«Пример для современных моряков». Почему белгородец так и не стал контр-адмиралом

Гриф секретности с него сняли только в 2019 году, и тогда он впервые увидел Турцию не в перископ, а с берега. Его жизнь наполнена эпохальными событиями, хотя он утверждает, что просто служил, как и сотни других советских офицеров. Стране. Родине. Человечеству. Слова его отца-фронтовика навсегда остались в памяти: «Сынок, запомни: Россия – страна великая. На Россию всегда будут нападать. Любому поколению приходилось воевать. Прадеды наши воевали, деды воевали. Я воевал, и ты будешь воевать». В гостях у «Белгородской правды» – моряк в шестом поколении гвардии капитан 1-го ранга в отставке Евгений Завадько.Родословная с якорями. В царское время прадед и дед по отцовской линии и дед по материнской служили моряками. Прадед – на парусном флоте в Севастополе, участник Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. На долю дедов, Ефима Наумова и Степана Завадько, выпало печальное Цусимское сражение. Они хоть и знакомы не были, но воевали рядом. Так, задолго до встречи отца и матери Евгения Васильевича, соприкоснулись судьбы их родителей. После полного разгрома русской эскадры японцы взяли в плен Ефима и держали больше года. Это спасло жизнь, потому что его броненосец «Ослябя» постигла тяжёлая участь быть затопленным в водах Японского моря, а Степан чудным образом не попал в японский плен.У отца, Василия Завадько, биография более подробная: прошёл Великую Отечественную, морской пехотинец. Прослужил больше 30 лет в Советской армии. Евгений Васильевич охотно и с гордостью рассказывает о своих родителях:«Отец командовал взводом разведки, отступал от Бреста, был два раза тяжело ранен. Воевал на 1-м Белорусском фронте. Освобождал Смоленскую область и Белоруссию. Орденоносец. Но одна нелепая случайность привела его на полгода в штрафбат с понижением в звании. Он не отчаялся и уже на момент окончания войны получил старшего лейтенанта. Затем перешёл в танковые войска, а в 1948 году – в артиллерийские. Родина направила на службу в Германию – служил. В запас ушёл с двумя большими звёздами на погонах. Мама, Анна Ефимовна, во время войны была разведчицей у партизан. Потом помогала в госпитале; с будущим мужем познакомилась, когда тот получил второе ранение».. В зеркале детства. Брестская крепость для Евгения Завадько – это не только символ мужества, героической стойкости и доблести советских воинов, не только место боёв отца, но ещё и его малая родина, где он появился на свет.В 1948 году семья переехала в брестский Северный военный городок. «В памяти этого периода остались два события. Первое связано с конфликтом послевоенных пацанов и немецких военнопленных, восстанавливавших в 1952 году Брестский железнодорожный вокзал. Один фриц обругал нас «русскими грязными свиньями». Мы ответили стрельбой из рогаток. Второе – со смертью Иосифа Виссарионовича Сталина. Я помню, как рыдали простые советские люди, как роняли скупые слёзы генералы, офицеры и солдаты, – это производило впечатление потери родного человека», – вспоминает капитан 1-го ранга в отставке.. Жизнь военного непредсказуема. Сегодня ты нужен в одной точке своей страны и не знаешь, куда завтра занесёт тебя ветер перемен. Служба отца открыла им гэдээровский Висмар с его очаровательным историческим центром, а после увольнения Василия Степановича из рядов вооружённых сил семья обосновалась в Бобруйске – на родине супруги, где наконец‑то появился первый постоянный дом. Из школьных предметов Женя любил физику, математику и химию. Задачки по геометрии с применением тригонометрии частенько начинал делать в уме, а на школьной доске выписывал уже широкое решение. Класс уважительно молчал, глядя на скорость кусочка мела в его пальцах.За дружбу с царицей наук и благословение в морское училище он благодарит своего учителя Бориса Романовича Шейнина, капитан-лейтенанта, командира «Морского охотника» на Дальнем Востоке. Не только отец, но и педагог разглядел в нём будущего выносливого моряка, талантливого ядерщика, уникального инженера, о котором позже в своей книге напишет командир дивизиона живучести, капитан 1-го ранга Евгений Логинов. «Командир группы КИП ОКС, капитан-лейтенант Завадько Евгений Васильевич – специалист высочайшего уровня, был подготовлен к исполнению обязанностей командира дивизиона. Не помню ни одного случая отказа техники, находящейся в заведовании личного состава дивизиона, или её нестабильной работы при выполнении задач боевой службы», – говорит собеседник.. Мастер военного дела в 26 лет. Окончил школу с золотой медалью, на вступительных в Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище набрал самый высокий балл – 25.«Очень хотелось увидеть легендарный Севастополь, стать подводником. Дорога к морю оказалась трудной, но пять лет учёбы пролетели быстро. И вот я инженер-лейтенант, военный инженер-механик по эксплуатации ядерных энергетических установок атомных подводных лодок. Сначала отпуск, а потом Камчатка – 45-я дивизия АПЛ в губе Крашенинникова, военно-морской городок Рыбачий. Сбылась мечта! Встречай, Тихий океан!» – так пишет в мемуарных записках Евгений Завадько.. 1969 год для 23-летнего офицера оказался продуктивным. В должности командира группы автоматики ядерных реакторов АПЛ проекта 627А он нёс боевую службу у берегов Вьетнама. В задачу входило сопровождение конвоя в Тонкинском заливе. Во время возвращения АПЛ преследовали надводные американские корабли. После сброса малогабаритных глубинных бомб среди членов экипажа были раненые и контуженные. В списке вторых оказался и Евгений. Несмотря ни на что, они успешно ушли от преследования. За этот поход его наградили медалями «За боевые заслуги» и «За воинскую доблесть».В конце 1969 года Завадько предложили повышение с переобучением в Обнинске.После окончания учебного центра в 1970 году экипаж стажировался в североморском посёлке Заозёрном. «Там я ещё ухитрился сходить на боевую службу в Северную Атлантику, к базе американских атомных подводных лодок «Холли-Лох» в Шотландии. После обучения наш экипаж АПЛ К-438 прибыл в Питер. Командировка была связана с принятием новой подводной лодки на Адмиралтейском заводе в Ленинграде. Приняв лодку, мы зашли в плавучий док и тремя буксирами сопровождения (под брезентом) в течение месяца следовали через шлюзы Беломоро-Балтийского канала до Беломорска, где навесили гребной винт, а дальше своим ходом вошли в Северную Двину», – повествует Евгений Васильевич.. Из Северодвинска, после достроечных работ и госиспытаний, красавица АПЛ прибыла на Краснознамённый Северный флот. Через год ему первому из офицеров экипажа присвоили квалификацию «Мастер военного дела». Но из‑за несогласия с командованием подводной лодки Завадько не назначили на обещанную должность, а предложили стать командиром группы КИП общекорабельных систем дивизиона живучести БЧ-5 343-го экипажа крейсерской АПЛ с присвоением воинского звания капитан-лейтенанта – инженера.Как говорится, с вышестоящими спорить – себе навредить, но должность была равнозначная, поэтому согласился. В этот момент он вспомнил отца и его инцидент на фронте со старшим по должности и званию. Командир взвода служебных собак. Рассказ о Евгении Васильевиче Завадько может быть таким же, как и его любимый океан, ведь человек он уникальный. Но я предложила ему поделиться тем, что наиболее запомнится читателю и с чем будет ассоциироваться приближающаяся дата – День Военно-Морского Флота. И он согласился. «В период холодной войны в наши задачи входили охота и слежение за американскими подводными лодками с баллистическими ракетами. Она как бомбардировщик, мы как истребитель. Шли след в след. Это был большой риск. Мы скрывали, что наш атомный подводный флот участвует в американско-вьетнамской войне, поэтому 25 лет я не имел права ничего говорить», – рассказывает Евгений Васильевич.. Вспоминает он и курьёзный случай, чуть не приведший на гауптвахту с последующим наказанием.«Профподготовку повышали в центрах подготовки подводников. Происходило это под прикрытием КГБ. В Обнинске я чуть не попал в ситуацию. Жена приехала, остановилась в Калуге, но меня не отпускали. Я надел спецформу, которую нам выдавали для маскировки, поехал. Остановил меня на трассе военный патруль. В удостоверении написано, что я командир взвода служебных собак КГБ. Стали спрашивать, куда и что. Ответил, что собаки покусали, еду прививаться в госпиталь. Раскрутить легенду так и не получилось. Опытный глаз узрел нарушителя, и мне было сказано: «Сынок, хватит лапшу вешать, поезжай обратно». К жене я так и не попал, но и на гауптвахту не посадили. Несмотря на то что я на тот момент уже был капитаном 3-го ранга, всё равно могли наказать», – сейчас улыбается Евгений Васильевич. . А тогда ведь горько было. Под паковыми льдами. Особо отмечает он один из самых важных походов для экипажа. В сентябре 1977 года обеспечивали безопасность атомохода «Арктика» – надводного корабля, первым в мировой истории достигшего Северного полюса. Ни один корабль туда не доходил. Это было главным правительственным мероприятием к 60-летию Великой Октябрьской социалистической революции.«Доверили секретную операцию – прикрывать атомоход – нашему перволинейному экипажу. Поход длился 80 суток. Мы вышли из Мурманска, встретились на выходе из Кольского залива уже в Баренцевом море. Они – в надводном положении, мы – в подводном. Мы поднырнули и идём. Но паковый лёд иногда достигает 15 м толщиной. Всплыть из‑под него невозможно. И мы 28 дней шли под такой толщей. Поставили телевизионные установки – два человека круглосуточно наблюдали. А я сидел вахтенным инженером-механиком на центральном посту. И вот один из них так боялся, что будет авария, даже плакал. А ему лет под 50 было. Я успокаиваю, объясняю: если что, всё равно выкрутимся», – с сочувствием отмечает Евгений Васильевич.. Этот поход стал для него роковым. На 22-е сутки потекла крышка правого ядерного реактора. Чтобы не получить смертельную дозу облучения, в отсек нужно заходить на 20–30 секунд. По должности Завадько обязан наблюдать, и не всегда получалось выдерживать время.Конечно, «Арктику» довели, задачу выполнили. Экипаж надводного судна получил награды. Подводникам объяснили, что это – их работа! Но по возвращении домой полтора месяца он пролежал в госпитале и вышел с заключением: «Не годен к службе на АПЛ». Хотя ещё три года втихую ходил на боевые службы.«Наконец с космодрома Байконур пришёл запрос на опытного ядерщика, на что я с удовольствием дал согласие. Уезжая, супруга с радостью произнесла: «Прощай, Север», – резюмирует этот этап службы мой собеседник.. Только тогда она не знала, сколько ещё испытаний ей нужно будет выдержать. В бункере и в опасной зоне. Краснознамённый научно-испытательный инженерный полигон Ракетных войск стратегического назначения в городе Ленинске (с 1995 года – Байконур) встретил их непривычным неласковым климатом, особыми условиями новой службы. За 15 лет Евгений Завадько, ставший здесь гвардии капитаном 1-го ранга, прошёл путь от инженера-испытателя до начальника отдела ядерных энергетических установок космических аппаратов. Окончил заочный факультет руководящего инженерного состава Военной академии РВСН им. Ф. Э. Дзержинского и прошёл обучение на факультете баллистики филиала Московского авиационного института им. Орджоникидзе в Ленинске.Три года исполнял обязанности замначальника Космического центра по боевой подготовке. 10 лет отвечал за ядерную безопасность космодрома. Как один из участников и руководителей боевых расчётов, провёл 95 безаварийных запусков космических аппаратов и ракетоносителей.«Мы запускали космические аппараты с ядерными энергетическими установками, чтобы они могли дольше находиться на орбите. С установкой можно хоть 10 лет летать. Представляете, экономия какая! Я уверен, будущее за ядерными установками. Мы к тому времени уже отработали её и готовились испытать на моей площадке, которая представляла собой 120 га, обнесённых мощной колючей проволокой под током. По месту – в 70 км от Байконура. Охранял её караул с автоматами и пулемётами. Территория считалась зоной режима радиационной безопасности. Входишь туда – это уже опасная зона. Далее в хранилище стояли ядерные энергетические установки. Это уже опасный участок», – комментирует испытатель.. В 1990 году Евгения Васильевича наградили орденом «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени. А через год его карьерный рост закончился. И причиной тому стал первый президент России Борис Ельцин. В 1991 году Евгений Завадько поддержал августовский путч. Морской офицер, который 25 лет состоял в КПСС, был патриотом Советского Союза, не мог поступить по‑другому. Он и сейчас верен идеалам и придерживается своего мнения о последовавшем за этим развале страны и армии.К сожалению, поэтому и очередное звание контр-адмирала так и не состоялось в его службе. Шесть раз направляли представление, шесть раз тогдашний глава государства начертал на документах одно слово «Недостоин!».Пример для современных мужчин. На Байконуре он принял участие в подготовке и запуске десятков космических аппаратов с ракетоносителями «Протон» и «Легенда» со стартовых площадок 200 и 81, а также площадки 90. Евгений Васильевич гордится тем, что работа его команды проходила в большей степени с положительным результатом. В своё время государство наградило его медалями П. С. Нахимова и Ю. А. Гагарина, «За безупречную службу» I, II и III степени, 16 государственными, юбилейными и ведомственными. Через три года к перечисленным добавилась награда «Звезда Славы. Экономика Казахстана». Так правительство страны оценило его вклад в безопасность. Вот как описывает этот момент сам Завадько в мемуарных набросках: «Это очень интересная была работа, учитывая сложность отношений китайцев и уйгуров. В 1992 году я получил приказ помочь казахам в демаркации госграницы с китайцами. Под моё командование выделили вертолёт Ми-26 с экипажем из четырёх человек, картографом, геодезистом и охраной. Мы имели на вооружении три гранатомёта, два ручных гранатомёта, два автомата АК-74, пять пистолетов и ящик гранат-лимонок. Сложность этой работы заключалась в том, что лететь приходилось на виду у сепаратистов Синьцзян-Уйгурского автономного округа Китая, которые сбивали все летательные объекты в своём небе. На опознавательные знаки бандиты не обращали внимания. В результате нам пришлось посадить свой вертолёт на территории, подконтрольной сепаратистам. Был пробит маслопровод двигателя вертушки, необходимо было долить масло из канистры. Мы приземлились в долине бурной речушки. Стали ставить бандаж на пробитый маслопровод. Вдруг с соседней вершины ударил пулемёт, и начался бой. Взлететь получилось. Повезло. После этого случая мы стали осторожничать, требуя от КНР и Казахстана разведданные по сепаратистам».. «Я очень им горжусь»В 1994 году он был уволен в запас Вооружённых сил Российской Федерации по сокращению штата. Работал главным энергетиком на инструментальном заводе в Белгороде. Сейчас живёт в посёлке Дубовое.«Плохого никогда не ждёшь. Но печальные и горестные моменты в жизни были. На Байконуре погибла в возрасте 25 лет моя единственная дочь Танечка, оставив нам с супругой пятилетнюю внучку Наташу. Мы её вырастили, сейчас живу с её семьёй. Жена, моя декабристочка, не справилась с коронавирусом, ушла из жизни 5 лет назад. Я очень люблю всех своих близких, особенно пятилетнюю правнучку Машеньку», – на такой ноте завершается наша встреча.. Пока Евгений Васильевич фотографировался, Наташа, которая приехала с дедушкой, сказала в его адрес несколько тёплых слов.«Я очень им горжусь, это мой любимый капитан 1-го ранга. Он меня вырастил. Судьба страны поменялась, но он остался преданным своим идеалам. На таких людях держится страна. Он пример для современных моряков. В любой жизненной ситуации он моя опора. Таким должен быть каждый военный», – произнесла Наталья Ерохина. . Елена Ховхун.