Создание Галицко-Волынского княжества

Роман Мстиславич – фигура достаточно спорная, но скорее не сама по себе, а из-за некоторых особенностей сохранившейся о нем информации и отсутствия до последнего времени комплексного анализа с перекрестным сравнением иностранных и русских источников. В Киевской летописи этот правитель описывается как скандалист и склочник, в летописях из Владимир-Суздальского княжества – как явно вторичный князь, такой же скандалист (все это выводы советского историка Толочко). Короче говоря, бездарь и ничтожество, непостоянный, неумелый политик и дипломат, не способный на какой-то серьезный созидательный труд и не обладавший каким-либо значительным политическим весом на Руси, если верить летописям как истине в последней инстанции. Даже погиб глупо, в случайном сражении. Правда, летописи на Руси писались под эгидой того или иного князя и потому в первую очередь прославляли его, принижая роли конкурентов и врагов, но кому какое дело? И какое дело до того, что Киевская летопись писалась под эгидой князя, который серьезно конфликтовал с Романом Мстиславичем, а во Владимир-Суздале в первую очередь (и вполне заслужено) возвеличивали таких собственных правителей, как Всеволод Большое Гнездо?

Однако уже в XVIII веке отношение к Роману Мстиславичу было пересмотрено. Правда, связан этот пересмотр оказался с деятельностью широкого известного в узких кругах Татищева, который посвятил свою жизнь поиску «правдивой» истории Руси, а не политизированных сводов, написанных в интересах отдельных правителей. Одни считают, что он попросту занялся фальсификациями, а другие утверждают, что он, вероятно, имел доступ к ряду источников, которые не дошли до нашего времени, и, может, как минимум в отдельных случаях быть прав. Именно Татищев впервые предоставил Романа как великого князя не по титулу, но по складу ума, умелого политика и полководца, реформатора, стремившегося прекратить усобицы на Руси и укрепить ее государственность. Впрочем, официально Татищева и его труды объявили ложью, а потому в дальнейшем фигура Романа Мстиславича вновь приобрела характер полной бездарности (в глазах отечественных историков).

И тут наступил волшебный XXI век, когда внезапно открылись многие новые источники, включая заграничные, появились новые методики работы и амбициозные историки вроде А. В. Майорова (ведущий спец по Галицко-Волынскому княжеству в наше время, многие его труды легли в основу этого цикла статей), которые заинтересовались вопросом, начали поиски – и нашли о Романе Мстиславиче и его деятельности немало новых упоминаний. При перекрестном сравнении этих источников со старыми стала вырисовываться совершенно отличимая от былых взглядов картина, гораздо более близкая к характеристике Татищева, чем к традиционной летописной (что заставляет вообще задуматься о том, насколько сказочником был Татищев, и был ли вообще). Более того, некоторые из сказочных предположений касательно Романа, выдвинутых историком XVIII века, неожиданно заиграли новыми красками и получили хоть и косвенные, но все же подтверждения, а старые теории о бездарном правителе вдруг стали напоминать столь знакомую нам ныне журналистскую «чернуху», только авторства летописцев… Именно с этой, самой современной и признанной ныне точки зрения, и будет рассказано о житии основателя Галицко-Волынского княжества.

Роман Мстиславич

Родился Роман примерно в 1150 году в семье князя Мстислава Изяславича (о котором уже было рассказано в прошлых статьях) и польской княжны Агнешки, дочери Болеслава III Кривоустого. Пока отец активно участвовал в усобицах и боролся за Киев, Роман воспитывался в Польше – правда, непонятно, у какого именно из своих родичей по линии матери. В дальнейшем его связи с поляками останутся достаточно тесными, и по воле судьбы именно они сыграют в его жизни роковую роль…

Впервые Роман зарекомендовал себя как правитель в Новгороде, будучи приглашенным туда жителями города. Там он пробыл князем всего ничего – с 1168 по 1170 годы, но этот период оказался связан с множеством событий, вызванных идущей на Руси усобицы, где главным противником коалиции князей, в которую входил Роман, выступил Андрей Боголюбский. Военные действия включали в себя набеги на Полоцкую землю, на тот момент союзную с Владимир-Суздальским княжеством, отражение ответных набегов и подготовку к большим сражениям. Завершилось все большим наступлением Боголюбского на Новгород. Неизвестно, какую роль в этих и последующих событиях и сражениях сыграл сам молодой князь (возможно, большую часть работы сделали сами деятельные новгородцы, а князь им просто не мешал, или же он возглавил всю подготовку к обороне), но поход этот завершился большим поражением Андрея и его союзников. Пленных было так много, что новгородцы их продавали за бесценок, всего по 2 ногаты. Впрочем, воевать дальше город уже не мог ввиду набирающего обороты голода, потому с Боголюбским был заключен мир, а Романа попросили на выход согласно условиям мира.

В этом же году умер его отец, Мстислав Изяславич, и наш герой внезапно унаследовал Волынское княжество. И тут звезды встали в ряд. Сам Роман был человеком деятельным, прагматичным и молодым, уже успел показать себя во время короткого правления в Новгороде. Волынская община готова была пойти на определенные уступки и поддержать фигуру нового князя в качестве «своего» правителя в обмен на отстаивание ее интересов. Насколько можно об этом судить спустя столетия, Роман согласился.

Правда, по прибытии в Волынское княжество его ждал небольшой «сюрприз» — деятельные родственники успели растащить львиную долю его владений себе в уделы. Во-первых, князь Ярослав Изяславич отделился с Луцком и восточными землями от территории Волыни и не делился властью с племянником. Отхваченный кус был настолько большим, что именно его, а не владимирского князя теперь считали владыкой Волыни. Во-вторых, князь Святослав, внебрачный сын отца Романа, бывший до того князем в Берестье и Червене, решил уйти в свободное плаванье, а для защиты собственных интересов поклялся в верности мазовецкому князю Болеславу IV Кудрявому; не исключено, что поляк, помимо покровительства, еще и забрал у берестейцев город Дрогочин (также Дрогичин, Дорогочин), который примерно в это время был потерян русичами и перешел в руки поляков. В-третьих, другой брат Романа, Всеволод, занял город Белз и тоже послал куда подальше «центральную» власть во Владимире-Волынском. Ситуация была аховая – у свежеиспеченного волынского князя под прямым контролем остался лишь столичный город с окрестностями!

И все же он взялся за дело. Действуя дипломатией, наличной дружиной и силой волынского боярства с владимирским городским полком, он постепенно стал возвращать единство распавшегося на уделы княжества. Брат Всеволод постепенно был подчинен его воле; Святослава изгнали из Берестья, а поддерживавших его горожан ожидала жестокая кара. Поляки позднее попытаются вернуть Червен и Берестье Святославу, но потерпят неудачу, и сам князь вскоре после этого умрет. Дядя Романа, Ярослав Изяславич, умер в 1173 году, а его дети не успели перехватить власть – владимирский князь был уже тут как тут. Уже вскоре Волынское княжество было восстановлено, а Роман получил в свое распоряжение значительные силы и средства и мог отныне планировать «большую политику» на Руси и за ее пределами, а главное – развивать свои владения как вотчину, которая должна была достаться в наследство его детям. При этом местная община вместе с боярством целиком поддерживали князя, а свободолюбивые родичи резко отказались от своих амбиций – не исключено, что под давлением и князя, и общин собственных городов. Воцарился долгожданный мир, не велись практически никакие продолжительные войны, а потому развитие экономики, сильно зависящее от мира, значительно ускорилось. К середине 1180-х годов в распоряжении у Романа Мстиславича было уже весьма богатое княжество с большой армией, верным ему населением и лояльным боярством.

А главное, амбиции Романа и большие возможности его нынешнего владения толкали его на экспансию и овладение ближайшими территориями, ценнейшей из которых было Галицкое княжество. Вероятно, определенные виды на Галич имели также и волынские общины, которые не забыли о том, что некогда Подкарпатье подчинялось им, да и его нынешнее богатство выглядело как минимум соблазнительно. В случае объединения этих двух земель Юго-Западной Руси на карте региона могло появиться сильное государственное образование, способное вести самостоятельную политику и претендовать на доминирование среди прочих княжеств Рюриковичей, не говоря уже о защите собственных интересов от других внешних сил. Создание Галицко-Волынского княжества было уже не за горами…

Галицко-Волынское княжество

О первой попытке взять под свой контроль Галицкое княжество уже было рассказано ранее, в соответствующей теме. Стоит добавить лишь, что эта попытка обернулась для Романа большими проблемами и едва не рассорила его с общиной во Владимире-Волынском. Причина была в том, что ради Галича Роман с легкостью отказался от своего нынешнего владения, передав его своему брату Всеволоду. Для общины это выглядело как предательство. Но, как известно, затея с Галичем провалилась, и Роману пришлось возвращаться обратно в стольный град Владимир… Который отказался принимать его, объявив, что теперь их князь – Всеволод, по воле самого же Романа Мстиславича. Пришлось привлекать силы своего тестя, Рюрика Ростиславича Овручского, чтобы вернуть контроль над городом. Впрочем, урок из этого события был извлечен – никаких особых репрессий против владимирского боярства, отказавшегося принимать Романа, не последовало, и согласие князя с общиной было восстановлено. В дальнейшем Роман остерегался столь резких решений касательно своего главного внутреннего союзника на Волыни.

Из неудачи под Галичем также был извлечен урок. Понимая, что напрямую завладеть Галичем не получится, Роман повел куда более осторожную и долгоиграющую политику. Были установлены контакты с Владимиром Ярославичем. Его как раз «прокинули» с Галичем мадьяры, заодно взяв претендента на княжество под стражу, и он был совершенно не против получить чью-то поддержку. В будущем договоренности с Романом, помимо прочего, обеспечат Владимиру брак его сына от попадьи, Василька, с дочерью князя Волыни. Кроме того, не исключено, что именно при содействии князя с Волыни Владимир в результате бежал из-под стражи в Германию, где получил у Штауфенов (родственников Романа!) поддержку для возвращения своего княжества. В результате Галич вернулся в руки бестолкового князя, последнего представителя первой галицкой династии, а Роман неожиданным образом утвердил в этом княжестве свое влияние.

После этого последовало десятилетие затишья. Роман, конечно же, не терял времени даром: он включился в борьбу за Киев, стал искать себе новых союзников, успел поучаствовать в польских усобицах, отразил несколько набегов ятвягов и совершил ответные походы. Власть на Волыни со временем еще более укрепилась. Наконец, когда в 1199 году умер князь Владимир Ярославич и окончательно пресеклась династия Ростиславичей Галицких, Роман тут же собрал свое войско, призвал союзных поляков и быстро явился под стены Галича. Судя по всему, ему удалось заручиться поддержкой части боярства и галицкой общины, от которой крупные бояре уже окончательно отделились, и он привел с собой союзника, польского князя Лешека Белого, потому город достался ему без особых проблем, а вместе с ним и Галицкое княжество. От своего прошлого удела Роман при этом не отказывался, и потому свершилось то, чего многие ожидали уже долгое время – Волынь и Галич объединились в единое Галицко-Волынское княжество.

Формальной столицей княжества стал Галич. Владимирская община отнеслась к этому с пониманием: галицкое боярство представляло большую опасность и требовало постоянного контроля над ним. В то же время князь не спешил отказываться от стола во Владимире-Волынском и даже не стал назначать князя-наместника, сохранив ее под своим прямым контролем. Роман развернул против галицких бояр настоящие репрессии, пытаясь подавить их вольницу: те, пользуясь слабостью Владимира, к 1199 году захватили в своих руки все источники доходов и еще опытались пригласить потомков Ярослава Осмомысла по женской линии, князей Игоревичей, на княжение. Двое самых активных бояр, братья Кормиличичи, были изгнаны из города и отправились в Венгрию. Промыслы, таможни и прочие места «кормления» бояр были «национализированы», вернувшись в руки князя, а всех недовольных ожидали новые лишения, колодки или смерть. Показательно, что сама галицкая община при этом не выказывала особого недовольства расправами – бояре в ее глазах уже не выглядели теми «первыми среди равных», кем они были ранее, чем окончательно завершился процесс разделения народных масс и аристократии. Все это позволило без особых эксцессов существовать единому Галицко-Волынскому государству вплоть до смерти Романа Мстиславича.

Тесть мой, враг мой

В 1170 году, став князем Волыни, Роман женился на Предславе Рюриковне, дочери овручского князя Рюрика Ростиславича. В дальнейшем Романа мало интересовали конфликты, происходившие вокруг Киева, в то время как Рюрик активно в них включился и претендовал на титул великого князя, то заключая союзы, то объявляя войны. Когда настало время оказывать друг другу помощь, князья не особо спешили друг другу помогать, но и помехой не становились. Так, некоторую помощь Роман оказал Рюрику во время борьбы со Святославом Всеволодовичем в 1180-1181 годах, а Рюрик в ответ помог зятю вернуть Владимир-Волынский после провала галицкой авантюры в 1188 году. В целом отношения их оставались неплохими, но и не самыми близкими: у каждого были свои сферы интересов, цели и сражения.

В 1194 году Рюрик стал великим князем в Киеве и передал Роману в качестве награды за поддержку пять городов в Поросье. Наметившаяся связь Киева с Волынью не понравилась ведущей на тот момент фигуре на Руси, Всеволоду Большое Гнездо, князю Владимир-Суздальскому. Он в 1195 году умело смог вбить клин между союзниками и родичами, заставив Рюрика передать города Поросья ему, взамен вернув два из них в качестве компенсации сыну киевского князя. К этому добавились возрастающие противоречия между самими Рюриком и Романом, а также тот факт, что Предслава Рюриковна не смогла обеспечить Роману потомство мужского пола, родив лишь двух дочерей. Былому союзу наступил конец, когда оба князя явно пошли на конфронтацию. В том же году Роман отправил Предславу к отцу, добившись развода с ней. В поисках новых союзников Роману пришлось вмешаться в польские усобицы, поддержав своих ближайших родственников из числа Пястов в обмен на обещание будущей поддержки.

Из-за конфликта с Рюриком Роман оказался втянут в дрязги за Киев, в которых он не особо желал участвовать до этого. После короткого примирения в 1196 г. военные действия возобновились. Роман выступил союзником претендента на Киев, Ярослава Всеволодовича, а Рюрик устроил походы на Волынь сразу трех князей, включая Владимира Ярославича Галицкого. Благодаря поддержке общин волынскому князю удалось отразить вражеские вторжения, а ответный удар по киевской земле оказался весьма болезненным. Однако если сам Роман выступил достаточно неплохо, то его союзник потерпел поражение и был вынужден отказаться от претензий на Киев.

Когда Роман объединил Галич и Волынь под своим началом, Рюрик воспринял это как угрозу и стал готовить большой поход против своего бывшего зятя. Галицко-волынский князь сыграл на опережение и первым нанес удар по Киеву. Рюрик был вынужден бежать, а Роман посадил в городе своего двоюродного брата Ингваря, который оказался компромиссной фигурой между волынским князем и Всеволодом Большое Гнездо. Рюрик вернулся в Киев в 1203 году, заключив союз с Ольговичами и половцами, при этом последние разграбили город, что вызвало большой гнев со стороны городской общины. Роман в ответ совершил новый поход против бывшего тестя, в начале 1204 года осадив того в Овруче. Рюрик был вынужден пойти на уступки и вернулся в Киев лишь ценой отказа от союза с Ольговичами.

Казалось, вслед за этим последовало примирение двух князей, и они вместе с другими правителями Руси сходили в большой рейд против половцев, но Роман лишь тянул время и готовился. Кульбиты Рюрика прогневали уже не только самого волынского князя, но и киевскую общину; мешал Рюрик уже и Всеволоду Большое Гнездо, и ряду других русских князей. В результате этого по возвращении из похода над Рюриком в Киеве (его же городе!) был проведен большой суд с участием церковных иерархов, поддерживавших позицию Романа (который вообще отсутствовал на суде). По приговору этого суда Рюрик, его супруга Анна, а также дочь Предслава были насильно пострижены в монахи. Причиной этого послужило нарушение церковного канона, еще с VIII века широко распространенного в Греции, но на Руси еще не всегда исполнявшегося, – запрета на близкородственные браки до 6-й степени включительно, т.е. браки между троюродными родственниками. Здесь же случилось «комбо» — троюродными братом и сестрой были не только Рюрик и его супруга Анна, но и Роман с Предславой, в результате чего с точки зрения церковных законов виноватыми в двойном нарушении были исключительно теща и тесть галицко-волынского князя. Именно это позволило ему легко развестись с Предславой в 1195-1196 годах, и именно потому киевские иерархи, недовольные к тому же недавним разграблением города Рюриком, свершили суд и насильно постригли всю троицу в монахи. Роман же вышел сухим из воды — с новой женой, отправив своего главного врага в монастырь да еще и прослыв благочестивым человеком и ярым блюстителем церковных канонов.

Двое сыновей Рюрика и Анны были взяты Романом как заложники, но по договоренности с Всеволодом Большое Гнездо один из них, Ростислав, вскоре был посажен великим князем в Киеве. Самого Романа Киев как таковой не интересовал — в его руках было сильное Галицко-Волынское княжество, которое позволяло проводить целиком самостоятельную политику на Руси и за ее границами, а также общаться на равных (или почти на равных) с самым могущественным князем того времени, Всеволодом Владимир-Суздальским. Положение князя становилось все более весомым…

Продолжение следует…

Автор:

arturpraetor