Митрополит Амвросий: Смирением измеряется духовный рост

Таинство прекрасных дел | спецпроект Afanasy.biz Фото: личный архив митрополита Легко говорить о добродетелях. Душа при этом наполняется миром и радостью, слова откликаются в сердце и дают ощущение причастности. Но как только от слов требуется перейти к делу и самой жизни, они вдруг сменяются чувством тяжести и нежелания. Многим из нас это хорошо известно из личного опыта. Особенно трудной для нас является главная добродетель — смирение. Ежедневно, весь Великий пост, когда произносим молитву святого Ефрема Сирина, мы просим у Бога подарить нам дух смиренномудрия. Смирение преподобного Андрея Критского наполняет его покаянный плач, который мы хотели бы сделать своим. Мерой духовного роста, к которому мы стремимся, является только одно — смирение. Но против него восстают все силы ада. Еще бы! Ведь без смирения напрасными становятся все добродетели. Наши молитвы, посты, самые великие добрые дела обнуляются, если нет в нас духа смирения. Сколько бы мы ни трудились, каких бы внешних достижений ни добивались, все это — ничто, если нет смирения, ведь только к смирению приходит благодать Божия. Диавол пытается оболгать смирение и подстрекает к этому людей. Далекие от христианского опыта жизни и богообщения люди считают, что смирение — слабость, что смиренный человек чувствует всегда себя обиженным, неким больным интровертом. Но это совсем не так. Смирение — это не депрессия и не тоска. Смирение — это пребывание в Истине и Правде. Это жизнь в Истине, а не в том обмане, который создает вокруг нас современная жизнь. Истинное смирение не может быть препятствием ничему хорошему, а от всего плохого оно — верная защита. Смиренные люди незаметны. Но именно они узнаются Господом и теми, кто имеет в себе Дух Христов. Смирение привлекает внимание Божие, выделяет человека, даже если он кажется среди множества людей незначительным и окружен безразличием. Поразительным смирением обладали наши святые, жившие в совсем недавно окончившемся XX веке. Добрейший святитель Афанасий (Сахаров), из 33 лет архиерейства бывший на воле всего около трех лет, а остальное время проведший в лагерях и ссылках, светился доброй улыбкой и всю жизнь свою благодарил Бога. Один из заключенных священнослужителей, письма которого были переданы мне, писал своей духовной дочери: «То, что я 27 лет провел в неволе, то правда вам сказали; но не верьте, что понапрасну, а страдал за грехи свои и за нарушение уставов церковных». Архимандрит Иоанн (Крестьянкин), выпускник Академии, не успел защитить кандидатскую работу, был арестован по навету собрата, священника. На допросах следователь вел себя грубо, угрожал. Отца Иоанна физически пытали. Он реагировал смиренно и спокойно, отвергал клевету. Когда на очную ставку в Бутырскую тюрьму привели завербованного священника, отец Иоанн так искренне обрадовался ему, бросился обнимать, что тот, надломленный заговорившей совестью, потерял сознание. В лагере отец Иоанн узнал о бойкоте прихожанами священника, по навету которого он и попал в заключение. Однажды, лежа на нарах, отец Иоанн сказал молодому заключенному: — Павлик, тебе завтра радость будет. — Какая? — Увидишь. Я тебе в шапочку записочку зашил, ты отнеси ее по адресу. Утром Павлика освободили совершенно неожиданно. Он отнес записку, а в ней было благословение прихожанам простить батюшку-осведомителя, как простил его сам отец Иоанн, и посещать его богослужения. Пять лет отец Иоанн провел в узах и вспоминал о них как о школе молитвы. Приобретенное в страданиях становится драгоценным духовным даром. Какое подлинно Христово внутреннее устроение было у этих людей! Какое неложное, реалистичное смирение! Их ниспровергла и сокрушила сама жизнь. Чтобы сподобиться истинного смирения, нельзя избежать унижения, которое следует потерпеть. Только через это состояние мы можем познать свою истинную суть и научиться повиновению, как и Христос страданиями навык послушанию (Евр. 5:8), претерпевая посрамление и поругание. Когда с нами в жизни происходит что-то подобное, будем помнить, что унижение, каким бы мучительным оно ни было, ниспровергая человека в пропасть его души, о дно которой вдребезги разбивается его сердце, поставляет человека перед Богом с сердцем сокрушенным и смиренным. И мы знаем, что, в отличие от людей, Бог его не уничижает. Лишь переживший этот опыт имеет полное право повторить слова псалмопевца: Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим (Пс. 118:71). Сегодня ржавчина гордыни насквозь проела нашу жизнь: личную, семейную, общественную, церковную. Христиане нередко не сами ищут в Церкви спасения, а думают, что это они должны спасать Церковь. Вместо того чтобы доверить себя всесильной благодати Божией, питать веру сердечным смирением, мы питаем ее земными надеждами, суетимся, претендуем на особые права, вступаем в необъяснимые компромиссы, разъедаем церковную ткань злословием, кляузами, клеветой; грешим осуждением, эгоизмом, лицемерием, корыстью, чувством превосходства и непростительным мирским, светским поведением. Все это вопиет о нашем печальном порабощении, говорит об отсутствии главного, что определяет человека Христова,— смирения. Смиренный человек способен быстро исправляться, меняться в лучшую сторону, легко признавать свои ошибки. Такому всегда легко помочь. Почему нет в нас перемен от исповеди к исповеди? Потому что в нас много эгоизма и нет смирения. Один человек, который хорошо знал преподобного Паисия Святогорца, рассказывал о нем: «В каких бы грехах мы ему ни исповедались, он всегда принимал исповедь с большим смирением и человеколюбием и говорил: “Ну вот, и ты человек. Ничего, исправимся”. И никогда не ругал, и не накладывал никаких епитимий. И только в одном случае очень огорчался — когда человек показывал свой эгоизм, горделив был и спорил. Тогда преподобный Паисий говорил: “Сейчас, дитя мое, я не могу тебе помочь”». Грех — это человеческое. А вот эгоизм — свойство диавола. Все усилия, которые мы стараемся совершить в дни Святой Четыредесятницы, направлены на то, чтобы в смирении переживать в себе радость и близость Бога. Возьмите за правило ежедневно читать хотя бы малую часть жития святого, своего тезоименитого, любимого святого или новомученика XX века; не для того, чтобы повторить их жизнь — нет, это невозможно. Читая о духовных подвигах этих людей, об их высоких проявлениях любви к Богу, мы мерим себя этой мерой и через это смиряемся. А смирение привлекает благодать Божию. Смирение помогает нам учиться. Смирение не говорит: «Я все знаю и все умею». Смирение помогает нам задавать вопросы коллеге, брату или ребенку и учиться даже у тех, кто моложе, или же, если человек занимает высокое положение, учиться у тех, кто, хотя и подчинен, но мудрее и опытнее. Мы все стремимся во всем расти, и мерой нашего духовного роста является смирение. Чем выше духом человек, тем смиреннее. Чем смиреннее, тем выше. Великий пример людей благодатных, стяжавших Дух Божий, да будет нам воодушевлением и надеждой, что Бог и наше сердце не уничижит. Да будет оно смиренным и чистым, а дух — правым. И тогда не нужно будет много говорить о мире и любви среди людей, потому что присутствие Христа в нас будет лучшим свидетельством о них. Справочно: 25 августа 2020 года Синод РПЦ вынес решение о назначении главы Тверской митрополии. Ее возглавил архиепископ Верейский Амвросий, на тот момент являющийся викарием Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, а также наместником Сретенского ставропигиального монастыря в Москве и ректором Сретенской духовной семинарии. Как рассказывает митрополит, в Церкви он вырос: с 12 лет нес послушания в храмах Курской и Орловской епархий. По окончании средней школы и службы в армии поступил в Московскую духовную семинарию. 7 апреля 1994 г. ректором Московских духовных школ епископом Дмитровским Филаретом в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры пострижен в монашество с именем Амвросий в честь прп. Амвросия Оптинского. По окончании семинарии оставлен в духовных школах преподавателем и регентом академического хора. Позже, распоряжением Святейшего Патриарха Алексия II назначен проректором пастырских курсов, преобразованных впоследствии в Сретенскую духовную семинарию при Сретенском монастыре в Москве, и определен в братию обители. Пребывая в Сретенском монастыре, исполнял послушание благочинного монастыря, но главным делом стало создание нового, ставшего знаменитым, хора Сретенского монастыря, которым будущий владыка управлял почти пять лет. Вскоре, в 2004 году, архиепископом Орехово-Зуевским Алексием в соборном храме Сретенского монастыря возведен в сан игумена. В том же году решением Священного Синода избран епископом Прокопьевским, викарием Кемеровской епархии. Полтора года спустя, в 2006 году решением Священного Синода назначен епископом Бронницким, викарием (помощником) Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Далее - Петербург, куда решением Священного Синода епископ Амвросий назначен ректором Санкт-Петербургской духовной академии, викарием Санкт-Петербургской епархии, с титулом “Гатчинский”. 10 лет, проведенных в Санкт-Петербурге, были посвящены духовному образованию и развитию богословской науки в Северной столице. Под руководством епископа (а впоследствие - архиепископа) Амвросия Духовная академия на берегах Невы стала первой в рейтинге среди духовных учебных заведений Русской Православной Церкви. В 2018 году архиепископ Амвросий возвращен в Москву и назначен ректором главного учебного заведения РПЦ, Московской духовной академии. Тогда же владыке Амвросию определено быть архиепископом Верейским, викарием Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Год спустя решением Священного Синода назначен наместником Сретенского монастыря в Москве и ректором Сретенской духовной семинарии.  В августе 2020 года Священный Синод определил новое место служение - Тверскую митрополию, в качестве главы митрополии, с титулом митрополита Тверского и Кашинского.  В настоящее время глава тверской митрополии является также членом Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви, Синодальной библейско-богословской комиссии, Синодальной комиссии по канонизации святых.