Архиепископ Григорий (Чуков). Ленинград в дни Великой Отечественной войны
Ленинград, по восторженному описанию Пушкина — «полночных стран краса и диво», в дни Отечественной войны действительно показал себя «красой и дивом» и в подвиге перенесенного им мученичества, и в геройской и мужественной самозащите, и в высоком подвиге патриотизма.
Занимая исключительно важное стратегическое положение на всем Северо-западе русской земли, Ленинград подвергся особенному натиску неприятеля, мечтавшего овладеть этим прекрасным городом и тем оттеснить нас от берегов Балтийского моря со всеми огромными политическими и экономическими последствиями этой потери.
Спустя только два месяца от начала войны, Ленинград уже был обложен немцами, и в течение 900 дней перенес одну из ужаснейших осад, какие только приходилось нашей Родине нести в истории войн вообще.
В течение 900 дней это был город — фронт. Ежедневные обстрелы разных частей города, часто по несколько часов подряд, особенно в местах скопления народа — на трамвайных остановках, бомбежка с воздуха; разрушение зданий.
Какое нужно напряжение нервов, чтобы ежедневно слышать вблизи этих разрывов шрапнели, жить под обстрелом в верхних этажах домов, ежеминутно ожидая смерти, передвигаться перебежками по городским улицам, видеть кровь невинных жертв безумного вандализма!.. Прибавьте к этому абсолютную темноту в вечерние часы, порчу водопровода и неизбежное хождение за водой на реки и каналы, остановку транспорта при громадных расстояниях и непрекращающейся непрерывной работе учреждений и заводов; сокращение пищевого пайка и вместе с тем напряженную оборонную работу, которую мужественно и доблестно несли все граждане.
Особенно тяжелы были первые месяцы — октябрь, ноябрь, декабрь 1941 года. Потом началась дистрофия, за ней смертность, хотя паек уже увеличивался, ослабевшим от истощения периодически устраивалось усиленное питание в больницах, наладился и подвоз боеприпасов и продовольствия по льду Ладожского озера.
Все это теперь позади; до некоторой степени стало уже историей; многие детали даже улетают из памяти. Но всю эту небывалую страду надо было перенести…
Поистине, город — мученик!
И Ленинград перенес это. Он не только мужественно и стойко перенес все тяготы блокады, но и геройски защищал и защитил себя. Работа в учреждениях не прекращалась ни на один день; на заводах она не только шла непрерывно и бесперебойно, но до крайних пределов усилилась, чтобы в достаточной степени изготовить все нужное для обороны.
Одновременно все мобилизовались для уборки разрушенного, очистки домов и улиц; предусмотрительно занялись повсеместно устройством огородов для обеспечения на время продолжения осады. И лишь только было прорвано кольцо блокады, как город уже начал энергично залечивать нанесенные ему раны, начал восстанавливаться и переходить к нормальным формам человеческого существования.
Сейчас Ленинград уже тыловой город.
Меньше видно на улицах военных людей и военных машин; жизнь входит в обычную колею, не прерываемую больше сигналами опасности; город быстро заполняется и отстраивается во всех мелочах быта. По внешности он снова приобретает прежний величественный, красивый, строгий, стройный вид; закипела жизнь в учебных заведениях, ожили все культурные учреждения, временно эвакуировавшиеся. И как истинный герой никогда не думает о своем героизме и не кичится им, так и Ленинград, исполнив с честью дело самозащиты, со всей энергиею, обратился к огромной восстановительной работе, чтобы восполнить упущенное за время осады и позаботиться о скорейшем развитии всех сторон жизни города. Да, действительно это — город-герой.
Город тыла в настоящем, Ленинград, сам переживший все тяготы фронта, все ужасы блокады, тем крепче был связан с остальным фронтом кровной, неослабной душевной связью. Защищая себя, он всегда помнил о матери — Родине, о братьях воинах, на огромном пространстве защищающих родную землю. И когда Святейший Патриарх Сергий, а за ним и митрополит Ленинградский Алексий, сам остававшийся во все время блокады вместе с осажденными, обратились к верующим с призывом объединиться в патриотическом подъеме вместе со всем народом и нести свои жертвы на оборону страны, Ленинград, как один из первых сынов своей великой Родины, горячо откликнулся на этот призыв и, сам, претерпевая муки голода и тяжелой осадной жизни, отдавая все силы и жизнь делу самозащиты, со всем усердием нес свои жертвы на общее дело.
Люди отдавали свои сбережения, свои ценности, предметы обихода; несли золотые броши, серьги, цепочки, часы, кольца, бриллианты, серебряные ризы с икон, украшения, наперсные и настольные кресты и цепи; был даже кусок платины весом 197,7 граммов. За три года войны Ленинград – один, отрезанный от остальной области, сильно уменьшившийся в количестве населения, собрал на военные нужды свыше 13 миллионов.
По официальным данным о проведенных в храмах Ленинграда сборах, начиная с 22 июня 1941 г. и до 1 октября 1944 г., всего было собрано духовенством и верующими Ленинграда:
На цели обороны 11.038.507 руб.
На подарки Красной Армии 254.750 руб.
На оказание помощи больным и раненым, находящимся в госпиталях 2.363.719 руб.
В том числе:
Наличными деньгами 12.635.969 руб.
Облигациями Государственных займов 973.950 руб.
Драгоценными предметами 40.006 руб.
Различными предметами 7.051 руб.
Так в свой венок страдальца и мученика Ленинград, этот город-герой, город-победитель, вплел и яркие цветы высокого патриотизма, цветы самоотверженной любви к своей великой Родине.
Источник: ЖМП. 1944. №10. С.15-16.
* * *
В марте 1935 года настоятель Николо-Богоявленского собора проф. прот. Н. К. Чуков был отправлен в ссылку в г. Саратов. В блокадную зиму 1941-42 годов в Ленинграде от голода умерли его сыновья Борис, Александр и дочь Вера. Вдовый протоиерей принял монашеский постриг, и указом от 11 октября 1942 года Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого и Коломенского Сергия, определен быть епископом Саратовским, а 15 октября был возведен в сан архиепископа. До середины 1943 года владыка также временно управлял Астраханской епархией, а 8 июля 1943 г. вступил во временное управление Сталинградской епархией с титулом архиепископа Саратовского и Сталинградского. За активную церковно-патриотическую работу он был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В 1942 году Саратовская епархия собрала на танковую колонну им. Дмитрия Донского более 600 тыс. руб. За 1943 -44 гг. Саратовская и Сталинградская и Тамбовская (которая также находилась тогда под управлением архиепископа Григория) епархии внесли в фонд обороны страны около 4 млн. рублей. В Саратовской и Сталинградской епархии, архиепископ Григорий принял в 1942 году 4 храма, а за год и 8 месяцев войны количество их увеличилось до 22-х.
26 мая 1944 года на сессии Священного Синода архиепископ Саратовский и Сталинградский Григорий был перемещен на Псковскую кафедру с титулом архиепископа Псковского и Порховского, с поручением управления епархиями Ленинградской, Новгородской и Боровичской, с проживанием в Ленинграде. С 5 сентября 1944 года к этому добавилось временное управление Олонецкой и Вологодской, а с декабря 1944 — Рижской епархиями. Нелегкий труд восстановления церковной жизни в северо-западных епархиях и монастырях Господь возложил именно на плечи владыки Григория.
10 мая 1945 г. он писал в дневнике: «Вчера в среду 9.V — служил в 1 ч. дня торжественный молебен по случаю капитуляции немцев, говорил слово в Никольском соборе. Молебен совершил по чину молебна Филаретовского об избавлении от нашествия галлов.¹ На всех произвело большое впечатление. При возглашении «вечной памяти» многие рыдали…».
С сентября 1945 г. митрополит Ленинградский и Новгородский окормлял 325 приходов в епархиях Ленинградской, Псковской, Новгородской, Олонецкой, Эстонской и в Финляндии, и с 1946 г. как председатель Учебного Комитета Св. Синода, — две Духовные Академии и восемь семинарий.
Александрова-Чукова Л. К. Митрополит Григорий (Чуков): служение и труды. К 50-летию преставления // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. СПб., 2006 [2007]. Вып. 34. С. 106-115.
Примечание:
¹ Молебен по чину святителя Филарета Московского был с 1815 года принят Церковью в обиход как «Молебное пение об избавлении Церкви и державы Российской от нашествия галлов и с ними двадесяти язык», написанное святителем Филаретом в честь победы над Наполеоном.