Продюсер русской святости
Ходим по выставке икон из собрания музея имени Андрея Рублева, проходящую в нашем губернском музее.
- Ой, смотри – Сергий Радонежский! Почти такой же, как мы на вышивках в Троице-Сергиевой лавре видели. Интересно, а на соседней иконе, кто изображен?!
Еще не глядя на икону, бурчу в ответ:
- Митрополит Алексий, наверное. Кому же еще рядом с Сергием быть, как не ему.
И в самом деле – на иконе 1695 года из мастерской Оружейной палаты изображен знаменитый московский митрополит, который столько сделал для того, чтобы о Сергии и его монастыре узнали все. И не только это.
Звезды зажигают, если это кому-то нужно.
Нет, у меня нет никаких сомнений, что Сергий Радонежский все равно основал бы свой монастырь и совершил бы свои подвиги благочестия. Такие подвиги много кто совершает. В истории остаются единицы, о которых нашлось кому рассказать и кто помог. Наглядный пример из почти что современности: Серафим Саровский – который если бы не императрица Александра Фёдоровна так и остался бы местночтимым святым.
Вот и Сергий стал так известен, потому что набирающему силу московскому государству нужен был свой святой. Близкий, родной и понятный. Родственники которого могли жить буквально рядом и который см проходил по этим же или близким улицам. И поклониться ему или его мощам отправиться будет недалеко, но и не рядом – от Москвы до Сергиева Посада вроде и недалеко, но и не близко.
Так вот первым всё это понял Алексий. Он вообще много чего сделал для укрепления Московского государства и превращения Владимирского княжества в Московское, хоть и не добился всего, к чему стремился, окончательно. На этом своем пути Алексий, потомок московского боярского рода не остановился ни перед чем и не согнулся ни перед какими невзгодами. Его не сломили месяцы заточения, когда митрополита перехватили враги.
Он и сам нарушал клятвы ради интересов родного княжества. Или шел на поклон к сильным мира сего, чтобы добиться привилегий для церкви и покоя для своей земли, как в случае с лечением ханши Тайдуллы. Алексий сделал все, чтобы церковная власть в русских княжествах перебралась в Москву. И заодно точно также сделал все, чтобы сохранить за московской княжеской династией власть в Москве и Владимирской Руси в сложную годину, когда на Москву свалилась чума, выкосившая почти всю княжескую семью.
Поэтому без митрополита Алексия, заметившего, выдвинувшего, подсобившего Сергию Радонежскому, не стало бы ни знаменитой Троице-Сергиевой лавры, ни всех тех монастырей, которые основали ученики и помощники Сергия. Например, Кирилло-Белозерского монастыря.
Вот и получается, что митрополит Алексий, при всей сложности и неоднозначности его как церковного и политического деятеля – чуть ли не главный продюсер русской святости.