«День матери». Одиночный пикет как единственная форма протеста

Накануне оглашения приговора Красногвардейской группе «Хизб ут-Тахрир» мамы фигурантов этого дела вышли на одиночные пикеты. В двух селах Красногвардейского района Крыма, Амурском и Октябрьском, три женщины – ​Зуре Эмирусеинова, Зелиха Абхаирова и Эмине Абдулганиева – ​встали с плакатами, призывающими оправдать их сыновей. 3 ноября Южный окружной военный суд Ростова-на-Дону вынесет приговор Рустему Эмирусеинову, Арсену Абхаирову и Эскендеру Абдулганиеву. Прокурор запросил для них от 18 до 15 лет колонии строгого режима.   Женщины вышли на одиночные пикеты 31 октября, на их плакатах были надписи «Мой сын – не террорист» и фотографии арестованных. Один из обвиняемых – двадцатитрехлетний Эскендер Абдулганиев. Он – самый младший фигурант в истории всех уголовных дел по «Хизб ут-Тахрир» в Крыму. На момент ареста, Эскендеру был двадцать один год. Во время обыска в одной из коробок было найдено несколько номеров журнала «Аль Въай» за 2003 год. Эскендеру, как и остальным троим фигурантам «дела», выдвигают обвинения в участии или организации террористической деятельности. Мама Абдулганиева, Эмине, рассказала, что вышла на одиночный пикет, чтоб попытаться спасти своего сына. «Реально, у нас безвыходное положение. В наших руках только возможность читать молитвы и вот там мирно протестовать». Не обидно было бы, если бы он сидел бы хоть за то-то, а так он сидит просто так. Он сидит год и девять месяцев. Все, что в моих руках и силах, я готова сделать, чтоб спасти своего ребенка». Эмине Абдулганиева говорит, что во время ее одиночного пикета, к ней не подходили сотрудники полиции. Но она не исключает, что на нее будет составлен административный протокол. «Еще не приходили, еще не приезжали, но вот жду их. Со дня на день должный прийти» – говорит женщина.  Во время одиночного пикета матери Рустема Эмирусеинова, Зуре, сотрудники полиции пытались забрать ее в отделение и составить протокол.   – Я не поеду с вами в отдел. Я провожу одиночный пикет и имею право здесь стоять, – возражает она сотрудникам полиции. На видео, записанном гражданскими журналистами «Крымской солидарности», слышно начало диалога.   – Если считаете, что вы правы, поедете сейчас с нами в отдел, объяснение дадите.   – Я не поеду с вами.   – Поедете.   Маме Рустема стало плохо после того, как полиция отобрала у нее и ее невестки, которая была рядом, объяснения. Они успела составить протокол места осмотра происшествия, после чего Зуре Эмирусеинова почувствовала себя плохо. Сейчас она находится в больнице с гипертоническим кризом. «После полученного стресса окончательно медики давление нормализовать не могут, однако оно уже так не повышается, как это было вчера. Она ничего не нарушала, вышла на одиночный пикет, как вдруг откуда ни возьмись приехали два автомобиля с сотрудниками правоохранительных органов. Они начали разговаривать с пожилой женщиной в агрессивной форме, и именно они довели ее до такого состояния» – рассказывает невестка Зуре и супруга арестованного Рустема, Алие Эмирусеинова.  Адвокат, оказывающая правовую помощь семье Эмирусеиновых, Лиля Гемеджи утверждает, что сотрудники полиции собирались составить на женщину протокол по двум административным статьям. Сотрудник полиции, участковый Алексей Бондаренко, пытался обвинить женщину в «нарушении установленного порядка в проведении пикетирования и в невыполнении правил при чрезвычайной ситуации (ввиду угрозы заражения «Covid-19» – КР), хотя все три пикетчицы вышли с плакатами в медицинских масках и перчатках. Лиля Гемеджи рассказала, что причиной вменения «несогласованного митинга» были одинаковые фамилии у свекрови и невестки, которые находились рядом во время одиночной акции. «Алие Эмирусеинова, невестка Зуре снимала ее с плакатом на телефон, и когда приехала полиция, они начали вменять несогласованную акцию, ссылаясь на то, что у них одинаковые фамилии. Претензия звучит очень странно, это, конечно, не запрещено».    Аналогичное административное дело по двум таким же статьям было заведено на маму фигуранта второй Бахчисарайской группы «Хизб ут-Тахрир» Венеру Мустафаеву. Она вышла с одночным протестом накануне вынесения приговора ее сыну, крымскотатарскому правозащитнику Серверу Мустафаеву. 22 сентября 2020 года Венеру вызвали в отделение полиции и передали ее дело в суд. Подконтрольный России Бахчисарайский районный суд 12 октября закрыл дело против Мустафаевой о «нарушении установленного порядка в проведении пикетирования».   Адвокат Лиля Гемеджи считает, что подобные дела возбуждаются для того, чтоб акции протеста крымских татар не становились публичными. «Это делается именно для того, чтоб задавить подобные протесты и показать, что мнение крымских татар не отличается от официальной повестки, которая декларирует, что у крымских татар все замечательно». Адвокат добавляет, что по факту грубого отношения к пожилой Зуре Эмирусеиновой действия сотрудников полиции будут обжалованы. «Они кричали на Зуре тата, постоянно требовали сесть в машину. Фактически, от задержания их спасло то, что Эмирусеиновы были на связи с адвокатом и требовали на месте составить протокол. Но своим поведением они довели женщину до вызова кареты скорой помощи» – рассказывает Гемеджи.