Редкое зрелище: почему американскую пушку охотно меняли на богородскую игрушку
Если вы не знаете, где интересно провести выходной день, откройте карту Подмосковья. Рядом со столицей есть немало городков и поселков, чьи природные красоты и памятники культуры вас приятно удивят. Например, славный поселок Богородское, куда на этот раз отправилась «Вечерняя Москва». Его достопримечательности нетрудно осмотреть, обернувшись за один день: утром уехать из столицы, а вечером вернуться домой с новыми яркими впечатлениями и уникальными сувенирами.
В часе езды от столицы, неподалеку от Сергиева Посада, можно посетить музей уникальной деревянной игрушки, увидеть антарктический пейзаж с ледовым «буреломом» и прогуляться по Подгорице, не вылетая в Черногорию. Все это — в одном подмосковном селе, на родине русской подвижной игрушки и месте последней комсомольской стройки Советского Союза.
Возвращение в детство
Богородское — село старинное, основанное около 600 лет назад. В архивах сохранилась дарственная, коей московский боярин Михаил Плещеев завещал его своему сыну. Дети, как во все времена водится, бережно скопленным для них родительским наследством дорожат не шибко, и вотчина начала переходить из рук в руки. В 1595 году по приказу Ивана Грозного последнего единоличного владельца — сомнительную личность, некоего Парфения Собакина — «за измены лютыя» казнили отсечением головы на плахе, а его владения отписали на государя, который Богородское вкупе еще с семью деревнями передал Троице-Сергиеву монастырю.
Многое минуло с тех пор: и чумовой мор был, и глад, и нашествие польских интервентов, и захват французскими оккупантами, и революция с коллективизацией, и смена развитого социализма на недоразвитый капитализм. Во все времена одно оставалось неизменным в Богородском: здесь вырезают игрушки. Из дерева, вручную, от седой древности и до сих пор.
— У меня в детстве были такие «кузнецы», мужик и медведь, — всхлипнула в музее при Богородской фабрике художественной резьбы по дереву жена.
— А я такими «курочками-самоклевками» игрался, пока своими пытливыми ручонками балансир не оторвал, — сказал я.
Школьники из подмосковного городка, которых привезли в музей на экскурсию, на секунду оторвались от экранов мобильников и с недоумением посмотрели на нас, еще живых реликтов ушедшей эпохи.
— Такими игрушками играли еще дети Александра Сергеевича Пушкина, — продолжала рассказ экскурсовод Валентина Ивановна Дегтерева.
Дети из XXI века слушали, уткнувшись в гаджеты.
— А сам Пушкин? — спросила привезшая их в Богородское учительница. Было видно, что ей неловко за своих подопечных, и чересчур живой интерес отдавал провинциальной театральностью.
— Возможно, и он сам, — ответила экскурсовод. — Арина Родионовна, его няня, была из гущи народной, а богородские игрушки расходились по всей России. Может, и маленькому Саше в барский дом приносила она стакан-другой.
— ?!
— Самые маленькие богородские игрушки продавались стаканами. Наборы куколок размерами 3–5 сантиметров назывались «китайская мелочь» и стоили одну копейку. Резные фигурки медведей и гусар, мышек и рыбок, мужиков и баб на базаре насыпались как семечки — с горкой.
Так вот оно как… А мы-то тихо стыдимся своей исконно-посконной истории: все, мол, изобрели немцы в своих европах, а в наших дремучих палестинах лишь сумели перенять. Оказывается, маркетинг на Руси существовал задолго до «Лего» и «Киндер-сюрпризов». Вероятно, у наших прапрабабушек и прапрадедушек получение набора разномастных поделок вызывало желание собирать игрушки сериями, что стимулировало рост производства и продаж.
Как мыши кота хоронили
Со стен музея на погрязших в соцсетях забывчивых потомков с пожелтевших фотографий конца XIX — начала XX века молча смотрят ху- дожники, скульпторы-резчики, а еще, как выясняется, «маркетологи». Простонародье, таланты от сохи. Стриженные «под горшок» головы, натруженные руки — Ерошкины, Бобловкины, Зинины, Барашковы, Чушкины.
Это они, поколение за поколением, выстругивали знаменитые на весь мир оригинальные подвижные игрушки — деревянные фигурки человека и медведя на подставке. А внизу специальные планочки, и если их начинаешь двигать, то «кузнецы» принимаются дружно стучать по наковальне молоточками.
Русское ноу-хау купил на Всемирной выставке в Париже великий французский скульптор Огюст Роден. Однажды к нему пришли с визитом молодые художники-модернисты из России. Долго и с пиететом выслушивали глубокомысленные высказывания мэтра о творчестве. А Роден вдруг достал игрушку «Кузнецы» и спросил: «А вот кто-нибудь из вас способен создать подобное величие в простоте?» Русские новаторы от искусства рассмеялись французу в лицо: «Да у нас под Москвой целая деревня сотни лет этим занимается!» Роден перестал высокопарничать и принялся внимательно слушать…
Как и в любом нашем селе, поселке, станице, ауле, городе, в Богородском стоит памятник павшим на Великой Отечественной. Над ним — скорбящий ангел. Конечно, здесь он деревянный, резной. Ангел осеняет крыльями плиту с десятками фамилий погибших героев.
Наверное, мартиролог был бы еще большим, но с 1943 года мастеров-резчиков стали отзывать с фронта. Для воюющей страны их мирный труд оказался важнее их ратных подвигов: США покупали богородскую игрушку за валюту. Много покупали, практически всю продукцию. С того времени в подмосковном селе осталась присказка: «Меняем американскую пушку на богородскую игрушку».
С тех пор изменилось многое. Не меняется только отношение к самобытному творчеству богородских мастеров. В советские годы на игрушечной фабрике работали сотни человек, лучшие резчики были членами Академии художеств СССР. Теперь, при засилии импортной пластмассовой штамповки, промысел снизил обороты производства, но не умер. Современные мастера продолжают творить уникальные скульптурные композиции из дерева. Такие же, какие хранятся в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге. Раритеты, созданные подмосковными мужиками — «Катание на санях», «Как мыши кота хоронили», «Иона во чреве кита», десятки других, — наше культурное достояние.
Дятел-антистресс
Пройдя в Богородском по самой древней его улице Подгорице (с XVI века по ней стучат копыта и шуршат колеса), ничего уникального увидеть не получится. Дома, как в любой подмосковной деревне теперь: есть старые избы, есть новые особняки. Разве что само название напомнит о том, что какой уж год собираешься слетать в Черногорию, чья столица называется так же, да то денег нет, то коронавирус, черт бы его побрал, закрыл границы.
Зато редкостное зрелище можно увидеть по дороге к деревне с характерным названием Выпуково (наши предки не стеснялись, называли естественные вещи естественными именами). Путь лежит по берегу водохранилища Загорской гидроаккумулирующей электростанции. Подмосковная ГАЭС — важнейший структурный элемент энергосистемы Центрального промышленного района России.
График потребления энергии московского региона — это утренние и вечерние пики, а в ночное время — глубокий провал. ГАЭС «сглаживает» нагрузки, не позволяет произойти авариям. Ночью вода из ее нижнего водохранилища перекачивается в верхнее, когда же мегаполис Москва требует поддать огоньку, идет обратный процесс.
Загорская станция — крупнейшая в стране. Возводили ее сооружения в поздние советские времена методом комсомольской стройки. Как оказалось, последней в истории. Сейчас в Богородском идут работы по строительству ГАЭС-2. Главный в России потребитель электроэнергии — Москва — растет и растет, и чтобы однажды в миллионах московских окон не погас негасимый свет, требуется еще лучше покрывать суточные пиковые нагрузки, постоянно регулировать частоту и перетоки мощности.
Для проезжего наблюдателя все эти технические сложности неведомы, а вот зрелище зимой льда, взломанного при ежедневных перемещениях из водохранилища в водохранилище миллионов тонн (!) воды, поистине эпохальное. Такие многометровые торосы из хаотично нагроможденных друг на дружку льдин можно увидеть только в полярных широтах.
До Северного (а тем более Южного) полюса добраться одним днем из столицы проблематично, поэтому, пока зима на дворе, рекомендую съездить в близкое Богородское. Для полноты антарктических ощущений можно заранее в сувенирной лавочке при музее игрушек купить деревянного пингвина.
Сам я по совету продавщицы приобрел там самую раскупаемую в наше нервное ковидное время поделку — «дятла-антистресс». Стоит щелкнуть пальцем по хвосту деревянной птички, как она, постукивая клювом, начинает спускаться по гладкой палочке вниз. Купил. Поставил на рабочий стол. Дятел стучит и стучит.
Жена с дочкой у меня за спиной теперь потихоньку хихикают. То ли игрушка им тоже нравится, то ли надо мной…
ЦИТАТА
Огюст Роден ( 1840-1917) скульптор:
— Народ, который создал эту игрушку, — великий народ.
ЦИФРА
3 триллиона рублей потратили россияне на внутренний туризм в 2021 году. С 2018 года этот показатель вырос на 52 процента.
РЕПЛИКА
Региону есть чем гордиться
Александр Шимко, министр правительства Московской области по туризму:
— Наш регион — это 20 процентов туристического потенциала всей России. Исторические, культурные, спортивно-развлекательные объекты Подмосковья в сложные пандемийные времена привлекают все больше людей. Отрасль не «упала» ни в 2020-м, ни в прошлом году. Московская область вышла на 5-е место в стране по индивидуальному туризму.
У нас действительно есть что посмотреть, где интересно побывать и познавательно провести отпуск или выходные. Активно поддерживаем мы и народные промыслы. Богородское, Гжель, Федоскино, Жостово и другие исторические центры национального культурного достояния сегодня дают от 60 до 80 процентов сувенирной продукции нашей страны. Власти Московской области, сотрудники нашего ведомства прилагают много усилий, чтобы в наступившем 2022 году туристический поток в Подмосковье стал еще больше. Жителей и гостей региона ожидает много досуговых и спортивных мероприятий современного мирового уровня.
ЛЕГЕНДЫ
Когда не знаете, с чего все началось, ищите женщину. Так и с историей появления богородского промысла. По легенде у одной бедной крестьянки не было денег, чтобы купить своим детям игрушки. Взяла она растопочную чурку, расколола на четыре чурбачка и вырезала на мягком дереве глазки-носик-губки. Детишки назвали куколок Ауками. Ходят, мол, они по лесу и кричат: «Ау!», — чтобы люди в чаще не терялись. Когда глава семейства поехал на ярмарку в Сергиев Посад, то отпрыски одну такую аукалку ему дали — чтобы не заблудился невзначай по дороге. Глазастую деревяшку увидел купец, попросил продать за грош и тут же перепродал за два, а крестьянину сделал заказ на сотню таких игрушек. С этого, считается, и начался в Богородском успешный многовековой бизнес.