Большой брат наблюдает

Страж порядка в дореволюционном Рыбинске – и санитарный врач, и полиция нравов, и эколог, и пожарный надзор Большой брат, который наблюдает за жизнью в городе, пытаясь сделать ее комфортной для горожан. Ну и подзаработать, если получится. Начальник полиции Рыбинска полицмейстер Иван Кожеловский поддерживал порядок в городе недолго – всего два года, с 1909-го по 1911-й. Однако след правоохранителя сохранился в истории Рыбинска. Все благодаря привычке педантичного Кожеловского ежедневно издавать приказы. И тому, что бумаги сохранились в рыбинском архиве. Специалисты архива опубликовали несколько приказов.  По их тематике видно, какие проблемы волновали богатый купеческий город, и чем рыбинцы были недовольны. Полицмейстер в дореволюционном Рыбинске вникал во все сферы городской жизни. Грязные скользкие тротуары, чистота трактиров, коровы и козы на городских улицах, калеки и убогие, «эксплуатирующие физические недостатки нищенством», подмигивание и свист мужчин в адрес проституток на городском бульваре. Грязные булки Чистоте Рыбинска посвящено большинство приказов полицмейстера. Часто он отмечает, что «во многих местах тротуары и мостовые засорены. Видно, что их давно не мели». Кожеловский упрекает в бездействии подчиненных – «околоточных надзирателей я очень редко вижу на улицах». И приказывает «принять самые энергичные меры к недопущению грязи на улицах и в торговых заведениях. В особенности в тех, где приготавливают и продают пищу и питье. Обязываю приставов и околоточных надзирателей чаще обходить районы, наблюдать за чистотой». Антисанитария в дореволюционных трактирах, кабаках и булочных была поразительной. Кожеловский все два года яростно боролся с грязью в общепите. Едва вступив в должность, он побывал в одной из лучших в Рыбинске булочных и «нашел ее в неопрятном виде». Он приказал приставам вместе с городовым врачом осмотреть все булочные и хлебопекарни. «И в случае, если будут усмотрены санитарные нарушения, предложить владельцам заведений повестками устранить их… Лиц, не исполнивших эти требования, привлекать к ответственности». Видимо, не доверяя подчиненным, часто отправлялся с инспекцией сам. И не возвращался без антисанитарного улова. На Кузнецкой (сейчас Гоголя) он увидел, что рядом с хлебопекарней скупают тряпье, которое тут же разбирают и хранят. Надо понимать, что тряпичники – это не современный секонд-хэнд, а звено в обработке вторсырья. И несли им не чистую одежду, а грязный хлам. То есть пекарня фактически располагается близ мусорной свалки. «Квашня с заготовленным тестом стоит во дворе, ничем не покрытая. Кроме уличной пыли и насекомых, в нее свободно попадает пыль с тряпья. И сама пекарня найдена в грязном виде», — описывает увиденное Кожеловский. И приказывает: «Приставу 2-ой части предписываю обязать владельцев не допускать хранения тряпья в городских лавках, а устроить склады за городом по указанию Думы». «На Крестовой я лично видел свинью» В начале XX века многие даже состоятельные рыбинцы держали скотину. Но не все горожане следили за животными, запирая их в загоне. Частенько коровы и козы бесприютно бродили по городским улицам. Городская Дума запретила жителям Рыбинска «выпускать бродить по улицам и площадям города коров, лошадей, свиней, коз и других животных». Однако полицмейстер часто видел скотину не только на окраинах города, «а даже в самом центре его, на Крестовой, где сего дня я сам лично видел свинью». Нерадивому околоточному крепко досталось за хавронью на центральной улице Рыбинска. Волновала правоохранителя и чистота воды. Зимой рыбинцы вместе со снегом сбрасывали в реку кучи мусора. Кожеловский пишет: «На Волгу свозят снег с мусором и другими нечистотами. Реки и другие водные источники не должны быть ничем засорены. Предписываю приставам Рыбинска строго наблюдать, чтобы снег с мусором и другими нечистотами обыватели не свозили на Волгу». Летом у полицмейстера другая головная боль – холера и прочие инфекции. Приказ от 30 мая 1909 года: «Водовозы при развозке воды по домам не закрывают наливные отверстия, туда попадает пыль. Подписками обязать водовозов закрывать отверстия в бочках глухими втулками». Когда холера приходит в город, Кожеловский реагирует немедленно: «15 июля умер от холеры крестьянин Владимир Лебедев. О болезни мне не доложили. Предписываю усилить наблюдение за появлением холеровидных заболеваний. О каждом заболевшем тут же доносить мне и сообщать городскому врачу. Больного следует отправить в больницу или оказать помощь на дому». Кстати Рыбинское городское полицейское управление размещалось в доме с пожарным депо, на углу Стоялой и Мышкинской (ул. Герцена). Здесь же находилась и первая полицейская часть Рыбинска. Ее сотрудники отвечали за порядок в восточной половине города: от Зачеремушья до Угличской улицы (ул. Ломоносова). Вторая полицейская часть находилась на Сенной площади и ведала западной частью города — от Угличской улицы до Мологской заставы Город грехов Падшие женщины – еще одна тема для беспокойства. Гуляя в сквере и по бульвару рядом с обычными горожанами – студентками, нянями с детьми и другими приличными барышнями, проститутки «ведут себя крайне неприлично». Они не скрывают своего рода деятельности и «допускают такие разговоры и поступки, которые обращают внимание на них, как на женщин известной профессии». Поэтому, делает вывод полицмейстер, мужчины на бульваре начинают приставать ко всем подряд: «такое поведение вызывает некорректные поступки мужчин по отношению как к ним, так и к остальным женщинам». И приказом от 27 июня 1909 года Кожеловский вменяет чинам полиции следить за поведением проституток, посещающих общественные места. «Женщин легкого поведения, нетрезвых и замеченных в неприличных выходках, удалять из сквера и бульвара. Мужчин, позволяющих невежливые или двусмысленные выражения по отношению к женщинам, приглашать к порядку. При ослушании задерживать и доставлять в Управление для объяснений». Призывать к порядку предлагается «настойчиво, но спокойно в вежливой форме. Не допускать никаких грубостей и бестактностей». Музыка и веселые девицы в рыбинских кабаках – предмет высмеивания дореволюционного журналиста. Так, в газете «Бурлак» за 14 января напечатали материал «Мимоходом».  Там описали, что трактир Порочкина на Волжской набережной «содержится грязно, в нем допускается присутствие девиц легкого поведения, пение и игра на музыкальных инструментах». Полицмейстер не оставил заметку без внимания. «При проверке заметки мною лично найдено: означенный трактир содержится не совсем опрятно. Предписываю приставу 2-ой части с городовым врачом немедленно осмотреть трактира Порочкина. В трактир не допускать женщин легкого поведения. Не петь там и не играть на музыкальных инструментах. В случае неисполнения сего – владельца заведения привлечь к законной ответственности». Забота о подчиненных 1909 год рыбинский полицмейстер закончил поощрительным приказом, объявив благодарность подчиненному, который в Рождество спас от гибели в сугробе выпивоху. «25 декабря старший городовой 1-ой части Малыгин, несмотря на праздничный день, обходил захолустные улицы. Усмотрев на Набережной Волги пьяного человека, лежащего на снегу, доставил его в часть, чем предотвратил замерзание пьяного. Объявляю Малыгину благодарность». А вообще Кожеловский строго следил за околоточными и приставами, заботясь об их репутации. Однажды он заметил, что городовые ездят на извозчиках. «Считаю такие разъезды непозволительными, потому что получаемое городовыми жалованье не так велико, чтобы из него допускать траты на извозчиков. Объявить всем чинам полиции и городовым – езда на извозчиках мною воспрещается. При проходе пешком всякий чин полиции имеет больше возможности заметить беспорядок, встреченный на пути, и устранить таковой». Через два года энергичной работы в Рыбинске Иван Кожеловский уехал в Углич служить исправником. За успехи его наградили орденом Святого Станислава III степени. По материалам госархива в Рыбинске