Пить ли детям молоко?
С 1 января 2020 года вступили в силу изменения в технический регламент Таможенного союза «О безопасности пищевой промышленности». Если продраться сквозь «заросли» канцеляритов, то суть документа сводится к тому, что «дорогим россиянам» наконец-то (!) разрешили употреблять молоко от животных, зараженных лейкозом. Кроме того, сняты ограничения на прием и переработку продукции от хозяйств, в молочном стаде которых содержатся коровы, инфицированные этим опасным вирусом. Таким образом, в нагрузку к привычной для нас мусорной еде, замешанной на чистом пальмовом масле, «мясным ассорти», где больше консервантов, загустителей и антиокислителей, чем реальной свинины или говядины, добавилось и молоко – продукт первой необходимости. Некоторые эксперты убеждены, что повода для беспокойства нет. Но так ли на самом деле? Ответ на этот и другие вопросы попытался найти обозреватель «Совершенно секретно».
Первое упоминание о лейкозе крупного рогатого скота относится к 1871 году. В те дремучие времена по причине слабой научной и ветеринарной базы бюргеры имели смутные представления, чем на самом деле болеют животные. Тем более что по внешним признакам определить характер поражения было сложно, а на начальных стадиях, без специальных анализов, невозможно. Не удивительно, что болезнь распространялась в той же Европе практически беспрепятственно. Что касается России, то по одной из версий к нам этот опасный вирус попал после 1945 года, когда в массовом порядке из Германии начали завозить высокопродуктивные породы скота. По другой – это случилось во времена хрущевской оттепели, когда был взят курс на интенсификацию животноводства. Привычных для того же Северо-Запада «буренок» и «пеструх» (красная степная или черно-пестрая. – Прим. ред.) меняли на импортную голштинскую породу, которая давала молока в разы больше, но при этом, увы, оказалась более восприимчивой к лейкозу. Головокружение от успехов закончилось в 1965 году, когда в СССР появилась первая официальная инструкция по борьбе с этой опасной болезнью. О причинах ее возникновения есть разные суждения, однако в научных кругах склонны считать, что лейкоз стал побочным эффектом борьбы селекционеров за высокие надои – по мере роста продуктивность, искусственно выведенных особей, повышалась, их иммунитет стремительно падал. В этой связи достаточно сказать, что у диких животных лейкоз поражает не более 5% особей. Дополнительное «ускорение» процессу уже в XX веке дали современные технологии, которые не предполагали пастбищного содержания животных, что приводило к быстрому распространению вируса. На современном этапе в Российской Федерации насчитывается около 8 млн голов крупного рогатого скота (для сравнения: в 1917 году их было в два раза больше. – Прим. ред.), однако удельный вес лейкоза в общем списке инфекционных болезней животных составляет (по данным 2018 года) 67,09%, что, согласитесь, немало. Для сравнения: находящийся на втором месте в этом ветеринарном списке бруцеллез распространен у 16,2% поголовья, а ящур – у 3,03%. Как говорится, счет не в нашу пользу.
ПРИБЫЛЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ?
До недавнего времени существовал категорический запрет на прием молока от лейкозных коров на переработку. Как следствие, заводы недополучали значительные объемы сырья, а это, ни много не мало, почти 7 млн т молока ежегодно. При этом крупные предприятия перерабатывающей промышленности, крестьянские хозяйства, фермеры несли серьезные убытки, не скрывая своего недовольства жесткими правилами коммерческой игры. Бывали случаи, когда кустари-одиночки с мотором в знак протеста против того, что завод не принимал у них зараженную продукцию, выливали тонны молока прямо в канаву. Учитывая сложившуюся обстановку и, скорей всего, под давлением лоббистов отрасли, в конце концов, и было принято решение внести изменения в технический регламент Таможенного союза, где отдельной строкой прописали снятие ограничений на приемку и переработку продукции от хозяйств, «не свободных от лейкоза». Если же брать общемировую практику, то Россия не осталась в одиночестве в своей оценке опасности. Также как и Канада, Украина, США (всего в этом списке 19 государств. – Прим. ред.), она сохранила свои позиции среди других стран мира также неблагополучных по этому заболеванию. При этом в перечень государств, где эта болезнь побеждена, уже входят Чехия (2010), Дания (1990), Эстония (2013), Финляндия (2008), Грузия (1996), Казахстан (2007), Кыргызстан (2008), Швеция (2007), Швейцарии (2005), Великобритания (1996) – в скобках обозначен год ликвидации заболевания. Иными словами, в России понимают опасность лейкоза, но при этом, видимо, уповают на проверенный и дешевый способ победить заразу, который знает каждая хозяйка.
ТЫ ЛУЧШЕ ГОЛОДАЙ….
Дело в том, что онковирус крупного рогатого скота термолабилен, то есть чувствителен к температурному воздействию и разрушается при нагревании до 56 °C в течение 30 минут. Его полная инактивация в молоке, других жидкостях (например, сыворотке) происходит при 60 °C за 1 минуту, а при температуре 74 °C за 17 секунд. Таким образом, если купить трехлитровую банку молока у деревенской бабули, которая по простоте душевной не догадалась проверить свою Зорьку на наличие опасного заболевания, потом вскипятить его, то болезнетворные организмы разом окочурятся. Видимо, именно так считали чиновники, когда корректировали технический регламент ТС в сторону его послабления. Однако мытого-перемытого, тертого-перетертого россиянина на мякине проведешь. В частности, когда стало известно о новых правилах, постоянные пользователи «Рунета» отреагировали на изменения резко и однозначно. Например, некий «весельчак» сразу же спрогнозировал, что «следующим шагом будет обязательное добавление стрихнина в пищевую продукцию». Другой анонимный житель посоветовал для уменьшения количества едоков, включая стариков, всех подозрительных отправлять в специальные лагеря.
Конечно, можно потешаться над страхами людей, но суть их сводится к осознанию банальной истины: со снятием очередных запретительных кингстонов в магазинах теперь вряд ли мы найдем молоко, которое бы на 100% было свободно от лейкозных «хвостов». Может быть, это и не так, но пока официальные власти, кажется, палец о палец не ударили, чтобы провести разъяснительную работу о безвредности (или все-таки вредности?) нового регламента. Тем более, что для обывательского пессимизма есть предпосылки. Мы есть то, что едим – утверждают физиологи. В поэтической форме предостерег от употребления в пищу некачественных продуктов легендарный Омар Хайям, оставив нам в наследство следующую заповедь: «Ты лучше голодай, чем что попало есть». Однако, в современной России, где более 40% населения проживает за чертой бедности, это правило, кажется, уже перестает работать. Поэтому, если качественные продукты основной массе не по карману, то рука тянется… нет, не к пистолету, а к тому, что можно отнести к категории «что попало». Рискну высказать предположение: дешевая, но далеко не здоровая пища, которой в массе своей питается «средний класс», является одной из причин ряда болезней. Не удивительно, что Россия сегодня находится на 153-м месте по средней продолжительности жизни населения и на первом месте – по смертности мужского населения. По данным Минздрава, сограждан косят сердечнососудистые заболевания, а также онкология во всех ее ипостасях. Конечно, можно ссылаться на то, что одной причин последнему является возросшая продолжительность жизни (типа, каждый доживает до «своего» рака), но тогда откуда берутся пугающие цифры детской онкологии? Что в данном случае является провокативным фактором (мутации, наследственность, дурная экология или нечто другое – сказать сложно), однако называть коровье молоко из-под больного животного абсолютно безопасным, язык, право, не поворачивается. Такого же мнения и практически все ветеринары, с которыми довелось пообщаться на тему лейкоза. Они сходятся в одном: даже кипяченое молоко таит опасность, потому что оставшиеся в нем биоматериалы сохраняют свои канцерогенные свойства. Например, главный санитарный врач Пскова Константин Смирнов во время нашего общения в качестве примера сослался на такой, по его мнению, вопиющий случай. В институте, который он когда-то заканчивал, работал доцент, кандидат ветеринарных наук, построивший свою научную карьеру на изучении лейкоза.
Справка
Самое высокое значение распространенности злокачественных новообразований зафиксировано в Курской области – 3331,1 на 100 тыс. населения. На втором месте – Республика Мордовия (3292,1 на 100 тыс. населения). Далее следуют Краснодарский край (3235,2), Калужская (3231,4) и Псковская (3110,5) области. В Минздраве отмечают, что за последние десять лет число онкобольных увеличилось на 40%.
«К сожалению, у него была обнаружена лейкемия и, не дожив до 45 лет, человек скончался. Утверждать, что причиной его гибели на 100% было взаимодействие с биоматериалом больных животных я не стану. Тем более, что природа возникновения лейкемии у человека до конца так и не изучена. В таких случаях, когда речь идет о здоровье граждан, лучше тысячу раз перестраховаться, не говоря уже о мясе от больных животных, которое категорически нельзя употреблять в пищу», – отметил Константин Смирнов.
А вот что думает по этому поводу Людмила Маницкая, председатель Совета – директор Молочного союза России, которая убеждена, что молоко больных животных содержит продукты метаболизма, обладающие канцерогенными свойствами.
«Такое молоко может стать фактором передачи инфекции. В том числе людям, потребляющим его, – настаивает эксперт. – Опасен не сам возбудитель болезни, который погибает при пастеризации молока, а наличие в таком молоке онкогенных веществ. Поэтому человек, особенно ребенок, потребляющий продукты, полученные от больных лейкозом коров, подвергается опасности получить опухолевые заболевания».
Подобные опасения разделяет онколог, доктор медицинских наук, профессор Алексей Масчан, который считает, что «лейкоз коров в существующем виде безопасен для человека». При этом светило делает многозначительную оговорку, что «онковирус способен мутировать, а последствие этого процесса предсказать очень сложно».
ТЕОРИЯ «БОЛЬШОГО КОТЛА»
Если же подходить к проблеме с точки зрения современных рыночных реалий, то «ларчик открывается просто»»: в условиях санкций, падения поголовья крупного рогатого скота по всей стране и уже наметившейся тенденции его дальнейшего снижения, сегодня самым серьезным образом встает проблема продовольственной безопасности. Причем речь идет о продукте именно первой, а не второй или третьей необходимости. Подтверждает сказанное и простой арифметический подсчет: с учетом общего поголовья крупного рогатого скота и численности населения одна русская буренка (условно) кормит 17,5 человек. В сопредельной Белоруссии это соотношение составляет один к трем. В подобной ситуации разрешение принимать к переработке молоко больных животных аналитики с холодные сердцем, видимо, посчитали спорной, но… вынужденной мерой. Чего в этой установке больше – отсутствие реального представления о ценности человеческой жизни или расчета рентабельности предприятий перерабатывающей промышленности? – мы даже загадывать не беремся.
СВИНЬЯ НЕ СЪЕСТ?
При этом меры по замене инфицированного стада никто не отменял. Другой разговор, что при нынешних сомнительных экономических темпах роста этот процесс может растянуться на годы. В этой связи возникает простой вопрос: пока капитаны российского бизнеса размышляют о том, как минимизировать ветеринарные потери, что делать рядовому потребителю? Куда бежать, где искать защиты или довериться привычному для нас принципу «Господь не выдаст, свинья не съест»? Да простят авторскую наивность читатели, но реальным способом привлечения внимания к проблеме стало бы формирование отношение к ней снизу. Во всяком случае, если люди не в состоянии повлиять на положение вещей, то они способны формулировать вопросы перед властями предержащими, добиваясь ответа. В этом смысле до некоторой степени показательным можно считать недавнее заседание Общественного совета по ветеринарии Псковской области, где, кажется, впервые, рассматривалась проблема лейкоза крупного рогатого скота на повседневном уровне. Напомним, что речь идет о глубоко дотационном регионе, с непомерным государственным долгом, тем нее менее, здесь как-то напряглись, сумев вписаться в федеральную программу по исправлению эпизоотической ситуации по лейкозу. Судите сами: если 5 лет назад неблагополучных хозяйств по области насчитывалось до 56%, в процессе оздоровления – 29%, а полностью избавленных от этой заразы – только 15, то в настоящее время (01.11.2019) эта пропорция поменялась. Согласно данным представленным общественникам Госкомитетом по ветеринарии, положительно инфицированных животных сейчас насчитывалось 3723 головы крупного рогатого скота, или 9,1%.
ФОТО АВТОРА
При этом областное стадо, свободное от лейкоза, составляет 55691 особей, или 90,9%. Более того, есть районы, где больных животных нет вовсе, а в случае, если программа будет продолжена, то уже через несколько лет Псковская область выйдет, что называется на передовые европейские рубежи. Впрочем, какой толк от этих положительных сдвигов, если при нынешних условиях все молоко сливается в условно одну, но очень большую емкость. В этой ситуации можно предположить, что зараженное молоко в обозримом будущем выступит еще одним поводом для расслоения населения. Тем, кто победнее, достанется белая жидкость, принимаемая вторым сортом. Это даст некоторую экономию, но зато потребует установки оборудования для дополнительной очистки. При этом «догоняться» снижение показателей по белку, жирности будет привычными растительными «присадками». Как следствие и цена его будет ниже. Зато крупные корпорации могут наладить выпуск молока без лейкозных вкраплений для элиты. Что в таких условиях делать соотечественникам, благосостояние которых ограниченно? И главное: могут ли в новых условиях рядовые налогоплательщики рассчитывать на открытый диалог, чтобы все было прозрачно: и бренды, и цифры, и степень опасности. Если нет сил и средств остановить производителей, торгующих «без справки», то пусть власть хотя бы возьмет на себя смелость предупредить население какие хозяйства не проходят государственное лабораторное исследование и главное: почему? Если же говорить коротко, то в случае с лейкозом мы в очередной раз столкнулись с реализацией классического лозунга о том, что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Поэтому в заключение от себя дадим нашим читателям простой, но действенный совет: если вы вдруг захотели отведать парного молока из-под реальной коровы, то потребуйте у продавца банальную справку, что его животное здорово, и не заражено лейкозом – береженого Бог бережет…
P. S. Автор выражает признательность г-же Турчиной, председателю регионального Общественного совета по ветеринарии, за помощь в подготовке этого материала.