Томские филологи: закон и речь зачастую живут параллельной жизнью

Томск, 2 янв – РИА Томск. Новые поправки в федеральный закон о языке вступили в силу с 1 января 2025 года. Государство и общество пытаются повлиять на язык, но эти попытки редко заканчиваются успехом. Почему речь нельзя насильно изменить и откуда взялась норма русского языка – в интервью РИА Томск рассказали филологи Ринат Бакеев и Наталья Будько.Закон и язык

По данным федеральных СМИ, президент Владимир Путин подписал закон, вносящий поправки в Федеральный закон "О государственном языке Российской федерации". Государственные органы и чиновники не смогут употреблять слова и выражения, не соответствующие современным литературным нормам. В том числе под запрет попадают иностранные слова, имеющие аналоги в русском языке.

"Поверять себя" должностные лица смогут по нормативным словарям и справочникам, фиксирующим нормы русского языка в качестве государственного. Поправки вступят в силу с 1 января 2025 года.

– Как государство может повлиять на язык? Какие слова могут пропасть из речи официальных лиц после вступления в силу поправок в ФЗ?

Бакеев: Есть какие-то пожелания, которые в стратегическом отдалении временном можно достичь, если ты поставил такую задачу. Вот ты сейчас хочешь, чтобы народ употреблял как можно меньше слов из английского языка, хотя задача изначально странная.

Допустим, человек во власти себе такую цель поставил. Он может постепенно вводить меры: изменить школьные учебники, вводить ограничения на разных уровнях.

Если эти меры по ограничению англицизмов заработают, человек должен будет задумываться о том, как ему сейчас сказать и написать – ведь над ним есть некая мера законодательная. Это повлияет на следующие поколения людей, которые уже не будут задумываться, а просто не будут использовать эти слова. Но на это нужно много времени, и не факт, что получится.

Человек по выходе из роли официального спикера на своей кухне снова будет говорить, как ему хочется, а не как нужно. И это "хочется" – не какое-то своеволие, а естественная речь. Что-то в речь человека приходит не по злой воле других людей.

Будько: Еще не созданы словари, которые бы нам говорили, какие слова употреблять можно, какие – нельзя. Но эти поправки касаются только официальной речи. В обычной жизни вы можете свободно их говорить, и никто вам штраф за это не выпишет.

Бакеев: Какие слова после вступления в силу поправок исчезнут из официальной речи, пока не знает никто. Вероятно, какие-то уйдут. Это вопрос к составителям этой законодательной инициативы.

– Верховный суд России определил использование феминитивов как признак принадлежности к ЛГБТ-движению, признанному у нас экстремистским. Подобные инициативы, которые уже затрагивают не только официальные лица, но и обычных людей, как-то могут повлиять на язык?

Бакеев: Феминитивы – женские аналоги мужских слов. Феминитивы всегда были в языке: кассир – кассирша. Есть и другие феминитивы, которые давно в языке появились. Некоторые даже вытеснили из языка свои "мужские" аналоги.

А те феминитивы, о которых идет речь в контексте разговора о пропаганде ЛГБТ, искусственным образом появились в языке, например, "блогерка". Их придумали представители этой группы. Человек может хотеть, чтобы у женщин было свое слово. Но он не может изменить языковую ситуацию только своим желанием.

Кто-то этим словам противится по нравственным соображениям, кто-то просто считает это нелепым, например, я. Но это мнение каждого человека.

Когда объясняешь, что, если человек будет употреблять такие слова, то это может стать поводом причислить к этому социальному слою, он может перестать их использовать. Это только при условии, что они вошли в его речь, государство сказало "нельзя", и из его речи они исчезли.

Но то фантастическая ситуация. Если ты их употребляешь, и они вошли в твою речь, то ты продолжишь их использовать, просто будешь фильтровать по сферам жизни. Искоренить их из речи невозможно, это самолоботомия какая-то. Тут можно сказать, что законодательные инициативы и речевая ситуация живут параллельной жизнью. Атмосфера или колоземица?

– К теме англицизмов: по результатам голосования на "Грамота.ру" одними из слов 2024 года были выбраны "вайб" и "скуф". О каких тенденциях в языке это говорит?

Будько: В целом, ни о каких тенденциях не идет речь. "Трушные" лингвисты считают, что выделение "слов года" это вообще какая-то ерунда. Это просто модная штука, привлекающая внимание к лингвистике, языку, филологии. Поэтому вряд ли можно говорить о том, что это какая-то тенденция, что сленг заполоняет речь и побеждает какие-то литературные нормы.

Каждое поколение будет иметь свой какой-то язык. У молодежи свои словечки, они будут вырастать со своими словечками, какие-то будут уходить, какие-то оставаться. У их детей будут появляться новые словечки. Это все обычные процессы существования языка. Подростки всегда хотят выделиться, обособиться от взрослых, показать свою исключительность – они этого достигают в том числе с помощью языка.

Бакеев: У старшего поколения новые слова вызывают негативные эмоции, у тех, кто их употребляет – позитивные: "Как здорово, что у нас есть такие слова, которые мы можем говорить, выделяясь из этого мира взрослых людей и где-то их раздражая".

Есть такая шутка: "В середине XIX века Владимир Даль возмущался иностранному слову "атмосфера", говоря, что есть прекрасное русское слово "колоземица". В XXI веке взрослые возмущаются пришлому слову "вайб", потому что есть прекрасное слово "атмосфера".

– А стоит ли взрослым изменить свое отношение к этим словам?

Бакеев: Очень показательная в этом плане книга "Живой как жизнь" советского писателя Корнея Чуковского. В одной главе он приводит примеры тех, кого мы называем пуристами – борцами за чистоту языка. Например, Александр Сумароков, поэт XVIII века, писал о том, как "в русский пришли, громоздятся, как язва, новые слова". Еще один знаменитый пурист – Шишков, живший в XIX веке.

Они все употребляют понятия из медицины, военного дела: "экспансия", "борьба с новыми словами", "нужно искоренить этого врага". И эта эмоция от новых слов из века в век продолжается.

Всегда в обществе культивируются и становятся популярными более негативные точки зрения. Если какой-то взрослый выйдет на трибуну и скажет: "Ребята, с русским языком все хорошо, отстаньте от молодежи, это их слова", все скажут "хорошо, окей".

А если на трибуну выйдет человек и скажет: "Русский язык портится, все плохо", на него обратят внимание, к нему подбегут журналисты на пресс-подходе и попросят объяснить свою точку зрения. И опять эта волна продолжится, и он даст интервью, и мы снова получим общественно выраженного пуриста, который скажет, что язык портится.Нужна ли норма?

– Есть вероятность, что через несколько десятков лет сленговые слова станут общеупотребимыми?

Будько: В языке много разных лексических пластов. Есть лексика деревенская, диалектная, жаргонная. Слова могут мигрировать из одного лексического пласта в другой совершенно спокойно. Поэтому никто не говорит, что слово "вайб" не может стать литературным спустя время.

– Есть ли примеры, когда не норма становилась нормой?

Бакеев: Мы часто приводим пример: "учители" и "учителя". Сколько-то лет назад правильным был вариант "учители". Сейчас мы живем в эпоху, когда в словарях "учителя" – правильно, а "учители" – неправильно.

Подавляющее большинство людей вокруг нас произносят слово "включит" с ударение на "ю". А правильно делать ударение на "и", но никто уже так не говорит. Соответственно, лет через 10-15 мы будем свидетелями этого фазового перехода.

Норма – это то, что в данный момент считается правильным, что характерно для большинства носителей языка. Когда кто-то начинает говорить и писать по-другому, это называется расшатыванием нормы. Лингвисты это отслеживают, делают пометы в словарях: допустимы оба варианта или только один.

Будько: Слово "тайга" когда-то было диалектным, а сейчас это общеупотребимое слово. Подобное было со словами "земляника", "улыбаться", "пахать".

– Откуда в русском языке появилась норма? И если норма "расшатывается" и постоянно меняется, то есть ли смысл ее сохранять?

Будько: У нас не было официального свода правил до 1956 года. По факту, можно было писать как хочешь до 1956 года. Да, писали по традициям, были справочники, но все равно это не официальные правила.

Почему 1956 год? Потому что запрос был как сверху, так и снизу. Лингвисты думали над тем, как придумать этот свод правил, а население спрашивало: "Скажите уже, как правильно писать "северо-западный" – через дефис, раздельно или слитно?". И пришлось прийти к какому-то единому мнению.

Надо отметить, что лингвисты после этого планировали реформу орфографии. Они хотели изменить некоторые правила – у них не получилось. Легче делать реформу орфографии, когда население неграмотно. А в 1960-х уже многие имели хотя бы среднее образование. Захотели еще раз – снова не получилось из-за журналистов.

И после этого они решили поступать мягко. И в ближайшие 50-100 лет не планируются какие-то реформы орфографические – лингвисты будут, как котики, мягко менять некоторые пункты правил.

Бакеев: Тут нужно еще понять, что тогда массовое образование вовсю развивалось. До этого писала и печатала горстка людей, а тогда вся страна села за парты. Учителя взвыли и сказали: "Дайте нам учебник, дайте нам правила, по которым мы будем весь спектр наших детей учить".

И поэтому Виноградов и его сотоварищи разработали свод правил, по которому мы живем до сих пор. Сейчас свериться с правилами можно на интернет-порталах "Грамота.ру" и "Академос".

Будько: Нужно ли сохранять норму? Я думаю, да. Норма не позволяет нам уйти в какой-то хаос. Мы для чего правила придумали? Для того, чтобы понимать друг друга, чтобы у нас не было разногласий в написании. Но нельзя не сказать, что лет через 50-100 какие-то правила могут поменяться.

Бакеев: До сих пор есть такие правила, которые хочется упростить. Например, двойная "н" в причастиях и прилагательных. Мы не понимаем, почему бы не сказать, что везде две "н" или везде одна. Зачем детям эти огромные правила? "Жареная картошка" пишется с одной "н", а "жаренная на сковороде картошка", которая не поменялась в своей "жаренности", пишется с двумя.

И таких правил много. "И" и "ы" после "ц". В слове "цирк" пишется "и", а в слове "огурцы" – "ы". В 1960-х годах предлагали писать после "ц" только "и". И поднялась волна осуждения. Говорят лингвистам: "Вы профессионалы, разработайте новые правила". Разработали. Непрофессионалы смотрят и говорят: "Ой, это ужас, мы убьем русский язык".

Будько: Прекратите ругать лингвистов, якобы они идут на поводу у ошибок. Они не пропагандируют ошибки, а смотрят на практику. Они фиксируют те нормы, которые соответствуют действительности. В следующий раз, когда будет предлагаться новая реформа, лингвистов, напротив, нужно поддержать