«Никто ничего не предлагал»: Панова — об участии Синицыной в шоу, оценках судей и умении справляться со срывами

Ксения Синицына стала кататься не преодолевая себя, а наслаждаясь процессом: почувствовала, что получает удовольствие от соревнований и от публики, рассказала в интервью RT её тренер Светлана Панова. По словам специалиста, в программах подопечной появилось настроение и ушла зажатость. Тренер также рассказала, как рождались постановки к этому сезону на музыку Фридерика Шопена и Освальдо Фарреса, и объяснила, почему на чемпионате России в Челябинске было важно принять участие в показательных выступлениях.

Глядя на подопечную Светланы Пановой, впору задуматься о том, что в жизни ничего не происходит случайно. Когда-то тренер начинала собственную карьеру фигуристки на катке, где работал Рафаэль Арутюнян. У всех его спортсменов уже тогда были невероятно красивые программы — со сложными шагами, какими-то находками, и молодой специалист как-то призналась, что уже тогда смотрела на это с завистью и мечтой: когда-нибудь повторить подобное на льду со своими спортсменками.

— Дежурный вопрос тренеру: результатом довольны?

— С учётом того, что в сентябре сразу после открытых прокатов Ксюше диагностировали перелом ноги, и мы довольно долго восстанавливались — очень довольна. Да, мы выиграли этап Гран-при России в Самаре, но выступать там было значительно проще, чем в Челябинске: сильные спортсмены были разбиты по этапам, почти не пересекались между собой, поэтому сама обстановка была менее напряжённой.

— Кто из вас сильнее нервничал накануне чемпионата страны?

— Все нервничали, весь наш тренерский штаб: Татьяна Моисеева, наши хореографы Мария Касумова и Илона Протасеня. Мне бы очень хотелось отметить их работу и поблагодарить. Знаю, что все они очень за нас переживали, оставшись в Москве.

Если сравнивать с состоянием Синицыной, в котором она подходила к открытым прокатам, форма тогда была лучше, особенно физическая. Поэтому большинство моих личных переживаний было связано с тем, что, когда Ксюша начала кататься после травмы, физической готовности нам недоставало. Да и подготовка к чемпионату страны вышла укороченной — после старта на шестом этапе Гран-при в Москве оставалось всего три недели для того, чтобы подвести спортсменку к чемпионату. Поэтому мы просто не могли себе позволить выполнять большие объёмы работы в зале.

— Знаю, что некоторые фигуристы предпочли не отказываться от декабрьских новогодних шоу ради того, чтобы поехать в Челябинск: посчитали, что попадание в топ-6 им не светит, соответственно, на следующий год не будет финансирования. Эта тема хоть как-то в вашем кругу обсуждалась?

— Если учесть, что в своём последнем интервью Ксения сказала, что хочет кататься до 26 лет, то финансирование — важный вопрос. Фигурное катание — это вообще занятие не из дешёвых, только за коньки приходится выкладывать очень солидную сумму. Но вариант неучастия в чемпионате страны мы не обсуждали. Как и то, какое место Ксения в перспективе способна на этих соревнованиях занять. Вообще не любим загадывать наперёд. Я люблю повторять своим спортсменам, что труд всегда бывает вознаграждён. На мой взгляд, в жизни вообще правильно придерживаться такой позиции. Поэтому готовились мы серьёзно.

— После победы Синицыной на этапе Гран-при в Самаре я написала, что её катание — очень хороший повод для судей пересмотреть смысл второй оценки. В Челябинске примерно об этом же говорила Татьяна Тарасова, заметив, что ваша фигуристка владеет коньком едва ли не лучше всех, с кем соревнуется. Как воспринимаете вторую оценку Ксении вы?

— Любому тренеру всегда хочется, чтобы вторая оценка была повыше. Часто бывает так: спортсменка выполняет четверной прыжок, программа сама по себя не очень интересная, «пустая», лишена образа, но вторая оценка всё равно оказывается высокой. Когда сам ты стараешься максимально серьёзно подойти к выбору музыки, образа, скрупулёзно ищешь акценты в костюме, в рисунке программы, и видишь, что это не оценивается, бывает обидно. В этом сезоне Ксюшу оценивают по достоинству, но надо сказать, что и спортсменка подошла к нему ответственно.

— Много лет назад один из ваших коллег сказал мне, что, катая произвольную программу, никто из фигуристов от удовольствия не «торчит», сколь бы лёгким и непринуждённым исполнение ни выглядело со стороны. Синицына разрушает и этот стереотип. Или эмоции тоже отрабатываются?

— Ксюше очень нравится её программа, я это знаю точно. Она вообще в какой-то момент стала кататься не преодолевая себя, а наслаждаясь процессом. Почувствовала, что получает удовольствие от соревнований, от публики. Возможно, как раз поэтому в программах появилось настроение, ушла зажатость. Ксения и на тренировках катается точно так же. У нас вообще нет такого, что вышел на публику и нацепил дежурную улыбку. Я и сама не люблю искусственных эмоций на льду, если честно. Но повторю: столь полное погружение в программу было у нас не всегда.

— Пришло с возрастом?

— На мой взгляд, да. Просто возраст у каждого фигуриста свой. Иногда приходят совсем маленькие дети, которые настолько артистичны изначально, что их даже не приходится этому учить.

— Какое качество Синицыной вас наиболее порадовало в этом сезоне?

— Вот как раз и радует, что она взрослеет. Понятно, что в работе бывают и срывы, и плохое настроение, и слёзы, когда что-то не получается, но если раньше подобное означало, что тренировка полностью сорвана, сейчас Ксюша научилась с этим справляться. Уже гораздо более спокойно переключается на другую работу, если что-то не выходит, потом может снова вернуться к тому, что не получается, держит под контролем эмоции.

— Идеи программ на следующий год у вас имеются?

— В любом случае сначала будем их обсуждать. Синицына — взрослая спортсменка, поэтому она сама должна решить, в каком образе хотела бы себя раскрыть. Например, пожелания, чтобы нынешняя произвольная программа Quizas, Quizas, Quizas была максимально танцевальной, высказала именно она, и мы пошли навстречу. Не сказать, что это новое для Ксюши направление — латиноамериканскую постановку ей уже приходилось катать, когда она была маленькой. То есть делать это она умеет. Хотя поначалу работа над нынешней программой шла у нас туговато. Были даже мысли попробовать что-то другое. Но, к счастью, тот период удалось перетерпеть, и всё встало на места.

— А кто выбрал «Ноктюрн» Шопена для короткой?

— Вера Анатольевна Арутюнян. Мне даже показалось, что это, как сейчас модно говорить, какой-то незакрытый гештальт был для неё — до такой степени она горела идеей, чтобы Синицына каталась именно под эту музыку. Мы в таких случаях никогда не спорим. Когда постановщик до такой степени одержим какой-то определённой идеей, получается, как правило, хорошо.

— Я не заметила, чтобы на соревнованиях вашу спортсменку сопровождала мама или кто-то из близких, как это принято в одиночном катании.

— Я никогда не бываю против таких вещей. Если ребёнку комфортно находиться на соревнованиях с родителями, и они могут позволить себе ездить на турниры — не вопрос. Просто у Ксении мама работает, поэтому она рано привыкла к самостоятельности в этом плане. С одной стороны, это неплохо, но, с другой, современное фигурное катание — это всё равно треугольник: спортсмен — тренер — родители. Когда у Ксюши начался переходный период, участия мамы в тренировочном процессе, честно скажу, нам порой не хватало. Если бы в тот момент у неё была возможность бывать на тренировках, думаю, продуктивность нашей работы могла быть выше.

— На чемпионате России в Челябинске было довольно много разговоров на тему веса спортсменок. Тарасова даже сказала в эфире, что иногда бывает правильнее пропустить год, нежели выходить соревноваться, не имея должных кондиций.

— Если бы проблема веса стояла перед моей спортсменкой, я бы, возможно, тоже не повезла её на соревнования. Не люблю играть в рулетку в этом отношении. Если спортсменка не в форме и долгое время не может её набрать, можно покататься на менее значимых турнирах, хотя бы с тем, чтобы понять свои возможности. Но на главный старт я бы точно не поехала.

— Какое количество лишних килограммов становится критичным с точки зрения опасности получить травму?

— Честно — не знаю. Я даже не знаю, сколько сейчас весит Синицына. Мы не взвешиваем её, не ограничиваем в еде, она сама всё контролирует. Безусловно, даём какие-то рекомендации, особенно когда приезжаем на соревнования.

— На соревнованиях другая еда?

— Я бы сказала, другой режим. Тренировки не слишком продолжительны, соответственно, появляется много времени, когда спортсмен просто лежит на кровати в гостинице, где есть завтрак, обед и ужин. Набрать вес в таких условиях становится очень легко.

— Как будет строиться ваша подготовка к Спартакиаде сильнейших?

— До Нового года мы планируем тренироваться в обычном режиме. Потом договорились отпустить Ксюшу к родственникам в Старую Руссу. На лёд, думаю, выйдем не раньше пятого января. Понятно, что речь не идёт о полном отдыхе, я дам Синицыной задания на этот период, у нас есть специальные тренажёры, которые можно взять с собой, то есть определённый объём физической работы она будет выполнять. Иначе будет тяжеловато заново собирать себя после праздников. А главное, может привести к травмам.

— Из ваших слов я делаю вывод, что в каких-либо новогодних спектаклях ваша спортсменка не задействована. Почему?

— Думаю, причина в том, что позапрошлый и прошлый сезон получились у нас смазанными. Соответственно, Ксения не слишком часто появлялась на публике, её никто толком не видел. Возможно, как раз поэтому никто ничего не предлагал. Собственно, даже сейчас, когда мы летели в Челябинск, я ей сказала: надо попробовать откататься максимально чисто не только для того, чтобы порадовать себя, тренеров, близких, но и для того, чтобы попасть в показательные выступления.

— Для вас это так важно?

— Мне очень хотелось, чтобы зрители увидели Ксюшу не только в серьёзной борьбе.

— Мы с вами уже как-то говорили о том, что четверной прыжок в женском катании нужен прежде всего затем, чтобы иметь возможность максимально выигрышно комбинировать другие прыжки. И что, не усложняя программу, нет смысла продолжать оставаться в спорте. Какая история для Синицыной более реальна — тройной аксель или четверной тулуп?

— Четверной. Хотя при наличии правильной техники можно и совместить. Это реально.

— То есть у вас нет ощущения, что прыгать тройной аксель дано не всем спортсменкам?

— Три или четыре года назад мы этот прыжок уже пробовали делать. В программы не вставляли, но отдельные попытки были удачными. Потом то ли карантин начался, то ли травмы какие-то пошли, и мы этот процесс забросили. Двойной аксель у Ксении и сейчас неплохой, но некоторые огрехи в технике имеются. Поэтому сначала надо их устранить, довести технику этого прыжка до идеальной, а потом уже начинать думать над тем, чтобы добавить ещё один оборот. В этом плане тройной аксель более сложен, чем квад.

А вот четверной тулуп мы точно будем стремиться добавить в программу. Не знаю, правда, насколько у нас получится реализовать задуманное уже в этом сезоне, но на тренировках Синицына этот прыжок не забрасывает, бывают неплохие попытки. Проблема в том, что четверные прыжки при большом количестве повторений неминуемо приводят к травмам. Особенно когда спортсмен физически к таким прыжкам не готов.

— А сама-то Ксения настроена на то, чтобы усложнять программу?

— Она каждый год этого хочет. Просто даже если говорить о том, чтобы добавить всего один прыжок, нужно проделать очень большую работу. Поднять высоту тройных, доработать технику. Это очень монотонный труд, от которого сильно устаёшь. Но только в этом случае можно идти на усложнение без риска получить травму.