Напрасный труд?
Русская поэтесса, писатель и публицист Марина Кулакова рассказывает о своей жизни.
Какой у меня стаж?
Если литературный, то – не смейтесь, уже 50 лет. Полвека. Десять книг, много публикаций в России и не только, есть литературные премии. Литературный стаж исчисляется с даты первой публикации. С восьми лет – да, так бывает, в Советском Союзе так иногда случалось, – я публиковалась в региональной и всесоюзной печати и получала на заре сознательной жизни, да и потом – гонорары за публикации. Небольшие, но получала. А значит, с них шли налоги и отчисления, в частности, в Пенсионный фонд. На протяжении полувека.
Кроме того, моя квалификация – три высших образования, филологическое (НГГУ), искусствоведческое (ГИТИС) и ВЛК – то есть, как сейчас принято говорить, уровень: эксперт. Много лет работаю в качестве эксперта во всероссийских и международных конкурсах: Болдинском, Тютчевском и других.
Можно ли считать меня ветераном труда?
Полагаю, – да. Просто по факту.
Не тут-то было. Литературный стаж, литературный труд и заслуги в этой сфере никак не отражаются ни на пенсии, ни на статусе ветерана труда.
Попробуем по-другому
Если считать работу по своей первой университетской специальности «филолог, преподаватель», то я проработала учителем русского языка и литературы, включая сельскую школу (по распределению), городскую и частную школы, в редакциях газет и журналов, в библиотеках – тоже немало – с 1984-го по 2017-й – 33 года, их фиксирует моя трудовая книжка. И потом, до сего дня, ещё четыре года работала в разных проектах, платя всяческие налоги, о чем прекрасно знает мой лицевой счёт в ПФР. Но мне насчитали по трудовой книжке почему-то всего 27 лет: в 90-е годы там что-то не сошлось, с оформлением работ происходили странные вещи; несколько весьма солидных фирм, где я работала, исчезли с лица земли, а в реестрах ПФР даже не числились, и в стаж, оказывается, работа там не вошла. Но я работала и как могла зарабатывала себе на жизнь, растила сына, которого воспитывала одна, получала смешные копейки в качестве пособия, это были всё те же 90-е. В последние пятнадцать лет работала, в основном, в библиотеках – по призванию, за идею, ради сохранения и развития книжной культуры, создавала своё творческое и обучающее пространство для взрослых и подростков – «Светлояр русской словесности». В библиотеках очень маленькие зарплаты.
Короче, моя пенсия теперь составляет 12 тыс. рублей 28 копеек в месяц.
Недавно повысились тарифы за ЖКУ. Мне прислали счёт за март 5 288 руб. (это без капитального ремонта) и плюс ещё теперь отдельный счёт за электричество 4 977 руб. – тоже за март. То есть в сумме надо заплатить 10 266 – десять тысяч с лишним рублей! – из двенадцати.
И я почувствовала себя ветераном. То есть я устала. То есть ощутила – вечный бой. И заплатила, отдав практически всю апрельскую пенсию, но дальше пришлось запастись сухариками и сушками к чаю – уже второй месяц вообще не могу свети концы с концами.
Статус и соцзащита: не положено
Чем же я не ветеран, серьёзно? – подумала я. Схожу-ка я в соцзащиту. Подруга подсказала, что статус ветерана труда даёт прибавку к пенсии, льготу по оплате ЖКУ и льготы на проезд.
Прибавка небольшая, но в сумме всё это очень актуально. Для меня, например. И не думаю, что я одна такая.
Чтобы быть ветераном труда регионального (областного, в частности, Нижегородского) значения, надо иметь 35 лет трудового стажа, из них 20 – именно в Нижегородской области.
Что мы видим в моём случае? Вообще-то, по сути – да. Но практически – нет. То есть в органах соцзащиты сказали: нет. Циферок в стаже не хватает. Мне – не положено.
Парадокс.
Причем я пришла туда не только с трудовой книжкой, но и с несколькими наградными документами, потому что слышала, что награды влияют на получение статуса ветерана труда.
И что же?..
О, есть ещё одна мистическая сторона этой луны: награды.
Грамоты, дипломы, благодарности не имеют значения (?)
Наград у меня большое множество, физически неприподъёмное количество, тем более, что многие из них – застеклённые, в рамочках. Дома пришлось из рамок повынимать, а то никуда не помещаются. Дипломы разных конкурсов и российских литературных премий, среди них есть то, что вручалось в Госдуме, в Москве и в Питере. Есть ну очень красивый диплом и медаль(!) лауреата премии Нижнего Новгорода. Грамоты, благодарности и сертификаты от Института мировой литературы, от министерства культуры Нижегородской области, от департамента образования, для разнообразия – от Министерства экологии, например, от Командорского заповедника. Но больше всего, конечно, от министерства культуры Нижегородской области. Ещё бы, столько лет работы.
Как вы считаете, всё это позволяет мне считаться ветераном труда?
Нет.
Почему?
Потому что на местном уровне вообще никакие награды, никакие дипломы не имеют значения.
Однако.
А вот на федеральном… Совсем даже другое дело. Оказывается, даже одна единственная грамотка, но со специально подобранными словами, подкреплённая московской печатью, – у меня такой особенной, конечно же, нет! – но вот она могла бы весьма серьёзно повлиять на ситуацию… А так – нет.
Федеральный уровень – он всегда другой.
О творческих союзах замолвить бы слово
География моя творческая – немалая: две книги из десяти вышли в Москве, сольные и фестивальные выступления с публикациями в Москве, Питере, Ростове-на-Дону, Вологде, Самаре, Хабаровске, многих других городах, в том числе за рубежом, в переводах на сербский, грузинский, армянский, английский языки.
Какой у меня уровень? Региональный? Федеральный?
Давным-давно, когда меня приняли в Союз писателей, на моей красной книжечке было золотыми буквами написано «Союз писателей СССР». Я и сейчас её храню. С трибун писательского съезда горячо говорили тогда о необходимости принять Закон о творческих союзах. Речь шла о том, что этот закон должен защищать людей творческого труда, гарантировать им в том числе достойную пенсию и начисление стажа писателям – именно по литературному труду, по профессиональным публикациям.
В те давние дни, в 1991 году, мне проблемы пенсии казались очень далёкими. Но уже тогда меня радовало, что закон о социальной защите писателей и вообще творческих талантливых людей скоро будет принят.
Прошло тридцать лет. Теперь мой литературный стаж по публикациям, в том числе во всесоюзных изданиях – 50 лет. Об этом есть документ в картотеке ЦДЛ. Я – ветеран, наверное, или неизвестный солдат. Где закон о творческих союзах? Где защита?
Где законы, которые защищают мой труд, достоинство и смысл моей – и не только моей – жизни?
Раньше я думала, что в Госдуму и в Законодательное собрание избираются люди, которые хорошо умеют писать законы. Раз они занимаются законотворчеством – так это официально называется, то они, надо полагать, и творческие, и грамотные, и умные. И умеют писать – творить! – законы в интересах, как раньше говорили, трудящихся.
Но, видимо, это не так. Или далеко не всегда. И надо что-то менять.
Иначе – как свести концы с концами?