# распубликовано на "блепре"  kirlir'ом! Рождественская сказка, или история каноничного Деда Мороза

Карикатура, посвященная поражению Наполеона в России. Мороз Воевода, такой симпатяга

А хотите рождественскую сказочку? Ну, как сказочку... Скорее былиночку. В любом случае, усомнившийся в ее правдивости может легко найти пруфы перейдя на сайт nahui.org.

Довольно часто в православном векторном фидонете можно встретить рассуждения о том, как должен выглядеть каноничный посконно–православный Дедушка Мороз. Ебстественно всякая связь с западным толстячком Святым Николаем отметается на корню. Нет! Наш Дед не калька! Он самобытен! Носит тулуп, а не сранный полушубок, не очкарик, и бородищща у него ого–го! А голос! Вы того Санту слышали? "Хо–хо–хо!" — тьфу! У нашего такой бас–профундо, что любой дьякон позавидует, как гаркнет добрым голосом "Здравствуйте детишки!", так черти с инфарктом миокарда падают на лету. Ну, и понятно, что наш Дед точно нормальный, вона, внучка есть, значит и дочка, и жена имеется. А про миссис Санту мы только слышали, но не видели, а вот нечисть в виде карликов с ушами, эти да, при толстячке Нике. "Гы–гы–гы".

Но это вы уже все сами слышали/читали много раз. Наверное даже у Задорнова что–то было на этот счет? А вот ковырятся самостоятельно задокументированной истории мы, русские, не любим, она от этого искажается и искривляется. Ну давайте я поковыряюсь немного. Все равно я русофоб, креакл и либераст, терять мне нечего.

Ну, чтоб долго не месить гавно в ступе... Да, наш классический Дед Мороз — это советский продакшен, вся эта канитель с внучкой Снегурочкой, утвержденным дресс–кодом, именем и фамильей — все окончательно зафиксировано и одобрено в середине 30–х годов СССР. Но и до советского ребрендинга Рождества (превращенного в народный великий праздник "Новый год" так удачно, что даже Рейган, Горбачев и Ельцин вместе с блоком НАТО не смогли ничего с этим поделать) бородатый фольклорный персонаж одаривающий послушных отроков халявой (а не послушных — чем под руку подвернется) имелся. И вы будете смеяться, но и в те годы постоянно шла работа по импортозамещению и борьбе за посконность.

Русский Генерал Мороз гонит Галлов двунадесяти языких и пятиногих. Блять, а ведь он мог бы стать прототипом современного Деда Мороза, с патронтажем, кинжалом, и вот этим всем. Кажется я подсказываю...

Но вернемся чуток назад. С 1814 года Рождество в Российской Империи праздновалось не только как день рождения Иисуса Иосифовича, но и как «избавление Церкви и державы Российской от нашествия Галлов и с ними двунадесяти языков». В начале статьи вы могли увидеть иллюстрацию по данному поводу.
На тот момент еще никакого нам привычного Морозко (партийная кличка) не существовало. И уж тем более прототип не имел привычек ходить по домам и дарить подарки. Каноничный Мороз Иванович не ездил в санях, запряженных в тройку, жил в колодце и как правило по гостям не ходил, зато принимал у себя в апартаментах детишек (наебнувшихся в колодец), где одаривал сосульками по самые помидоры. Ну и в самом деле, опрометчиво было бы рассказывать деревенской детворе сказки, что в колодце живет добрый Ээх, который дает конфеты. Дети тогда были наивные, могли и проверить. Зато городской детворе мало–помалу привирали на счет пряников, так как прогрессивная интеллигенция, новаторские педагогические методы с поощрением, вот это всё.

Однако представления о внешности и повадках сего существа очень разнились в зависимости от регионов. Где–то он скакал ночами по хвойным деревьям и трещал (звук "хищника"), а где–то дул в печные трубы, тоже с недобрыми намерениями. В любом случае, до тех ГОСТов, которыми мы пользуемся сегодня, было очень далеко. Сей персонаж был впервые литературно описан лишь в 1840 году, в сборнике сказок В. Ф. Одоевского (конечно же вы их читали, да?).

«Дед Мороз», В. М. Васнецов, 1885, как бы говорит нам "Нахуй вон туда" и угрожает уебать дрючком.

Одна из ранних попыток визуализировать исконно–посконного Дедушку принадлежит аж самому Васнецову. Правда он не очень старался. Да и одет он не по зимнему как–то. В любом случае, ничего лучше у нас нет для того периода.

Однако, не смотря на победу над Галлами с двунадесями языками Царская Россиюшка старалась быть во многом европейской страной (особенно в пределах МКАДа и окрестностях Петергофа), и старалась следить за модой. Хотя бы потому, что большая часть всей знати, как и сейчас, имела недвигу за бугром, родственные связи, да и вообще, съебывала на пикники в эти Парижи и Берлины при любой возможности. А в этих ихних Европах образ Св.Николая, как символа Рождества (помимо, собственно овечек, осликов, ангелочков, волхвов, девы Марии и ее младенца) уже давно утвердился и сформировался и во всю монетизировался, ясный хряк. И хоть тогдашние славянофилы и патриоты и были наверняка очень против, но образ Санты Николая Клауса медленно, но коварно проникал в российскую культурку. Сначала в основном в виде забугорной полиграфии. В России, как водится, с дизайном и офсетной печатью было не очень, так что немецкие красивые открыточки и коробочки от конфет ценились не меньше, чем вкладыши от "Турбы" у позднесоветской школоты.

Европейские бездуховные пиздюки ограбляют Святого Ника, открытка хуйзнает какого года

Естественно гордость не позволяла просто так взять, да и принять западного Ника (пусть даже он вполне себе и канонизирован православной церковью, а не какой–то там языческий Морозко) как один из атрибутов Рождественских праздников. "Не нужно нам этих вражеских праздников!", говорили радетели посконно–домотканных устоев, но потом урча животами добавляли — "ну, то есть, это, праздник вообще–то нужон, хуй с ним, но Клауса оставьте себе!". И принялись импортозамещать. Брэнд–мэйкеры на гос.подрядах тогдашние были не лучше сегодняшних, поэтому даже придумать оригинальный и приятный русскому уху лейбл у них получилось не сразу. В разные годы, начиная с царствования Александра №2, в российскую культуру празднества пытались внедрить и "Старого Рупрехта", и "Дедушку Николая", позже таки сошлись на "Морозко". Но дальше изображений на открытках дело не ушло, никаких там "ёлочка, зажгись!" и всей подобной хуеты. Да и открытки все–равно печатались на Западе, так что и рожи на них были какие–то не русские, как мне кажется.

Дореволюционный Морозко не заморачивался и ездил на поезде, без кортежа с мигалками

И вот, когда уже казалось бы все устаканилось (всем было похуй), пришли большевики и разогнали вообще всех, и Санта Клаусов, и Мики Маусов, и Николаев святых, и Николаев вторых. Рождество вместе с пихтами, елями и туями запретили как старорежимное гонево и антитрудовое гульбище, которое только буржуям и надобно, а рабоче–крестьянскому классу это и нахуй не упало (тем более все равно жрать нечего). А Новый год, как вы догадываетесь, не ассоциировался с этими всеми делами, но на всякий случай большевики и его запретили. Вместо него ввели три нормы в забое и пятилетку за три дня.

Через лет 15 рабоче–крестьянский класс подохуел от таких темпов индустриализации, и мудрая партия в лице члена Президиума ЦИК СССР П. П. Постышева сниспослала на советский народ свод правил и приказов празднования советского Нового года (новогодние игрушки, елки и хлопушки, и красную звезду на макушку) и, конечно, одобренного мин.культом и НКВД обновленного и преданного делу партии Ленина и Сталина, деда с посохом и со Снегуркой!

Что характерно, первая официальная разрешенная советская Новогодняя Ёлка прошла в Харькове, в 1935–м году, но как сейчас помню, без деда и внучки. Два года ушло у советских политологов, дизайнеров и модельеров, но в 37–м году в Москове таки презентовали народу каноничного советского Деда Мороза и Снегурочку. "Оттепель настала", "либерализация!", поговаривала наивная интеллигенция...

Хо–хо–хо! Тра–та–та! Товарищи!

Написал La Résistance unlaba на recycled.d3.ru / комментировать