«Теперь я могу сказать правду»

До начала девяностых годов прошлого столетия этого человека у нас в стране и за рубежом знали, как детскую писательницу, книги которой были изданы огромным тиражом, 21 миллион 642 тысячи экземпляров. И только «посвященные» знали, что известная детская писательница двадцать пять лет своей жизни отдала служению СВР (советская внешняя разведка) и входила в элиту этого секретного ведомства. Имя этого человека Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина.

Только перед самой смертью Зои Ивановны, когда она была уже смертельно больна, до нее дошла неожиданная весть о том, что она «рассекречена». И несмотря на свою тяжелую болезнь Воскресенская написала свою последнюю книгу с говорящим названием «Теперь я могу сказать правду», которая была издана через несколько месяцев после смерти Зои Воскресенской, полковника КГБ в отставке.

28 апреля 1907 года на станции Узловая, Бочаровского уезда, Тульской губернии, в семье помощника начальника станции Воскресенского родилась дочка, которую назвали Зоей.

Детство девочка провела в городе Алексине.

Когда ей исполнилось 13 лет, в 1920 году от туберкулеза умер ее отец Иван Павлович. Мать оставшись одна, вместе с дочерью и двумя сыновьями решила перебраться в Смоленск. Вскоре и она тяжело заболела, юной Зое, чтобы помочь матери содержать семью пришлось пойти работать. Это был тяжелый период жизни, и здесь ей неожиданно помог случай, на улице она случайно встретила старого друга своего отца. Зоя поведала ему о своих бедах и он сказал ей, чтобы она пришла к нему в штаб батальона, так начался новый самостоятельный период жизни Зои Ивановны.

Товарищ отца помог Зое устроиться библиотекарем в 42-й батальон войск ВЧК. После этого она успела поработать политруком-воспитателем в колонии малолетних преступников, на заводе М.И.Калинина в Смоленске, в штабе ЧОН (частей особого назначения). В 1927 году Воскресенская в первый раз выходит замуж за Владимира Казутина, которого через некоторое время командируют в Москву на партучебу.

В конце 1928 года Воскресенская вместе с сыном Владимиром также перебирается из Смоленска в Москву, к мужу. Но в столице семейная жизнь не задалась и супруги развелись. Маленького сына Зое помогала воспитывать мать, которая переехала жить к дочери. Летом 1929 года Воскресенская становится сотрудницей Иностранного отдела ОГПУ. Судя по всему изысканная красота, удивительное душевное обаяние и острый ум молодой сотрудницы обратили на себя внимание руководства ИНО (внешней разведки),

И вот в начале 1930 года Зоя Ивановна оправляется в свою первую заграничную командировку в Маньчжурию, в Харбин. В течении двух лет Воскресенская проработала в Харбине, в должности секретаря советского нефтяного синдиката «Союзнефть», успешно выполняя задания Центра, во время острой борьбы на КВЖД (Китайско-Восточной железной дороге) это был ее дебют в разведке.

После Харбина Воскресенская также успешно работала в Риге, в городах и поместьях старой Латвии, здесь она предстала в образе знатной баронессы. После была работа в Центральной Европе – в Австрии и Германии, на севере континента – в Швеции и Финляндии.

Работая в Финляндии, Воскресенская второй раз вышла замуж. В Финляндию она прибыла в 1935 году, к тому времени она уже была настоящим профессионалом разведки, в эту страну она приехала уже в качестве заместителя резидента. Ирина (таким был оперативный псевдоним Зои Ивановны) выполняла обязанности руководителя представительства ВАО «Интурист» в столице страны Хельсинки. В 1936 году руководитель резидентуры в Хельсинки был отозван в Москву. Ему на смену в качестве консула Ярцева прибыл опытный, 37-летний чекист Борис Аркадьевич Рыбкин.

Поначалу отношения у руководителя резидентуры и его заместителя складывались не очень хорошо. Консул Ярцев был крайне требователен и держался со своей молодой, очаровательной помощницей подчеркнуто официально. Воскресенская в какой-то момент даже просила Центр отозвать ее, но получила приказ ввести нового руководителя в курс дел, ознакомить с ситуацией, а потом вернуться к вопросу отзыва. Но к этому вопросу возвращаться больше не пришлось. После полгода введения в курс, Центр получил уже другую просьбу о разрешении пожениться! Несмотря на опасения влюбленных, что Центр не допустит такой «семейственности» в резидентуре, Москва дала «добро».

Так Зоя Ивановна теперь уже Воскресенская-Рыбкина стала «мадам Ярцевой».



В Финляндии Ирина занималась сбором сведений о планах Германии в отношении Суоми и поддерживала связь с нелегальной агентурой советской внешней разведки. Во время своей работы ей удалось приобрести ценные источники информации. Также Воскресенская координировала работу нелегальной разведывательной группы в Норвегии.

В ноябре 1939 года началась «Зимняя война», которая вынудила супругов Ярцевых вернуться в СССР.

Приехав в Москву, Зоя Воскресенская-Рыбкина занялась новым для себя и разведки в целом делом, аналитикой (специальное аналитическое подразделение было создано лишь в 1943 году), став одним из ведущих специалистов в этой сфере.

Генерал Павел Судоплатов говорил по этому поводу следующее: «...Зоя Ивановна Рыбкина, вместе со своим непосредственным начальником Павлом Журавлевым завели литерное дело под кодовым названием «Затея», в котором содержались все важные информационные данные касающиеся подготовки Германии к войне против СССР. С созданием этого литерного дела стало намного проще следить за развитием немецкой политики, в частности за ее все возрастающей агрессивностью. Информация из этого литерного дела регулярно поступала к Сталину и Молотову, что позволяло им корректировать их политику по отношению к Гитлеру».




Именно к Зое Ивановне стекалась вся информация, добытая группой антифашистов, знаменитой «Красной капеллы», действовавшей в гитлеровской Германии. По имеющейся информации она подготовила аналитическую записку Сталину, в которой говорилось о том, что нападение Гитлера можно ожидать в любой момент, и что нападение это по всем имеющимся данным неизбежно. Но Сталин не придал значения этой записке, раздраженно сказав Павлу Фитину начальнику внешней разведки: «Это блеф! Не поднимайте паники. Не занимайтесь ерундой. Идите-ка и получше разберитесь».

До начала войны оставались считанные дни, в чем Зоя Ивановна смогла убедиться лично.

В начале июня 1941 года руководство Рейха, пытаясь опровергнуть слухи о неизбежном приближении войны против СССР, организовало в своем посольстве торжественный прием, с участием ведущих танцовщиков Берлинской оперы, на который были приглашены Солисты балета Большого театра. На этом приеме присутствовала также и представитель ВОКС (Всесоюзное общество культурных связей с заграницей), госпожа Ярцева. Как не трудно догадаться на самом деле в задачу госпожи Ярцевой входила оценка настроения сотрудников и общей обстановки германской дипмиссии.

Зоя Ивановна обратила внимание на светлые квадраты на стенах комнат посольства, говорящие о снятых недавно картинах, в беседах с немецкими дипломатами подметила и другие детали говорящие о том, что посольство готовится к отъезду.



Здесь она окончательно пришла к выводу, что война начнется в ближайшее время, а прием с берлинским балетом устроен для отвода глаз.

Началась Великая Отечественная война. C первых дней Воскресенская-Рыбкина в составе особой группы, под руководством П Судоплатова занималась подбором, обучением и организацией переброски диверсантов и разведчиков в тыл врага. Она принимала непосредственное участие в создании первого партизанского отряда, командиром которого стал Никифор Каляда, легендарный Батя. Отряд Бати уже в 1941-1942 гг. практически очистил треугольник Смоленск–Витебск–Орша от фашистов.

В любой момент каждый из сотрудников особой группы и сам мог быть переброшен в тыл врага. Поэтому и сама Зоя Ивановна изучала роль сторожа маленькой железнодорожной станции, находящейся в глубоком тылу у немцев.

Но судьба распорядилась иначе.

В это же время ее муж Борис Рыбкин готовился для работы советником посольства и резидентом в Швеции. Руководство разведки приняло решение направить вместе с ним жену. И уже в конце 1941 года в советском дипломатическом корпусе в Стокгольме появились новые сотрудники «супружеская чета Ярцевых».

Как и в Финляндии Ирина, также была заместителем резидента, официально занимая должность пресс-атташе советского посольства. В Швеции она занималась активной вербовочной работой, сбором разведывательной информации, поддерживала контакты с антифашистским сопротивлением в ряде европейских стран. Без преувеличения можно сказать, что во многом, именно благодаря работе «супругов Ярцевых» Швеция так и осталась нейтральной, а Финляндия досрочно вышла из гитлеровской коалиции.

Весной 1944 года супруги Рыбкины возвратились в Москву. Зоя Ивановна опять занялась аналитикой, став после войны сначала заместителем, а потом начальником немецкого отдела внешней разведки.



В 1947 году, 27 ноября полковник Борис Рыбкин погиб под Прагой при исполнении служебных обязанностей, по официальной версии это была автомобильная катастрофа. Зоя Ивановна до конца жизни не очень верила в эту версию и даже пыталась провести собственное расследование, но ей запретили это делать.

В конце 1953 года после смерти Сталина, на Лубянке начались аресты, был арестован старый боевой товарищ Зои Ивановны, Павел Судоплатов. Она выступила в его защиту и была за это выступление уволена из управления внешней разведки «по сокращению штатов», не дослужив до пенсии всего лишь один год. Будучи человеком волевым она решила пойти по инстанциям и добиться справедливого разрешения своего дела. Ей это почти удалось, она была направлена в распоряжение ГУЛАГа.

Так Зоя Ивановна попала в Воркуту, в лагерь для особо опасных преступников, где и прослужила до пенсии, в должности начальника спецотдела, ей было 48 лет.

В 1955 году полковник Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина ушла в отставку и занялась литературным творчеством. Умерла Зоя Ивановна в 1992 году 8 января.