Актриса Стречина рассказала, что ей пришлось испытать на съемках сериала «Диверсант. Крым»
Ангелина Стречина призналась, что на съемках телесериалов ей было сложно как в психологическом плане, так и в физическом.
Так получилось, что в эти майские праздничные дни на Первом канале прошли сразу два сериала, причем оба — на военную тематику, где сыграла Ангелина Стречина, 24-летняя уроженка города Стрежевой, что в Томской области.
Сначала телезрители могли увидеть Стречину в «Крепкой броне», а потом в продолжении ставшего весьма заметным событием в отечественном кинематографе сериала «Диверсант», теперь с приставкой «Крым»
Чем это не повод для общения? Корреспондент Федерального агентства новостей не упустил возможность поговорить с актрисой об этих двух ее работах, но не только.
Ангелина Стречина призналась, что на съемках телесериалов «Крепкая броня» и «Диверсант. Крым» ей было сложно как в психологическом плане, так и в физическом. Например, она так и не смогла вынести с «поля боя» тяжеленного бойца.
«В таких фильмах надо играть максимально хорошо»
— Ангелина, у вас прямо бенефис на этой неделе — показаны сразу два заметных проекта с вашим участием.
— Разница [по съемочным процессам] у этих сериалов — три года, поэтому удивительно, что они вышли в эфир рядом. А ведь съемки могли быть и в одно время, что было бы куда обиднее — пришлось бы тогда выбирать.
«Крепкая броня» была моей первой в жизни военной картиной. «Диверсант. Крым» — соответственно, второй. Мне, признаться, было интересно увидеть разницу в актерской игре протяженностью в три года. Правда, в «Крепкой броне» у меня главная роль, а в «Диверсанте» — небольшая.
— Насколько сложно вам было сниматься в этих сериалах? И в каком плане оказалось тяжелее — в моральном или физическом?
— В первую очередь, было, конечно, тяжело психологически. Это та тема, которая касается каждого из нас. Одно дело, когда мы говорим об этом дома, в школе, на работе, и совсем другое — когда ты понимаешь, что тебе надо сейчас вот это сыграть. Не скажу, что по-настоящему пережить, но хотя бы попытаться пережить то, что пережили люди на войне. И когда ты с этим сталкиваешься, то понимаешь, что это действительно очень сложно.
Другой момент еще, когда понимаешь всю ответственность за свою работу. Ты должен ее сделать максимально хорошо. Ты всегда, конечно, должен работать хорошо, но это именно та тема, по которой ты обязан отдать дань памяти тем людям, о которых мы снимаем кино.
К сожалению, из итоговой версии (сериала «Диверсант. Крым». — Прим. ФАН) вырезали одну сцену, когда молодые ребята уходят на войну. Кто-то из них читает стихи, кто-то поет... Люди совершают просто невероятные вещи, прежде чем уйти на верную гибель. Мы знаем, сколько произведений было написано в то время ребятами, которые были на поле боя. И когда ты об этом читаешь, ты это чувствуешь. И действительно очень трудно заставить себя это пережить. Даже говорить тяжело, не то что сыграть.
А что было сложно в физическом плане... Все мы знаем, что во время войны медсестры вытаскивали раненых с поля боя. Но одно дело — просто знать эту информацию, и совсем другое — представить, как хрупкая девушка весом 35-40 килограммов вытаскивает 70-80-килограммового мужчину. Вот как?!
А никак! И я это испытала. Я не смогла…
— То есть вообще даже ни на метр не сдвинули?
— Ни на метр! Честно! Он не двигался! Ты не можешь его стащить…
А девушки ведь тогда спасали раненых. Спасали и тех увозили в госпитали. Они это делали. Как? Непонятно. Это, наверное, из разряда чуда. Это как матери, например, поднимают какие-то тяжеленные вещи, спасая своих детей.
«Тема человеческих отношений будет вечной»
— Ранее я пообщался с режиссером «Крепкой брони» Юрием Лейзеровым, и он рассказал, что во время первой, вводной встречи с ним вы заплакали. Так сильно эмоционально отреагировали на все это?
— Да, мы говорили. Не помню уж точно, что обсуждали, но что-то, естественно, касаемо войны. И могу сказать, в свою очередь, я тоже увидела, что и у него глаза на мокром месте (улыбается). А по-другому ведь никак! Вот даже сейчас мы об этом говорим, и внутри все начинает переворачиваться.
— После первых ваших военных съемок прошло уже три года. Они как-то изменили вас? Стали вы, например, на какие-то вещи смотреть по-другому? Вот тогда все было настоящим, а сейчас, допустим, немало фальшивого…
— Я не могу сказать, что когда-то все было настоящим, а теперь — нет. Потому что все мы люди и в любом случае проживаем свою жизнь. Да, она меняется, но тем не менее всегда для нас будет актуальным то, как мы живем прямо сейчас. И то, что происходит прямо сейчас. Тема человеческих отношений будет вечной. И неважно, какое это время.
Хотя, конечно, после «Крепкой брони» у меня стало какое-то более осознанное отношение вообще к теме войны. Потому что одно дело — когда мы изучаем это в школе и нам рассказывают о битвах, о сложностях. Но, к сожалению, эта информация идет вкупе с другой информацией по остальным предметам. То есть, это всего лишь один из уроков.
Я вот с огромным сожалением вспоминаю, что в школе был настолько гигантский поток информации, что урок истории был как бы где-то там. Где-то один из… Но когда ты работаешь в таком материале, понимаешь, что это то, что мы должны изучать в первую очередь. Литературу, язык и историю!
После того, как мы отснялись, когда я с кем-то общаюсь, говорю: «Как же так, ребята, надо это знать! Как мы можем этого не знать?» И я стала понимать своих родителей, своих бабушек и дедушек, которые, помню из детства, что-то спрашивали, а ты об этом ничего не знаешь. Как ты не знаешь маршала, как ты не знаешь об этом событии? В детстве ты не совсем понимаешь всей важности того, что было [во время Великой Отечественной войны].
Мне кажется, что сейчас, к сожалению, мы не можем стопроцентно передать атмосферу того времени. Потому что всего этого точно не знаем. В отличие от советских фильмов — люди снимали то, о чем они знали. Тем не менее я считаю, что все наши современные фильмы о войне — напоминание новым поколениям: «Поймите, это не урок истории, не просто информация, это — наша жизнь».
— В «Диверсанте», вероятно, вам было уже полегче сниматься, чем в «Крепкой броне»?
— Конечно. Именно в моральном плане, потому что мы с Дмитрием Иосифовым (режиссер телесериала. — Прим. ФАН) уже работали вместе. То есть я как бы не ощущала себя как актрису, которую оценивают в плане работы. А в плане самого материала, мне было, наверное, проще всех. Потому что у меня персонаж такой чистый, добрый, которого прикрыла, скажем так, своим крылом сестра Марго (героиня актрисы Дарьи Жовнер. — Прим. ФАН).
— Можете сказать, чем отличались съемочные процессы на обоих проектах и кто из режиссеров требовательнее или мягче?
— На такие вопросы я не буду отвечать, потому что я с глубочайшим уважением отношусь к обоим (смеется).
— А если говорить о коллективах в целом?
— В «Крепкой броне» мы работали полгода. Это была просто гигантская машина. Я помню, как мы снимались в формате «шесть через один», и каждый съемочный день по 12 часов и больше. В какой-то момент уже не понимала, что происходит (смеется). Кто-то из нашей группы, я знаю, оставался ночевать прямо там, в палатках на съемочной площадке. Потому что было невозможно ездить каждый раз туда и обратно. Порой казалось, что ты действительно как будто там живешь.
В «Диверсанте» такого не было, потому что у меня персонаж небольшой. Я приезжала и попадала в такую атмосферу: «Здравствуйте, как я рада вас всех видеть!»
«Мы все знаем, кто именно победил в этой войне»
— У вас же тоже, как и у почти всех из нас, есть или были фронтовики в семье?
— Конечно. Родители бабушки по маминой линии погибли во время войны, она как раз родилась. А по папиной линии один дедушка был машинистом паровоза, а второй — разведчиком. Они тоже погибли…
— Хотел вот что еще спросить в заключение. Возможно, это глобальный вопрос, но, может, у вас есть свое мнение по этому поводу. В США тут заявили, что решающий вклад в победу над нацизмом внесли именно американские войска, а высадка в Нормандии ознаменовала «начало конца Адольфа Гитлера». Более того, сама война началась с «вторжения в Польшу» Германии и СССР, а «основную часть всей тяжести боевых действий приняла на себя Франция». Что думаете?
— Это ужас! Вот в качестве примера. Возьмем некую социальную группу школьников. Один какой-то очень «умный» ее участник вдруг начинает говорить, что он, ну не знаю, обладает магией. Верить ли ему? Кто-то вполне может и поверить. Но это же просто глупо.
И когда кто-то начинает перевирать историю, тоже надо быть вообще очень глупыми и морально никак не подкованными людьми, чтобы в это поверить. Я даже мысли такой, знаете, для себя не допускаю [о победе США во Второй мировой войне]. Это все равно, что сказать, что ребенок рождается через голову! Все знают, что он рождается не через голову, но кто-то почему-то упорно говорит — нет, он вот так и рождается.
Пока мы живы, пока жива в нас память о наших предках, все будет так, как было по-настоящему. Пока мы это помним, нас никто с этого пути не свернет. Но самое главное — мы-то знаем, кто победил в этой войне!
Ангелина Стречина сыграла в таких кинофильмах и телесериалах, как «Триггер», «Екатерина. Самозванцы», Молодежка. Лед и пламя», «Лев Яшин. Вратарь моей мечты» и других.
Ранее актер Александр Обласов, также сыгравший в сериале «Диверсант. Крым», поделился своими впечатлениями о съемках.