Для установления отношений с «закрытой» Японией России пришлось уступить южные Курилы
Статья первая
В середине XIX века Россия активизировала свою дальневосточную политику. Не желая уступать западным державам в вопросе об установлении отношений с Японией, царское правительство решает направить к японскому правителю новое российское посольство. Сложная дипломатическая миссия была возложена на опытного военного и дипломата Евфимия Путятина, имевшего звания вице-адмирала и генерал-адъютанта. Зная о намерении американцев действовать угрозой силой, в Петербурге решили, наоборот, добиваться задуманного без всякого принуждения, действуя исключительно дипломатическими методами. Об этом свидетельствует инструкция, данная главе российской миссии правительством. Инструкцией предписывалось воздерживаться "от всяких неприязненных по отношению к японцам действий, стараясь достигнуть желаемого единственно путями переговоров и мирными средствами". Японский писатель Рётаро Сиба особо отмечал, что "в отличие от (угрожавшего "открыть" Японию пушечными ударами по столице) Перри Путятин, в соответствии с полученными им инструкциями, всегда был в отношениях с японской стороной чрезвычайно тактичен и деликатен".
10 августа 1853 года корабли российской эскадры бросили якоря в гавани Нагасаки. Сообщая местным чиновникам о целях посещения Японии, Путятин заявил, что имеет поручение российского правительства разрешить важные вопросы отношений двух стран, в частности установить государственную границу на Сахалине.
Поступивший из Эдо (Токио) ответ был обнадеживающим – японские правители соглашались принять послание российского канцлера, но просили ждать прибытия в Нагасаки чиновников правительства военного правителя сёгуна - бакуфу. Памятуя о данных инструкциях, Путятин решил воздержаться от несогласованных с японскими властями действий. Начались томительные месяцы ожидания представителей из Эдо.
11 ноября вице-адмирал извещает японцев о своем решении направиться в Шанхай. Одновременно он сообщает губернатору, что из Китая он вновь зайдет в Нагасаки и, если к тому времени уполномоченные для официальных переговоров столичные чиновники не прибудут, российская эскадра незамедлительно направится в столицу.
Получив в Шанхае информацию о ходе Крымской войны и складывавшейся международной обстановке, Путятин 22 декабря возвращается в Нагасаки. Видимо, должным образом восприняв предупреждение о направлении российских кораблей в Эдо, правительство бакуфу сочло за лучшее направить в Нагасаки своих уполномоченных представителей во главе с чиновником тайного надзора Хидзэн-но-ками Цуцуи.
В последний день 1853 года в городском управлении Нагасаки был устроен прием в честь русской миссии, а с 3 января 1854 г. переговоры наконец-то начались. В японских источниках признается, что "главная цель бесед состояла в затягивании переговоров с тем, чтобы воспрепятствовать направлению в Эдо русской эскадры".
Для налаживания добрососедских отношений и торговли немаловажным было и определить линию прохождения границы с тем, чтобы исключить инциденты и недоразумения по этому поводу. Однако ответ японцев на намерение Путятина обсудить весь комплекс вопросов взаимоотношений был обескураживающим – они сообщили, что им потребуется три-четыре года для рассмотрения сделанных адмиралом предложений.
Международная обстановка складывалась не в пользу России, и миссии Путятина в частности. В условиях начавшейся Крымской войны на Дальний Восток были направлены военные корабли враждебных Российской империи Великобритании и Франции, которые предпринимали попытки захватить Петропавловск-Камчатский. Испытывая исходившую от них опасность, российская эскадра не могла неопределенно долгое время в безопасности находиться у японских берегов. Путятин оказался перед выбором: или вернуться в Россию ни с чем, тем самым предоставив американцам и западноевропейским державам преимущественное право на выгодную торговлю с Японией и использование ее портов своими торговыми и военными судами, или искать компромиссное решение.
Первоначально Путятин заявил, что захваченные японцами южнокурильские острова принадлежат России. Японцы с этим не соглашались. Для того чтобы вывести переговоры о линии прохождения российско-японской границе из тупика, адмирал решил продемонстрировать более гибкую позицию. Возможность компромисса была заложена еще в послании Путятина Верховному совету Японии от 18 ноября 1853 г., в котором сообщалось: "Гряда Курильских островов, лежащая к северу от Японии, издавна принадлежала России и находилась в полном ее заведывании. К этой гряде принадлежит и остров Итуруп, заселенный курильцами и отчасти японцами. Но русские промышленники в давние времена имели поселения на сем острове: из этого возник вопрос, кому владеть им, русским или японцам…" Путятин фактически предложил японцам провести границу между Итурупом и Кунаширом, который в этом случае отходил к Японии. Это воодушевило японских переговорщиков, ибо, опасаясь присоединения России к США и западноевропейским государствам с целью совместного давления на Эдо, правительство бакуфу в тайне не исключало варианта размежевания, по которому все Курильские острова, включая Кунашир, признавались российскими.
Японцы же по правилам торга первоначально выдвинули заведомо неприемлемые условия, потребовав ухода русских с Сахалина и передачи во владение Японии всех Курильских островов. Путятин твердо настаивал на том, что граница должна проходить по проливу Лаперуза, то есть весь Сахалин надлежало оставить за Россией.
Ситуация еще более осложнилась, когда в дипломатию неожиданно вмешалась стихия. 11 декабря 1854 г., в результате мощного землетрясения и цунами флагманский корабль российской миссии фрегат "Диана" потерпел крушение, и команда во главе с адмиралом Путятиным оказалась на берегу в полной зависимости от благосклонности японских хозяев. Русским морякам был предоставлен приют в рыбацкой деревне Хэда.
Уступка Японии южной половины Сахалина была чрезмерным требованием, с которым в Петербурге не смогли бы согласиться. Понимая это, Путятин доносил в столицу: "После окончательной гибели фрегата я крайне опасался, чтобы японцы, воспользовавшись нашим положением, не стали вовсе отказываться от заключения трактата или, по крайней мере, не вздумали бы делать новых притязаний относительно определения границ.
Я до сего не раз находился вынужденным объяснить им, что скорее совсем с ними разойдусь, нежели соглашусь на неуместные их требования; опасения мои были, однако же, излишни, японцы принимали искреннее участие в нашем бедствии и, хотя сначала настаивали, чтобы целое племя айносов острова Сахалин было признано японским, но окончательно согласились выпустить эту статью и вообще были умеренные и сговорчивее, чем можно было ожидать…"
Хотя по поводу Сахалина разногласия оказались непреодолимыми, японцы стали склоняться к тому, чтобы, воспользовавшись трудной для русских ситуацией, убедить их пожертвовать не только Кунаширом и Малой Курильской грядой, но и Итурупом. Путятин же хотел использовать Итуруп как козырь в торге по поводу Сахалина. Но это ему не удалось. Самый крупный остров Курильской гряды был отдан Японии ради установления торговых отношений. Это решение Путятина до сих пор вызывает споры среди историков.
Следует отметить, что Путятин не сразу согласился на сдачу Итурупа. Сначала он предложил разделить остров пополам. Однако японцы "убедили" адмирала в нецелесообразности такого решения, припугнув тем, что такое предложение "замедлит переговоры".
Имея позволение российского правительства действовать самостоятельно, Путятин ради установления межгосударственных отношений уступил японцам входившие со второй половины XVIII века в состав Российской империи южные Курилы. 7 февраля (26 января) 1855 г. он подписал Симодский трактат, по которому устанавливалось, что "границы между Россией и Японией будут проходить между островами Итуруп и Уруп", а Сахалин объявлен "нераздельным между Россией и Японией". Согласно трактату для торговли с Россией открывались три японских порта – Нагасаки, Симода и Хакодатэ.
В работах современных исследователей подчас встречается критика избранного Путятиным решения, в результате которого Россия отказалась от части своей территории. Для такой критики, на наш взгляд, существуют основания, ибо южные Курилы были отданы без какой-либо компенсации. Такая жертва могла бы выглядеть в какой-то мере оправданной, если бы японцы согласились признать российским весь Сахалин. Но этого не произошло – проблема принадлежности Сахалина осталась неразрешенной. В этой ситуации Путятин имел достаточно прав, в том числе моральных, до конца отстаивать если не все южные Курилы, то уж по крайней мере имевший важное стратегическое и хозяйственное значение остров Итуруп.
В оправдание же занятой адмиралом позиции можно еще раз сослаться на крайне неблагоприятные для России международные условия, в которых проходила завершающая стадия переговоров. Можно допустить и то, что предпринятое Путятиным смягчение ранее заявленных территориальных условий заключения договора в известной степени носило субъективный, личностный характер. Глава российской миссии всерьез опасался ужесточения переговорной позиции Японии после кораблекрушения "Дианы" и даже собирался в этом случае покинуть Японию ни с чем. Однако проявленные японцами участие и помощь потерпевшим, вплоть до готовности построить для миссии новый корабль, не могли не породить у Путятина чувство благодарности. Он писал: "Доброе расположение к нам японцев, несмотря на внушения врагов наших англичан, старавшихся во время последнего их посещения Нагасаки очернить все действия русского правительства, выказалось не только в выражении симпатии при нашем бедствии, но и в содействии, оказанном нам для возвращения в отечество".
Полувековые усилия российской дипломатии увенчались успехом – отношения с Японией были установлены, как сейчас принято говорить, "в полном объеме". Подписанный договор официально именовался "Трактат о торговле, заключенный между Россией и Японией в Симоде 26 января 1855 года". В преамбуле Трактата целью соглашения определялось "поставить между Россиею и Япониею мир и дружбу".
Японские историки позитивно оценивают результаты миссии Путятина, особо отмечая выгодное для Японии разрешение вопроса о принадлежности южных Курил. Подчеркивается и миролюбивая уважительная манера обращения русских с японскими представителями: "Во время этих переговоров вопрос об определении границы был успешно разрешен благодаря тому, что обе стороны – Япония и Россия признали тот факт, что власть России простиралась до острова Уруп, а власть Японии – до островов Итуруп и Кунашир. Не прибегая к угрозе применения военной силы, Е.В. Путятин добился договоренности путем переговоров. В этом отношении его поведение кардинально отличалось от американской "дипломатии канонерок", проводя которую США добились открытия портов Японии, направив в нарушение запрета ее правительства четыре своих военных корабля непосредственно в Токийский залив и прибегнув к угрозе открыть артиллерийский огонь по замку Эдо.
Российская сторона выразила благодарность Японии за то, что российские военные моряки смогли возвратиться на родину на новом судне, построенном вместо потерпевшего крушение в бухте Хэда…"
Территориальное размежевание на Курилах произошло в пользу Японии. При этом серьёзной проблемой для России оставались необоснованные претензии японского правительства на южную половину Сахалина. Вопрос о закреплении этого острова за Россией выдвинулся как один из приоритетных в дальневосточной политике Петербурга.