Священномученик Макарий Квиткин: «Нечего беспокоиться. Его похоронит советская власть, как он того заслужил!»

Когда отец Макарий шел со своими детьми на службу, на улице их встречали школьники-пионеры и бросали в них песок, а иногда и камни. Отец Макарий велел детям не отвечать на это. Он учил их ждать помощи не от людей, а только от Бога. Несколько раз власти предлагали священнику отречься от Бога через областную газету и таким образом сохранить жизнь себе и обеспечить благополучную жизнь детям, обещая ему дать место учителя или директора школы, но отец Макарий на это ответил, что смерти он не боится, а детей давно уже вручил воле Божией и данный им обет служения Богу никогда не нарушит.

* * *

Священномученик Макарий родился в 1882 году в городе Орске Оренбургской губернии в семье мещан Федора и Евдокии Квиткиных. Окончив церковноприходскую школу, Макарий поступил в четырехклассное училище в городе Орске, которое окончил в 1900 году и поступил учителем в церковноприходскую школу. В 1901 и в 1903 годах он обучался на педагогических курсах, организованных в то время в Орске. В 1904 году Макарий Федорович обвенчался с Евфросинией Кондратьевной Безсоновой; впоследствии у них родилось пятеро детей. В 1905 году он окончил епархиальные пастырские курсы в городе Оренбурге, и в 1907 году епископ Оренбургский Иоаким (Левицкий) назначил его псаломщиком в Александро-Невскую церковь в селе Александровка.

4 февраля 1913 года епископ Оренбургский Феодосий (Олтаржевский) рукоположил Макария Федоровича во диакона ко храму Георгия Победоносца в селе Бердяш Орского уезда, а 24 ноября назначил служить в Александро-Невскую церковь в станице Наследницкая Верхнеуральского уезда. В 1914 году он был переведен в храм Николая Чудотворца в поселок Павловский Оренбургского уезда и рукоположен во священника к этому храму.

В 1918 году отец Макарий был назначен в храм Казанской иконы Божией Матери в селе Новотроицком, а в 1920 году — переведен в село Первая Александровка, где тогда вообще не было храма, и поначалу он служил в молитвенном доме, пока не выстроил небольшую деревянную церковь. В 1925 году церковь закрыли, и епископ Оренбургский Иаков (Маскаев) назначил отца Макария в храм преподобного Серафима Саровского, располагавшийся в пригороде Оренбурга, в так называемом Форштадте. Епископ пригласил его служить и проповедовать в городе как принципиального противника имевших здесь большое влияние живоцерковников («Живая Церковь» — одна из основных групп обновленчества. — ред.), а также как бескомпромиссного в отстаивании православия пастыря. Время наступило жестокое, и в 1930 году храм преподобного Серафима был закрыт под предлогом неуплаты налогов, а отец Макарий был переведен служить в Николаевскую церковь в городе.

Когда в 1925 году отец Макарий пере­ехал с семьей в Оренбург, то первое время они жили у трех монахинь, а затем сняли комнату у некой вдовы и купили участок земли, на котором была построена баня. Собирались впоследствии возвести на этой земле небольшой дом.

Но вскоре к хозяйке приехал сын, коммунист, и потребовал, чтобы семья священника покинула дом. Пришлось отцу Макарию приспосабливать под жилье баню. Выбросив из нее всё лишнее, он переложил печь, пристроил к печи небольшие полати, поставил стол и сундук для одежды. Крохотное помещение, где проходить можно было только по одному, служило семье священника и кухней, и столовой, и спальней; спать им пришлось на сундуке, на полатях и на полу. Питались они пода­янием прихожан, которые тайком приносили основные и единственные тогда продукты — хлеб и картофель.

В 1929–1930 годах сотрудники ОГПУ арестовали в стране тысячи верующих людей под предлогом непризнания ими политики заместителя Местоблюстителя, митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского) и его Декларации. После появления в печати интервью митрополита Сергия, в котором тот утверждал, что в Советском Союзе нет гонений на Церковь и арестовывают в стране лишь за контрреволюционную и антисоветскую деятельность, среди духовенства Оренбургской епархии возникло неприятие его церковной политики, отвергающей исповеднический подвиг тысяч людей. Священники, кто поминал имя митрополита Сергия за богослужением, перестали его поминать, оставив лишь возношение имени Местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Крутицкого Петра (Полянского). Однако многие, видя бесперспективность этой позиции перед лицом всё ужесточающихся гонений, когда воинствующие атеисты в лице сотрудников ОГПУ изощренно изыскивали способы для создания всё новых и новых «антисоветских» групп и церковных расколов, вскоре вернулись к возношению имени митрополита Сергия за богослужением.

В январе 1931 года в Оренбургской области было арестовано сто пятьдесят семь человек — девять священников, двадцать семь монахов и сто двадцать один мирянин.

Среди них в ночь с 21 на 22 января был арестован священник Макарий Квиткин. Предъявленное ему обвинение имело почти исключительно церковный характер: его обвинили в том, что он не совершал венчаний тех, кто оформил развод у гражданской власти и вступил в новый брак, считая такой брак прелюбодейным, а также в том, что за богослужениями он возносил имя только Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра.

23 января уполномоченный секретного отделения Полномочного представительства ОГПУ по Средне-Волжскому краю допросил отца Макария. Отвечая на его вопросы, священник сказал, что действительно венчаний разведенных гражданской властью и собиравшихся вступить в новый брак он не совершал, считая, что это противоречит указаниям Священного Писания, а что касается непоминания за богослужениями имени митрополита Сергия, то принципиальных суждений у него на этот счет нет, — во всяком случае, у него не было намерения разорвать молитвенно-каноническое общение с митрополитом Сергием.

6 марта 1931 года следствие было закончено. Всех арестованных обвинили в том, что они якобы создали контрреволюционную религиозную организацию с одним центром и множеством филиалов.

«В филиалы входили, — писал в обвинительном заключении следователь, — в первую очередь церковники, фактически порвавшие общение с митрополитом Сергием на почве враждебного отношения к его “лояльной” политике по отношению к советской власти <...>. К моменту ликвидации организация охватила своим влиянием шесть районов и города Самару и Оренбург. По 59 населенным пунк­там, которые были поражены влиянием организации, в составе ее находилось до четырех тысяч крестьянских дворов. В общем числе членов организации находилось значительное количество середняков и бедняков <...>. Такого массового охвата организацией руководящий центр достиг путем широкого использования религиозных предрассудков фанатично настроенной массы верующих, при одновременном распространении пораженческих слухов...»

Отец Макарий обвинялся в том, что являлся членом Оренбургской группы и «призывал к уходу в подполье. Принимал активное участие в организации нелегального вспомоществования находящимся в ссылке церковникам». Виновным священник себя не признал.

26 марта 1931 года тройка ОГПУ выписала приговоры. Сто двадцать один человек были приговорены к различным срокам заключения и тридцать шесть человек — к расстрелу, в том числе и отец Макарий.

Жена и дети отца Макария во всё время нахождения его под следствием регулярно носили ему в тюрьму передачи и с почти двумястами родственниками находящихся в тюрьме заключенных часами ожидали, когда администрация разрешит принять принесенные ими продукты. Но когда 4 апреля они принесли очередную передачу, ее не приняли, ничего при этом не объяснив.

Предчувствуя недоброе, люди не расходились, сгрудившись у тюремных ворот. В три часа дня их отогнали от ворот тюрьмы, откуда вскоре вывели группу заключенных — тридцать три человека: священников, монахов и монахинь, и среди них отца Макария. Увидев жену и дочь, он, приветствуя их, издали помахал им рукой.

Заключенных завели в здание, в котором размещалось ОГПУ, а шедшим за ними родственникам было приказано идти домой и сказано, чтобы они приходили на следующий день к девяти часам утра, и тогда им всё сообщат. Кто-то ушел, а кто-то остался ждать около здания. Увидев, что люди не расходятся, несколько сотрудников ОГПУ выскочили из помещения охраны и схватили тех, кто оказался поблизости, и среди них супругу священника с дочерью. Проведя задержанных через проходную, их посадили в подвал, где они пробыли ночь. Утром супруге отца Макария выдали справку о его смерти, строго-настрого запретив рассказывать о том, где они были и что здесь увидели. «А где же тело моего мужа? — спросила Евфросиния Кондратьевна. — Я хотела бы его похоронить». Выдавший справку начальник ОГПУ грязно выругался и сказал: «Нечего беспокоиться. Его похоронит советская власть, как он того заслужил!» И приказал, пока не поздно, убираться домой.

Священник Макарий Квиткин был расстрелян 5 апреля 1931 года около половины пятого утра и погребен в общей безвестной могиле.