Ганелин, Чекасин, Тарасов: Con Anima (1977)
Чаще всего самые креативные джазовые ансамбли появлялись в Прибалтике. Этот феномен объясняется тем, что в «советской Европе» творческим людям было позволено несколько больше, чем музыкантам из Москвы и Ленинграда. Кроме того, музыкальный язык прибалтов был близок к европейской традиции. Отсюда и «несоветский» саунд групп балтийского побережья.
Яркий пример — литовское трио «Ганелин, Чекасин, Тарасов». В 1977 году они выпустили первую пластинку — Con Anima, — которая стала уникальным явлением не только на советской, но и на мировой джазовой сцене.
Джазовые традиционалисты искали в музыке трио сходство с творчеством отца фри-джаза Альберта Айлера и безбашенными экспериментами Орнетта Коулмана и Sun Ra. Апологеты авангардного рока говорили о явном влиянии Gong, Can, Magma, Soft Machine. Но всё же музыка трио — это их собственное, не имеющее аналогов творчество. ГЧТ осмелились смикшировать пост-боп, фолк и авангард. Лирическую мелодию, Стравинского и какофонию. И мрачные созвучия, идеальные для леденящего нутро саспенса.
Если услышать Con Anima впервые, то его можно не понять. И даже испугаться этих странных, гремящих и свистящих звуков, которые то и дело взрывают динамики. При этом нельзя не заметить, что музыка ГЧТ продумана и кажущийся хаос — это часть драматургии.
Впрочем, даже если вы не любите авангард, то в сюите всё равно найдутся приятные для ваших ушей моменты — например, медитативная беседа клавишных и саксофона или африканские картинки, искусно созданные флейтой, перкуссией и рыкающими, как лев, звуками синтезаторов.
Музыка финальной части альбома стала бы идеальным саундтреком к постапокалиптическому хоррору. Мрачные удары по клавишам фортепиано, отрывочные выкрики сакса и тихо звенящая ритм-секция рисуют в воображении картины разрушенного города, по темным переулкам которого бредут полумертвые люди.