называемое "Бесстыжие ванны". Это природные радоновые источники, стекаюшие с горы и образующие в скалах углубления в виде ванн. Легенда гласит, что когда Пятигорск стал всероссийской здравницей, попасть, как принято говорить, "на воды", могли только граждане хорошего достатка, да и то только по предписанию врача. Но люди чихать хотели на такие притеснения и оккупировали открытые источники прямо около дороги, принимая стихийные процедуры в полунеглиже, отчего ванны и назвали "бесстыжими". Это просто счастье в час ночи, в 10 градусов тепла, забраться в природный резервуар с горячей водой и ливитирующим паром, облокотиться о гладкий край кальцинированных камней, и смотреть сверху на огни ночного Пятигорска. Я думаю, что у здешних мест есть огромный потенциал, чтобы банно-купальная культура стала воистину развитой, народной и такой же популярной, как в Германии, Чехии, Венгрии, воспоминания о водных курортах которых вызывают особенно приятные ощущения.
На следующий день в гостиницу из Грузии приехал Мухаммад. Просто переночевать по пути одну ночь. Он купил в Японии микроавтобус, который приплыл по морю. С какой-то техническо-стратегической целью сделал ему армянские номера, и теперь гонит в Казахстан, чтобы возить на нем туристов. Шумный балагур и шутник этот Мухаммад. Очень много говорит. Смотрит Дудя на ютубе. Пытается заговорить про футбол, в котором я ничего не понимаю. Вечером Мухаммад закрылся в отдельной комнате, и было слышно как он совершает намаз.
Кабардино-Балкария. Эльбрус
Утром я отправился в Кабардино-Балкарию в Баксанское ущелье, чтобы увидеть Эльбрус, о котором так много слышал, но никогда не видел.
Горы - они ведь как? То не было, не было, а потом раз тебе - и нате!
Баксанское ущелье - живописно. Невольно оглядываешь величественне скалы в поисках той самой надписи - "Киса и Ося были здесь".
Особенно удивил своей атмосферностью город Тырныауз. Будто инопланетяне наворовали с Земли советских зданий и жилых коробок из 60-х годов, перенесли на Марс и воткнули среди скал, устроив музей хрущевской оттепели. Настолько контрастно и необычно это выглядит. А город, говорят, непростой. Есть тут и глубокая неустроенность, и отток населения, и преступность с сеператизмом и вахаббизмом.
- До Эльбруса ведь не далеко?
Разговорились у магазина с одним местным в поселке с научным названием Нейтрино.
- Ты уже на Эльбрусе.
- ??
- Это подножие Эльбруса, мы уже Эн-метров над уровнем моря.
И действительно, чувствую, что автомобилю как будто воздуха стало меньше хватать, тяга как будто немного просела.
Выше на Эльбрус я подняться, а вернее, прокатиться на фуникулере, не успел. Подъем уже закрывался. В другой раз, так в другой раз.
Северная Осетия
Первый крупный пост был на въезде в Кабардино-Балкарию, второй - в Осетию. Быстрый осмотр автомобиля, проверка документов. И тут я понимаю, что оставил ОСАГО в Великом Новгороде. Как же так, я столько проехал без важного документа? Конечно, наличие ОСАГО физически подтверждает страховую об обязательствах, но водитель так же обязан предъявлять документ по требованию. Пришлось сворачивать во Владикавказ, хорошо, что там оказался офис моей страховой.
Следующий абзац я посвящаю сотрудникам ГИБДД Северной Осетии.
О них по праву ходят легенды. Злее государственных служащих и сыскать трудно. Докопаются до чего угодно, но без штрафа не отпустят.
- Что это одна фара сильнее другой светит? Говорят, есть такие люди, которым фары не очень, они ставят разгонный блок и выходят за рамки установленных норм.
- ??
- Ну, открой капот. Ээ-э-э, хорошо запрятал.
- Слушайте, я годами езжу и первый раз слышу такое замечание. И разве я похож на человека, который тюнингует автомобиль в таком дурацком ключе как недостаточный свет от фар?
- Э-э-э ты чего так говоришь? Сейчас машину на штраф-стоянку, опись сделаем, никуда не поедешь.
Меня реально взбесило, как будто попал в мир, где ничего не слышали о переаттестации милиционеров и переоборудовании их в полицейских. Я уже собрался звонить в 112 и жаловаться. Настолько стало неприятно от хамства. ... Отпустили все же. Хорошо все-таки, что ОСАГО восстановил.
Беслан
Я не смог проехать Беслан.
Может, это странно звучит, но хотелось костяшками прочувствовать - как это так? Вот здесь, в цивилизации. Не где-то там в далекой загранице, а прямо здесь, у федеральной трассы, у аэропорта Владикавказа, у железной дороги всероссийского значения произошло то, что произошло.
Потому что нелюбовь - это не страшно. Делать всю жизнь то, что не любишь делать - это не страшно. Не иметь денег - это не страшно. Вранье по телеку - это не страшно. Санкции - это не страшно. А Беслан - это страшно.
Когда зашел в спортзал и увидел эти бутылочки с водой, как будто по команде брызнули слезы. Нет, я не сентиментальный и это не свойственно мне. А вот так, по каменной физиономии, будто по срабатыванию какого-то триггера, потекла жидкость.
Входы в саму школу закрыты. Просто потому, что не для хождений это здание. Я подтянулся через окно первого этажа без рамы, оперся о старую батарею отопления, и забрался внутрь. И в этом нет ничего предосудительного. Никто и слова не скажет против.
Вот коридор первого этажа, откуда пошел первый штурм "Альфы" и "Вымпела" со стороны библиотеки и раздевалки спортзала. Вот лестница на второй этаж - узкая, старая, мрачная, изъеденная миллионными хождениями. Вот учительская, где боевики устроили штаб. Вот здесь Руслан Аушев - герой, человечище, выводил матерей с грудными детьми. А вот кабинет 16, русского и литературы, рядом с кабинетом информатики. Расстрельный. На входе в класс, прямо в дверном проеме, лежат гвоздики. На стене - памятная табличка, посвященная погибшим родителям учеников. В классе - портрет Маяковского, который все это "видел". Никто даже не притронулся за 15 лет. И те же самые стены, и оконные рамы, и стекла в рамах, и шпингалеты, и остатки школьной доски, и ветки деревьев за окном, и железная дорога за окном, и школьный забор за окном, и гаражи за окном, и здания напротив, и солнце.
В столовой творился ад. Стены истерзаны пулями и осколками. На бетонном полу - следы от разорвавшихся гранат, на которые кидались броней бедные солдатики, прикрывая заложников. Мрак.
Излазил всю школу, даже в операторскую залез. Нет живого места. Некоторые вещи лежат с тех самых времен, стоят на полках нетронутые. Портреты ученых, транспаранты, остатки мебели, побитые плафоны.
Вылез обратно в школьный двор через окно. Побродил вокруг. Прошелся по Школьному переулку. Фасад двух пятиэтажек напротив - в следах от пуль и подствольных гранатометов. Боевики замечали движение и шмаляли прямо по балконам квартир.
Наверное, школа в Беслане - самый честный, самый пронзительный и самый страшный памятник на всей планете. И вот еще что скажу. Я не люблю выражение "чтобы помнили" в ключе поклонения, какого-то натужного и притянутого за все части тела культа, обряда, как это часто происходит. "Чтобы помнили" - это про то, что среди политкорректности, возгласов "надо забыть" и "хватит себя травмировать", в мире еще есть настоящее, неприкрытое зло. И оно существует по-настоящему. Вот и всё.
Ингушетия
Снова блок-пост, проверка документов. Перекресток, поворот на город Назрань. Справа - село Экажево. На его окраине-то и прибили Басаева-кровопийцу.
Пыльно и грязненько, трасса в терпимом состоянии, но хуже, чем у соседей. Замечаю, как мгновенно и разительно поменялись лица людей. Ингуши - вайнахский народ, как и чеченцы. Останавливаюсь у одной noname-заправки и диву даюсь цене на бензин. На 10 рублей дешевле, чем в Новгороде.
- А у вас картой можно?
- Можно, брат. Э, брат, а на сбер закинуть можешь? (нелегальная оплата в обход кассы, которой, возможно, не существует)
Вхожу в холл заправки.
- Сейчас, продавец подойдет через минуту.
Заправка и правда приличная. Лимонады, леденцы, консервы, предметы первой необходимости для водителей.
Слева в холле - пространство, отгороженное диваном. За диваном, чтобы не смущать посетителей - делает намаз тот самый продавец.
Закончил. Отпускает бензин. Его коллега идет за диван делать намаз.
Ощущение, что за этот день ты словно по ступенькам прыгал из Пятигорска: Кабардино-Балкария, Осетия, дальше-глубже, и вот доскакал до совсем другого мира, непривычной, сюрреалистичной Ингушетии.
Чеченская республика
На блок-посту при въезде в Чечню сбавляю скорость, даже не остановили. Видят: чужой регион, и пропускают без слов. Дорога изумительная, почти как на платных трассах Европы.
Ачхой-Мартановский район. Вот на белых табличках названия, которые на слуху - Ассиновская, поворот на Самашки. Новый Шарой - именно здесь начаналась первая война и шли первые потери.
Вспоминаю свое любимое развлечение из поездок по Европе: при въезде в каждую новую страну - ловить местные радиостанции.
По чеченскому радио поет Радима Хаджимурадова:
Я чувствам буду верна, люблю тебя безмерно,
Жемчужина, любимая Чечня,
Мой город славы - Грозный.
Вайнахский дух твой гордый -
Я сердце отдаю тебе сполна ...
Город славы... Фашисты в Грозный не дошли. Говорят, что оборона города в новогоднюю ночь 1995 была спланирована по старому сценарию: заманить в каменный мешок и уничтожить. Правда или нет - не знаю. Однако странные игры со словом "слава", чего уж там.
Дорога настолько хорошая, что даже скучная. До Грозного добираюсь быстро, но уже потемну.
Вот частный сектор становится плотнее, вот первая дорожная артерия города, уже въезжаю на площадь Минутка, о которой так много слышал, но никогда не видел. И главное, понятно, что это та самая площадь. Навигатор тупит и не успевет рассчитывать повороты. А! И так же понятно, что нужно сворачивать - вот туда.
В центре города упираюсь в заграждение. Дорога перекрыта. Разворачиваюсь, а за мной проносится кортеж из трех черных машин с мигалками. Неужели, ОН?
В городе много отечественного автопрома. Заниженные, тюнингованные. Но что самое интересное - среди многочисленных иномарок и отстроенных зданий города - это хоть и выглядит забавным, но не таким уж и колхозным.
Надписи на задних стеклах многих автомашин:
- AHMAT-СИЛА (Почему-то имя пишут латиницей)
Но самое пронзительное, что я позже повстречал на главной площади Грозного, вот:
"Ведите себя так, чтобы голова отца никогда не опускалась,
а на лице матери не появлялись слезы!" - поэзия.
Центр Грозного, площадь и главная мечеть республики Сердце Чечни по правому флангу. Еду по навигатору в гостиницу, поворот налево показывает. Стою на перекрестке и пропускаю встречный ряд. Мне сигналят сзади, настойчивее, уже десятки машин сигналят. Нервничаю, сворачиваю. И сразу остановка напротив нефтяного института.
- Майор Хаджимурадов.
- Нарушил?
- Поворот, поворота тут нет. Тебе вон гудели как на свадьбе. Ну, пошли протокол составлять.
Подходит второй сотрудник ГИБДД:
- Таак, что нарушил?
- Под знак поехал.
- Да я, да это навигатор.
- Та-а-ак. Расстрелять! (звучит негромкий смех, прибаутки, соответствующие данному региону пребывания)
- Ты почему сразу не сказал, что гость? Сразу бы по минимуму выписал бы. А куда едешь?
- Грозный смотрю, а завтра хочу в Аргунское ущелье. Не опасно?
- Для тебя нигде не опасно. Но если украдут там кошелек или телефон, то вот мой номер запиши, напрямую звони.
- А где поесть?
- Слушай, сходи сначала на проспект Путина 5, в Жижиг-Галнаш. Только не бери из курицы, это ерунда. Возьми баранину или телятину. А еще знаешь? Шашлыки на улице Южная?
- И то, и то слышал.
- Во-о-от. Ну вот, быстро оплатишь штраф, вообще 250 рублей будет, я тебе "ремень" написал.
Центр Грозного - наиболее пострадавший район города во время обеих войн. Он был буквально стерт с лица земли. Справа от площади, где меня оштрафовали - находился дворец Дудаева (снесен в ходе первой войны по состоянию разрушений). Сейчас на его месте строят новый торговый центр. А слева, за нефтяным институтом - больничный район. Когда российские войска в ходе последующих дней после провального новогоднего штурма в 95-м вышли передовой в центр Грозного, то долгое время здесь держали оборону в районе улицы Госпитальной. А многочисленные отряды чеченцев находились за дворцом Дудева. И вот, сквозь это небольшое расстояние, которое сейчас отделяет площадь, главная мечеть республики, и где сейчас гуляет большинстов жителей Грозного томными южными вечерами, - насквозь простреливалось пушками и минометами с обеих сторон. Помимо того, по всему городу шли ожесточенные бои и разрушения. Тут творился настоящий ад.
Проспект Путина, бывший проспект Победы - главная улица Грозного протяженностью около 2-х километров. На выходные дни полностью перекрывается для пеших прогулок. Я ставлю машину во дворе улицы Грибоедова, примыкающей к проспекту. Удивительно, как и каким образом удалось так восстановить настолько пострадавшие дома? Дом на улице явно старой, советской архитектуры. Да, кое-где видны замазанные следы от пуль, но в целом так все вылизано и чисто, даже зелено, что напоминает местами Восточную Европу, как будто находишся где-нибудь в спальном районе польского Люблина или словацкого Кошице.
Жижиг-Галнаш - традиционное чеченское блюдо. Настолько же незамысловатое, как и кухня вайнахов. Это простое, сытное и довольно вкусное блюдо - мясо с галушками, слепленными особым образом. Подается обязательно с бульоном, смешанным с чесноком и перцем. Рядом с заведением, где, по словам майора ГИБДД, подают самый вкусный жижиг-галнаш, по соседству расположился и ресторан Black Start Burger. Йо! Это же рэпер Тимати! Бургер! А каких-то 20 лет назад, в нескольких стах метрах отсюда, на площади Дружбы Народов, можно было купить раба. А рядом с площадью проводидлись публичные казни. Положительный прогресс, как мне видится, - налицо.
Серце Чечни - главная мечеть республики и одна из самых больших мечетей в мире. Построена по образу османских храмов. И кажется, это первая мечеть, где мне так сильно понравилось внутри. Невероятно красивая, украшенная изнутри резьбой, росписью и коврами. Здесь уютно и спокойно.
Через огромный парк иду к реке Сунжа. За рекой находится Грозный-сити - несколько высоток. На одной из них работает бегущая строка: "Спасибо, Рамзан!".
С одной стороны вновь отстроенный Грозный, позитивная, радостная молодежь с кофе на вынос вместо автоматов. Как ни странно звучит, но очень вежливые (по крайней мере) чеченцы, оставляют хорошее впечатление. Но хоть ты тресни, не покидает это кладбищенско-костяное ощущение из за войны, экзестенцильного ужаса и крови, пролитой в этом городе. Надеюсь, и это пройдет через время. А пока в душе звучит одно: этого не могло быть, этого всего просто не могло быть.
Аргунское ушелье. Шатой, Итум-Кали, некрополь Цой-Педе
Въезд в ущелье в районе села Дуба-Юрт называется Волчьи Ворота. Если забраться на гору или взглянуть с некоторых участков дороги, выглядит это действительно как ворота, ограниченные двумя невысокими горами. В Аргунском ущелье проходили самые сложные этапы обеих чеченских войн. Вот, поворот у "Чертова" моста через реку Аргун, а чуть дальше - село Ярыш-Марды. В первую войну здесь произошел один из самых печальных боев с отрядом Хаттаба, в ходе которого был разгромлен 245-ый мотострелковый полк. Не мне судить, но говорят, передвижение колонны преступно происходило без элементарной подготовки и разведки. Не верится, что эта современная асфальтированная дорога проходит по тем самым местам.
В селе Шатой - блок-пост. Снова небольшой осмотр багажника. Пробивают документы по рации. Никогда не забуду глаза бойца, которые сверлили меня с ненавистью, и казалось, что в душе он хочет меня расстрелять. А вот командир-чеченец был добрый, приветливый.
Шатой - по сути одно из последних сел, откуда были выбиты боевики во второй чеченской компании перед тем, как война из прямых столкновений перешла в партизанскую фазу со стороны чеченских боевиков. А потом были печальные события у высоты 776 под Улус-Кертом, когда отряд десантников столкнулся с превосходящим отрядом Хаттаба и Басаева, покидающим села со стороны Шатоя. А также кровопролитный штурм села Комсомольское.
Ушкалойские башни - по сути отстроенные новоделы. В них стреляли из гранатометов, по всей видимости, ради забавы. Поражает бурная река Аргун в этом месте. Лезу на Google, и вижу фото, где Аргун под Ушкалойскими башнями не полноводен. Ого! Да тут сейчас, не смотря на неширокость реки, в глубину-то как этажа 3 или 4.
Водопады возле села Нихалой - живописное место. К тому же окультуренное и спроектированное для пеших прогулок. Ты спускешься в узкое ущелье, и идешь по нему несколько сотен метров, пока не выходишь к главному Нихалойскому водопаду между высокими скалами. У входа в ущелье оборудованы места для пикников и мангала. Приятное место. С одной стороны, диковатое, а с другой - вполне оборудованное для пешего туризма.
В селе Итум-Кали сходил в музей имени Хусейна Мусаева, погибшего на стадионе 9-го мая вместе с Ахматом Кадыровым. Интересный музей, с небольшой экспозицией. Но здесь, уже достаточно глубоко в горах, найти островок музейной культуры - как мед на душу. Мед, кстати, я купил в частной лавке Итум-Кали и привез его вместе с засахаренными чеченскими муравьями в Великий Новгород. Наше разнотравье повкуснее, конечно.
Вижу на карте культурный объект - сторожевые башни. Свернул в сторону Шаройского района, проехал по не очень хорошей извилистой дороге несколько километров. Слышу - сигналят сзади. Посигналили и отстали. Я напрягся. Вокруг никого, только грозные горы чеченские, и тут на тебе. Потом понял, зачем он сигналил. Он думал, что я дорогу перепутал. Тут рядом село Ведучи, где остроили один из трех главных туристических объектов помимо базы на озере Кезеной-Ам и Шаройского башенного комплекса. Это горнолыжный курорт Ведучи, ни много ни мало. До башен, кстати, я доехал, но они оказались в плачевном состоянии.
Продолжаю путь на юг по ущелью, и вот за селом Итум-Кали и начинается самое интересное. Дорога из Итум-Кали на юг по ущелью - это особый объект протяженностью до грузинского села Шатили. Начался строиться этот труднопроходимый участок еще в советское время, но потом был заморожен. И был продолжен уже ичкерийскими силами в период между двух войн после подписания хасавюртовского соглашения, которое как снег на голову буквально обрушило эту самую "свободу" на Ичкерию, которая потом бездарно была потеряна за счет своих наглых полевых командиров-изуверов и бессильного "президента" Масхадова. С одной стороны, дорога Итум-Кали - Шатили, была единственной связью с внешним миром для тогдашней Ичкерии, с другой стороны, по этой дороге во вторую войну боевики получали подкрепление оружия и сил, совершали переходы в грузинское ущелье Панкисси, где проживают в основном этнические чеченцы, и которое слабо контролировалось со стороны грузинских властей, а по некоторым данным - власти Грузии закрывали глаза на такие миграции военной силы.
Надо сказать, что такие походы были благополучно пресечены во время операции Аргун в 2000-ом году, когда буквально с неба, впервые в этим местах, высадился десант. С аммуницией, предметами необходимости вплоть до буржуек и палаток. И окопавшись, заняв оборону и производя то и дело разведку боем, нанося удары авиабомб по дороге, российским военным наконец-то удалось полностью перекрыть дорогу в Грузию для чеченских боевиков. И это был первый огромный шаг к успеху во "второй чеченской".
Дорога из Итум-Кали к границе Грузии - страшная. Здесь редко где можно встретить отбойники. Горы вот-вот готовы к обрушению. Через несколько километров полностью пропадает сотовая связь. Места здесь безлюдные. Когда-то здесь были села чеченцев, но после депортации в Казахстан и последующего хрущевского послабления чеченцам так и не разрешили вернуться в эти отдаленные места.
Дорога начинает спуск в ущелье и наконец ровняется с рекой Аргун. Пропасть сходит на нет, так спокойнее. Тут действительно так спокойно, что из шумов - только журчание реки Аргун, бегущей по ущелью. Природа как будто замерла или чего-то выжидает.
Въезжаю в пограничную зону.
За несколько километров до границы с Грузией - дорога перекрыта.
Цой-педе - это средневековый могильник. Хоронили здесь в склепах по несколько человек. Говорят, больные сами приходили, чтобы умереть. Путь на гору тяжелый, довольно трудно взбираться под 30 а то и 40 градусов. Остатки окопов среди склепов. Нахожу две стреляные гильзы в песке - всё это отголоски операции Аргун, когда десантники держали оборону на этой высоте. Любуюсь дикой красотой этих мест. А вон там - видно с горы - развалины сел Камалхи и Каратах. Когда-то здесь жили люди.
Аргун
Возвращаюсь в кромешной тьме. Очень страшно ехать по серпантину, зная, что в нескольких метрах - обрыв в пропасть. Но дорога - довольно широкая. Если не лихачить и надеяться, что не будет обвала, то хоть и страшно, но терпимо.
- Э! Не-не-не! Не надо документов, мы тебя уже помним, - говорит командир КПП в Шатое.
В Аргун я поехал специально, чтобы увидеть новую мечеть, посвященную матери Рамзана Кадырова, которая так и называется - "Сердце матери". Вокруг этой мечети ходило много споров. Дескать, не соответствует истинным канонам ислама. А мне так очень понравилось это сооружение в стиле исламского хайтека. Вы только взгляните!
Что характерно, снаружи купол не выглядит таким уж огромным, а вот внутри впечатление от объема абсолютно меняется. Меня всегда поражало то, что в мире еще существуют люди, умеющие проектировать настолько нетиповые вещи. Ведь это такой огромный кладезь знаний и опыта. Люди - самородки, люди - бриллианты.
Подъезжает парнишка на скутере. Смешной такой, слегка косоглазый.
- Привет, брат. В какой стороне Хасавюрт? Ездил в Ачхой-Мартан катался. А где Хасавюрт?
- Ну, я приехал с востока по этой дороге, так что едешь ты в правильную сторону. Езжай все время прямо, потом еще раз прямо, пока не доберешься до республики Дагестан, а там уже спросишь, где повернуть на Хасавюрт.
- А у тебя есть сто рублей на бензин?
Я не смог пройти мимо этого слегка приставучего дагестанца. Ведь поездки на скутерах - это и моя стихия. Тысячи километров наездил по Вьетнаму, Камбодже, Индии. Бывало, и горел посреди степи вдали от населенных пунктов, и был спасаем транспортированием погоревшего скутера - местным доброжителем, из деревенских. Всякое случалось.
- Вот, возьми пожалуйста мои сто рублей на бензин.
Снова Осетия. Кармадон
Из Чечни я вернулся в Осетию, переночевал во Владикавказе и на утро отправился в Кармадонское ущелье. Оказалось, что это так близко. Свернул с трассы, проехал небольшой лесочек, и уже вот - разрушенные ледником тоннели, наспех разобранная дорога и Кармадонские ворота - въезд в огромную долину.
Ледник шел с такой скоростью, что буквально схлопывал воздух в долине. Остановившись в районе Кармадонских ворот, селевый поток из воды, камней и грязи, устремиля по руслу реки Геналдон, сметая все на своем пути. Здесь-то и погибла съемочная группа Сергея Бодрова, когда те находились внизу ущелья. Надо же, какое трагическое совпадение. Почему именно здесь? Почему в тот самый час?
Больше повезло жителям сел Саниба (оно находится в долине в стороне от сошедшего ледника) и Кани, которое находится на возвышенности. И если в Санибе сейчас, после того как ледник растаял, а по руслу реки проделали какую-никакую дорогу - выглядит еще более-менее, то село Кани приходит в полный упадок.
На единственном кирпичном жилом доме висит транспарант: продам квартиры.
1-комнатная - 900 тысяч.
2-комнатная - тоже 900 тысяч.
Видимо, надеются, что купят сразу две. Вид-то из окна потрясающий, да только делать в селе совсем нечего.
Осетия. Даргавс, Фиагдон, Цейское ущелье
Проезжаю затхлые, полуразваливающиеся дворы села Кани, взбираюсь на Даргавский перевал. Дорога, мелкий гравий, ведет прямиком в Даргавскую долину к селу Даргавс и одноименному осетинскому некрополю, подобному тому, который я видел в чеченском Цой-Педе.
Некрополь находится в очень живописном месте. Правда, это уже больше в какой-то мере туристический аттракцион, где берут за вход деньги и продают магнитики на кассе. Некоторые склепы замурованы, а некоторые открыты. Лежат косточки и черепа. Вот только фотографировать здесь не приветствуется.
Преодолеваю еще один живописный перевал и въезжаю, на мой взгляд, в самую красивую долину Северной Осетии - Фиагдон. Здесь нечего смотреть кроме сногсшибательных видов природы. Но и они определенно стоят того, чтобы специально приехать в Фиагдон.
Какое-то особо трепетное отношение у Осетии к Сталину. Это уже второй памятник (первый был в Беслане) на пути. Дорога из Фиагдона к трассе "Кавказ" - изумительная, и очень сильно напоминает альпийскую Австрию. Прямо так и кажется, что едешь по Европе по хорошей дороге среди величественных альпийских скал и причудливых камней.
Был еще заезд в Цейское ущелье. Его мне посоветовала Наталья Михайловна из Пятигорска. Горы здесь настолько величественны, что заставляют задуматься об обязательном возвращении. Я только взобрался на гору ущелья, как тут же стемнело. Вот и успел только что увидеть - так это портрет Сталина.
Когда вернулся в Пятигорск, в доме жил второй постоялец - Саша. Он живет в Грозном, хотя и родился на далеком севере.
- Саша, а почему в Шатое на меня с такой ненавистью смотрел этот чеченец?
- А, так он наверняка прикомандировашный, он как бы не в "своей тарелке", явно не хотел туда ехать, но начальство заставило... Слушай, а ты во сколько завтра в Новгород отправляешься? Утром? А можешь мне постучать в дверь, чтобы я проснулся? Мне нужно совершать намаз.