На БАМе осталась частица моей души...
БАМу – 50! В этом году полувековой юбилей отмечает Байкало-Амурская железнодорожная магистраль. Стройка века началась в 1974 году, и тогда первые две тысячи бойцов студенческих отрядов приехали на БАМ - это было престижно и романтично.
Помню, как в детстве с восторгом смотрела на группу красивых, веселых юношей и девушек в зеленых штормовках с рюкзаками на Ярославском вокзале в Москве. Они пели под гитару, шутили. Потом мы оказались в одном вагоне, так я узнала, что это студенческий стройотряд едет на БАМ. Они говорили загадочные и красивые слова: Тайшет, Беркакид, сопки, эмпэсник, и я завидовала тому, что у них такая интересная жизнь. В течение следующих десяти лет Байкало-Амурская железнодорожная магистраль строилась, обрастая легендами, песнями и городами-поселками.
Она строила Байкало-Амурскую магистраль, работала в детском саду, одна из первых открыла в Галиче чайный домик с самыми вкусными тортами, новыми сортами чая и кофе. А сейчас, уже находясь на заслуженном отдыхе, шьет белье и плетет маскировочные сети - по зову сердца помогает нашим военнослужащим, которые выполняют боевую задачу в зоне СВО. Сегодня наша гостья - Любовь Михайловна Сотикова.
- Любовь Михайловна, скажите, пожалуйста, когда девушка Люба отправилась на строительство Байкало-Амурской магистрали, она представляла, что ее там ожидает? У Вас была строительная специальность или Вы отправились за романтикой?
- Это было в 85-м году, и мне тогда было 24 года. Я жила в Шарье, работала в аэропорту на метеостанции техником, а муж там же - диспетчером. Мы только поженились, жить негде. Знакомые говорили, что на БАМе сразу же дают жилье. Недолго думая, собрали контейнер и поехали, в никуда. Специальности строительной ни у меня, ни у мужа не было. Приехали к знакомым в Хребтовую (это самая высокая точка Сибири) в начале сентября, и оказалось, что работы нет, а если и есть, то нужны специалисты-строители. Работу нашли в Усть-Куте. Там находилась строительная организация Трест ЛенаБАМстрой, а в ее составе были организации, которые назывались СМП - строительно-монтажные поезда. Одни поезда строили железную дорогу, а наш СМП-580 занимался строительством жилья для бамовцев. Муж сначала устроился кочегаром, потом перешел в строители, а я - в Усть-Кутский детский сад для детей от родителей с этого поезда, так там и работала все шесть лет.
С работой решилось, но с жильем нет... Жили у знакомых в Хребтовой. Добирались четыре часа на рабочем поезде туда и обратно. В поезде ни света, ни туалета. Фонари висят в начале вагона и в конце. Вагон холоднющий - не отапливался. Потом стали оставаться на ночь в речном порту. Я в комнате «Матери и ребенка», а Сережа прямо в зале ожидания спал. Ночевали в аэропорту - там тоже была комната для приезжих. Аэропорт находился выше города, и там уже снег лежал, а внизу, в городе, еще зелень. Нам выделили комнату в общежитии. Спим, ночью стучатся - это вернулись из командировки ребята, которые жили в этой комнате.
Потом нам дали свою отдельную комнатушку - бывший клуб: все страшное, нежилое, потолки, наверное, пять метров в высоту, окно на уровне носа начиналось. Но мы были счастливы! Как было здорово! Кровать сколотили из досок, кто-то что-то из мебели отдал. Позже получили двухкомнатную квартиру.
- Вы в городе жили?
- На окраине Усть-Кута, в поселке Бирюсинка. Поселок располагался вверху на сопке, а город - внизу. Железнодорожная станция - Лена, речной порт - Осетрово. Усть-Кут большой город, с многоэтажными домами, но узкий и тянется вдоль побережья реки Лены. Река широкая - раньше это был один из крупнейших речных портов в СССР. Оттуда начинали грузиться баржи и шли дальше, в Якутию. Чтобы попасть в поселок, где мы жили, надо было все время подниматься вверх, а автобусы ходили только внизу. В поселке тогда стояли деревянные бараки, а улицы шли ярусами, как полочки.
Кстати, в 85-ом там все продукты были только по карточкам, по талонам. В городе, например, давали талоны на копченую колбасу, а у нас в поселке - на вареную, и мы менялись. На человека строго давали килограмм сахара, колбасы - полкило. Зато много было дефицитной сгущенки! Мы как-то с мужем в выходной пошли в город погулять - и вдруг сгущенку продают прямо на улице, коробками! Купили ящик - 45 банок, и Сергей, пока всю ее не съел, не успокоился, но потом года три-четыре вообще на сгущенку не смотрел.
- А в выходные дни, в свободное время чем занимались?
- Нас коллектив очень хорошо принял. Муж в волейбол играл, зимой на лыжах катался. Мы с ним даже в соревнованиях участвовали. Я помню, как заняла второе место среди женщин. До сих удивляюсь, как смогла! Я постоянно была задействована в каких-то соцсоревнованиях, мероприятиях, и в спортивных, и в культурных. Интересно было. Я какое-то время даже была комсоргом этого поезда, в партию там вступила.
- А как там климат, природа? Наверное, тяжело было перестроиться на более холодные температуры?
- Сибирь холодная. Зимой морозы до минус 50 градусов бывали. Холодно, а работать надо. Причём были такие перепады: вот, например, весной утром на работу бежишь - влажно, промозгло и минус тридцать градусов. Надеваешь на себя всё-всё, что есть: две пары варежек, две шапки, кучу штанов - и бежишь, как пингвин. А с работы идешь уже в тапках, потому что в зимних сапогах невозможно жарко. На улице ноль, или даже плюсовая температура. Вот такие перепады.
Но, как же там красиво! Летом все сопки и поля в цветах. Там растут изумительной красоты маленькие орхидеи, и муж мне их почти каждый день приносил. А еще цвели оранжевые, похожие на розочки, жарки. Я однажды увидела их в Костроме возле санатория на клумбе, растрогалась до слез. В лесу сосны огромные, кедр растёт, лиственницы очень много. Особенно это заметно осенью, когда она стоит вся жёлто-оранжевая, огненная. Летом бывает очень жарко. Хотя, как говорили, июнь ещё не лето, июль уже не лето, но даже огородики успевали сажать и что-то выращивать. В Лене купались, но она всегда холодная, и очень быстрое в ней течение. Там очень опасно.
- Не жалеете, что уехали на БАМ?
- Нет. Мы жили там очень хорошо, дружно, и до сих пор я говорю, что Сибирь обладает огромной силой притяжения, потому что на протяжении, наверное, двадцати лет, почти каждый день мне снился БАМ. Что я туда еду, навещаю знакомых, бываю в любимых местах.
- Вы помните, как приняли решение вернуться на родину?
- Началось Перестройка, в магазинах продуктов вообще не стало. Наш поезд закрылся, и его соединили с другим, а там уже и другое начальство, и люди – работники того поезда, с которым нас соединили, и нашим пришлось увольняться. Сергей пошел в леспромхоз, он какое-то время там работал. Но и там тоже началось непонятное, не знали, будет работа или нет, и мы уехали. Пока четверо суток добирались на поезде, в стране случился переворот. Выходит, что оттуда мы выехали вроде как богатыми людьми, деньги были, думали, что сейчас сюда приедем, квартиру купим, а приехали…
- Получается, вы вернулись в 91-м году и приехали в Галич?
- На тот момент Серёжины родители уже переехали в Галич, и здесь у него жили две сестры, а мы - поближе к родителям. В девяностых в Галиче с работой было лучше, чем в Шарье. А потом прижились здесь, устроились на работу. Я пошла работать в торговлю. Сначала уборщицей, потом в кондитерский цех, а потом торговала этой продукцией. Родилась дочь, а когда я вышла из декрета, все уже работали «на себя». Какое-то время торговала на рынке, а однажды мне родственница посоветовала тоже торговать «на себя». А чем? Чтобы никого не обидеть и конкуренцию не создавать? И решила, что это будет…чай. Это сейчас уже привычны чайные магазины, а тогда было авантюрой. Муж работал в рыбкохозе, но мне помогал. Мы ездили с ними на своей машине и в Антропово, и в Парфеньево торговать.
- Вы торговали на рынке чаем?
- Люди говорили, зачем нужен дорогой чай в деревне? Какие чаи-то в деревне? Как было объяснить, что чай разный, что это вкусно и интересно. Ездила по разным базам в поисках хорошего чая. Там пять пачек куплю, в другом месте еще пять пачек. Начинала с того, что каждому, кто на рынке мимо проходил, предлагала попробовать чай. На меня так смотрели! «Ой, да весь чай одинаковый, всё из одной бочки», - говорили. А я все равно настойчиво предлагала попробовать. Люди как-то постепенно заинтересовались, и оказалось, что любителей чая много.
- Я помню Ваш замечательный магазин на Поречье. Открываешь дверь и прямо с порога попадаешь в совершенно другой уютный мир, где очень вкусно пахнет сливочным кремом, ванилью, жареным кофе и тонким ароматом крепкого чая. Мне нравилось к вам приходить.
- Магазин работал пятнадцать лет, мы тогда уже тортами торговали. Столько тортов нам завозили! На праздник какой-то, может, на Восьмое марта, помню, народу много, дверь открыта и не закроешь - очередь так стоит. Распечатываешь торты из коробок и просто выкрикиваешь название торта, который достала, и кому нужен, тот отзывался: «Мне!»
И говорили, что атмосфера у нас была особенная. А мы просто разговаривали с покупателями о чае, о жизни, о детях, нам могли пожаловаться на плохое самочувствие, а мы действительно сочувствовали. Хорошо, что оставили о себе добрые воспоминания, слава Богу.
Кстати, за тортами и за чаем к нам до сих пор идут, но сейчас это наш жилой дом. Сначала думали в дачном варианте, а потом переехали совсем.
- Любовь Михайловна, Вы и сейчас очень много времени отдаёте добровольческой работе в ZOV-Галич. Шьете нижнее белье для госпиталей, плетете сети.
- Шить я умела со школы. Было время, когда меня это умение очень сильно выручало, во время жизни на БАМе. А сейчас… Раз я могу помочь, я помогу. Шью нижнее белье для солдат, которые лежат в госпиталях. Знаете, сколько белья надо раненым парням в полевом госпитале, чтобы переодеться? Трусы шью из любой ткани, лишь бы мягкая была: фланель, ситец, сатин. Цвет никакого значения не имеет. Перешила все свои запасы, шью из того, что приносят. Сшила больше 250 штук. Обычно шью на средний размер 48 - 52, а недавно шила где-то на шестидесятый. Пусть хоть пять штук, но будет вот таких – есть же и большие парни.
Когда у нас в Галиче появилась волонтерская организация ZOV-Галич, я обрадовалась и с тех пор стараюсь каждый день приходить туда на работу. Там все так работают, мы уже по-другому не можем. Как это так, не пойти? Когда народ есть, тогда три сети делаем в день - и это очень хорошо. Особенно когда знаешь, когда видишь, что можно было сплести больше сетей, которые скроют наших ребят и сохранят им жизнь.
Любовь Михайловна и ее супруг Сергей Николаевич награждены государственной наградой СССР, медалями «За строительство Байкало-Амурской магистрали». Этой медалью, как правило, награждались рабочие, инженерно-технические работники и служащие, проработавшие на строительстве и обслуживавшие его не менее трёх лет, активные участники строительства Байкало-Амурской железнодорожной магистрали, железнодорожной линии Бам - Тында - Беркакит, второго пути железнодорожной линии Тайшет - Лена, объектов производственной базы и жилищно-гражданского назначения за хорошую работу, высококачественное выполнение проектно-изыскательских работ, добросовестный труд на предприятиях, в учреждениях и организациях, обслуживающих непосредственно строительство и строителей в период с июля 1974 по декабрь 1985 года. Всего за девять лет медалью этого типа было награждено 170 тысяч строителей и железнодорожников, а также комсомольцев, которые трудились на благо развития БАМа.
Ольга АЛИМОВА.