Злой карлик Березовский: от спекуляции бельем до лондонской петли
Большую часть мифа о себе Борис Березовский создал сам, поскольку ложь и притворство были второй натурой этого проходимца.
Фигура Бориса Березовского является одной из наиболее мифологизированных в новейшей российской истории. Большую часть мифа о себе он создал сам, поскольку ложь и притворство были второй натурой этого человека.
И все же, отделив зерна от плевел, Федеральное агентство новостей собрало воедино подлинное жизнеописание этого афериста и пройдохи, волею судеб оказавшегося на вершине власти в 1990-х годы.
Счастливая советская семья
Если бы не события 1990-х годов в России, в которых Березовский сыграл одну из самых зловещих ролей, его жизнь могла бы стать объектом черной комедии. Амплуа для антигероя не пришлось бы даже искать.
По воспоминаниям его однокашников и сослуживцев, еще с окончания школы к Березовскому прилипло прозвище «Паниковский»: своими поступками и повадками он практически полностью попадал в знаменитый типаж «жалкого, ничтожного человека», описанного Ильфом и Петровым. Но вместо комедии Россия стараниями этого мошенника познала совсем иные «жанры жизни».
Родился Березовский в 1946 году в Москве. Его отец, Абрам Маркович, был инженером-строителем из Томска, а мать, Анна Александровна, — уроженкой Самары, к моменту рождения сына — студенткой третьего курса Московского мединститута. Отец был старше матери Бориса на целых 13 лет. Возможно, именно это стало причиной того, что мама души не чаяла в маленьком Боре — так как никаких романтических чувств к его отцу к моменту рождения первенца она уже не испытывала. Хорошая зарплата отца позволяла семье неплохо жить: по воспоминаниям Бориса, в углу их комнаты в коммуналке уже в те годы стоял телевизор — роскошь по тем временам.
Талантов отца Березовский не унаследовал. Несмотря на широко гуляющий миф о его исключительных математических способностях, в школе он учился средне. Не блистал Боря и при поступлении в вуз: экзамены в мехмат МГУ он с треском провалил. Впоследствии он пытался объяснить это пресловутой «пятой графой», однако это самообман — в паспорте он был записан русским, да и на мехмате университета евреев училось в те времена немало. С поступлением в институт помог отец, устроив Бориса на факультет электроники и счетно-решающей техники в Мытищинский лесотехнический институт.
Факультет этот был очень «непростой». Несмотря на формальную принадлежность к лесному хозяйству, он готовил специалистов для космической отрасли. Отбор студентов был даже более строгим, чем в столичный мехмат: по воспоминаниям однокашников Березовского, туда брали детей из стопроцентно благонадежных семей. Это обстоятельство окончательно разрушает его миф о том, будто на мехмат его не взяли из-за национальности. Впрочем, ложь и обман всегда были спутниками Березовского.
С грехом пополам закончив вуз в 1967 году и чуть не провалившись на защите диплома, Березовский должен был попасть в рядовое «закрытое» НИИ, куда шли все выпускники «космического» факультета в Мытищах. Однако Борис решил быть умнее всех: на протяжении более чем полутора лет он бомбардировал инстанции жалобными письмами с просьбой перевести его подальше от оборонного «ящика». В итоге за считанные месяцы молодой специалист поменял три места работы — случай, по советским меркам, уникальный.
К сентябрю 1969 года Борис попадает, наконец, на «работу мечты». Он был зачислен инженером в вожделенный Институт проблем управления (ИПУ) Академии наук СССР — место, никак не связанное с допусками, секретностью и оборонкой.
ИПУ представлял собой классическое советское «научное учреждение», занимавшееся массой абстрактных проблем и не требовавшее от сотрудников сдачи в срок каких-либо определенных проектов. Лучше всего такой подход к науке был показан в произведении братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу», где был описан мифический НИИЧАВО — Институт «чародейства и волшебства».
В этой-то среде и расцвел подлинный «талант» Березовского — талант спекулянта, плагиатора и приспособленца.
«Соавтор на доверии»
Как и было положено советским академическим ученым, Березовского в ИПУ мотивировали к написанию кандидатской, а затем и докторской диссертаций. Громкое название его докторской работы, которую он защитил в 1983 году, «Разработка теоретических основ алгоритмизации принятия предпроектных решений и их применения», по сути, скрывало прикладное описание популярной математической задачи о «разборчивой невесте».
Частное решение этой задачи было найдено еще в 1963 году академиком Евгением Дынкиным, а общее решение было опубликовано другим советским математиком, Сабиром Гусейн-Заде, в 1966 году. В силу чего работа Березовского представляла собой всего лишь компиляцию давно известных открытий.
Бытует версия, что обе диссертации Березовский готовил не сам: кандидатскую писал за него приятель юности Михаил Денисов, а докторскую — сослуживец по ИПУ Александр Красненкер, впоследствии ставший партнером Березовского в «ЛогоВАЗе». По словам одного из друзей Красненкера, когда Борис принес ему свои заметки к докторской, тот, просмотрев их, сказал: «Полная х...», — но не смог отказать незадачливому соисканту, так как за него попросили «сверху».
Кто же мог просить за Березовского? Одним из его негласных покровителей к тому времени стал Олег Авен, профессор физмата МГУ и будущий член-корреспондент АН СССР. Свою дружбу с Авеном-старшим Березовский укрепил через влияние на его тогда еще молодого отпрыска, Петра Авена. Впоследствии именно Петр введет Березовского в высший круг государственной элиты России — уже через другого общего знакомого, Егора Гайдара, с которым Авен-младший будет совместно работать в другом советском НИИЧАВО, Институте системных исследований ГКНТ.
А вот со многими другими «научными» работами Березовского даже сомнений в авторстве не возникает: практически все они написаны им в соавторстве с кем-то. Как говорили впоследствии сослуживцы Бориса Абрамовича по ИПУ, соавторство было банально куплено им: за свое имя на титульном листе он часто предлагал какие-то ответные услуги или материальные блага. Не гнушался он и прямого принуждения, пользуясь своим служебным положением.
Наиболее емкую характеристику Березовскому дал как раз Петр Авен.
«Он был очень посредственным ученым, — свидетельствует один из нынешних владельцев «Альфа-групп». — В проблемах, которыми он занимался, разбирался поверхностно. Но зато был хорошим организатором. Как только Березовский занял в ИПУ мало-мальски значимый пост, он мгновенно добился права набирать к себе в подчинение евреев. За это они вынуждены были работать на него, выполнять функции научных негров. Вот эти-то ребята и были, действительно, гениальными. Например, Юлий Барышников, живущий сейчас в Германии. Березовский же попросту их эксплуатировал, пользуясь их бесправием».
Налаживанию нужных связей в немалой степени помогла страсть Березовского к спекуляциям, которая раскрылась сразу после начала работы в ИПУ. В 1973 году он попал в делегацию института, которая посетила недавно открывшийся Волжский автомобильный завод. До ВАЗа, по воспоминанием сослуживцев, Борис перебивался мелкими спекуляциями: через знакомых продавцов скупал в столичных магазинах скромные партии дефицита, а потом перепродавал их, но уже дороже. Все изменилось после визита в Тольятти, где предприимчивый Березовский наконец-то увидел возможность заработать по-настоящему. Официально купить в то время запасные части для новомодных «Жигулей» было практически невозможно, а на черном рынке их стоимость была в разы выше государственной.
Работавший в тот период на ВАЗе Александр Долганов, впоследствии ставший одним из руководителей завода, вспоминает, что Березовский каждую поездку в Тольятти сопровождал нытьем и попрошайничеством, любыми правдами и неправдами стараясь «затариться» дефицитными запасными частями. Часть из них он волок на себе (каждая из сумок весила не меньше его самого), а крупные заказы, например кузова в сборе, просил работников завода отправить по указанным им адресам.
Именно на почве спекуляции запасными частями для «Жигулей» Березовский познакомился с еще одним своим будущим партнером по бизнесу — Аркадием (Бадри) Патаркацишвили. В середине 1980-х годов Патаркацишвили стал начальником станции техобслуживания автомобилей «Жигули» в Грузинской ССР, что открыло перед Березовским широчайшие возможности по нелегальному сбыту запчастей ВАЗа через официальные каналы, но мимо государственной кассы. И уже через несколько лет спекуляции через Патаркацишвили стали приносить Березовскому баснословные прибыли, так как последний догадался подключить к продажам одного из знакомых «цеховиков», Михаила Гриба, у которого был подпольный цех по производству «левых» запчастей для ВАЗа.
Впрочем, как спекулянт, Березовский попался отнюдь не на запчастях. Еще в 1979 году в ИПУ разразился скандал: скромный ученый был задержан за перепродажу… постельного белья, да еще в Махачкале. Как и много раз потом, подвела Бориса элементарная жадность: получив командировочное предписание в Дагестан и выяснив, что там большой дефицит постельного белья, он решил максимально нагрузиться в столице, но не смог дотащить сумки в аэропорту Махачкалы. Прямо из аэропорта Березовского препроводили в кабинет следователя, где он мгновенно сознался, что хотел перепродать товар на рынке по спекулятивной цене. В махачкалинском СИЗО Борис Абрамович отсидел 10 суток, а за это время у него дома прошел обыск, выявивший много интересных подробностей.
Однако длань советского правосудия так и не покарала спекулянта Березовского. Судя по всему, за него вступились весьма мощные силы. Об их характере можно только догадываться — по одной из версий, именно в тот момент Бориса завербовали в качестве стукача сотрудники советского КГБ. Только этим можно объяснить дальнейшие события: Березовского не только не посадили по позорной статье «спекуляция», но и дали возможность выезжать за рубеж.
Как вспоминали впоследствии ветераны органов госбезопасности, услужливость Березовского здесь сыграла решающую роль: до 1979 года Борис Абрамович неоднократно помогал органам в щепетильных расследованиях в академической среде, в силу чего сам оказался перспективным кандидатом на вербовку. Впоследствии об этом эпизоде своей биографии Березовский всячески пытался забыть, однако косвенно эту версию может подтвердить интересный факт — в 1995 году он стал одним из учредителей фонда помощи сотрудникам, ветеранам и семьям погибших сотрудников госбезопасности «Покров». Согласитесь, достаточно странный шаг для человека, который начиная с 1991 года называл КГБ СССР не иначе как «сталинскими палачами»…
Фарцовка по-крупному
Расцвет «взрослой» предпринимательской деятельности Березовского начался в 1987 году, когда Совет министров СССР утвердил постановление «О создании кооперативов». К началу перестройки Борис Абрамович добился практически всего, что было позволено иметь научному сотруднику, стукачу КГБ и подпольному спекулянту: он был доктором наук, заведующим лабораторией, получал в месяц под 500 рублей должностного оклада и разъезжал на модной «шестерке» красного цвета. Однако этого ему было явно недостаточно.
К перестроечному периоду относятся и самые смешные эпизоды из его бизнес-биографии. Так, зарегистрировав модный кооператив, Березовский пытался наладить лазерную кастрацию хряков, что якобы позволило бы избавить свиней от мучений во время этой непростой процедуры. Под идею даже подвели экономическое обоснование: мол, хряк не страдает, а значит не теряет вес.
«Мы приехали в колхоз, договорились с председателем, взяли аванс, закрепили борова, установили лазер, — вспоминал позднее сослуживец Березовского и его бизнес-партнер Юлий Дубов. — Первые два борова у нас подохли на месте, а третий испустил дух ровно в тот момент, когда мы вскочили в автобус: за нами уже бежали с дрекольем».
Вторым неудачным опытом Березовского стали пакистанские корма для птиц, сработавшие в стиле анекдота про еврейского раввина и «массу интересных идей». Российские куры просто не поняли всего счастья предложенных им импортных кормов от Борис Абрамовича и успешно подохли за неполную неделю экспериментов.
В итоге Березовский решил завязать с сельским хозяйством и вернулся на привычный для него «черный» рынок запчастей для ВАЗа. Так в 1989 году на свет появилось предприятие «ЛогоВАЗ», которое через несколько лет выросло в исполинского монстра, опутавшего щупальцами всю Россию.
Официально эта компания занималась разработкой для Волжского автозавода технологических и инвестиционных решений на научной базе Академии наук. На деле же «ЛогоВАЗ» стал разрешенным прикрытием для открытого грабежа государства, самого завода и множества других предприятий разваливающегося Советского Союза. Интересен способ, которым Березовский сколотил начальный капитал «ЛогоВАЗа». Пользуясь связями в Госкомитете по науке и техники СССР, он получил в свое распоряжение базу из 15 000 крупнейший предприятий страны, после чего разослал им липовые договора на «внедрение программного обеспечения».
«Само по себе это начинание было чистой профанацией, — вспоминает аферу Березовского соучредитель «ЛогоВАЗа» Самат Жабоев. — Никому это на хрен не было нужно. Но, к всеобщему удивлению, примерно треть предприятий клюнули на нашу удочку и договора оплатили: магическая аббревиатура ГКНТ СССР по инерции еще работала. В подвале «ЛогоВАЗа» была оборудована специальная комната для занятий, где мы с указкой в руках обучали командируемых в Москву специалистов, как им надо жить: чертили какие-то схемы на доске, показывали диаграммы. Так в один миг мы разбогатели: за каждого специалиста нам платили то ли по 6, то ли по 10 тысяч рублей — деньги в то время огромные».
В дальнейшем липовые «инновации» успешно служили прикрытием «ЛогоВАЗа». За все время существования компания Березовского не предложила Волжскому заводу ни одной технологической концепции, зато даже в самые смутные времена начала 1990-х эта лавочка забирала у завода автомобили по государственным расценкам или даже в кредит, после чего продавала их по рыночным ценам. Деньги предприятию отдавались через два-три месяца, когда галопирующая инфляция превращала собранные от продажи средства в ничто.
Но даже такой грабительской схемой бизнес Березовского не ограничивался: на специальных точках «Жигули» продавали гораздо ниже обычной цены «левым» фирмам, подконтрольным Борису Абрамовичу. Фирмы-однодневки тут же исчезали, не успев расплатиться, а все убытки нес государственный завод. Фактически, Березовский получал автомобили бесплатно и продавал их, а деньги клал в карман. Ну, и делился, конечно, с кем надо.
Еще одна схема, придуманная Березовским для «ЛогоВАЗа», была и вовсе воровством налогов у государства. По новой российской налоговой системе, автомобили, которые отправлялись на экспорт, не облагались НДС. Березовский учел это, воспользовавшись тогдашней прозрачностью границ внутри СНГ для фиктивного экспорта продукции ВАЗа. Сперва машины временно вывозили за пределы России, а затем в «ЛогоВАЗе» отказались даже от этих условностей, проводя все операции исключительно с документами.
Стараниями Березовского уже к 1993 году автозавод в Тольятти оказался на грани разорения, зарплату на ВАЗе перестали выплачивать практически полностью, а город на Волге охватили криминальные войны. Но это не остановило Бориса Абрамовича: в хаосе он видел «не проблему, а возможность». Вместе с тогдашним гендиректором ВАЗа Владимиром Каданниковым и губернатором Самарской области Константином Титовым он объявил сбор средств на строительство «народного завода», который якобы будет выпускать по-настоящему доступный, «народный» автомобиль.
Так возник знаменитый «Автомобильный всероссийский альянс» (AVVA), который иногда называют «МММ от Березовского». На создание «российского Volkswagen» в нищей России начала 1990-х годов мошенники собрали более 50 млн долларов США, однако никакой «народный автомобильный завод» в России так и не появился. Деньги простодушным вкладчикам AVVA, понятное дело, никто не вернул.
В это же время Березовский становится «членом-корреспондентом РАН». Как впоследствии написал Самат Жабоев, «Борино избрание в Академию наук обошлось нам в общей сложности в 126 «Жигулей». Наверное, никогда еще высокое научное звание не стоило так дешево — и не покупалось столь открыто.
Ему хотелось выше
Однако даже такого успеха Борису Березовскому оказалось мало. Скромному еврейскому мальчику, которого постоянно били в школе и которому часто отказывал слабый пол по причине скромной внешности и неприятного характера, хотелось в большую политику.
В «билете» туда Березовскому подсобил давний друг, возмужавший Петр Авен, который через свои связи познакомил Бориса с заместителем редактора перестроечного журнала «Огонек» Валентином Юмашевым. А тот, в свою очередь, познакомил Березовского с президентом Борисом Ельциным и его дочерью Татьяной Дьяченко. В качестве жеста любезности Березовский тут же стал спонсором книги «Записки президента», которая была издана первым президентом России убыточным тиражом.
А дальше случилось нечто удивительное.
7 июня 1994 года в Москве произошло покушение на убийство, жертвой которого стал Березовский. Взрыв подложенной под его автомобиль бомбы был настолько силен, что оторванная дверца бронированного «Мерседеса» перелетела через дом и упала в соседний двор. В результате взрыва погиб водитель автомобиля, были ранены охранник Березовского и 8 случайных прохожих. А что же Борис Абрамович? Он превратил беду в свой «звездный час».
«Мы разыграли целое представление. Боря подгадал, когда в клубе будет Ельцин, и предстал перед ним во всей красе: обожженный, забинтованный, с повязкой на глазу», — вспоминал все тот же Жабоев.
Сочувствие Ельцина к пострадавшему Березовскому распахнуло перед ним двери власти. По версии следствия, организатором покушения на Бориса Абрамовича якобы выступил известный московский криминальный авторитет Сергей Тимофеев по прозвищу «Сильвестр», с которым у того были бизнес-разборки. Но до суда дело не дошло: бандита в сентябре того же года взорвали в его бронированном автомобиле. Убийство Тимофеева так и осталось нераскрытым.
Изображая Березовского того времени, управделами президента Павел Бородин «по-заячьи прижимал к подбородку сжатые лапки, подразумевая портфель, мелко и подобострастно тряс головой и без остановки бормотал: «Спасибо, спасибо, спасибо». Именно таким запомнился Березовский в коридорах высших эшелонов российской власти — жалкий карлик внешне, но жестокий паук на деле, который использовал близость к Ельцину для продавливания своих интересов и устранения противников.
В том же 1994 году Березовский ни с того ни с сего крестился и стал православным. Впоследствии, когда Бориса Абрамовича спрашивали, зачем он пошел на это, ведь тем самым он потерял право на репатриацию в Израиль, он отвечал просто: «Не помню. Наверное, пьяный был».
Еще одним приобретением Березовского стал доступ к «первой кнопке» российского телевидения. В январе 1995 году он инициировал создание Общественного российского телевидения (ОРТ), наследником которого сегодня является «Первый канал». Бывший спекулянт на протяжении почти шести лет, с 1995 по 2000 год, де-факто управлял главным телеканалом страны, занимая пост заместителя председателя совета директоров.
Путь Бориса Абрамовича на главный телеэкран страны также сопровождался убийствами. В марте 1995 года именно его заподозрили в потрясшем страну убийстве гендиректора ОРТ, легендарного телеведущего Владислава Листьева. Пытаясь взять под контроль рынок телерекламы, Листьев на неделю удалил ее с канала, нанеся огромный ущерб магнатам сверхприбыльного рынка, в число которых ожидаемо входил и Березовский, педалировавший на ОРТ рекламу AVVA и «ЛогоВАЗа». Этого гендиру не простили — Листьев был застрелен в подъезде собственного дома. Убийство так и осталось нераскрытым.
Впрочем, никакая реклама уже не могла спасти бизнес-проекты Березовского. С июля 1995 года Волжский завод прекратил сотрудничество с «ЛогоВАЗом», а финансовая пирамида AVVA зашаталась. В итоге Березовский поступил в своей обычной манере — просто не вернул «АвтоВАЗу» долги своей шарашки на сумму 50 млн долларов по курсу 1995 года.
Потеряв привычную автомобильную кормушку, Березовский ухватился за идею залоговых аукционов. Тогда эта схема состояла в простом, как мычание коровы, способе приватизации: доверенным коммерсантам за копейки передавались лучшие предприятия страны, а в обмен новые владельцы «заводов, газет, пароходов» обязывались поддержать Ельцина на президентских выборах 1996 года. Так создавался олигархический режим в России, в котором несостоявшийся математик добился по-своему выдающихся успехов.
В этом процессе Березовский опирался на Александра Коржакова — всесильного тогда охранника президента. После прихода к власти Ельцин наделил собственную службу безопасности исключительными полномочиями: Коржаков мог лично инициировать любые следственные действия, а учебный центр «безопасников» был нацелен на выполнение широчайшего спектра задач. Кого там только не было: от водолазных и парашютно-десантных подразделений до подрывников, снайперов и специалистов по «прослушке».
В августе 1995 года Березовский убедил Ельцина и Коржакова передать ему вновь организуемую нефтяную компанию «Сибнефть» — якобы для срочного спасения телеканала ОРТ от банкротства. «Сибнефть» к тому времени должна была стать наиболее привлекательной вертикально интегрированной российской нефтяной компанией — в нее должны были войти ряд западносибирских нефтяных промыслов с хорошими запасами и качественной нефтью, а также новейший на то время Омский НПЗ. Новая компания при этом становилась шестой по объему добычи в России и вошла бы в двадцатку мировых лидеров нефтедобычи.
Объединению активов в «Сибнефть» противился директор Омского НПЗ Иван Лицкевич. И вновь происходит убийство — Лицкевич «тонет» в Иртыше за 6 дней до учреждения «Сибнефти»! Хотя известно, что купаться директор не любил, да и в его легких при вскрытии воды не оказалось (то есть он утонул, уже не дыша). Официальная причина смерти Лицкевича так и не была оглашена, следствие же приняло версию о «несчастном случае».
По итогам аукциона государство передало 51% акций «Сибнефти» «Столичному банку сбережений» олигарха Александра Смоленского и «Нефтяной финансовой компании» Березовского и Романа Абрамовича, «гарантируемых» банком «Менатеп» очередного олигарха Михаила Ходорковского, всего за 100 млн долларов США. По независимым оценкам, это было в 25 раз (!) ниже реальной стоимости «Сибнефти», даже на фоне невысоких цен на нефть середины 1990-х годов.
Новые времена, старые методы
Забавно, но с выходом в официальные олигархи Березовский не забросил старые мошеннические схемы. В то время крупнейшим российским авиаперевозчиком, «Аэрофлотом», рулил Валерий Окулов, ставший тогда вторым зятем Ельцина через женитьбу на старшей дочери президента Елене. Березовский, оказавшийся тут как тут, подсунул Окулову схему складирования валютной выручки от международных рейсов «Аэрофлота» на отдельный и сугубо частный счет малозаметной конторки, носившей неброское имя «Андава».
Схему провернули, и наличные деньги со всех зарубежных касс авиакомпании стали ежемесячно съезжаться в Женеву в чемоданах, мешках и авоськах. Разумность такой операции была как минимум сомнительна, однако это мало кого смущало — так как санкция на работу с «Андавой» пришла с самого верха управленческой вертикали «Аэрофлота». В Россию, понятное дело, большая часть наличных просто не попала — кроме официальных комиссионных за инкассацию «Андава» получила статус распорядителя средств авиакомпании. За неполный год через конторку прокачали более полумиллиарда долларов валютной выручки, следы которой потерялись. После всей этой истории фирма-однодневка, пусть и швейцарская, просто испарилась.
Дело «Аэрофлота», скорее всего, потонуло бы в массе других хищений государственной собственности 1990-х годов, если бы делишками Окулова и Березовского не заинтересовался тогдашний генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов. Что случилось дальше, помнят многие. В марте 1999 года по государственному телеканалу РТР, в рамках ночного выпуска программы «Вести», был неожиданно продемонстрирован документальный фильм «Трое в постели», где «человек, похожий на генерального прокурора», занимается сексом с двумя девушками, названных в СМИ проститутками. На карьере Скуратова был поставлен жирный крест, а сам он был отстранен от должности указом Ельцина со смутной формулировкой «На период расследования возбужденного в отношении него уголовного дела».
В связке «Березовский—Семья» до сих пор трудно выделить какой-то главный компонент. Нагляднее всего ее «всеохватность» проявилась во время президентских выборов 1996 года, к которым Ельцин пришел с нулевым рейтингом электоральной поддержки. В глазах народа фигура «президента олигархов» была скорее синонимом вселенского зла, нежели символом какой-либо власти. Но по замыслу «пауков в банке» больной президент должен был вторично занять свой пост.
Для координации олигархических усилий в Москве был создан параллельный предвыборный штаб Ельцина, который возглавили Анатолий Чубайс и дочь Татьяна Дьяченко. Доступ к штабу имел очень ограниченный круг лиц. Связано это было с тем, что к предвыборной кампании Ельцина самым активным образом привлекали американских политконсультантов, включая будущего посла США в России Майкла Макфола. Впоследствии в Штатах даже вышел фильм «Раскручивая Бориса», в котором были показаны очень близко к реальности действия американских специалистов, консультировавших Ельцина и его команду во время предвыборной кампании.
Однако большая часть реальной низовой работы по накачке рейтинга Бориса Николаевича протекала именно в «ЛогоВАЗе», что позволило Березовскому извлечь из спасения Ельцина максимум личной выгоды. Как вспоминали очевидцы, Березовский тогда перестал соблюдать даже видимость приличий, демонстрируя свои убеждения во всесилии денег.
«Частный капитал нанимает власть. Форма найма называется «демократические выборы», — якобы декламировал Березовский на встречах, посвященных выборам президента России.
Как раз в то время в публичный оборот вошло словечко «семибанкирщина»: семь банкиров, финансировавших в 1996 году выборную кампанию Ельцина, взамен получали контроль над экономикой России. Жутковатый термин с отсылкой к исторической «семибоярщине» был предложен в ноябре 1996 года журналистом Андреем Фадиным (погиб в автокатастрофе) — но опирался на высказывания Березовского. Тот в предшествующем интервью для The Financial Times назвал имена всех семерых «выгодоприобретателей», контролировавших более 50% российской экономики и фактически избравших Ельцина на выборах летом 1996 года: сам Березовский плюс Михаил Ходорковский, Михаил Фридман, Петр Авен, Владимир Гусинский, Виталий Малкин и Александр Смоленский.
Березовский, без сомнения, сыграл ведущую роль в переизбрании Ельцина. Именно он инициировал стратегическое соглашение «всенародноизбранного» с кандидатом в президенты Александром Лебедем, популярным в народе генералом. Заняв третье место с 14,5% голосов, фактически отнятыми у коммуниста Геннадия Зюганова, Лебедь спас Ельцина от поражения в первом туре, а к началу второго и вовсе поддержал действующего президента — в обмен на пост секретаря Совета безопасности «с особыми полномочиями».
После изгнания из Кремля своей прежней опоры в лице Коржакова, который бесславно погорел на знаменитых «коробках из-под ксерокса» и был принесен в качестве сакральной жертвы, Березовский поставил на Лебедя. Исследователям еще только предстоит выяснить, насколько тесными были связи Бориса Абрамовича с ичкерийскими сепаратистами, но, судя по всему, именно предательство на самой верхушке российской власти, в сочетании с давлением на российских военных, позволило боевикам осуществить успешный штурм Грозного в начале августа 1996 года, по итогам которого Лебедь подписал позорный Хасавюртский мир.
Шашни с террористами
Как Березовский завязал связи с ичкерийцами, достоверно неизвестно. Скорее всего, первые его контакты с боевиками пришлись на начало 1990-х годов, на «золотые» годы «ЛогоВАЗа». Этими связями Березовский даже бравировал, утверждая, что может решать весьма щепетильные вопросы с горцами — конечно, за скромный процент.
Основной же массив компромата, показывающего теснейшие связи олигарха с отпетыми террористами, как ни странно, создал сам Березовский, а точнее — его служба безопасности, частное охранное предприятие «Атолл-1». Руководителем ЧОПа был Сергей Соколов, который подчинялся партнеру Березовского, уже упомянутому Бадри Патаркацишвили. Кроме обеспечения безопасности Березовского и его компаний, охранники «Атолла» занимались сбором компромата, используя в работе арсенал настоящих спецслужб: негласное прослушивание телефонных переговоров и помещений, снятие информации с технических каналов связи, скрытые видеосъемки и наружное наблюдение. По оперативным сведениям ФСБ, во время войны в Чечне сотрудники «Атолла-1» принимали участие в боевых действиях как на стороне федеральных сил, так и в составе подразделений боевиков, являясь фактически частной армией Березовского.
В августе 1996 года, когда Борис Абрамович реально считал, что «держит бога за бороду», у него возник конфликт с Соколовым, касавшийся… элементарной невыплаты положенного жалования сотрудникам ЧОПа. В ответ Соколов слил в прессу методы работы «Атолла» и указал на причастность Березовского к этой деятельности.
Впоследствии, на рубеже веков, в публичном доступе появлялись прослушки разговоров самого Березовского, судя по всему, сделанные как раз «Атоллом». В записях он беседует с рядом ичкерийских полевых командиров, а также с Мовлади Удуговым, пресс-секретарем Джохара Дудаева. Там чуть ли не прямым текстом шла речь о передаче Березовским крупных сумм денег в распоряжение боевиков. Самое поразительное, что олигарх этого факта не отрицал — он только говорил, что давал несколько раньше, и не на войну с Россией, а на «восстановление порушенной в первой чеченской войне республики».
Доля правды в словах Березовского о «восстановлении экономики» есть, но эта правда еще неудобнее. С 1992 года через аэропорт «Северный» в Грозном контрабандой вывозились российские алмазы — в основном в соседнюю Турцию. Бизнес контролировался лично Дудаевым, однако к 1997 году аэропорт был разрушен в результате боевых действий, и канал сбыта был закрыт. Так вот, «инвестиции» Березовского в восстановление имели вполне утилитарный характер.
До сих пор никто не опроверг слова Героя России генерала-полковника Геннадия Трошева, который в своих мемуарах утверждал, что Березовский перечислил Шамилю Басаеву около миллиона долларов для «укрепления дружбы между народами» аккурат перед вторжением боевиков в Дагестан в августе 1999 года.
Подверг сомнению Трошев и еще одну расхожую легенду, согласно которой Березовский бескорыстно, «за собственные деньги» освобождал из плена российских солдат. Генерал предположил, что между олигархом и боевиками, похищавшими заложников-солдат, был негласный сговор — формальный «выкуп» за военнослужащих был не более чем удобным прикрытием для финансирования войны против России, которую поддерживал Березовский.
Показательно и назначение Бориса Абрамовича, в благодарность за победу Ельцина в 1996 году, заместителем секретаря Совета безопасности РФ. Тогдашний секретарь Совбеза РФ Иван Рыбкин вспоминал, что Березовского назначили его замом в связи с его личным желанием вмешаться в чеченский конфликт — причем именно как «представителя частного бизнеса». Эта формулировка, совершенно нереальная сегодня, прозвучала всего 23 года тому назад…
Крах и падение
Всего лишь год спустя «частный бизнес» в лице олигархата и «семибанкирщины» доуправлялся Россией до того, что нехватка денег в госбюджете стала катастрофической. Дефолт неумолимо приближался — пока же было решено продать «Связьинвест» — телекоммуникационного монополиста России. Перед этим аукционом Березовский, по-видимому, пытался организовать договоренность претендовавших на покупку Гусинского и Владимира Потанина, а также первого вице-премьера Чубайса. «Не получивший свое» на залоговых аукционах Гусинский, который к тому времени стал партнером Березовского, по плану должен быть забрать «Связьинвест» в качестве компенсации.
Однако сделка не выгорела, Потанин перебил цену Гусинского, а Чубайс тут же утвердил итоги торгов: «Кто больше заплатил, тот и стал владельцем». Это была демонстрация отказа от закулисных сговоров и самой политики «злого карлика». Это вызвало открытый конфликт Чубайса и Березовского, так как последний считал, что его «нагло обманули». Нет худа без добра — скандал вокруг приватизации «Связьинвеста» позволил России избежать следующей масштабной приватизации, касавшейся «Газпрома».
Конец 1997 и начало 1998 года прошли в схватке Чубайса и Березовского. Ее неочевидным итогом стала потеря Борисом Абрамовичем поста в Совете безопасности РФ: всесильный интриган был вынужден приютиться советником у старого знакомого Юмашева, ставшего к тому времени руководителем администрации Ельцина. А вскоре Березовский и вовсе выпал из российской государственной машины как ненужная и даже вредная деталь.
Рубиконом для Березовского стал дефолт 1998 года: тогда его личный путь разошелся с магистральной дорогой истории. После дефолта он пытался вернуть в правительство зависимого от себя Виктора Черномырдина, но после двух неудачных голосований в Госдуме ельцинская Семья, ужаснувшись перерастанию социально-экономической к?