Сценарий тихого убийства России уже запущен: Чиновники скрывают — десятки миллионов людей умрут в человейниках?

Сквозняк уже гоняет пыль по пустым дворам Торжка и Порхова, будто репетируя приближающееся забвение навсегда. Ещё пару мгновений — и тысячелетние стены Руси изначальной останутся только в архивных снимках. Что мы ответим себе, когда поймём, что исчезло не прошлое, а часть нашего будущего?

Исследование РАНХиГС, подготовленное по заказу правительства, отнесло 129 малых городов к "красной зоне" риска исчезновения. За последний десяток лет их население сократилось на 314 тыс. человек, до 3,4 млн. И если быстро пустеют северные угольные, металлургические и лесопромышленные центры, это хоть горько, но понятно: экономика изменилась, многое теперь не нужно. Больно, что умирают периферийные города исторических центров, волей истории ставших "депрессивными", хотя, кажется, Москва от них - рукой подать. В чёрном списке Кемь, Торжок, Порхов, Трубчевск и другие, история которых уходит в глубокое прошлое.

Аналитики объясняют: деградация вызвана сочетанием демографического спада, ликвидации градообразующих предприятий, сокращения малого и среднего бизнеса. Чтобы затормозить этот обвал, для 106 убывающих городов разрабатываются какие-то "мастер-планы". В 2025 году заложено 4 млрд рублей на "инфраструктурные проекты". Но что это, если не капля в море? Сами авторы делают оговорку: если не найти новые экономические стимулы, города могут умереть окончательно.

А откуда им взяться, этим стимулам, если главным принципом нашей жизни остаются деньги и Его Величество Рынок?

Порхов был основан в 1239 году Александром Невским. Белокаменные стены крепости XIV века до сих пор стоят, а численность жителей обвалилась почти вдвое: с 13,9 тыс. в 2000-м до 7,3 тыс. по переписи 2021-го - минус 47%.

Торжок впервые упомянут летописями в 1139 году. Знаменитый ансамбль Борисоглебского монастыря, губернские соборы и деревянные "пушкинские" постоялые дворы скоро некому будет содержать - за последние 30 лет город сократился на треть.

Трубчевск, чей след в истории начинается в 1185 году, где стоят древние соборы, официальный "город-памятник" ещё с 1970-х, стремительно редеет: только за 10 последние лет город потерял 12% населения.

Невидимая рука медленно, но верно душит малые города - хранители нашей истории. Государство без оглядки передало планирование жизни в руки рынка, а он, как известно, хочет всё "оптимизировать". Градообразующие предприятия бизнесу не нужны. Жильё строят коммерческие девелоперы, которым выгоднее выжать с одного участка земли 500 квартир-клеток в многоэтажных человейниках, чем возвести один просторный дом для многодетной семьи. Там, где когда-то тянулись деревянные слободы с садами, теперь заросшие пустыри либо бетонные муравейники, которые вытягивают последних жителей в областные центры.

За фасадом коммерческих соображений - простая математика вымирания.

Молодёжь уезжает учиться и работать в мегаполисы, потому что там выше зарплаты и стабильнее сервисы. Закрываются школы, аптеки и мелкие производства; оставшиеся пожилые жители не могут удержать экономику на плаву, а бизнес сбегает туда, где больше прибыль.

Так незаметно уходит тысячелетняя Русь. Пустеющие улицы Порхова и Трубчевска - как трещины в будущем: без жизнеспособной провинции страна расползётся на перенаселённые пузыри-агломерации и мёртвые зоны, в которых наша национальная память постепенно зарастёт бурьяном и уйдёт в небытие.

Провинция сжимается: как карта России меняет рельеф прямо сейчас

Первое, что бросается в глаза, - масштаб. По переписи 2020 года, в стране числился 801 малый город; из них сегодня 129 уже докатились до "красного списка" РАНХиГС - каждый шестой исторический центр на грани того, чтобы перестать быть городом вовсе.

Проблема не только в динамике убыли, но и в её географии: большинство "усыхающих" населённых пунктов тянутся цепочкой по периферии регионов, образуя пояс, почти лишённый новых рабочих мест. Здесь закрываются градообразующие комбинаты, школам не хватает учеников, малый и средний бизнес сворачивается из-за падения спроса. Эксперты РАНХиГС замечают: без "точек роста" такие города постепенно утратят функции и превратятся в сёла, и это может произойти в ближайшие пару поколений.

А кто будет содержать памятники и храмы в этих "селоградах"? Никто.

При этом две столичные агломерации продолжают надуваться, как клещи, всасывая в себя человеческие ресурсы. Остановить это без изменения текущего политического курса невозможно: для работающих людей разрыв зарплат, сервисов и возможностей делает городские убогие "спальники" привлекательнее, чем родные тихие райцентры.

В результате Россия становится "пятнистой": 110 млн уже живут в городах, а на всю сельскую и малогородскую территорию остаётся 35 млн. Посмотрите на карте на нашу страну, огромностью которой мы так гордимся, какое место на ней занимают города и какое всё остальное.

С каждым годом мы, по сути, будем гордиться гигантским пустырём размером в 1/7 часть суши.

Что будет, если ничего не делать

"Бразилизация" - так урбанисты и социологи описывают город, поделённый на гетто-человейники и элитные кварталы, а государство стыдливо передало свои функции частным и мафиозным структурам. В такой модели деньги окончательно диктуют всё, и этот диктат очень далёк от каких-либо понятий о справедливости и человечности.

Москву и Петербург уже подталкивает к этому демография. К 2030-му, по прогнозам, в Московской агломерации будет около 23 млн жителей, в петербургской - свыше 7 млн.

Там, где "человейники" заполняют каждую свободную точку, станет физически негде проложить новые дороги, сети и линии метро, будет как в бразильском Сан-Паулу, где жители проводят по четыре часа в день в заторах.

И знаете, кто в этом человейнике задышит вольно и красиво? Уличный криминал. Сегодня МВД уже говорит о недоборе почти 19% своей штатной численности - не хватает 173 тыс. полицейских. На этом фоне доля мигрантов в судебных приговорах увеличилась, как и число тяжких преступлений, совершённых ими, растёт бешеными темпами.

Легко представить, что будет дальше. По мере уплотнения гетто будут превращаться в "серые зоны", куда скорая и патруль приедут уже после того, как пациент умер. Зато криминал почувствует себя там как рыба в воде. Видели, как парижская полиция безуспешно пытается зачистить кварталы Сент-Дени и Ла Курнёв, но раз за разом терпит поражение под напором преступной улицы? Так будет и в Москве.

А параллельно с этим будет цвести и пахнуть экосистема закрытых "богатых" анклавов. На Рублёвке и Новой Риге уже сейчас закрытые комплексы продают не столько квадратные метры, сколько прилагающийся к ним пропуск через КПП, круглосуточное патрулирование и внутренние школы с клиниками.

А когда по ту сторону элитного забора выстроится безработная молодёжь и уличная преступность, против них встанут отряды ЧОПов. Разрыв между "городами для избранных" и "трущобами для нищих" станет таким глубоким, что провернуть этот фарш назад не сможет никакой Пиночет.

Когда по ту сторону элитного забора выстроится безработная молодёжь и уличная преступность, против них встанут отряды ЧОПов. Коллаж Царьграда