Мое лекарство от всего - ВДНХ
Очень разное у людей отношение к Москве – во многом, все зависит от того, где ты вырос и кем себя считаешь. Вот, например, я родился в Ленинграде, а вырос на Дальнем Востоке – казалось, бы все очень просто – типичный питерский: дом Зингера, БГ и девушки с Техноложки. А с другой стороны – моя семья дала денег на строительство Пушкинского музея, ну еще три-четыре дворца себе построила в Москве, в одном из них до недавнего времени была поликлиника ФСБ – так может я типичный москвич? Дом Шехтеля, Мамонов и девушки с журфака.
А может, я как все советские – человек без места. Когда семья морского офицера переезжает из одной части в другую – от Советской Гавани до Петропавловска-Камчатского. Как сотни тысяч таких же семей.
Советская власть понимала кстати, что такие перемещения народа по территории в 9000 км в одну сторону надо чем-то скреплять. Одним знаменателем. Таким знаменателем не мог быть Питер, потому что такой знаменатель – Москва. Вся пропаганда и культура в СССР была исключительно москово-центричной – в книгах, кино и песнях люди либо жили в Москве, либо очень стремились туда попасть. Ну, и конечно, в продукции «РОСИЗОпропаганда» (ныне просто РосИЗО) – везде обязательно в качестве главного города-символа фигурировала Москва. А точней – только Кремль. Мы, советские дети, могли нарисовать кремль с закрытыми глазами. Главный символ Москвы – Кремль, рисуем башню, стену с зубцами ласточкиными хвостами и сверху звездочку. Ну кто знал, что эти зубцы пришли прямо из Италии?
Вторым, но не шибко очевидным, символом всего прекрасного, а именно - прекрасной Москвы - были абрисы ВДНХ. Выставки достижений народного хозяйства. Так что если брать вполне очевидный и надоевший образ Спасской башни на одной чаше весов интереса и любопытства, а на другой – ВДНХ, то ВДНХ всегда побеждала. Правда, очень хотелось туда попасть. Потому что туда – пускают обычных людей это раз. И потому что там много всего- целый мир – это два.
И потому что это просто красиво.
Насколько второе оказалось больше, чем просто правдой, я убедился, когда пошел работать в «Московские новости» и жил у своего друга писателя Василия Голованова ровно на границе с ВДНХ. Иметь под рукой такого гида и фаната Москвы как Вася Голованов – отдельный бонус. И лучше не было прогулок с историями по территории Выставки. Она оказалась не просто отдельным миром – она оказалась Вселенной. Нечто покруче Вселенной Marvel, хотя бы потому что она в реале и ее можно впитать всеми чувствами человеческого организма, а также руками и ногами.
И да – это был 1989 год. Это важно – потому что все дальнейшее, что происходило с выставкой, абсолютно точно отражало все, что происходило со всей страной и людьми, ее населяющими. Вот просто как зеркало. И тут становится понятен глубинный смысл именно той части названия - «достижений народного хозяйства».
Когда страна окунулась в хаотичный первичный рынок – стоит ли ожидать, что это не отразится на Выставке? Для юной аудитории подсказка – торговля «вареными» джинсами начиналась уже на ранних подступах к ВДНХ – аж с Рижского рынка. Только не спрашивайте меня, как их варить. Долго рассказывать. Варите свое крафтовое пиво – и полезней и выгодней.
А потом я пошел работать к Леониду Геннадьевичу Парфенову в Останкино – и это опять была граница с ВДНХ, с неявным, но прекрасным входом через парк Дзержинского. Или через Хованский вход. Когда первое, что тебе попадалось на глаза – павильон номер 16 «Гидрометеорология» (он же «Гидрометслужба») с собственной метеостанцией. Воздушный нездешний artdeco. Про который никогда не вспоминают, когда говорят о выставке. Ну, это понятно – он вдали от главного входа и всей ударной имперской роскоши «главных павильонов». Но зато рядом был Зеленый театр. И в 90-е это был самый грустный уголок ВДНХ.
Просто так получилось, что как раз в начале 90-х я на два года загремел в больницу, и пока меня там резали и шили, Леонид Парфенов перешел из Останкино в НТВ и всех забрал с собой, в том числе и меня – заочно. И заодно сменил мне жилье – на Академика Комарова, которая выходит ровно на вход в Ботанический сад, из которого есть еще один малоизвестный вход на Выставку. И когда я еще на коляске выполз из больницы и рвался в бой, Геннадич печально посмотрел на меня и сказал – «ты пока не ходи на работу, больше гуляй по ВДНХ». И ВДНХ стала мои лекарством. Особенно вот эти – самые дальние и такие прекрасные уголки.
Вы когда-нибудь видели павильон «Главтабак» (номер 35)? Это прекрасный торт, стоящий в лесу на берегу пруда. Это произведение Вячеслава Кондратьева, которое бросает вызов сегодня безумию ЗОЖ – потому что сразу хочется закурить с нахальством и стилем. Кстати, Кондратьев делал еще один павильон, от одного названия которого можно было впасть в транс – «Главхолод». Это же название уровня Games of Thrones– чистая литература, политика и география всей страны в одном слове. Глав. Холод. Обалдеть.
Я только что спросил моих детей, с которыми мы гуляли каждую субботу очень неспешным больничным шагом по этим аллеям – что им запомнилось больше всего. Сын Данила, которому тогда было 12, а теперь он сам – врач и отец – сказал: «Золотой колос» на пруду, бык на павильоне Мясная промышленность и то, что мы катались на роликах до того серба, который жарил вкусные чевапчичи». Вот так – вы думаете, что показываете детям ракету и космос, а они запоминают «Золотой колос», с которого тогда облетали в воду золотые частички мозаики и запах вкусного жаренья. Никогда не угадаешь. На самом деле огромный павильон с быком оказался номером 52-53 в комплексе «Крупный рогатый скот».
А вообще-то все логично – потому что если вспомнить, то с едой-то было не очень. А на главных аллеях уже формировались новые рыночные отношения. Тот самый серб, имени которого я так и не запомнил, и которого довольно быстро сожрали отечественные производители, вступал в свободные рыночные отношения с другими поставщиками шашлыка для господ гуляющих.
А еще, в полном соответствии с духом времени, в каждом павильоне открылись торговые площадки. Индусы торговали электроникой (как во всем мире, кстати), первые кооператоры торговали всякими нездешними товарами. И все это выглядело, как будто лично Анатолий Борисович с Борисом Николаичем попросили сделать тут гигантскую площадку для рекламы реформ. И вы знаете – работало.
Потому что, даже если ничего в данный момент не нужно было или тупо не было денег, что логично, когда проваляешься два года в районе больничного морга, все равно было очень прикольно глазеть. Вау. Настоящее изобилие и потребительский рай.
А где-то за павильоном «Плодоовощеводство» (это тест в кабинете дефектолога) зарастал буйной зеленью Зеленый Театр. Когда я его видел предпоследний раз в году эдак 94-м между сидений уже подросла настоящая роща и царила мерзость запустения. И вот этот контраст между бурным рынком в помещениях прекрасных павильонов и забытым и запущенным театром – он же тоже символ того времени.
А потом наступило время «организованного рынка» и ВДНХ преобразилась – однотипные палатки «Русское золото», в вспомогательных помещениях – офисы фирм, а не кооператоров. И вместо изгнанного из рая серба – шашлыки по цене слитка русского золота.
А мы все гуляли вдоль павильона «Птицеводство» с переходом в «Рыболовство» (самые советские и довольно унылые, напоминающие научные здания на Профсоюзной – это все 80-е годы), но зато догуливали аж до «Кролиководства» архитектора Зайцева. Это фантастический по своей красоте павильон 1954 года. Ну вот где мы, и где кролиководство? А павильон вот он – с легкими колоннами и статуями в нишах. Один только фриз с сюжетами из жизни кроликов работы В.А. Ватагина чего стоит.
Я видел такие виллы в Голливуде – их строили звезды кино и их поставщики кокаина – сплошной шик. Только тут еще и кролики
Кстати, о живности – с удивлением увидели, что даже в те годы не переставал работать местный уголок всякой живности. Об этом вообще мало кто задумывается. Кстати, примерно в том же углу стоит мое лчиное открытие последних лет – павильон номер 46 «Экономика и организация АПК». Я не знаю, что такое АПК, если это не атомный подводный крейсер, но только попав в Шотландию понял, что точно также выглядят знаменитые шотландские виски-дистиллерии. Откуда это знал архитектор Архипов в 66-м году – ума не приложу. Но именно он остается для меня самым удивительным и такое впечатление, что про него вообще никто ничего не знает (ну, кроме тех, кому положено по работе).
В какой-то момент на тихих проездах ВДНХ появилось слишком много черных и наглых мерседесов. И даже совершенно нелепый частный дворец на пруду, при виде которого хотелось попросить Иосифа Виссарионовича восстать из гроба. Но вся эта вакханалия тоже совершенно точно отражала состояние лужковской Москвы, да и страны, которая только начала меняться в правильную сторону. И слава Б-гу этот морок прошел и канул. А выставка осталась.
Я нарочно не пишу про самые первые павильоны от главного входа – про них и так все всё написали и все всё знают. Это парадная линия ВДНХ и всегда будет такой. А мне почему-то милей вот эти дальние прекрасные уголки, где понимаешь, что «Центросоюз» (номер 61), собственно, такой же великий как «Украинская ССР» или «Металлургия», просто маленький и в стороне стоит. И даже Дом культуры ВДНХ – абсолютно такой же как любой Дом культуры в любом городе России.
То, что сейчас происходит с ВДНХ - это точный слепок того, что происходит с Москвой. Именно поэтому Зеленый театр уже давно – живая и яркая площадка, упакованная приличным аппаратом, и все что должно расти – растет там не между сидений. Никакой больше хаотичной торговли. И даже «Главтабак» скоро отреставрируют. Главное, чтобы не переименовали в угоду борцам с курением.
И мы сядем с моими уже очень взрослыми детьми на скамейке напротив фонтана «Золотой колос» и будем смотреть на яркий летний день и слушать звук его падающих струй. И будет нам опять хорошо и спокойно. Вы не против, если я закурю?
Игорь Мальцев
https://snob.ru/profile/5039/blog/157281