Два письма перед смертью
29 января 1993
<…> Внутренне, духовно я не молчал, я писал тебе письма. И не раз садился за стол. Но увы! Написать ничего не получилось. Дело в том, что у меня стало покалывать в правом боку. Не обращал внимания. Встретил Новый год. Я писал тебе как его встретил, но даже не упомянул, что покалывает в правом боку. До рождества Христова, я жаловался своим сослуживцам и Лене, а в конце концов сдался и обратился к врачу. И до сих пор меня таскают из одной поликлиники в другую на консультацию, но ничего определить не могут.
Лечения никакого – не знают от чего лечить, а бок болит. Мой лечащий врач после получения флюорографии и рентгеновских снимков отправил в тубдиспансер - там тоже ничего не нашли. Получив ещё один снимок правого бока отправили на консультацию ещё в одну больницу (громаднейшее, новое 12-и этажное здание с новейшей рентгено- и иной аппаратурой). Но и там ничего не определив, отправили в областной диагностический центр…
Мне лишь через ноздрю ввели зонд в бронхи и на экране смотрели, что там происходит, но мне в это время было не до новейшей техники и не до этого экрана, где я ничего не понимал. Процедуру выдержал, но диагноз опять ничего не дал. И я пошел по обратному кругу раскручивать спираль своего лечения. Т.е снова в больницу, которая туда меня направила и та до моего лечащего врача.
Наверное, узнают истинную причину моей болезни только при вскрытии. Когда приду к финишной черте?! А бок-то болит. Ты знаешь что такое зубная боль? Это когда думаешь беспрестанно о больном зубе. Так у меня «блуждающая «зубная боль» в правом боку». Я так её назвал. Не даёт покоя, всё время думаю. Хватит тебя расстраивать.
Наконец-то!!! Мне 19 января пришло извещение на установку телефона после 22-летнего ожидания. Оплатил за установку 7000 рублей (это при моей пенсии в 3100), но дело не в этом. Телефона я всё-таки дождусь, чего не смогла сделать Нина. Я буду иметь возможность из дома позвонить тебе и другим, а там уж и вызовут катафалк.
<…>
Мне претят наши новоявленные господа! Я не могу их признать даже если они и богаты. Это воры, а не господа. Господа, которых свергли знали по несколько иностранных языков. Это Пушкин, Достоевский ,Тургенев, Бунин и масса других, может которым и не за талант, не за заслуги перед отчизной было присвоено дворянское звание и звание господ, но, позвольте, нельзя же воров и мафиозную группу орудующих перекупкой и продажей в наших современных условиях назвать господами. Нонсенс!!! Это, извини меня, позор. Позор нашей России.
Я не только эту жизнь признавать не хочу, я не хочу в ней жить. Тошно. А цены продолжают расти.
А наши «господа» из «лапотников» в правительстве этого не видят. Хоть бы какой катаклизм! Чтоб всё к черту!
17 февраля 1993
<…>
Осталось уже меньше десяти дней до конца зимы, которую, кстати, из-за задёрнутых льдом окошек вообще не видел, разве что, когда выходил на улицу идя в больницу, или в магазин. Боль в боку сделала из меня затворника-домоседа, из дома почти не выхожу, разве что по крайней нужде.
Сегодня 23 февраля – «день война освободителя» - с чем тебя и поздравляю, но лучше поздно поздравить, чем вообще забыть о празднике, который когда-то отмечали, а сейчас господа-товарищи не знают как его и назвать лишь бы сохранить , и не оскорбить души миллионов солдат, чтущих праздник. Вчера получил твоё письмо от 9 февраля, а своё начатое 17 февраля притормозил, ожидая, что скажет мне консилиум врачей, который был назначен на 20 февраля. Итак, заболел я числа с 20-го декабря високосного года, кончается второй месяц нового 93 года, я на больничном листе.
Как говорят, вертели меня с десяток врачей терапевтов, с десяток – рентгенологов, и даже консилиум не вынес диагноза. Видишь ли, анализы бронхоскопии (это зондирование через ноздри) дали не тот результат, который ожидал врачи областной консультационной поликлиники. На консилиуме врачи вынесли вердикт: госпитализировать 1 марта, и пообещали мне, что под наркозом сделают бронхоскопию, (будто добудут то, что они ждали в анализах дважды проведённой бронхоскопии в Омском диагностическом центре).
А может что они ожидают и нет у меня? Как ты пишешь так и получается: «Боли есть, а болезни нет»! Лечения никакого не прописывают, так как нет диагноза и не знают от чего лечить, а мне – терпи боль. Смотрю, мы дожили до момента, когда стали донимать друг друга своими болячками. По этике это считается неприличным (при встречах о болячках не говорили). С другой стороны, не сообщишь так и знать не будешь от чего и похоронят. <…>
Письмо Ивана Филатова Василию Филатову от 17 февраля 1993