Арктика ошибок не прощает (часть 2)
1 марта исполнилось 90 лет Полярной авиации. В далеком 1931 году в СССР появилась «Служба связи» – подразделение, которое в дальнейшем и стало авиаслужбой. Советские авиаторы отправились на Северный полюс, чтобы оказать помощь потерпевшему крушение ледоколу «Челюскин» и спасти его экипаж.
(Окончание)
…Счастливой случайностью Меньшикова (до замужества Агеева) назвала этот трагический эпизод, потому что именно в тот период у 20-летней девушки начались романтические отношения с бортрадистом Владимиром Меньшиковым. Накануне полета экипажа Светлана Карелина уступила просьбе подруги Нелли Казначеевской заменить ее на рейсе в Магадан. Но по каким-то лишь ему понятным причинам Владимир, ставший в будущем ее мужем и отцом их сына, уговорил Светлану не лететь этим бортом.
Катастрофу расследовали, в качестве причин назвав «отказ двух двигателей, который при данном полетном весе (50 тонн) и при визуальном полёте не требовал экстренного снижения и вынужденной посадки при условии флюгерного положения винтов. Комиссия заключила также, что Ил-18 до момента вынужденной посадки имел нормальную управляемость, поэтому причину снижения с вынужденной посадкой установить невозможно. Возможно, на борту начался пожар, либо винт одного из двух отказавших двигателей не зафлюгировался. Посадка на лёд в указанном месте могла быть связана с невозможностью продолжать дальнейший полёт. Уровень подготовки экипажа позволял принять правильное решение в сложившихся условиях. Приземление на берегу было невозможно из-за сложного рельефа. На борту не было спасательных средств (тёплой одежды, спальных мешков, сигнального оборудования и т. д.)».
Одним словом, как принято в большинстве случаев, вину возложили на экипаж. С чем категорически не согласилась Светлана Алексеевна: у нее и по сей день остались вопросы к комиссии по расследованию, а еще большие - к организации спасательной операции.
- Считаю, что проведена она была тогда бездарно. Знаю, что экипаж, пытаясь благополучно посадить самолет, не дотянул буквально сотни метров до гладкого льда, сажали его на припай. Оставшиеся в живых очень надеялись на спасение, но их все время искали не в море, а на материке, разделив всю территорию на квадраты. Прилетевшая из Москвы комиссия, прослушав запись переговоров «экипаж-диспетчер», услышала голос бортрадиста И. Мурика, сообщавшего о «посадке на мо…». Дальше разобрать не удалось. Нашли их только на шестой день… Считаю, что экипаж самолета действовал по обстановке, и если бы их вовремя нашли, наверняка отметили его единственно верные действия и мужество, проявленные при этом.
С мнением Светланы Алексеевны согласен и заслуженный пилот СССР Жорж Константинович Шишкин. В тот период, о котором идет речь, он как раз служил в Магаданском управлении гражданской авиации сначала пилотом-инструктором самолетов Ли-2, Ил-14 и Ил-18. По его воспоминаниям, отказали в Ил-18 Карелина один за другим не два (как сказано в выводах), а все четыре двигателя, и успешно приземлиться на материк экипажу помешала гористая местность. Причина отказа – в некондиционном топливе, которым самолет заправили на Мысе Шмидта и который забил все фильтры двигателя. Обороты поэтому и начали валиться. Так как все это происходило днем, экипаж визуально принял решение сесть поближе к черте берега. Садился на лед, двигаясь сквозь торосы, которые и разрушили полностью самолет. Пока лед еще удерживал его, часть людей смогла выбраться.
- Я узнал о катастрофе, работая в Певеке, - рассказал Шишкин. - Из Магадана сразу после пропажи «ила» поставили задачу всем бортам в процессе полетов понаблюдать за предполагаемым местом катастрофы. Но мы-то летаем на эшелоне, и с такой высоты сложно что-либо заметить. Искали визуально, естественно, разукрашенный красной краской полярный «ил» - кто же знал, что он утонул. Поэтому лишь экипажу вертолета Ми-4, отправленному на поиски дня через четыре, наконец-то удалось обнаружить на льду группу людей. К сожалению, все они уже были мертвы. Запомнилась характерная деталь: бортмеханик был босиком, обмотав ноги какими-то тряпками – свои унты он отдал женщинам. Вся группа пострадавших, пытаясь согреться, лежала кучно. Потом выяснилось, что до последнего они писали записки… Поиски, действительно, были организованы бездарно, и людей наверняка можно было бы спасти, приди помощь вовремя. Почему бы сразу тогда не мобилизовать Ан-2, Ли-2, тем более, что у пилотов были допуски летать с подбором площадок на предельно малой высоте в ночное время? Совершать галсы, облетая квадраты с высоты 50-150 метров. Мы бы точно их нашли через день-два».
«Каждый полет в полярных широтах связан с риском, - подвел итог нашей беседы Шишкин, - поэтому экипажи тщательно готовятся к нему, соблюдая жесткие требования авиационных законов, как известно, написанных кровью. Скрупулезнейший контроль должен вестись по всем параметрам, особенно по топливу. Арктика ошибок не прощает. Однажды сам попал в критическую ситуацию, когда пришлось после взлета на Ил-18 срочно возвращаться на аэродром из-за сильнейшей тряски и вибрации всех четырех двигателей. Как выяснилось потом, коки винтов были буквально забиты килограммами льда, накопившегося во время многодневной стоянки на аэродроме из-за затянувшейся пурги».
В юбилейную годовщину Полярной авиации хочется выразить глубокое уважение и благодарность ее представителям за мужество и преданное служение раз и навсегда выбранному делу всей жизни. Воздать должное и тем, кто не смог дожить до этого дня, оставшись до конца верным опасной, но столь необходимой стране профессии…
На снимке: посадка Ил-76ТД в Антарктиде (наше время)