«Взять на содержание хинизаторов и бонификаторов»: как орские власти 82 года назад гасили эпидемию малярии

Сейчас, когда подавляющее большинство орчан находится по домам, пытаясь погасить распространение коронавирусной инфекции, особенно интересно узнать: а как в прежние времена в нашем городе боролись с заразными болезнями? Ответ на этот вопрос мы получим, изучив постановление Президиума Орского горсовета, принятое в январе 1938 года. В нем местное руководство устанавливало, как намерено бороться с одним из опаснейших недугов того времени – с малярией.

Документ 1938 года

     

«Трясуха» и «мертвячка»: то такое малярия?

Малярия – болезнь, известная человечеству с глубокой древности. Зараженный ею человек испытывает сильные муки: его трясет в ознобе, температура тела поднимается до 40-41 градуса, этому сопутствует сильнейшая головная боль и боль в суставах. Даже при своевременном и правильном лечении малярия может быть смертельно опасной…

Когда-то эта болезнь выкашивала непобедимую армию Александра Македонского, переболел ею (благополучно) Юлий Цезарь; а вот несколько римских пап с нею не справились…

Издавна свирепствовал этот мор и на Руси.

Боялись этой заразы и европейские мореплаватели. Чтобы матросы не подцепили в экзотических странах малярию, корабельные медики изобрели популярный сегодня напиток: они разводили в воде сахар, добавляли жутко горькую кору хинного дерева, а потом заливали получившийся «тоник» джином или любым другим спиртным напитком. Это сейчас нам кажется, что горечь тоника приятно оттеняет вкус алкоголя. Изначально было иначе: алкоголь маскировал вкус хины…

В начале 20 века малярия ударила по человечеству со страшной силой:

 

Орск – один из очагов болезни

Как известно, разносчиком малярии является анофелес – особый вид комара, которого потому и называют малярийным. Из-за этого насекомого болезнь особенно быстро распространялась в районах болотистых, влажных и жарких – таких, в каком и построен город Орск.

Вы можете удивиться: ну, хорошо, мол, лето у нас, и правда, жаркое; но какая влажность? Сушь же кругом, выжженные солнцем степи!

1920-е годы, строительство железнодорожного моста. Фото Е. Базилевского

На самом деле, в прежние времена город (нынешний Старый город) был окружен мелкими водоемами, это заметно по старым картам. Про озеро Песчаное вы знаете, оно есть и сейчас. Но, например, в районе нынешней улицы Народовольцев, где до революции находился Меновой двор, было довольно крупное Менодворское озеро, на нем стояла мельница; возле трамвайной остановки «Вторая садовая» плескалось озеро Кривое; за улицей Орджоникидзе имелось озеро Черное – оно так называлось потому, что вода в нем была темная, болотистая, с неприятным запахом. Сейчас все эти водоемы почти или совсем высушены – раньше их подпитывал разливающийся по весне Урал, а теперь ему разливаться не дают…

План Орска. Обратите внимание, сколько вокруг города водоемов

Ну, а как разливалось теперь смирное Коровье озеро (оно каждую весну отрезало город от железнодорожной станции), мы уже рассказывали в одной из предыдущих старостей.

Помимо этих озер, имелось множество ручейков, болотцев и просто больших луж, остававшихся на несколько месяцев после каждого обильного половодья. И в каждом из водоемов с удовольствием плодились малярийные комары! Кстати, этот фактор тоже принимался во внимание, когда в 1931 году краевые власти решали, не перенести ли им Орск целиком на новое место.

 

Вспышка 1934-35 годов

Итак, наш город издавна страдал от малярии, но борьба с ней велась, прямо скажем, довольно вяло. А в 1934-1935 годах в СССР разразилась настоящая эпидемия: малярией заразилось порядка 9 миллионов человек! Сегодня ученые считают, что этому способствовали несколько факторов: во-первых, в 1934 выдалось аномально жаркое лето; во-вторых, индустриализация, то есть строительство громадных предприятий, сдвинула с мест громадные массы народа, и нередко целые толпы оказывались скопленными в местах, где не было ни нормальных условий в плане гигиены, ни качественной медицинской помощи; в-третьих, из-за экономической блокады ощущался недостаток главного противомалярийного препарата – хинина…

Наводнение 1928 года в Орске. Автор фото неизвестен

Так или иначе, власти взялись за проблему всерьез. Они принялись создавать в очагах эпидемии так называемые «малярийные станции».

Такая станция была основана и в Орске.

 

Болота осушить, лужи – засыпать!

В январе 1938 года Орский горсовет постановил:

Итак, проведение работ по недопущению эпидемии ложилось на плечи «хозяйственников», как они называются в этом документе, то есть директоров предприятий. Это нормальная для СССР практика: предприятия и жилье для своих сотрудников возводили, и бани, и больницы, и школы для их детей. Неудивительно, что и бороться с малярией тоже были должны они. Кто хотел, мог выполнять работы своими силами, кому было недосуг этим заниматься – достаточно было заплатить станции, и она делала это сама.


1936 год, парк ТЭЦ в Орске. Фото ОКМ

Что же такое «гидротехнические мероприятия»? Все просто: это осушение болот, ликвидация луж. Если есть неподалеку от жилого массива яма, в которой после таяния снега или после дождя скапливается вода, надо эту яму ликвидировать – чтобы лужа не собиралась, и комарам негде было откладывать свои личинки. Собственно, с годами эта технология не меняется. В современной (2000 года) брошюре Минздрава РФ тоже упоминаются «гидротехнические мероприятия»:

Помимо этого, в 30-х годах широко практиковался так называемый «метод нефтевания». Поскольку осушить все лужи невозможно, их следовало отравить. По городу ходили специальные люди с бутылочками керосина, они подливали относительно безвредную жидкость в стоячую воду – и в этой воде личинки комаров уже не выживали. Кстати, в современной брошюре этот метод тоже приводится как допустимый: «Керосин добавляется 20-30 мл/м3 1 раз в 15 дней. Можно применять в водоемах, используемых для технических нужд».

 

Спецлюди и спецспредства

Кстати, раз уж мы заговорили о специальных людях. Горсовет обязывал хозяйственников:

Бонификаторами назывались те самые люди с керосином – это были медработники среднего звена, то есть медсестры и медбратья, прошедшие специальные курсы. Они должны были травить комаров, не нанося при этом вреда окружающей среде и, конечно, людям.

Хинизаторами были такие же медработники, обученные правильно рассчитывать дозировку хинина, необходимого для лечения и профилактики болезни. Дело в том, что это лекарство было не только ужасно горьким, но и довольно вредным при передозировке: тот, кто слишком активно лечился им, получал, в придачу к обычным симптомам малярии, учащенное сердцебиение, рвоту, шум в ушах и нарушения зрения.

Практиковались тогда и другие методы борьбы с болезнью. Если комары вылупились-таки, от них тоже можно было защититься. Методы для этого использовались самые простые, но эффективные:

То есть каждое окно в рабочем доме (бараке) должно было быть затянуто сеткой, а над кроватями следовало натягивать сетчатый полог… Средство, старое, как мир – до сих пор мы видим в исторических фильмах огромные кровати с полупрозрачными пологами. Думаете, для романтики они, эти пологи, над кроватями висели, только чтоб королевские телеса сквозь них туманно просвечивали? Никак нет, вешали их от комариков! Им-то, комарикам, все одно, кого кусать: хоть королеву, хоть пастуха, но у пастуха не было полога, а у королевы – был. И, обратим внимание, у орского рабочего 1938 года был тоже…


1935 год. Женский барак при одном из орских предприятий. Фото ОКМ

Конечно, ни сетки, ни пологи не давали стопроцентной гарантии от укуса: если комар не пролетит в окно, он нет-нет да и проскочит в дверь; да и на улице может напасть, конечно. Но все же лучше, если это будет один случайный укус, чем целая сотня, правда?

 

Малярия сегодня

И что же, спросите вы, помогли эти меры? Спасли орчан хинизаторы с бонификаторами? Да, спасли. Не сразу, не вдруг – но спасли.

Меры, так активно принимавшиеся тогда, в 30-х годах, медиками и местными властями, дали-таки ожидаемый эффект: спустя 2 десятка лет, к концу 50-х, эпидемии прекратились, случаи заболевания стали носить единичный характер, а в 1962 году Минздрав СССР отрапортовал: в Союзе этой заразы больше нет. А почта СССР в том же году даже выпустила специальную марку, которая сейчас считается ценной в среде филателистов.

Та самая марка

Благодаря этой победе опасности перестали подвергаться не только жители Поволжья: например, город Сочи, прежде считавшийся самым опасным рассадником малярии во всей стране, превратился во «всесоюзную здравницу»…

Во многих других странах, увы, до победы еще далеко. По официальным данным Всемирной Организации Здравоохранения, в 2017 году в мире малярией было заражено 219 миллионов человек – 92% всех случаев заражения пришлось на страны африканского континента. Увы, лечение далеко не всегда оказывалось эффективным: в том же году от этого недуга умерло 435 тысяч человек.

Впрочем, уверяют эксперты ВОЗ, в сравнении с предыдущими годами и десятилетиями эти данные намного улучшились и позволяют говорить «о глобальном прогрессе в борьбе с малярией».

Урал56.Ру благодарит за помощь в подготовке материала филиал ГБУ «Государственный архив Оренбургской области» в городе Орске и лично директора Инну Ершову, а также МАУК «Орский краеведческий музей» и лично методиста Анастасию Симонову.