Государство входит в рыбу
Для работы с активами в рыбной отрасли государство в 2024 г. создало Дальневосточную рыбопромышленную управляющую компанию. О ее целях и задачах, текущей работе и планах рассказал руководитель производственно-финансового блока АО «ДРУК» Виталий Баранов.
— Дальневосточная рыбопромышленная управляющая компания стала совершенно новым участником современного рыбохозяйственного комплекса. Виталий Сергеевич, с какой целью она была создана?
— Президент России неоднократно ставил задачи по повышению прозрачности в ценообразовании на рыбную продукцию, совершенствованию транспортно-логистической инфраструктуры, расширению потребления населением рыбы и морепродуктов, развитию морской аквакультуры. С учетом того, что модель исключительно частного пользования стратегическими ресурсами в какой-то момент себя исчерпала, было решено использовать государственную модель управления в рыбохозяйственном комплексе.
После определенных претензий и судебных разбирательств с некоторыми рыбопромышленниками ряд объектов рыбохозяйственного комплекса был передан государству, для того чтобы при любых обстоятельствах обеспечить реализацию задач продовольственной безопасности, системного развития территорий, прозрачности выплат заработных плат и налоговых поступлений во все уровни бюджетов Российской Федерации и так далее.
Соответственно, АО «ДРУК» представляет собой многофункциональную экосистему в рыбохозяйственном комплексе. Наши направления: добыча водных биоресурсов, совершенствование транспортно-логистической инфраструктуры, в том числе развитие морских терминалов и гидротехнических сооружений, развитие марикультуры.
Кроме того, приоритетными являются вопросы, связанные с переработкой водных биоресурсов. В том числе развитие глубокой переработки для формирования добавочной стоимости продукции и ее поставок на внутренний рынок.
Мы стремимся использовать имущественный комплекс эффективно, прозрачно, с максимальной отдачей для государства.
— Известно, что ДРУК отошли активы целого ряда рыбопромышленных компаний в разных регионах. Чем сегодня располагает предприятие?
— На сегодняшний день у нас есть 34 судна рыбопромыслового флота, основу которого составляют среднетоннажные суда-краболовы, среднетоннажные траулеры, а также транспортные рефрижераторы. Для прибрежного рыболовства и работы с марикультурными участками — 80 единиц маломерного флота.
За компаниями, входящими в холдинг АО «ДРУК», закреплено порядка 19 тыс. тонн водных биоресурсов.
Также в Хабаровском крае, Приморье и Сахалинской области под управлением находятся шесть портово-логистических комплексов. Они включают в себя гидротехнические сооружения причальных комплексов, прилегающие площадки для обслуживания судов рыбопромыслового флота, площадки для размещения имущества и снабжения, базы по обслуживанию судов, складские помещения. Можем осуществлять все виды погрузо-разгрузочных работ.
Вместе с тем холдинг распоряжается 46 участками для морской аквакультуры в разных районах Приморья. Ориентировочная площадь РВУ — 12 тыс. га.
Также 43 участка для рыболовства в Хабаровском крае. Там ведется промысел анадромных объектов — лосося и корюшки.
— Очень разнообразные и обширные направления деятельности — и добыча, и переработка, и аквакультура, и логистика. Каких результатов удалось достичь за год работы?
— В сентябре 2024 года нам передали 9 организаций, в мае 2025 года их уже было 59. То есть количество организаций увеличилось в 6,5 раза менее чем за год, количество работников выросло с 601 до 2700 человек.
С чем мы столкнулись, когда начинали: большая часть судов стояла на рейдах с экипажами ниже минимальной нормативной численности состава, никто не ставил суда к причалам (так как операторы морских терминалов, судовые агенты видели риски неуплаты за оказанные услуги).
Холдинг не мог использовать полученное: на счета и имущество были наложены аресты, судам нельзя было перемещаться, все платежи проходили через судебных приставов. Топливо заканчивалось, продуктов почти не было. Частично персонал оставался на Сахалине, тогда как в Приморье вообще не было сотрудников ни в управлениях организаций, ни на объектах имущественного комплекса. Отсутствовали документы, с помощью которых можно было хоть что-то установить. Государству досталась полностью брошенная и частично разрушенная инфраструктура. Средний возраст судов — 35 лет, среднетоннажного флота — 43–45 лет.
Для того чтобы начать деятельность, необходимо было для начала поставить суда к причалу, собрать экипажи и заплатить людям. Первую квоту на северную креветку мы приобрели в декабре 2024 года. Тогда у нас было единственное судно для промысла креветки — «Лангери», без экипажа. Оно полтора года простояло у причала. «Лангери» было как «Летучий голландец». За короткое время набрали коллектив, отремонтировали судно, закупили снабжение. Сейчас осуществляем промысел креветки.
Хочу обратить внимание: сохранить и сохранять людей было и тогда, и сейчас нашей ключевой задачей.
Много сил было вложено в судоремонт. Суда холдинга — японской и корейской постройки. Как правило, основные компетенции по мировому ремонту рыбопромыслового флота находятся в Южной Корее. Мы не могли по ряду причин заходить в республику.
В итоге решили сотрудничать с Китаем. Таким образом мы уже запустили в работу порядка 10 судов рыбопромыслового флота, также прорабатываем возможности ремонта на российских верфях.
Ремонт флота — это не просто пригнать судно в Китай. Для этого необходимо вместе с ним отправить специалиста — суперинтенданта, который будет контролировать ход работы. У нас таких кадров не было, остался всего один технический директор на всю группу флота, приходилось искать людей, готовых отправиться в командировку.
Никто особо не хотел идти работать в госкомпанию, так как не понимали перспектив. Среди членов экипажей давно пошел слух, что имущество арестовано и сейчас пришли «москвичи» все развалить и продать. Мы не могли найти компетентный персонал, чтобы на борту составить элементарную ремонтную ведомость. Пришлось приложить очень большие усилия для того, чтобы рассказать людям о наших задачах и убедить их начать работать с государством, прийти в госкомпанию в не самое простое время.
— Расскажите подробнее об основных объектах промысла. Что вы добываете, в каких районах? Какие объекты наиболее значимы?
— Мы покупали квоты под тот флот, который нам достался. Первоочередная задача была именно в этом.
Сейчас осваиваем северную креветку в Приморской и Западно-Сахалинской подзонах, терпугов и морского окуня — в Северо-Курильской и Южно-Курильской зонах, лососей и корюшку ловим в бассейне Амура, Хабаровский край.
Запускаем в работу краболовные суда, промысел уже успешно идет. Осваиваем квоту совместно с одной дальневосточной компанией. Реализуем проект с китайскими партнерами: перевозим живого краба из России в КНР нашим судном.
Также у нас есть три транспортных рефрижератора. Обслуживаем собственный промысел и развиваем партнерские отношения с другими рыбопромышленниками. В этом году уже доставили так не одну тысячу тонн, оказываем услуги по транспортировке. Есть спрос, потому что у нас малотоннажный транспортный флот, который предназначен для ценных, специфических, лимитированных видов груза, например креветки, лосося или мороженого краба.
— Если говорить о производстве рыбопродукции, то с какими рынками работаете? Развитие внутреннего рынка — важная задача, о которой в последние годы говорят особенно активно. Есть соответствующая дорожная карта, утвержденная на уровне правительства.
— Россия является основным и приоритетным рынком реализации, а обеспечение россиян качественной рыбной продукцией отечественного производства — основной задачей. Для повышения потребления будем применять различные механизмы, в том числе и коммуникационные, уже готовим финансирование для проведения всех необходимых мероприятий.
— Крупнейшие рыбопромышленные холдинги страны пробуют свои силы в выпуске продукции, ориентированной на конечного потребителя. Какие есть планы по этому направлению?
— Мы нацелены на поступательное развитие, стратегию, которая предполагает под собой определенные этапы. Первая наша задача — обеспечить рыбопромысловые мощности, которые у нас есть на сегодняшний день, квотами. Как только это произойдет, можно будет перейти к следующему шагу — совершенствованию производства продукции.
Все крупнейшие добывающие холдинги начинали с выстраивания промысла. Не очень много организаций, у которых производство готовой продукции с высокой добавленной стоимостью являлось на начальном этапе основным видом экономической деятельности.
Сначала надо обеспечить флот квотами, потом заниматься развитием глубокой переработки, потому что второе без первого не работает.
Но мы уже сейчас работаем в направлении развития глубокой переработки, например, приурочили к рыбопромышленной выставке в Циндао встречи с крупнейшими рыбопереработчиками Китая. Посетили различные регионы и предприятия, посмотрели на их мощности, чтобы узнать, какие механизмы они принимают по дистрибуции, каким образом работают с сырьем, какие продукты предлагают. С некоторыми компаниями заключили соглашения о дальнейшем сотрудничестве.
— Вы упомянули добычу лососей в бассейне Амура. Район был непростым с точки зрения промысла в последние годы. Из-за депрессивной ситуации с запасами лососей там применялись достаточно жесткие меры регулирования. Сейчас специалисты говорят, что ситуация стала выправляться. Как для вас прошла путина?
— Для нас путина была достаточно хорошая, считаем, что в целом успешно отработали по Хабаровскому краю.
Когда только начинали, ничего не было для промысла — ни орудий лова, ни транспортных средств, ни сотрудников, занятых на добыче. Соответственно, мы за очень короткий срок организовали вылов: собрали бригады, создали условия, закупили орудия промысла, транспорт, маломерные суда, запустили баржи и перерабатывающие заводы.
Опираясь на уже имеющийся опыт, в следующем году нацелены на модернизацию основных средств и вложение в развитие и эксплуатацию флота. Думаю, что предстоящая путина должна сложиться еще лучше, чем промысловый сезон — 2025.
— Продолжаете ли вы следить за аукционами по продаже долей квот вылова? Есть ли интерес к приобретению дополнительных объемов для промысла?
— Конечно, мы отслеживаем и, безусловно, будем участвовать в торгах, которые позволят достичь поставленных задач.
Надо понимать, что коммерческие структуры работают для извлечения прибыли. Мы же — государственная компания, принадлежащая Росимуществу. Помимо получения прибыли, поставлена очень важная задача, связанная с обеспечением продовольственной безопасности. В тот момент, когда какая-нибудь частная компания может принять решение уйти с рынка, наша задача — сделать так, чтобы все работало.
Здесь важно отметить наличие не только коммерческого интереса, но и необходимость обеспечения тех задач, которые перед нами ставит правительство в лице Росимущества и Росрыболовства. Поэтому мы будем продолжать следить за аукционами.
— Марикультура — непростое направление, которое пока еще находится на стадии становления. Объемы выращивания значительно уступают промышленному вылову. Какие планы в этой сфере?
— К нам перешли участки, но при этом их потенциал пока не известен. Поэтому первая задача — оценить их экономический и производственный потенциал, понять, в каком состоянии находятся акватории, как можем их использовать, под какие объекты и так далее. Сейчас холдинг нацелен на проведение комплексных мониторинговых исследований.
Также ищем партнеров, которые имеют большой опыт в этом направлении, консультируемся с профессионалами, чтобы с максимальной эффективностью использовать площади и совместно запустить процесс.
Вообще АО «ДРУК» — это не организация, которая придумывает велосипед и выбирает путь проб и ошибок. Мы хотим внедрить лучшие практики, привлечь специалистов, у нас очень сжатые сроки, нет времени на раскачку и эксперименты, сейчас активно привлекаем в наши ряды лучших в отрасли.
— Сегодня очень много говорят о дефиците кадров. Каким образом вы решаете кадровые задачи? Ощущаете ли вы нехватку специалистов?
— Вообще это не только наша проблема. Все развитые страны испытывают нехватку специалистов в рыбной отрасли. Эта ситуация актуальна для Китая, Кореи и других стран.
Мы тоже испытываем нехватку кадров и работаем над решением этой проблемы. Наше главное конкурентное преимущество заключается в том, что мы являемся государственной компанией. В современном мире человеку очень важны гарантии по оплате труда, соцобеспечению, пенсионным отчислениям. Мы также стараемся держать одни из самых высоких уровней зарплат, стремимся к безусловной отдаче для государства, а это достигается только через квалифицированный персонал, труд которого должен хорошо оплачиваться.
Привлечение кадров — это комплексная работа, требующая выстраивания определенной многовекторной политики.
— Я так понимаю, предприятие постоянно отчитывается о текущих результатах перед госорганами?
— Безусловно, мы предоставляем отчетность. Мы докладываем, что делаем, в какой точке развития находимся, как достигаем целей и так далее.
— Сейчас идет кампания по переоформлению лососевых участков. Будучи государственной компанией, вы будете участвовать в ней на общих основаниях?
— Квоты мы приобрели на общих рыночных условиях через торги, нам никто просто так их не отдал, и закреплять рыболовные участки будем абсолютно так же — на общих основаниях.
Несмотря на то, что ДРУК — государственная компания, но так же, как и остальные организации, находится в рынке без каких-то преференциальных условий.
— Еще одно важное направление, о котором вы упомянули, — это портовая инфраструктура. Непростое с точки зрения состояния фондов, необходимости реконструкции и модернизации. Как обстоят дела в этой сфере?
— Это очень капиталоемкая деятельность. Очень стабильная, но очень капиталоемкая. Ремонтные работы стоят дорого.
Имущество было передано в высокой степени износа, при этом все службы морских терминалов работают, суда обслуживаются. Сейчас проводим исследования на предмет достоверной степени износа. Исходя из этого, будут сформированы инвестиционные мероприятия для модернизации этой инфраструктуры, чтобы она была приближена к стандартам оказания услуг в морских портах.
— Суммируя все сказанное, какие основные результаты, достигнутые компанией с момента ее создания, вы можете выделить?
— С 9 компаний мы выросли до 59, с 601 сотрудника до 2700 человек. Морские терминалы, которые есть у холдинга в управлении, работают и оказывают услуги. Из 34 среднетоннажных судов промыслового флота запустили в работу уже 12, остальные — это краболовы, для запуска которых нужны квоты.
Помогаем осваивать квоты ряду рыбохозяйственных организаций, обеспечиваем бесперебойность добычи путем транспортировки с мест промысла готовой продукции транспортными рефрижераторами.
Диверсифицировали судоремонт, выстроили партнерские отношения с ключевыми странами Азии.
Непрофильный имущественный актив работает.
Считаю, что за год мы научились ремонтировать, добывать, транспортировать продукцию, совершать международные сделки, привлекать кадры.
Платим одни из самых высоких зарплат в отрасли как среди административно-управленческого персонала, так и среди экипажей морских судов.
— Какие планы есть у компании на ближайшую перспективу? Какие задачи стоят на следующий год?
— Создание концепции развития морской аквакультуры, а также конкурентоспособности и эффективности работы морских терминалов, вовлечение в оборот «неодуемых» водных биоресурсов, вовлечение в промысел глубоководных крабов.
Конечно, это и модернизация береговых заводов, которые есть. Планируем развивать глубокую переработку, в том числе производство продукции, ориентированной на конечного потребителя.
По возможности будем расширять спектр промысла водных биоресурсов для максимального обеспечения показателей продовольственной безопасности и, конечно же, оказывать помощь в реализации стратегии по повышению потребления рыбной продукции внутри страны.
Маргарита КРЮЧКОВА, Арина БУРЛАКОВА