Корпорация судей
6 декабря 2019 года были вынесены приговоры по «московскому делу». Наиболее заметный в публичном поле их фигурант – студент Егор Жуков получил условный срок 3 года. Можно не сомневаться: благодаря широкой огласке, поддержке СМИ и готовности властей как можно быстрее перевернуть страницы «московских протестов». На сегодня судебная система в целом является не только одним из самых коррумпированных механизмов власти, но это еще в полном смысле обделенный интеллектом репрессивный «охранительский» механизм, который подобно тому, как это было в истории, тысячами разрушает судьбы людей и в наше время. Реформы, как мы видим, не помогают. Механизм должен быть демонтирован и пересобран заново, возможно, не без люстрации значительной части нынешнего судейского корпуса.
«Судьям нужна защита от “тенденциозных публикаций в СМИ”», – сообщает нам проект новой концепции информационной политики судебной системы на 2020-2030 годы. Совет судей обсуждал эту концепцию в начале декабря 2019 года. Помимо достаточно очевидных решений этой «проблемы», как например разработка нормативного акта о правилах освещения в СМИ деятельности судов, отдельно предлагается введение ответственности для СМИ и журналистов за давление на суд и «лоббирование интересов отдельных лиц путем размещения в СМИ на коммерческой основе негативных материалов о деятельности судов».
Крайне интересный документ. Корпорация судей реагирует, пытается выработать программу противодействия медийной активности вокруг работы судебной системы и закрыть для общества единственную возможность говорить о катастрофическом положении дел в судах, коррупции и некомпетентности судей.
Объективно сложилось так, что средства массовой информации – единственный инструмент, который позволяет ставить на повестку дня истории десятков тысяч людей, попавших под «молотильник» судебной системы. Не заинтересованный в собственном реформировании судейский корпус предпримет попытку организовать системное давление на медиа с тем, чтобы бы как-нибудь попробовать вернуться во «вчера» – ушедшие десятилетия, когда никто не копался в грязном белье одной из самых коррумпированных властных корпораций России.
Союз журналистов России выступил против инициативы судей по поводу СМИ. А председатель Союза журналистов России Владимир Соловьёв заявил следующее: «В определенных ситуациях судей можно понять – известны факты давления на суд через СМИ. Однако введение специальных мер и дополнительных ограничений, специальных нормативных актов об ответственности журналистов за «тенденциозные» публикации может вылиться в ограничения свободы слова и свободы распространения информации. Любой материал из суда, в случае введения этих мер, может быть признан тенденциозным, а журналист или СМИ – могут быть наказаны. По сути, это попытка введения ведомственной цензуры. А цензура у нас запрещена Конституцией – и даже судьям иногда надо об этом напоминать».
СОХРАНЕНИЕ СТАТУС-КВО
В 2004 году Павел Толокян открыл предприятие по производству ликеро-водочных изделий в Пензенской области. В 2013 году предприятие, на тот момент один из лидеров отрасли в этой части страны, было захвачено отставными сотрудниками одной из спецслужб. Практическую стратегию захвата в этом деле реализовало Росалкогольрегулирование, под личным кураторством сбежавшего впоследствии от уголовного преследования в России его бывшего руководителя Игоря Чуяна. Все участники отрасли знали о том, что регулятор занимается переделом рынка через физические захваты предприятий, часто в интересах групп работников правоохранительных структур, обычно перед их выходом на пенсию – «чтобы было, чем жить». Спустя два с лишним года после захвата предприятия, внешняя ситуация начала меняться, возникли перспективы пересмотра сфабрикованного Росалкогольрегулированием дела. Бенефициары, в интересах которых регулятор создал правовые условия для захвата предприятия, сами оказались за решеткой по другим делам. Большие проблемы возникли и у руководства самого регулятора, руководитель структуры Чуян был заочно арестован и объявлен в международный розыск. Но суд стоит стеной за свои решения 2013-2014 годов, оформившие в правовом поле обычный рейдерский захват. Сегодня судейская корпорация намертво цепляется за сохранение статус-кво, возникшего в результате передела собственности, происходившего в прошлом и в первой половине нынешнего десятилетиях, когда тысячи предприятий, созданных усилиями, трудами и талантами предпринимателей, «уплыли» силовикам, криминалу и «гулявшему» в те времена по полной программе чиновничеству. Российская судебная система фактически выступает основным охранителем последствий беспредела, который пришлось пережить российской культуре??? экономике, и понятно, почему: судейский корпус очень глубоко увяз в процессах, связанных с криминальным переделом рынков.
И сейчас десятки тысяч таких как Толокян обращаются в СМИ, в Госдуму, многочисленные объединения, которые, по идее, должны бы защищать права бизнеса – им никто не может помочь. Рядовая отписка звучит так: «…согласно ст. 18 Федерального закона от 08.05.1994 №3-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе Депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», вмешательство в оперативно-розыскную, уголовно-процессуальную деятельность органов дознания, следователей и судебную деятельность не допускается».
Догма непререкаема. Судебная система является главным бастионом закона, а по фактическому положению дел судейский корпус сегодня единственная ветвь власти, у которой есть полная индульгенция на любые манипуляции с правом и законом, а все попытки реформ пока носят тактический характер.
В результате зреют совершенно очевидные политические проблемы, связанные с тем, что для бизнеса, для гражданского общества перекрыты возможности отстаивания своих прав в правовом поле. Поэтому действующая судебная система сама по себе является серьезным ограничителем экономического роста и убивает инвестиционный климат.
БЕСПРЕДЕЛ НА ЮГЕ
Малый бизнес, а тем более гражданские активисты, которые борются за соблюдение закона в сферах, связанных с жизнедеятельностью людей, не могут позволить себе платить сотни тысяч и миллионы рублей за сопровождение своих процессов не только юристам, но и медиа, лоббистам, которые могут ставить их вопросы в московских коридорах власти. Поэтому обычно их активность ограничивается масштабами региона. И здесь все совсем печально.
ФОТО: СЕРГЕЙ КАРПУХИН/ТАСС
Умуд Шубуев достраивал четырехэтажное здание в Махачкале. Здесь планировалось разместить деловой центр. В южных регионах много таких строек, когда малый бизнес тратит накопленные ресурсы на создание новых семейных бизнес-активов. Объект построен на законных основаниях, что не всегда, мягко говоря, случается в Дагестане. Но ближе к концу стройки, неизвестные предпринимателю рейдеры, решили «освоить» здание.
Нужно сказать, что в регионах Северного Кавказа схемы 10-15 летней давности пока еще во многих случаях отлично работают. Сначала инициируется «наезд» со стороны госструктур, призванных следить за соблюдением законности в тех или иных областях жизнедеятельности. Затем подключается суд, у которого уже есть готовое решение. И здесь мы видим вопиющие нарушения закона. Суд не принимает к рассмотрению экспертизы, игнорирует мнения свидетелей, не принимает в расчет доказательства – решение готово, и оно «плод внутреннего убеждения» судьи. Вопрос только в том, кто подсказал это внутреннее убеждение. Но оно прописано в процессуальных кодексах, и открывает для судьи неограниченные возможности манипуляции.
Естественно, что такие предприниматели как Умуд Шубуев проигрывают судебные процессы, а криминал, таким образом, запускает конкретно в Дагестане еще один передел собственности, что в перспективе очень дорого обойдется федеральному центру.
Сейчас наметились некоторые признаки улучшения ситуации, что связано с началом работы кассационных и апелляционных судов, в которых могут быть пересмотрены решения, принимаемые областными и краевыми судами, а также верховными судами республик. Эти инстанции «надтерриториальные» и, возможно, будут меньше зависеть от локальной конъюнктуры. Однако, эта реформа тоже лишь частично решает проблемы. Пересмотра судебных решений, принятых в предыдущие годы не будет. Некоторые надежды на справедливость могут быть у того круга бенефициаров, чьи законные интересы нарушались судами в течение последнего времени. Махачкалинский предприниматель Умуд Шубуев получил такой шанс: кассационный суд в Пятигорске вынес решение о пересмотре его дела.
Но в целом, практика работы судебных инстанций в южных регионах вызывает удивление даже у видавших виды столичных юристов.
«Мы привыкли ругать суды за то, что доказательства не так оценили, разъяснения высшей инстанции не применили, неверно распределили бремя доказывания.
Но какие это все мелочи по сравнению с кубанским правосудием. Я вела там долгое дело по застройке реликтовой рощи в Геленджике, целый год летала то в Краснодар, то в Геленджик.
Итак, суд апелляционной инстанции в отменяемом определении указал, что отсутствие в материалах дела договора купли-продажи земельного участка не является основанием для отказа в удовлетворении иска. Верховный суд РФ установил, что оригинал данного документа у стороны истца не запрашивался и в судебном заседании судебной коллегией не обозревался.
При этом в протоколе судебного заседания суда первой инстанции указано на обозрение судом первой инстанции копии договора купли-продажи земельного участка. Сведений о том, какого числа, за каким номером и кем он подписан, какие условия заключения данного договора (за исключением условия о передаче денежных средств до подписания договора) в решении суда не указано. Судебная коллегия Краснодарского краевого суда оценила доказательства по своему внутреннему убеждению и определила, что участок продан. На основании никто не знает чего.
Как мы понимаем, прежде Верховного cуда РФ это дело прошло фильтр президиума краевого суда. Там тоже не нашли ничего странного в том, что земельный участок продан на основании неустановленного документа неустановленного содержания. С тех пор как решение, откорректированное определением, вступило в законную силу, он может считаться проданным на основании решения суда, не так ли? Поэтому мы тут, в Москве, еще неплохо живем», – рассказывает в разговоре с обозревателем «Совершенно секретно» адвокат Елена Богачёва.
При всех проблемах судебной системы, это лишь верхняя часть айсберга проблем во взаимоотношениях государства и общества. У государства нет системы реагирования и обработки общественного запроса, реальных запросов, требований и просьб о рассмотрении тех или иных дел. Точнее, эта система лишь имитирует обработку общественных запросов. Вы можете обратиться к депутатам всех уровней, в политические партии, правоохранительные органы, во всевозможные институции «поддержки и защиты». Но в реальности все это не работает. Система зиждется на отписках и поэтапном спускании запросов на все более нижестоящий уровень исполнителей. И здесь большая проблема. Если бы административная система, также как и правоохранительная, была бы «чистой», то есть в ней не было бы коррупции, клановости, конъюнктуры, возможно, этот механизм бы работал. Но сейчас на деле общественный запрос вышестоящими уровнями власти спускается на тот уровень, который и создает людям проблемы. Не обязательно это беспредел и беззаконие. Еще это коррупция и злоупотребление должностным положением. В Дагестане, например, активисты не могут добиться того, чтобы власти распутали коррупционный узел из интересов чиновников, бизнеса и сотрудников «Газпрома», которые превратили газификацию республики в бесконтрольное воровство бюджетных ресурсов и денег населения.
Зачем спускать общественный запрос на тот уровень, где воруют или крышуют воровство? Этот механизм должен быть отменен по всей стране, так как на уровне регионов не побеждены ни коррупция, ни клановое взаимодействие разных центров локальной силы.
КАК РЯДОВОМУ ГРАЖДАНИНУ ДОБИТЬСЯ ВНИМАНИЯ ГОСУДАРСТВА?
Михаил Страхов живет в Тульской области. Прошло уже больше 16 лет с тех пор как в Абхазии убили его брата. Человек исчез бесследно, да еще в другом государстве. Естественно, что было возбуждено уголовное дело, но потом заглохло. Хотя в маленькой стране есть немало тех, кто мог бы помочь найти останки человека, для того чтобы семья могла их захоронить по-человечески. Собственно, это все, что интересует родственников.
ВИДЕОБЛОГЕР ЕГОР ЖУКОВ, ОБВИНЯЕМЫЙ В ПРИЗЫВАХ К
ЭКСТРЕМИЗМУ В МОСКВЕ. ФОТО: СЕРГЕЙ БОБЫЛЕВ/ТАСС
Уже сейчас Михаил Страхов может написать книгу о том, как заставить систему услышать конкретный запрос от частного лица, нуждающегося в поддержке своего государства, чтобы восстановить уже даже не справедливость, а хотя бы расследовать страшное преступление.
Обращения в правоохранительные органы ничего не дали – система мастерски умеет писать отписки. В этом конкретном случае с налетом цинизма – дескать преступление случилось давно, и что уж там уж…
Сейчас результат дает только так называемое «веерное» обращение в Федеральное Собрание – депутатам и сенаторам. Этой же техникой пользуются многие общественные и лоббистские инициативы. Среди отписок, порой бывает, появляются ответы от депутатов Госдумы и членов Совета Федерации, в которых они сообщают о пересылке запроса в профильные госорганы, в данном случае в правоохранительные структуры. Если очень повезет, то будет и депутатский запрос. Это уже довольно серьезно. И в этом Михаилу Страхову несколько повезло. Один депутатский запрос по его делу есть.
Основная цель таких «веерных» запросов в том, чтобы профильные ведомства федерального уровня получали запросы не «снизу», а «сверху». Это дает определенный эффект. Хотя любой заявитель сегодня вынужден становиться и сам себе юристом, и лоббистом, и журналистом. Потому что редко у кого есть финансовые возможности оплачивать работу команды специалистов. А в условиях отсутствия работающей системы обработки запросов общества, для решения любой, даже частной, проблемы нужно «работать государством». Потому что, возможно, добиться внимания правоохранительных органов к своей проблеме Михаилу Страхову удастся, но далее стоят проблемы перед системой.
Нет организованной практики расследования уголовных дел, совершенных в конкретной стране, но жертвами которых оказались россияне. Правоохранительным органам РФ, очевидно, не очень интересно ее создавать, существуют номинально действующий совместный координационный центр, но на практике он не работает. То есть частному лицу нужно ломать «институциональные» стены, лоббировать создание двухсторонних механизмов для расследования преступлений. Это невероятно трудно и долго.
«НАШЕГО СЫНА «ЗАКАТАЛИ В АСФАЛЬТ»
3 мая 2018 года в Ярославле был арестован местный житель дагестанского происхождения Артур Кадиев. Его семья живет здесь с 1988 года. Но аккурат перед проведением чемпионата мира по футболу (игры проходили в том числе в Ярославле. – Прим. ред.), силовиками была разоружена группа, якобы разрабатывавшая теракты в разных городах страны.
Кадиева пытали, препятствовали общению с адвокатом, вынудили адвоката, нанятого семьей, отказаться от защиты под давлением работников силовых структур. Лишь через почти полгода вновь был назначен адвокат, готовый действительно добиваться защиты прав подследственного. Тогда же Кадиев смог заявить о пытках в СИЗО.
«Уголовное дело было сфабриковано на пустом месте. Были слухи, что кому то из чиновников нужно было громкое дело, чтобы перебраться в Москву. Я писала жалобы президенту, в Генеральную прокуратуру, директору ФСБ РФ и т.д. Все отправляют для рассмотрения в Ярославскую область, а в Ярославле защищают своих работников, нет никакой справедливости. Вся надежда была на суд, однако и тут, к сожалению, нас ждало разочарование», – говорит в разговоре с обозревателем «Совершенно секретно» Равганият Кадиева, мать Артура.
Это уголовное дело действительно выглядит странно. Низкое качество работы следствия, доказанные факты пыток участников «бандформирования». Что касается Кадиева, следствием не было установлено его соучастие в подрывной деятельности группы людей, возможно намеревавшихся стать террористами.
Какие ошибки совершила защита и родственники Артура Кадиева? Тема не была поднята на федеральный уровень, не было предпринято попыток заинтересовать СМИ, не было персональной работы со статусной целевой аудиторией, которая могла помочь презентовать точку зрения близких и защиты на это уголовное дело.
В результате видим, как следствие и суд отработали в полной степени естественную для себя практику полного игнорирования качества доказательной базы, обеспечили заранее заявленный результат судебного процесса, что действительно в делах такого порядка кладет новые звездочки на погоны и обеспечивает повышение по службе участникам процесса. Сегодня и бизнес, и гражданское общество в целом, а особенно те, кто случайно попали в жернова этой системы, должны понимать, что идти у судейской корпорации на поводу – означает обеспечить себе обвинительный приговор.
Российская судебная система нуждается в демонтаже, а не реформе. Но до этого явно далеко, а поэтому пока для тех, кто попадает в ее жернова, есть ряд простых правил: публичность, шум, грамотная юридическая поддержка и обязательно выходить на федеральный уровень. Иначе корпорация судей растопчет вас.