Почему Сталин наградил в 1944м орденом Ленина генерала, который в 1918 году сдал Уфу и бежал к белым
Наверное, товарищ Калинин очень удивлялся, когда в 1944 году ему пришлось вручать орден Ленина генералу Фёдору Махину. Те, кто начинали рулить Страной Советов еще в Гражданскую, наверняка помнили, как благодаря распорядительности этого генерала красные так расставили войска, что Уфа оказалась открыта перед чехословацким корпусом. И вот теперь Махин удостоился ордена Ленина, а Уфу ему больше не вспоминали.
Как такое могло получиться?
Во времена великих перемен случается и не такое…
Фёдор Махин был весьма интересным и необычным офицером даже по меркам бурного Серебряного века. Во-первых, уже его отец сумел «отличиться»: сначала заслужить полный бант знака отличия Военного ордена за Туркестан и Русско-турецкую войну 1877-78 года, а потом оказаться разжалованным каторжником за оскорбление офицера по пьяной лавочке.
Потом сам Фёдор начал со службы казачьим офицером, закончил Императорскую Николаевскую военную академию, заслужил аннинское оружие за храбрость, а с другой, уже с 1905 года, когда обеспечивал со своими казаками порядок во время массовых порок крестьян, проникся совсем не верноподданническими, а революционными настроениями. И закончилось это тем, что Махин вступил в партию … Нет, не большевиков. Он стал эсером. Потому что в революционной России именно эсеры были самой популярной партией, отражавшей интересы и ожидания народа. Вот только среди эсеров не оказалось вожаков, которые были настолько решительны как Ленин и его соратники.
В Красной армии Махин оказался по заданию своего эсеровского начальства. Когда мы вспоминаем о событиях Гражданской войны и отчаянном недоверии товарища Сталина военспецам, нельзя забывать о том, что оно имело основания. Тот же Сталин в Царицыне совсем недаром не доверял Анатолию Носовичу, бывшему белогвардейским шпионом. Правда, до кучи он не доверял и всем остальным тоже. И закончилось это плохо.
Так вот и Махин был у большевиков «засланным казачком». Причем этого «засланного казачка» большевики назначили командовать 2-й армий, располагавшейся в районе Уфы. Махин командовал этой армией совсем недолго: с 26 июня по 2 июля 1918 года. Но этого ему хватило, чтобы расставить войска так, что Уфа оказалась открытой. В результате чехи вошли в город без проблем и через день соединились с челябинской группой, захватив Транссиб на всем его протяжении. А сам Махин перешел на сторону белых. Точнее на сторону Народной армии КОМУЧа. То есть, ушел к своим – к эсерам.
Кстати Александр Харченко, назначенный вместо Махина командовать 2-й армией, тоже прокомандовал всего несколько дней, после чего взял 2 миллиона рублей, сел в самолет и вместе со всем авиаотрядом перелетел к белым.
У белых Махин не очень-то пришелся ко двору. Точнее, пока с красными воевала Народная армия КОМУЧа, Фёдор Евдокимович геройствовал на фронте и оставался одним из военных руководителей белой армии. Но он был радикально не согласен с захватом власти Колчаком, устроившим переворот и установившим диктатуру. Настолько, что попытался организовать в Оренбурге заговор против Дутова. Вот только заговорщиков сдали и Дутов предпочел отправить Махина подальше: мол, ехали бы вы Фёдор Евдокимович за границу, а мы тут с красными сами разберемся.
Фёдор Евдокимович уехал после столь настоятельной просьбы. Что характерно, у Колчака и Дутова победить красных не получилось. И дело не только в том, что большевики сил собрали больше. В конкретном случае с Колчаком нельзя не отметить, что руководство белых приложило максимум усилий, чтобы народные массы от них отвернулись. «Брат Митька помирает, ухи просит» в незабвенном «Чапаеве» появились не на пустом месте. Хотя нельзя забывать и том, что ижевские рабочие долго ходили в атаки против частей Красной армии под красным флагом. Время было такое. Удивительное.
Так что для товарища Махина Гражданская война в России закончилась задолго до разгрома Колчака. Судьба закинула его на Балканы. В те края, которые в эти годы как раз стали королевством Сербов, Хорватов и Словенцев. Там он сотрудничал с эмигрантскими организациями эсеровского толка, подружился с сербами. Но при этом не опускался до откровенной злобы в отношении большевиков, хоть и не поддерживал их.
Вот две его цитаты в отношении тех и других:
О эмиграции:
«Официальные представители русской эмиграции фактически являются злейшими врагами всякого демократизма… Деятельность этих русских политиков была преисполнена невиданной злобы, нетерпимости и жажды мести. Как будто в Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев пересадили часть дореволюционной самодержавной России, которая, откровенно говоря весьма схожа с Россией большевистской…»
О большевиках:
«К сожалению, русская революция перешла границы исторически необходимого: ее судьба оказалась в руках политической партии, которая интересы России и русского народа поставила на последнее место, а на первое – задачу разжечь пожар мировой революции при помощи революции русской. России в этом пожаре отводилась роль фитиля, который позволив распалить огонь, сам обратился бы в пепел…»
(цитаты даны по А.Ганин "50 офицеров. Герои, антигерои и жертвы на историческом переломе 1917-1922")
И как вы думаете, чем все это закончилось?
Тем, что Махина, скорее всего, завербовала советская разведка, которая тогда, в 1932-35 годах умела в сложные вербовки непростых людей. Причем завербовали Махина настолько хорошо, что по данным историка Андрея Ганина, документы о его работе на советскую разведку засекречены до сих пор. Видимо, настолько хорошо работал, что нигде не спалился и не провалился. А самое главное - Фёдор Евдокимович, как и генерал Деникин считал, что нельзя использовать любого врага Советской России для борьбы с большевиками. И если на СССР нападут, то необходимо поддерживать Страну Советов. Вот только сначала немцы напали на Югославию…
К кому, по вашему мнению, присоединился Махин?!
И в пожилом возрасте он был полон неожиданностей. Дело в том, что сначала Махин присоединился к чётникам Михайловича и ушел с ними в черногорские горы. Впрочем, уже через полгода Махин разобрался что к чему и его отряд перешел на сторону Тито. Более того, когда мы говорим о партизанской борьбе против немцев в Югославии, то должны знать, что одним из ближайших соратников, помощников и сподвижников Иосипа Броз Тито был белогвардеец и предатель дел большевиков Фёдор Махин. Он даже жил с Тито в одном вагоне. Именно как представитель Тито Махин и побывал в Москве в 1944 году. И как представитель союзной армии получил от Советского правительства орден Ленина. Потому что, несмотря на пожилой возраст, сделал все, что мог для того, чтобы выковать общую Победу.