Интервью: Светлана Прокопьева
Интервью: Светлана Прокопьева
С.Прокопьева― В моем уголовном деле есть два засекреченных свидетеля. Соответственно, ни имени, ни фамилии, никакого даже внятного представления о том, как выглядят эти люди, даже пол этих людей нам неизвестен. То есть они засекречены по всем фронтам абсолютно.
Это свидетели, они рассказывают какие-то характеризующие меня вещи. Один свидетель говорит о том, что я сходила там на радиостанцию «Эхо Москвы», говорила какие-то резкие вещи, что я поддерживала всегда какие-то радикальные настроения, что-то такое еще. Из чего я делаю вывод, что этот тайный свидетель взялся откуда-то изнутри редакции «Псковской ленты новостей» и радиостанции «Эхо Москвы в Пскове», скорей всего. Но он главным образом доносит даже не на меня, а на своих коллег, которые как бы были там в панике и ужасе от начала уголовного дела и ходили, якобы громко жалели и стонали о том, что «Ах, зачем же мы поставили эту злосчастную колонку.
И потом показания этого свидетеля следователь тщательно проверял, допрашивая всех по кругу о том, что «А-а, вы говорили о том, что вы зря поставили колонку!» А все ему говорили: «Да нет, не зря. Мы, конечно, расстроились, но ничего такого не было». Вот это один тайный свидетель.
Второй тайный свидетель еще интересней. Он дает показания о том, какая я вообще есть, о том, какая я оппозиционерка, почему у меня такие взгляды, — расспрашивает его следователь. А почему, — спрашивает он его, — я так была резко настроена политично к власти. Этот свидетель начинает рассказывать, что «Прокопьева работала с партией «Яблоко», выпускала газету. В газете пытались найти всякие плохие вещи о том, как власть недорабатывает. Она потом сотрудничала со штабом Навального, там тоже понабралась всякого радикализма. И вот она стала всякой такой радикальной оппозиционеркой».
Это очень смешно, потому что все эти вещи можно было, вообще-то, у меня спросить. Я бы точно так же совершенно серьезно рассказала, почему я не люблю власть, почему я критикую власть, почему я критикую губернатора. Точно так же бы я всё это рассказала. Из первых уст это было бы, мне кажется, более убедительно. Потому что мне-то показалось, что там чушь, конечно, полная наговорена.
Вот, но тем не менее, почему-то эти свидетели засекречены, почему-то их имена скрыты. Даже видео допроса сделано таким образом, чтобы нельзя было даже угадать пол человека, мужчина сидит перед нами или женщина. Там изменен голос, изменен облик. Человек посажен напротив окна и, тем не менее, там все равно всячески квадратиками скрыт его облик. В общем, всё очень серьезно у них.
Я еще не видела окончательной редакции обвинительного заключения, но, я думаю, что показания данных свидетелей там играют значительную роль.